– Ты не поняла… – покачала головой Доната. – Жизнь с Джино с самого начала была настоящим адом. Мы правда старались: и мы сами, и партия. Сделали все, что могли, чтобы сохранить этот проклятый брак, но все бесполезно.
– Что ты сказала? – перебила сестру Норма, вздрогнув от последней фразы, но та продолжала:
– Ты была права, не нужно нам было жениться. Когда мы ругались, мне достаточно было прикрикнуть, чтобы он замолчал. Я ужасно с ним обращалась, хотя и знала, насколько он беззащитен. Мне стыдно в этом признаваться, но я раздавила его, будто проехалась по нему бульдозером. Он не хотел жениться на мне, но все убедили его, что это ради общего дела и что со временем все наладится…
– Да к черту партию! Ничто не мешает вам развестись.
– Я беременна.
– Беременна… В самом деле?.. Какой у тебя срок?
– Идет третий месяц, но дело даже не в этом. Мы все равно думали о разводе и даже сообщили об этом в партии… Но теперь? Как я могу бросить его, если он в тюрьме? У Джино нет семьи, только я.
– Но ты не можешь посвятить ему всю свою жизнь, только потому что тебе его жаль.
– Не повернусь же я к нему спиной в такой момент! Он будет стариком, когда выйдет.
– Джино в любом случае будет сидеть в тюрьме, а ты всегда можешь навещать его как друг. Не надо приносить себя в жертву, Доната. У тебя вся жизнь впереди.
– Вся жизнь впереди… – повторила та с горькой усмешкой, как будто на самом деле в это не верила.
Слушание по делу Джино состоялось в июне. Его признали виновным в сотрудничестве с вооруженной группировкой, незаконном хранении оружия, сопротивлении при аресте и покушении на убийство. Приговор вынесли жесткий: четырнадцать с половиной лет.
Судьей на процессе был Алессандро Мария Лоренци.
Шла последняя неделя июня. Стояла страшная духота, низко нависало грязно-белое небо, воздух был влажным и липким. Доната готовила обед на скорую руку, потому что скоро ей надо было выходить. Она как раз добавляла томатную пасту к жареному луку, как в дверь позвонили. Девушка ополоснула руки и пошла открывать.
– Привет.
На пороге стоял Стефано Лоренци. Доната молча смотрела на него, как громом пораженная.
– Можно войти?
– Заходи, – ответила она, пропуская его в квартиру.
Потом спросила:
– Будешь кофе?
– Нет, спасибо. Только что пил. Как твои дела?
– Это несколько абстрактный вопрос.
– Да, ты права.
Стефано огляделся вокруг, в первую очередь чтобы не смотреть на лицо Донаты. Она выглядела до неузнаваемости изможденной, но все-таки это была она, и сердце Стефано бешено заколотилось, несмотря на долгое время, что прошло с их последней встречи. Доната стояла опустив глаза. Казалось, ее мысли очень далеко и присутствие Лоренци ей совершенно безразлично.
Они сели за стол.
– Я нашел твой адрес в документах по делу твоего мужа, через отца.
– Молодец. Думаю, ты в курсе, что это незаконно?
– Это был единственный способ тебя увидеть.
– Ну, увидел, и что теперь? Ты доволен?
– Я ждал этого момента с того дня, как ты исчезла.
Доната смотрела на него, не зная, как скрыть те чувства, что с каждой секундой росли в ее душе: волну тепла, необъяснимое жжение, что поднималось от желудка все выше и выше, переполняя ее.
– Не стоило тебе приходить. Мы уже не те, кем были раньше, – сказала она наконец, но голос предательски задрожал.
– Я все тот же. Для меня ничего не изменилось.
У Донаты пересохло в горле, ладони покрылись потом. Не в силах вынести его взгляд, она резко вскочила, повернулась спиной и пошла к плите проверить томатный соус.
– Я слышала, ты живешь за границей.
– Да, в Лондоне, получил грант на учебу. Я приехал к родителям на каникулы. Завтра перебираемся в Санта-Маргериту.
– Зачем ты пришел, Стефано?
– За тобой. Я искал тебя. Почему ты ни разу не ответила на мои письма?
– А зачем?
– Как зачем? Могу назвать сотню причин! Например, чтобы объяснить, почему ты исчезла, оставив лишь пару строк на листочке, не найдя смелости объясниться лично.
– Мне пришлось. Все было слишком сложно, и ты бы не понял.
– А так? Думаешь, я понял?
Доната смотрела в окно, чтобы скрыть подступившие слезы.
– То есть ты совсем ничего не хочешь объяснить? – настаивал он.
– Столько времени прошло. Нам уже особо нечего друг другу сказать…
– Перестань, Доната! Три года, три чертовых года я ждал возможность поговорить с тобой. Я знаю тебя. Знаю, как ты горда и упряма. Я пришел не только ради себя самого, но и ради тебя.
Доната медленно повернулась к нему, прижав ладонь к животу.
– Ты ничего не заметил?
– Заметил, конечно, я же не слепой.
Он помолчал пару мгновений и добавил:
– Если вернуть тебя – значит вернуть тебя вместе с ребенком, я согласен. Я не против.
– Не говори ерунды, – раздраженно ответила она.
– Я имею в виду, что, если ты хочешь, я буду считать этого ребенка своим точно так же, как и всех остальных детей, которые у нас родятся.
– Перестань. Ты меня не знаешь, я делала такое, что ты даже представить себе не можешь.
– Я тебя знаю, иначе не пришел бы сегодня сюда. Поехали со мной в Лондон. Чего тебе здесь делать – ждать, пока тебя тоже арестуют?
Тогда Доната села напротив Стефано, взяла его за руки и крепко их сжала, как будто пытаясь этим жестом достучаться до него, дать понять, что она говорит искренне.
– Послушай меня внимательно: девушки, с которой ты когда-то был вместе, больше не существует. Наше время прошло, Стефано, понимаешь? Как ты можешь думать о том, чтобы растить этого ребенка вместе? С твоим отцом, который…
– Но я же не мой отец, черт побери! Я никому не выносил никакого приговора. Это не я бросил тебя, оставив записку в три строчки, я не должен расплачиваться ни за свое имя, ни за твои ошибки, ни за ошибки твоего мужа!
Доната заплакала, но беззвучно и не отводя взгляда от его лица. Она продолжала молча сжимать его ладони, а он – ее. Они еще долго так сидели, глядя друг другу в глаза и держась за руки.
– Теперь тебе лучше уйти, – пробормотала наконец девушка.
– Почему ты плачешь, если тебе наплевать на меня?
– Уходи, Стефано, – сказала она, отнимая руки.
– Почему ты плачешь?
Доната опустила глаза, но ничего не ответила.
Он еще несколько минут смотрел на нее, совершенно опустошенный.
– Ладно, ты победила, – сказал Стефано.
Он поднялся, но прежде, чем уйти, взял газету, лежавшую на столе, вытащил из кармана ручку и что-то написал.
– Это номер телефона в Санта-Маргерите. Мы пробудем там месяц. Я не прошу тебя принимать никаких решений. Но если ты просто захочешь поговорить…
Стефано положил газету и вышел.
Телефон на вилле в Санта-Маргерите зазвонил три дня спустя. Трубку взял Алессандро Мария Лоренци.
– Алло!
– Здравствуйте, могу я поговорить со Стефано?
– Кто его спрашивает?
– …Подруга.
– Подождите.
Через несколько мгновений Стефано ответил, и его голос был таким же, как всегда: низким, уверенным, успокаивающим.
– Алло…
– Это я, Доната.
– Я уж и не надеялся. Как ты?
– Хорошо, все хорошо… Слушай, я много думала о том, что ты сказал мне в тот день… Я не могу ничего тебе обещать, но мне нужно многое тебе объяснить. Если хочешь, я приеду в Санта-Маргериту, может, на выходные.
– Конечно, хочу! И не переживай, я ничего от тебя не жду. Я хочу только побыть с тобой немного.
– Но я не могу приехать к тебе домой… Вы все там: твой отец, мать.
– Мы вдвоем с отцом, мама приедет только на следующей неделе. Но я забронирую тебе номер в гостинице. Когда ты думаешь выдвинуться сюда?
– В пятницу вечером, после работы. Там как раз есть поезд, он приезжает в Геную в 22:35. Сможешь меня встретить?
– Буду ждать тебя на вокзале.
– Порта-Принчипе, 22:35. Точно придешь?
– Конечно.
– Стефано…
– Да?
– Нет, ничего. Просто… Сейчас мне надо идти. Значит, увидимся в пятницу вечером.
– Да, я буду тебя ждать.
– Не забудь.
– Не переживай, я точно не забуду, – засмеялся он.
– Пока.
– Пока, до встречи.
Доната положила трубку и повернулась к троим мужчинам, сидевшим позади нее.
– В пятницу вечером он будет один.
– Точно?
– Да. Жена осталась в Милане, а сын уедет в Геную. Нужно сделать все в пятницу.
– Покажи-ка карту еще раз.
Доната порылась в сумке и вытащила пару листов.
– Вот адрес, а здесь примерный план. Дом вот этот, номер 79. У главного входа точно будет охрана, так что вам нужно пойти в переулок за задним двором. Вилла Лоренци вся белая, с башенкой, не перепутаете. Вокруг нее стоит забор, но если вы зайдете сзади, то сможете пройти через сад соседей из дома 77. По левую сторону там живая изгородь, и в ней есть проход к дому Лоренци. Оттуда можно попасть в погреб, достаточно выбить дверь, а она хлипкая.
– Хорошо.
– В половине одиннадцатого вы наденете лыжные маски, войдете и подниметесь по внутренней лестнице. В это время судья наверняка будет в гостиной. Стреляете в ногу, один выстрел с глушителем, и сразу уходите. Завтра поедете в Санта-Маргериту проверить все детали на месте. А в пятницу я буду ждать вашего звонка здесь. У меня дома телефон прослушивается. Как только закончите, уезжайте из Генуи. Без суеты, пожалуйста, не привлекая к себе внимания. Позвоните мне с бензоколонки в Оваде, не раньше! Нужно отъехать от города до того, как перекроют выезд.
– Окей, все понятно.
– Давайте еще раз повторим, чтобы вы точно все запомнили. Стрелять только в ногу. Понятно, Марио? Это должно стать ему уроком, предупреждением на будущее. Никаких жертв, ясно?
– Да понял я, понял.
В пятницу вечером, после работы, Доната вернулась в безопасную квартиру. Там жили муж и жена, недавно вступившие в партию и еще не попавшиеся на глаза полиции.