— Правда, — прошептал второй. — Такое нарочно не придумаешь.
— Когда об этом думаешь, становится грустно… — добавил первый.
Они помолчали. Потом первый сказал: — А почему мы должны опасть?
Второй спросил: — А что с нами случается, когда мы опадаем?
— Мы опускаемся вниз…
— А что там, внизу?
Первый ответил: — Не знаю. Никто не знает.
Второй спросил: — А ты чувствуешь хоть что-нибудь, когда находишься там, внизу?
Первый ответил: — Кто может об этом сказать? Ни один лист еще не вернулся оттуда, снизу, назад.
Опавшие листья принесут какую-то пользу?
В природе ничего не бывает просто так! И даже опавшие листья принесут огромную пользу. После того как они сгниют, а точнее, будут переработаны разнообразными микроорганизмами, они станут прекрасным удобрением для почвы, они обогатят верхний, так называемый гумусный слой, который необходим для роста растений весной.
Они опять помолчали. Потом первый листик нежно сказал второму:
— Слишком уж не печалься. А то ты весь дрожишь.
— Еще бы! Тут задрожишь…
— Давай не будем больше говорить о таких вещах, — сказал первый.
— О чем же еще говорить?.. — Второй помолчал и через некоторое время спросил. — Знать бы, кто из нас двоих упадет первым?..
— До этого еще далеко, — успокоил первый. — Давай лучше вспоминать, как было хорошо, как чудесно, когда сияло солнце… Ты еще помнишь? А потом роса на заре… И изумительные ночи…
— Ночи теперь ужасны, — пожаловался второй.
— Не нам бы с тобой жаловаться, — мягко сказал первый. — Мы пережили почти всех.
— Я, наверное, очень изменился? — робко, но настойчиво осведомился второй.
— Нисколько, — заверил первый. — Это я действительно пожелтел и стал безобразным. Но у меня это по другой причине…
Второй листик не поверил.
— Нет, правда, — убеждал первый. — Поверь мне… Ты так же прекрасен, как в свой первый день!
— Благодарю тебя, — растроганно прошептал второй листик. — Я, конечно, тебе не верю, но благодарю тебя, потому что ты… так добр ко мне…
— Давай помолчим, — сказал первый и замолчал, потому что не мог говорить от горя.
Оба примолкли. Шли часы.
Холодный ветер подул в верхушках деревьев.
— Ах!.. — вскрикнул второй листик. — …Я… — У него прервался голос. И он полетел вниз.
И наступила зима.
Бемби примечал, как меняется мир. Все жили как богачи, а теперь стали впадать в нищету. Бемби считал, что так и положено, — не заботиться о еде, спать в красивом зеленом укрытии, куда никто не мог заглянуть, и разгуливать в роскошной шубке.
Но все переменилось.
Однажды утром с неба опустился серый туман. Он красиво расходился в солнечных лучах. Бемби понравился белый иней, который покрыл белизной и землю и луг. Когда он бродил ночью по лесу или лежал весь день в своем укрытии, он слышал, как листья падают с деревьев. В воздухе стоял неумолчный шорох. Когда листва устлала землю и он шел по ней, она тихо шуршала, легкая, золотистая. Листва шелестела — шшу, шшу, весело! Кроме того, это было очень удобно: не нужно особенно прислушиваться и принюхиваться, уже издали все слышно. Листва шелестела при малейшем прикосновении. Кто мог подкрасться? Никто!
Все ли животные так же беспечны и считают, что о наступлении холодов не стоит заботиться?
На самом деле все животные, так или иначе, готовятся к зиме. У всех свои способы: кто-то делает запасы пищи в дуплах и норах; кто-то запасается жиром в своем организме — наедается на зиму. Кто-то ложится в спячку, чтобы пережить голодный зимний период. Звери совсем не задумываются о предстоящей зиме, они к ней готовятся согласно заложенным в них инстинктам — врожденным способностям совершать полезные поступки.
Но потом зарядили дожди. Они лили с раннего утра до позднего вечера и с вечера до утра. Воздух пропитался холодной водой. Заденешь куст, и тебя окатывает с головы до ног, брызжет в глаза и нос. А листва уже не шуршит. Она тяжело и мягко лежит на земле, прибитая дождями, вялая, немая. Бемби впервые испытал, как ужасно, когда ты промокаешь до костей и негде обсохнуть. Он еще не мерз, но уже соскучился по теплу.
А потом подул северный ветер, и Бемби узнал, что такое холод. Он тесно прижимался к матери и все равно не мог согреться. Ветер дни и ночи напролет бушевал в лесу. Деревья шумели, было слышно, как трещат сучки, раздавались протяжные стоны падающих деревьев, вскрики ломающихся веток. А потом ничего не было слышно — только бурю.
Бемби понял, что наступила пора голода и нужды. Он видел, как дожди и бури изменили все вокруг. На деревьях и кустах не осталось ни листика. Они стояли обобранные и жалобно тянули к неприветливому небу свои тощие коричневые руки. Трава на лугу размякла, почернела. Укрытие, где прятался Бемби, со всех сторон продувало ветром.
Однажды над лугом пролетала молодая сорока. Что-то белое, холодное попало ей в глаза, потом еще и еще… Мелкие, мельче песка, белые крупинки запорхали вокруг. Сорока взлетела повыше, но и там они лезли ей в глаза и нос.
Почему у деревьев чаще всего коричневые стволы?
Стволы деревьев покрыты защитным слоем — корой. Она принимает участие в регуляции дыхания растения, а также предохраняет дерево от воздействия внешней среды и чрезмерного испарения воды. Кора защищает внутренние слои от грибков, насекомых и мелких животных. Цвет коры, за редким исключением, имеет коричнево-серый оттенок (в зависимости от породы и возраста дерева), что обусловлено наличием в ней соответствующего пигмента.
— Не утруждайте себя! — воскликнула ворона. — Разве вы не видите, что это снег?
— Снег? — удивилась сорока.
— Что же еще, — сказала ворона, — теперь зима, и это снег.
— Простите, — ответила сорока, — я только в мае вылупилась из яйца и еще не знаю, что такое зима.
— Еще узнаете!
Сороки всегда вылупляются в мае?
Сороки образуют пары на первом году жизни, а чуть позже, с наступлением второй весны, строят шарообразные гнезда с боковым входом и откладывают в апреле 5–8 яиц. Через 2,5 недели появляются птенцы. К зиме они уже подрастают и становятся взрослыми. В целом все пернатые за весну и лето успевают превратиться во взрослую птицу.
«Раз это снег, то мне лучше присесть», — подумала сорока и присела на ольховую ветку.
Ворона улетела.
Поначалу Бемби радовался снегу. Белые звездочки медленно падали, мир казался обновленным. Стало светлее; и когда ненадолго появлялось солнце, все сияло, а снежная белизна так искрилась и сверкала, что приходилось зажмуриваться.
Но Бемби недолго радовался. Все труднее становилось добывать еду. Нужно было разгребать снег, а он ранил ноги; все боялись порезаться. Гобо уже прихрамывал. Он вообще был слабаком.
Что же может быть съедобного под снегом?
Под снегом много чего можно найти: опавшая листва, жухлая трава, желуди, орехи. Ягоды, небольшие побеги растений, корни, мхи и лишайники — все это вполне сгодится для зимней оленьей трапезы, ведь о сочном зеленом корме придется только мечтать до самой весны.
Дни коротали в своем привычном кругу. Тетя Энна приходила с детьми и иногда приводила с собой Марену — почти взрослую олениху. Старая госпожа Неттла тоже частенько наведывалась. Она жила в одиночестве, и ей не с кем было поболтать. О ней говорили, что она оригинальна и независима в своих суждениях.
— Нет, — говорила она, — дети меня совсем не занимают.
Тогда Фалина спрашивала: — Почему?
И госпожа Неттла отвечала: — С меня хватит.
В плохую погоду беседа длилась часами. В другое время дети никогда бы не узнали о стольких полезных вещах и поучительных событиях.
Даже молодые принцы заглядывали к ним. Сперва дети робели, но потом привыкли. Бемби восхищался статным принцем Ронно, а юного красавца Каруса просто обожал. Принцы уже сбросили свои короны, и Бемби часто рассматривал круглые плешинки на их головах. «Какая изысканность!» — думал он.
Когда олени сбрасывают свои рога? Как часто они это делают?
В первый год жизни на голове оленя появляются первые выпуклости, похожие на кнопки, их еще называют «ножки». Их олень никогда не теряет. Из них потом появляются рога каждую весну. Сначала рога вырастают прямыми, а затем начинают ветвиться, и к брачному периоду они обретают свою привычную форму. В завершение брачных игр и поединков, в начале зимы, олень сам сбрасывает рога.
Все смолкали, когда кто-нибудь из принцев заводил разговор о Нем. У Ронно на левой передней ноге был толстый, покрытый шерстью нарост. Он прихрамывал и любил иногда спрашивать: — Вы заметили, что я хромаю? — Все спешили его уверить, что ничего не заметно, чего Ронно и добивался. Впрочем, его хромота не бросалась в глаза. — Да, — продолжал Ронно, — это была ужасная история. — И Ронно рассказывал, как Он застиг его врасплох и швырнул ему в лицо огонь. Было очень больно, потому что Он раздробил ему кость. Но Ронно не растерялся, он ускакал на трех ногах. Его преследовали, он бежал до самой ночи и только тогда перевел дух. А утром он ушел еще глубже в лес и остановился только тогда, когда почувствовал себя в безопасности. Там, в лесной чащобе он прятался и ждал, когда рана зарубцуется. И он выздоровел. И все в лесу узнали: он герой. Он прихрамывал, но почти незаметно.
В эти длинные дни Бемби, как никогда, наслышался о Нем. Все говорили: «Он ужасен, никто не может смотреть Ему в глаза»; вспоминали о запахе, который исходил от Него.
Кое-что Бемби уже знал по собственному опыту, но он не вмешивался в разговоры старших. Некоторые говорили, что Его можно узнать по этому запаху — непонятному и одурманивающему, что Его руки обладают чудодейственной силой. Кто-то спросил, что такое — руки? Когда выяснили, господа Неттла заметила: — Ничего особенного. Белка то же самое может делать передними лапками, да и каждый мышонок… — Не скажите! — возражали другие. — Это далеко не то же самое! — А сокол? — горячилась госпожа Неттла. — А сова? У них тоже по две ноги, и если приспичило что-нибудь схватить, они вынуждены стоять на одной… Кстати, это гораздо труднее, и О