Сайф помнил и резкие голоса контрабандистов, колотивших тех, кому казалось, что они движутся не слишком быстро, и ледяной холод волн, переливавшихся через борт, – Сайф никогда прежде не ощущал подобного холода, – и сильную вонь дешевого дизельного мотора, пропитавшую все, заглушавшую запах немытых тел людей, набившихся в лодку, и запах их страха. Они как будто заглянули в ад.
Сайф ненадолго зажмурился и постарался отогнать воспоминания, сосредоточившись на деле, ждавшем его впереди. Его сердце радовалось, но он при этом боялся. Ему хотелось… Ох, как же ему хотелось, чтобы и Амина была там… Он представил… позволил себе ненадолго уйти в воображение, пока стоял там, слишком крепко ухватившись за поручни, – представил, как входит в маленькую комнату без окон, похожую на множество тех, через которые он прошел, пока его не отправили в новый мир Британских островов… Он представил, как входит в дверь, а там Амина, и ее длинные волосы блестят, и она улыбается ему, такая же прекрасная, какой была в день их свадьбы. Лицо ее светится, рядом его мальчики, такие же красивые и любящие, как всегда, и Амина говорит: «Все в порядке! Все в порядке! Я позаботилась о них! Они в порядке! И теперь мы все будем счастливы!»
Сайф резко открыл глаза. Это была глупая фантазия, и она ничуть не поможет ему справиться с делами в реальном мире, справиться с тем, как все обстоит. А потом…
Он прищурился. Нет, конечно нет. Или он все еще дремлет? Или это…
Сайф стоял на палубе в одиночестве, потому что большинство пассажиров сочли ветер слишком уж бодрящим и радостно укрылись в кафетерии или в баре на нижней палубе. Сайф смотрел прямо вперед, но его мозг не мог найти смысла в том, что он видел. Да, это был кит – кит, которого он уже видел, Сайф был в этом уверен, с тем же самым пухлым животом, с белыми отблесками на коже, с таким же прекрасным силуэтом, – словно какой-то ребенок нарисовал в небе параболы…
Но было в нем и что-то определенно другое, чего Сайф не мог понять. У этого кита был… Нет, отрицать не приходилось… У него был рог, как у единорога. Огромный, изогнутый, как леденцовая палочка, он торчал изо рта животного. И это было самым странным из всего, что только видел Сайф в своей жизни, более странным, чем свечение моря у берегов Греции, или жук-скарабей, которого его брат когда-то держал в коробке из-под спичек, восхищаясь его драгоценным блеском.
Но это…
Это существо могло явиться откуда-то из пространства или из некой параллельной магической реальности. Оно было воистину самым удивительным, и оно резвилось в кильватерной струе парома. Сайф испугался, что кит может угодить под огромные пропеллеры, но тот выглядел абсолютно счастливым, ныряя в волны и выпрыгивая над ними, изгибаясь и резвясь.
Был ли это некий знак? Или даже послание от Амины? Сайф не был самым религиозным из людей, он был ученым, и его учили мыслить рационально. Однако нужно было иметь куда более суровое сердце, чтобы не предположить такой возможности, когда огромное, невероятное существо сверкало на солнце среди волн… И если случаются такие прекрасные и удивительные события, то…
А тем временем в пятистах милях к югу, в Ливерпуле, Коллин Макналти грустно смотрела на пакет со своим ланчем и гадала, есть ли хоть какая-то возможность выяснить, что именно произойдет сегодня. Но, в конце концов, она только рассылает письма. Она просто служащая.
Как только Кен вышел из комнаты, чтобы надолго исчезнуть в туалете, что он всегда делал около десяти утра, Коллин заглянула в свою сумку и проверила, на месте ли два маленьких пакета, – в них лежали плюшевый медведь и пушистая собачка, перед которыми она не смогла устоять. Коллин знала, что мальчики старше, возможно, даже слишком взрослые для мягких игрушек, но просто не придумала ничего другого, что могло бы понравиться детям. Пакеты представляли собой посылки, адресованные в кабинет доктора на Муре, – никаких надписей, только маленькая записка со словами: «Желаю всего хорошего».
У Коллин могли возникнуть серьезные неприятности на службе, если бы ее заподозрили во внеслужебных отношениях с кем-то из клиентов. Она собиралась пойти на обед и заодно заглянуть на почту, надеясь, что ей самой это хоть в какой-то мере поможет.
Глава 29
Комната для собеседований выглядела именно так, как ожидал Сайф. И там его ждали две женщины.
– Что ж, – заговорила одна.
Она явно была старшей по положению. Немного выше, худощавее, лучше одетая, чем большинство людей, хотя вроде и не слишком суровая с виду. У нее были высокие скулы, короткие волосы, на Сайфа она произвела впечатление и даже слегка устрашила.
– Я Неда Оконджо. Желаете говорить на английском или на арабском?
– Английский вполне устроит, – ответил Сайф.
Он уже так привык к жизни в Англии, что вернуться к арабскому казалось чем-то вроде вызова. Арабский был его прежней жизнью, английский – новой. И здесь, в этом безликом помещении где-то на окраине огромного серого Глазго…
– Могу я их увидеть, пожалуйста?
– Простите, – ответила Неда. – Вы же понимаете, мы обязаны…
Она представила вторую женщину, оказавшуюся врачом, и та взяла у Сайфа мазок. Он послушно открыл рот, она провела внутри ватной палочкой. Сайф уже сдал анализ крови, а теперь следовала проверка, тот ли он человек, который сдавал анализ.
– Вы понимаете, что это просто необходимая формальность.
– Конечно. А потом я смогу их увидеть…
Женщины переглянулись.
– Мы должны провести полный опрос.
– Конечно… а они… с ними все хорошо?
– Скоро вернусь, – сказала доктор и ушла.
Сайф и Неда сидели в тревожном молчании, Сайф уставился в пространство, Неда тихонько барабанила пальцами по своему телефону. Вскоре доктор вернулась и легонько кивнула Неде.
– Хорошо, – слегка наклоняясь вперед, сказала Неда.
– Могу я их увидеть?
Неда придвинула к нему через стол пачку документов. Сайф прочитал их невероятно быстро, с бешено колотящимся сердцем. Текст был довольно сложным.
– Вам следует знать. Когда мы их нашли…
– А моя жена?..
– Мне очень жаль. Мы просто не знаем.
– Она ни за что бы их не оставила!
– Я это понимаю. Но та территория, где их нашли… Там все было разнесено… Бомбежка. Все, кто мог оттуда сбежать, сбежали.
– Она никогда бы их не оставила!
Сайф снова перелистал документы. Об Амине вообще не упоминалось.
– Пожалуйста, доктор Хассан… пожалуйста, возьмите себя в руки. Я ни на секунду в этом не сомневаюсь… – Неда нахмурилась. – Вы никого не захотели взять сюда с собой?
Сайф покачал головой, внезапно испугавшись, что, если он проявит сейчас неудовольствие или гнев, это может каким-то образом помешать его воссоединению с мальчиками.
– Прошу прощения…
Неда кивнула и продолжила:
– Они жили вместе с группой других детей… почти одичавших… Какие-то солдаты-дезертиры немного подкармливали их, но там мало что можно было найти.
Сайф крепко зажмурился.
– Эш… Эш, как мы думаем, в какой-то момент сломал ногу, и она не зажила как следует. Мы продолжим процедуры до вашего отъезда.
Глаза Сайфа мгновенно наполнились слезами при мысли, что его малыш пострадал, хромает, ходит на больной ноге без мамы и папы…
– Я понимаю, что это сильно огорчает, – снова заговорила Неда. – А Ибрагим… У нас есть причины полагать, что он довольно много времени провел с солдатами. Ему оказана психологическая помощь… боюсь, не в таком количестве, как мне бы хотелось. Но мы будем рядом, насколько это возможно.
Сайф кивал, но на самом деле почти не слушал. Ему необходимо было немедленно обнять детей.
– Могу я… могу я сейчас их увидеть? Пожалуйста… – произнес он как можно более спокойно.
Неда и доктор в очередной раз переглянулись. И придвинули к Сайфу еще несколько документов, которые он подписал.
– Идите за мной, – сказала Неда.
Во второй комнате, дальше по коридору, окна имелись, и Сайф сквозь стеклянную дверь сразу увидел множество разных игрушек. Его сердце, казалось, готово было вот-вот остановиться. Ему хотелось в туалет, он даже слегка испугался, что заболевает. Доктор осторожно коснулась его руки.
– Все будет хорошо, – мягко произнесла она. – Возможно, понадобится какое-то время, но все будет хорошо.
Но Сайф ничего не видел от слез, не слышал ее, когда почти на ощупь вошел в комнату с низким потолком и остановился, дрожа и моргая в естественном свете. Двое худеньких мальчиков, почти не подросших за то время, когда он видел их в последний раз, около двух лет назад, повернулись к нему. Их огромные глаза на измученных лицах уставились на Сайфа, и Ибрагим громко вскрикнул, а Эш осторожно, с изумлением прошептал:
– Абба?.. Отец?..
Глава 30
Сайф затаил дыхание. Ибрагим, произнеся имя отца, умолк. Он отступил к углу стола с игрушками, где до этого игрушечным молотком забивал колышки в деревянные блоки, строя домик, – игра была слишком простой для десятилетнего мальчика, хотя выглядел Ибрагим моложе.
Однако Эш, которому уже исполнилось шесть, не сомневался. Он с визгом бросился к отцу, обхватил его колени и замер. Когда Сайф видел его в последний раз, Эш был круглолицым ангелочком всего четырех лет от роду, с пухлыми ручками и ногами.
Теперь же Эш был худ до того, что сердце надрывалось при взгляде на него, глаза казались гигантскими на его лице, щеки провалились, руки и ноги походили на прутики. Когда Сайф подхватил его на руки, то понял, что Эш весит примерно столько же, сколько сытые четырехлетки на Муре, которых приводили к нему на прием. Он нахмурился и посмотрел на Неду, а та заглянула в свои записи.
– Им обоим сейчас дают высококалорийные напитки и еду, – сообщила она. Потом прочитала что-то еще и улыбнулась: – Но им все это явно не нравится.
Сайф прижался лбом к плечу Эша, чтобы мальчик не увидел го слез.
– Мне так жаль… – прошептал он по-английски, чтобы Эш не смог его понять.