извлечения.
Ладно, сидеть в управе дольше становится совершенно невыносимым, к тому же я начал замерзать, а топить камин неохота: пойду домой. Если Гоир всё же посетит службу, отговорюсь тем, что работал над картой.
По приходу в мэнор намерение в самом деле заниматься раскрашиванием контуров Кенесали позорно сдало свои позиции: удалось договорился с собственной ленью только на то, чтобы разложить принесённые из управы бумаги по стопкам, дабы подготовиться к дальнейшей работе, при этом не перепутать записи Дариса с записями Кайрена, иначе... Подождите-ка!
Дни, указанные в обоих списках показались мне частично схожими, и я, чтобы рассеять сомнения (или утвердиться в подозрениях, тут уж как получится), расчертил лист бумаги под календарь и взял разноцветные чернила, дабы отметить заинтересовавшие меня даты.
Несколько минут чирканья пером привели к любопытным, но пока мало понятным результатам. Дни, в которые неизвестная мне воровка совершала кражи, совпадали с теми днями, в которые магичка проводила извлечения. Причём совпадения произошли только в девяти случаях из двадцати четырёх: чаще девица не воровала. Неужели, всё-таки Варита, её рук дело? А что по этому поводу скажет высокоумный трактат «Извлечение: принципы и механика исполнения»?
За что следует слёзно поблагодарить тех, кто снабдил меня кровом, так это за наполнение сего крова полезными вещами. Например, книгами. Нужный том нашёлся довольно быстро – по одному из самых истрёпанных корешков, как часто использующийся мной во время обучения в Академии, и кое-что прояснил.
В частности, маг способен проводить несколько извлечений подряд, но как правило, не делает этого, потому что при каждом положении луны на небе, а также в зависимости от того, находится ли она в преддверии новолуния, полнолуния, растёт или же убывает, для наиболее успешного действа существует очень небольшой промежуток времени. Именно по этой причине опытные маги составляют календарь извлечений на год вперёд и очень не любят работать в неурочное время (заодно имеют ещё один повод просить дополнительную плату, если заказчик настойчив). Вторым, и гораздо более существенным ограничением является состояние Потока, который имеет обыкновение мелеть и без вмешательства извне, а от каждого совершенного извлечения мелеет непременно. В удачные дни, если выдержать паузу не менее получаса, после единичного действа по получению «капель» густота Потока становится прежней и можно снова потворствовать заказчикам. В «неудачные» дни трактат настоятельно рекомендует не проводить больше одного извлечения, дабы не гневить Поток. Ну, положим, Потоку Кенесали на магичку гневаться нет причины, но...
Откуда взялась связь между действиями Вариты и помешательствами неизвестной богачки? И почему она существует не во всех, а только лишь в избранных случаях? Могла ли магичка одновременно с получением «капель» творить заклинание? Возможно. Но насколько я понимаю механику волшебства, чтобы зачаровать кого-то, необходимо либо находиться рядом с ним, либо... Оказаться на какое-то время в одном Потоке, который переносит заклинания с места на место легко и просто, поскольку те являются плотью от плоти его. Однако в этом предположении есть одна уязвимая точка: невозможность быть уверенным, что чары настигнут именно жертву, а не случайного человека. Значит, использование Потока для наведения порчи отпадает?
Я закрыл толстый том и поставил его обратно на полку. Значит, отпадает... Но мне почему-то кажется: мои мысли движутся в правильном направлении. А чтобы убедиться в этом, необходимо что? Проверить. Каким образом? Тем, который мне доступен: сплести соответствующее заклинание. А какую строфу в него вписать, я уже знаю. И посвящу её своему прерванному сну:
Незримо течёт
По высохшему руслу
Река памяти.
Нить восьмая.
Ярким пламенем
Пылает чужой очаг?
Не гаси. Грейся.
Первое утро трёхдневья отдохновения принесло ещё больше снега: аллею и двор засыпало столь основательно, что пришлось ползти в кладовую за лопатой, одеваться потеплее и идти на мороз – чистить подходы к дому. Это занятие задействовало меня на несколько часов, заставило неисчислимое количество раз выругаться, ещё больше – устроить передышку, но к обеду удалось справиться с белым покрывалом, а, принимая во внимание попытку неба разъясниться, можно было смело, с чистой совестью и полным удовлетворением идти обедать. Я и собрался приступить к приготовлению пищи, когда мне в спину презрительно бросили:
– Хозяина позови.
Голос показался странным: и не детским, и не взрослым, потому я предпочёл сначала повернуться к окликнувшему меня, а только потом делать выводы.
Не особенно высокая, угловатая фигурка. Впрочем, пропорции позволяют надеяться, что когда девушка повзрослеет, её облик обретёт приятность, а до тех пор... Будет вызывать недоумение. Впрочем, лет для пятнадцати-шестнадцати, на которые пришелица выглядела, простительна и плоская грудь, и костлявые, хоть и широкие бёдра: вообще, будь на девице одежда просторнее, её можно было бы принять за мальчишку, но плотно облегающие ноги штаны и короткая, туго перетянутая поясом курточка на меху не позволяли усомниться в том, какого пола гость мэнора.
И одежда, и обувка (отороченные мехом сапожки) даже на вид дорогие. Богачка? Если да, то почему рядом не видно прислуги? Капюшон откинут на спину и открывает для обозрения бледное лицо, обрамлённое густыми локонами кричаще-чёрных волос. Брови и ресницы тоже чернущие, но густая травяная зелень глаз в сочетании с фарфоровым оттенком кожи ясно говорит: девица вовсе не брюнетка от рождения. Хотя, какое моё дело? Хочет краситься, пусть красится. Возможно, без подобных ухищрений дело было бы совсем плохо: черты лица резкие, нос слишком длинный, чтобы считаться очаровательным, подбородок острый, уголки глаз опущены. Южанка? Не уроженка севера, это точно.
– Чего пялишься?
Да и любезностью не блещет. Если смотреть по одёжке и поведению, то она сильно напоминает жительницу Меннасы: там все громогласные, бесцеремонные и уверенные в собственной исключительности. Счастливые... Мне никогда не научиться так себя вести. Не в тех землях родился.
– Простите, hevary.
– Ты вообще меня слышал?
– М-м-м?
Зелёные глаза сузились, успешно превращая юное создание в старую каргу:
– Где хозяин?
– Позвольте узнать, зачем Вам понадобился хозяин этого мэнора?
– Ты его позовёшь или нет?
Я счистил с лопаты снег, прислонил её к стене дома и скрестил руки на груди.
– Сначала скажите, зачем.
– Тебе-то какая разница? Я хочу говорить с твоим хозяином, а не с тобой.
С моим хозяином? Было бы любопытно взглянуть на встречу девчонки с Сэйдисс. Полагаю, они стали бы достойными собеседницами: первая не слышит никого, кроме себя, вторая уверена, что весь мир безропотно внимает её речам.
– Простите, но это несколько затруднительно.
– Его что, нет дома?
– Доброго дня, heve!
Это Кайрен, спозаранку ушедший по своим делам, а теперь вернувшийся с объёмистой корзинкой на согнутой в локте руке.
– Доброго!
Девчонка перевела взгляд с меня на дознавателя, потом вернула обратно и спросила, тоном, похожим на праведное негодование:
– Что он сказал?
– Пожелал доброго дня.
– Кому?
– Мне.
– А почему обратился к тебе: «heve»?
Кайрен в свою очередь удивлённо посмотрел на незнакомку:
– А как ещё гость дома может обратиться к его хозяину?
Зелёные глаза округлились, став немного привлекательнее, ресницы хлопнули друг о друга, и негодование сменилось укором:
– Значит, ты – хозяин? Так почему молчал?
– Собственно, я не молчал...
Но мой робкий протест отлетел в сторону под натиском девчонки, судя по интонациям, лучше умеющей приказывать, а не просить:
– Показывай комнату!
Она сделала шаг по направлению к двери, но остановилась, видимо, дожидаясь, чтобы радушный хозяин прошёл первым и проводил её. А может, чтобы услужливо распахнул створку, согнувшись в подобострастном поклоне. Пожалуй, второе вернее.
Разумеется, и не думаю спешно сдвигаться с места. Девчонка желает поселиться в моём доме? Отлично. Но это не повод мной командовать. Поэтому прошло ещё около двух минут прежде, чем я неторопливо подошёл к двери, открыл её, жестом пригласив гостью войти, пропустил в дом Кайрена и только потом, всё так же спокойно закрыл дверь и присоединился к изнывающей от нетерпения особе.
Переступив порог предложенной комнаты, девчонка сморщилась, как будто откусила слишком много ситри за один присест.
– Старьё... Хлам... Тряпки дряхлые... Убожество...
Такими эпитетами сопроводилась вся обстановка комнаты во время осмотра. Честно говоря, подобное поведение скорее подходило женщине более чем зрелых лет, к тому же проведшей всю свою жизнь в мебельной лавке и потому разбирающейся в возрасте обивки на креслах, качестве плетения гобеленов, густоте коврового ворса и прочих премудростях – тогда его можно было бы понять и принять. Но слушать хулительные слова из уст юной девушки, не только не могущей в силу небольшого возраста в совершенстве изучить какие-то ремёсла, но и не имеющей права в присутствии старшего человека, тем паче, хозяина дома, что-то ругать... Я и не слушал. Просто стоял и смотрел, ожидая, пока незнакомке надоест кривляться. Кайрен тоже не мог упустить случай полюбоваться бесплатным представлением и занял место рядом. Так мы вдвоём развлекались несколько минут, по окончании которых... Девчонка развернулась к нам и спросила:
– Сколько просишь?
Неуважение никуда не делось, что меня искренне огорчило. А вот сам вопрос удивил.
– Простите, hevary, но мне показалось, что...
– Кажется – молиться надо, – отрезала девчонка.
Ну ничего себе! Грубиянка малолетняя. Надо взять и выгнать её вон без малейшего сожаления, вот только... Вспомнил сам себя в юном возрасте. Был ведь совершенно такой же: непримиримый, считающий, что всё на свете знаю, ещё больше – умею, и вообще, весь такой замечательный, слов нет. Вёл себя соответственно, а потом долго удивлялся, что меня не любят. Хотя, вообще-то, кажущаяся «нелюбовь» и явилась причиной моего протеста против мира в целом и родни в частности. А если учесть, что чрезмерное нахальство и грубость чаще всего являются напускными и призваны скрыть р