— Господин Мейлард, всем известно, какой силой обладает прелестная мордашка наивной девушки, и частенько она оказывается куда сильнее бесспорных доводов. Недаром слабые женщины с такой легкостью берут верх нал сильными мужчинами.
— С этим я не спорю.
— Сами понимаете: насильно к алтарю вас никто не потащит, но если ослушаетесь приказа короля, то ничего хорошего вас ждать не может — будете сидеть под замком до тех пор, пока не согласитесь подчиниться. И потом, с венценосной особой, как правило, не спорят. В общем, хочется вам того, или нет, а жениться придется. Почти наверняка вскоре после свадьбы вас объявят сумасшедшим, отдадут под опеку семьи жены, а там, через какое-то время после рождения ребенка, вы весьма благоразумно покончите с собой, оставив наследника и богатую вдову.
— Вы все это говорите серьезно? — нахмурился Мейлард.
— Более чем. Во всяком случае, так выходит по всем карточным раскладам, которые я делала на вас.
— Но если я найду спрятанное письмо деда…
— Оно не поможет. Молодой человек, когда противником является такое опасное, хитрое и красивое создание, как ваша бывшая невеста, велик шанс проиграть, причем проиграть вчистую. У нее есть безотказное оружие — умело надетая маска невинности и чистоты, которая действует куда лучше любых аргументов противоположной стороны. И хотя у людей будет немало сомнений, но в итоге все же поверят ей, а не вам, как ни горько это признать.
— Боюсь, что вы правы… — задумчиво произнес Мейлард.
— Зато я не думаю, а знаю… — холодно усмехнулась Нази. — В вашем споре выиграют широко открытые наивные глазки, а не все то, что можете сказать вы. К тому же у вашей бывшей невесты найдется немало свидетелей, которые подтвердят ее слова: родители, преданная няня, кузен Лилронд, два дяди со стороны кузена… Кстати, эти двое подтвердят что угодно, лишь бы вновь иметь возможность запускать руку в деньги вашей семьи. Что можете представить вы? Рассказ бывшей жены Тариана де Транниес? Так она же разведена из-за постоянных измен, а, значит, лгунья. Если ее свидетельство появится в суде, то умелый стряпчий от него камня на камне не оставит.
— Надо же! — Мейлард только что не схватился за голову. — А я-то считал, что все плохое у меня уже позади! Это… это уже за гранью моего разуменья!
— Сам виноват… — буркнула Нази. — Внимательней глядеть надо, кого за себя брать собираешься. Давно уже замечаю, что хороших парней вечно тянет на невесть каких стерв, а простые и славные девчонки остаются одни-одинешеньки. Что же касается твоей бывшей невесты, то она так умело пользуется маской чистоты и непорочности, что только диву даешься! Вспомни, сколько времени сам не мог поверить в очевидное? Упирался до тех пор, пока тебя носом не ткнули, а еще пока кое-что не узрел своими глазами.
— Так не пойдет… — Мейлард ударил кулаком по столу. — Повторять судьбу своего деда я не собираюсь!
— А у тебя это и не получится… — Нази развела руками. — До его возраста тебе дожить никто не позволит, на тот свет отправят куда раньше. Милая детка, как я понимаю, ждать не любит, ей нужно все и сразу.
Воцарилось недолгое молчание, во время которого Мейлард пытался сообразить, как выбраться из той западни, в которую он попал помимо своей воли. Наконец парень собрался с духом, и поинтересовался у Нази.
— Вы ведь не просто так рассказываете мне все это?
— Разумеется, нет… — Нази явно ждала этого вопроса. — Предлагаю тебе точно такие же условия, что и твоей приятельнице: ты помогаешь мне, я же, в свою очередь, помогаю тебе выкрутиться из тех неприятностей, в которые ты вляпался по собственной дурости. Мне придется хорошо постараться для того, чтоб вывести твою бывшую невесту на чистую воду, и в этом я смогу тебе помочь.
— То есть вы предлагаете мне выбор: отправиться на поиски медведя-оборотня или женитьбой на Глерните?
— Совершенно верно.
— А может, и еще куда подальше отправиться придется?
— Не исключено.
— Тогда я вам вот что скажу: если там, куда вы намерены отправиться, за каждым кустом сидит голодный медведь-оборотень в компании с ичетиком и шишигой, то я со всех ног рвану в столь тихое и милое место… — усмехнулся Мейлард. — На мой взгляд, там куда спокойней и безопасней, чем в компании Глерниты и моих дорогих родственников.
— То есть ваше согласие добровольное?
— Не сомневайтесь. Вперед вас побегу, лишь бы избавиться от когда-то обожаемой невесты.
— Прекрасно… — Нази встала и направилась к двери. — Пока отдыхайте, через несколько часов выезжаем.
— Куда?
— На ту мельницу, где вы вдвоем прекрасно проводили время.
— Госпожа Нази, а зачем вам этот медведь-оборотень? — безо всяких околичностей спросила Айлин.
— Значит, нужен.
— И все же зачем? — не отставала молодая женщина.
— Затем… — отрезала знахарка. — Все узнаете в свое время.
Знахарка вышла, и молодые люди остались вместе. Вздохнув, Айлин повернулась к Мейларду:
— Ты что-нибудь понимаешь?
— Понимаю то, что для нас с тобой все еще далеко не закончено. Что касается всего остального… Не понимаю, отчего это Нази при нашем сообщении о медведе-оборотне вдруг бросилась на его поиски?
— Так она же говорила, что к ней уже обращались с просьбой извести медведей-оборотней…
— Нет, тут что-то другое. Если уж на то пошло, то она могла заняться этим делом куда раньше, но не особо торопилась выполнять просьбы высоких господ об изгнании странных существ. Медведь-оборотень обитает не так далеко отсюда, да и поселился там уже пару лет назад, однако знахарка все это время и не думала предпринимать хоть что-то для того, чтоб избавить тамошних крестьян от этого существа. То ли цена за услугу была неподходящей, то ли связываться не хотела, а может, причина совсем в другом… Однако после разговора с нами она вдруг едва ли не срывается с места, и даже уговаривает нас пойти с ней, хотя могла бы просто приказать. Для чего ей нужно наше добровольное согласие?
— Действительно, странно…
— По лицу этой женщины прочитать что-либо невозможно… — подосадовал Мейлард. — Ясно лишь одно: в том, что мы ей сказали, было нечто такое, заставившее ее бросить все свои дела и отправиться на поиски этого зверя. То есть человека…
Выехали через несколько часов. Надо сказать, что карета была небольшой, да и с виду неказистой — так, дешевенький экипаж небогатого человека. Впрочем, внутри карета тоже не отличалась богатством отделки, зато сиденья были мягкие и на редкость удобные, во всяком случае, стоило только Айлин сесть на одно из сидений, и она сразу поняла, что эта карета — дело рук очень хорошего мастера. К тому же, если всмотреться, то можно понять, что сиденья обтянуты прекрасной кожей, внутри все оббито тончайшей замшей, да и сама карета, оказывается, сделана из дорого красного дерева. Н-да, похоже, что этот экипаж знахарке делали по особому заказу — чтоб сверху смотрелось невзрачно, зато внутри все должно быть на должном уровне. Еще у кареты были настолько хорошие рессоры, что сидящие люди почти ощущали ни толчков, ни ухабов, а меж тем на дорогах их было просто-таки в избытке.
А еще в карете чуть пахло травами, и этот запах успокаивал. Знахарка, сидящая напротив молодых людей, была немногословна, и Айлин сама не заметила, как заснула, и ее сон был по-настоящему крепким. Наверняка подействовали травы…
Когда молодая женщина проснулась, то за оконцами кареты было уже темно, а Мейлард и Нази — вот диво! негромко беседовали меж собой.
— … Повторяю: оборотень — это тот, кто может с легкостью менять свою ипостась с человеческой на звериную, и наоборот. Сейчас же мы имеем дело с другим случаем: это превращенный колдуном в оборотня человек… — говорила знахарка. — И поэтому он может сохранять осознание своей принадлежности к человеческому роду. Однако здесь, похоже, ситуация несколько иная. Обычно вернуть оборотню его прежний человеческий вид вполне возможно, то в этом случае все не так просто.
— А я слышал, что некоторые уже рождаются оборотнями.
— Не совсем так: оборотни могут быть врожденными и обратимыми. Ну, врожденные — это те, что подвержены родовому проклятию, или родились не под той звездой, или… В общем, причин хватает. Кстати, врожденные оборотни живут в обычных семьях, как ничем не примечательные люди, даже соседи не имеют представления о том, кто на самом деле их соседушки, а по ночам эти люди могут перекидываться в иную ипостась. А вот обратимые живут в лесах, в норах или берлогах, но в душе сохраняют человеческую сущность.
— Могут они вновь стать обычными людьми?
— Врожденные — нет, а вот обратимые — да, но и тут есть кое-какие сложности. Обычно возвратиться к человеческому состоянию можно через несколько лет, но не всегда. Как становятся оборотнями? Ну, для человека естественно интересоваться чем-то тайным, и потому многих тянет прикоснуться к чему-то запретному. И вот при помощи колдовских заклинаний или магических ритуалов некоторые олухи превращаются в зверей по своему желанию. Они могут перекидываться из человека в зверя и наоборот в любое время дня и ночи, и, по счастью, при них остается способность мыслить по-человечески и разумно. Однако бывает и такое, что оборотень не помнит, что делал в зверином обличии, а это уже плохо — значит, его человеческая суть загоняется внутрь, давая простор звериному началу. Хуже другое: если оборотень попробовал человечьей крови, то душа его будет проклята вечно.
— Я слышал, что в полнолуние…
— Не все оборотни проявляют свою сущность именно в полнолуние, некоторые могут становиться оборотнями в любое время. И вот еще что выпадает из общей картины: тот медведь-оборотень, которого вы встретили, перекидывается не полностью, а это непорядок. Впрочем, об этом я вам уже говорила… Кстати, твоя приятельница уже давно проснулась и внимательно нас слушает.
— Извините… — Айлин открыла глаза. — Между прочим, мне тоже интересно… А правда, что оборотни могут жить вечно?
— Надо же, какая любопытная особа… — усмехнулась Нази. — Что ж, стремление к знаниям надо поощрять. Так вот, оборотни мало подвержены старению и заболеваниям благодаря постоянной регенерации, то бишь обновлению тканей. Тем не менее, шрамы от ран, нанесенные оборотню в зверином обличии, остаются и на человеческом теле. Убить оборотней можно, смертельно поразив сердце или мозг. Серебро также смертельно для оборотня. Ну, а после смерти зверь всегда превращается в человека. В последний раз.