– Нельзя бороться за революцию и спать в одной постели с врагом, – заявил он.
– Стефано не разделяет наших взглядов, но он же не полицейский и не фашист, – защищала возлюбленного Доната.
– Да разве ты не понимаешь, из какой он семьи?
– Что ты имеешь в виду?
– Он же сын судьи Лоренци.
– Того самого Лоренци?
– Да, того самого: Алессандро Марии Лоренци – негодяя, который отправил за решетку Джиджи и дал восемь лет Аньезе, а у нее маленькая дочь, и когда она выйдет, девочка даже не вспомнит, кто она такая.
Доната никогда не задумывалась об этом, а может, просто выкинула из головы мысли о возможном родстве между ее возлюбленным и известным судьей. В конце концов, Лоренци – не такая уж и редкая фамилия. Теперь она сообразила, почему Стефано никогда не рассказывает ей о своей семье.
Джино Такси подошел к ней вплотную и провел рукой по щеке со словами:
– А ты спишь с его сыном, а может, и замуж за него собираешься.
– А потом что будешь делать? Готовить революцию из своей шикарной квартиры, служить народу из загородной виллы? – подначил ее Джованни.
– Да что плохого он вам сделал?
– Ты не понимаешь, что пока ты с ним, то навлекаешь опасность на всех нас? – фыркнул Джино Такси.
– Эта история не может продолжаться, Доната. Если ты веришь в революцию пролетариата, то и будь с пролетариатом, а не с нашими классовыми врагами, – нетерпеливо подытожил Джованни.
Доната пребывала в растерянности. Порой ей начинало казаться, что товарищи правы: невозможно отделить личную жизнь от политических убеждений. Да и надо признать, в отношениях со Стефано с каждым днем появлялись новые проблемы. Все эти вопросы: куда идешь, с кем сегодня встречаешься… Просто невыносимо! Не говоря уже о том, что она постоянно рискует рассказать ему что-нибудь лишнее.
Доната неоднократно принимала твердое решение расстаться со Стефано Лоренци, но всякий раз ей не хватало духа. Временами она твердила себе: «Хватит, эти отношения нужно прекратить!», но через минуту уже снова была убеждена в том, что единственная вина Стефано состоит в том, что он родился не в той семье. Она не представляла, как сможет уйти от него: когда, что сказать… И не представляла, как сможет жить дальше без него.
– Завтра поедем на море, – объявил как-то раз Стефано.
– Посреди осени?
– В Санта-Маргерите сейчас бархатный сезон: людей мало, а погоду обещают хорошую. Как раз длинные выходные, можем уехать на четыре дня. Я хотел бы показать тебе дом, где в детстве проводил каждое лето. Что скажешь?
Они отправились в путь еще затемно. Стояло начало ноября, но день и в самом деле выдался прекрасный: солнце сияло, воздух постепенно нагревался. Доната пребывала в отличном настроении. Она решила временно забыть о давлении товарищей по партии, о требованиях Джованни Скудери, Джино Такси и всех остальных и просто насладиться маленьким путешествием со Стефано, не думая ни о чем дурном.
Влюбленные ели в машине прихваченные из дома бутерброды и весело подпевали песням по радио. Когда на станции ставили Луиджи Тенко или Бруно Лауци, Доната молчала и нежно гладила Стефано по волосам.
– Ты знаешь, что я просто не могу без тебя, правда?
– Боюсь, мы оба пропали. Рано или поздно нам придется пожениться, – засмеялся он в ответ.
К середине утра они добрались до Санта-Маргериты. Проехав по просторной набережной с пальмами и множеством отелей, Стефано свернул на боковую улочку.
– Приехали, – объявил он, когда показалась белоснежная вилла с башенкой.
– А почему ты не остановился?
– Лучше зайти с заднего входа. Мы в последнее время так делаем. Ну, знаешь, из соображений безопасности.
Стефано остановил машину в пустом переулке. Вилла представляла собой элегантную постройку конца века, окруженную высоким забором. Они прошли к дому через примыкающий сад, воспользовавшись незаметной дырой в живой изгороди. Стефано объяснил, что соседи разрешили пробираться через их участок.
– Просто только так отец может входить и выходить без охраны. Это чтобы не подвергать его опасности.
– Твой отец подвергает себя опасности своими же действиями.
– Доната, прошу тебя…
– Окей. Больше никакой политики, обещаю.
Внутри дом оказался уютным, обставленным в сдержанном изысканном стиле. В гостиной стоял огромный камин, и влюбленные в первый же вечер разожгли огонь.
Следующим утром они решили позавтракать на балконе, расположенном в башенке. Оттуда открывался потрясающий вид на залив, каменистый утес, спускающийся к морю, и знаменитый пляж Портофино. Стефано и Доната сходили на рынок, купили свежую рыбу, овощи и вино из Чинкве-Терре. После обеда они повалялись на пляже с книжкой, а вечером отправились ужинать в уютный ресторанчик.
В эти дни они много читали, подолгу гуляли, а по вечерам отправлялись в постель и разговаривали до поздней ночи. На третий день на пляже Стефано сказал:
– Следующим летом мы с тобой доплывем вон туда, за те рифы. Там невероятно красиво.
– Я не умею плавать и смертельно боюсь воды.
– Да ладно, я тебя научу.
– Нет, извини. Стоит мне по колено войти в воду, как я начинаю задыхаться. Знаю, это глупо, но ничего не могу с собой поделать.
– Вот увидишь, со мной ты научишься.
– Да прекрати! Сам-то…
– Что ты имеешь в виду?
– Да ты же всего на свете боишься! Моешь руки по сто раз на день, потому что тебе повсюду мерещатся микробы, и спишь в пижаме даже летом, а то вдруг замерзнешь. Я и представить не могу, как бы ты решился на что-то из ряда вон выходящее, ну не знаю, поехать в Индию. Да что я говорю, хотя бы в Грецию или в Марокко! Там же антисанитария, кишечные вирусы и полно воров… А мне устраиваешь сцену из-за одной-единственной фобии.
– Ну-ну! Значит, вот как ты обо мне думаешь? Скучный тип без малейшей тяги к приключениям…
Стефано начал снимать ботинки, затем носки, потом стянул свитер.
– Ты что делаешь?
– Значит, сплю в пижаме все лето и ни за что не решился бы поехать в Марокко, а?
Доната схватила его за руку.
– Не глупи, Стефано! Ноябрь на дворе…
Не слушая ее, юноша побежал к воде. Он решительно нырнул, потом снова всплыл на поверхность, невольно вскрикнув от холода, и засмеялся.
– Идите сюда, синьорина, акул не видно!
– Выходи! Стефано, перестань!
– Ты еще многого обо мне не знаешь, – ответил он и решительно поплыл вперед.
Выходные пролетели как один миг. На четыре дня влюбленные забыли о Милане, о партии, об отце Стефано. Только один неприятный эпизод нарушил идиллию. Незадолго до отъезда в Милан Стефано наткнулся в саду на змею и убил ее. Когда Доната увидела, как он идет к дому, подняв змею на садовые вилы, то невольно вспомнила истории бабушки Снежинки и вдруг испугалась.
– Что случилось? – спросил Стефано, заметив ее беспокойство.
– Да я сейчас вспомнила легенду, которую мне рассказывала бабушка много лет назад, про пророчество, касающееся нашей семьи… И там что-то было про змей и несчастья… Как же?.. Ах да. Цыгане говорят, что в каждом доме живет добрая змея, которая защищает семью, и убить ее – к большой беде.
– Единственная беда была бы, если бы она кого-то укусила, – со смехом ответил юноша.
Он зарыл змею в землю, и влюбленные продолжили готовиться к отъезду.
Перед тем как Стефано завел машину, Доната погладила его по руке.
– Мне было так хорошо в эти дни. Давай уезжать иногда, только я и ты.
– В декабре я еду во Флоренцию на симпозиум. Поедешь со мной?
– Пусть будет Флоренция! – ответила она, чувствуя себя совершенно счастливой впервые за долгое время.
1969
Под вечер 12 декабря Доната сидела в университетской библиотеке. Нужно было собирать материал для экзамена, но мысли ее витали далеко. На следующей неделе она собиралась со Стефано во Флоренцию и сейчас вместо учебников штудировала «Гид по красотам Италии», выбирая, какие достопримечательности посетить в первую очередь.
Девушка взглянула на часы: половина пятого, а она еще ни на грамм не продвинулась в подготовке. «Кажется, надо отложить туристические красоты и заняться наконец Шопенгауэром», – решила она. Доната со вздохом открыла книгу, но не успела законспектировать пару строк, как раздался оглушительный грохот. Девушка инстинктивно закрыла голову руками. Кто-то закричал, многие повскакивали с мест и испуганно переглядывались, ничего не понимая. Когда прошли первые мгновения паники, студенты кинулись к окнам в коридоре.
– Что-нибудь видите? – спросила Доната, зажатая в толпе.
– Только что люди бегут.
– Может, газовый баллон взорвался? – предположил кто-то.
– Нет, слишком громко бабахнуло, – ответил другой.
Один из студентов открыл окно и крикнул бегущему внизу парню:
– Эй, постой, что случилось-то?
В тот день в Милане стоял густой туман, и вместо юноши на улице виднелся лишь силуэт, на котором смутно различались красная куртка и синие джинсы. Однако ответ его прозвучал совершенно ясно и потряс всех присутствующих:
– На площади Фонтана… Взорвалась бомба в банке… А там было полно народа!
Незнакомец побежал дальше.
Доната вернулась к столу, подхватила куртку и сумку и понеслась к маленькому кабинету, который выделили Стефано для работы.
Она собиралась постучать, но вдруг замерла с поднятой рукой. Немного постояла у двери, не зная, как лучше поступить, а потом развернулась и вышла из университета.
На улице девушка далеко не сразу нашла свободный автомат, около будок толпился народ. Пробравшись наконец к телефону, она набрала номер Джованни, но в трубке шли короткие гудки. Тогда Доната позвонила Джино Такси, и тот ответил:
– Алло, Джино? Да, я тоже слышала… Джованни едет к тебе? Хорошо, я скоро буду.
Доната вышла из телефонной будки, а по улице уже летели на полной скорости машины полиции и скорой помощи с включенными сиренами. Казалось, в Милане началась война.