После приглашения в каюту вошел Гентье. Из-за спины его выглядывала Мириам, и я тут же сделал грозное лицо. Было из-за чего: умудрилась она все-таки на борт кошку протащить. Не боевой корабль, а полный бардак: бабы, кошки… Не хватает только детей завести и все реи пеленками с ползунками завесить.
Увидев в ее руках поднос, я сразу подобрел, потому что на нем определенно завтрак, а готовит она вкусно. Так оно и оказалось.
Гентье от предложения позавтракать вместе вежливо, но решительно отказался. Он с трудом сдерживал внутри себя нетерпение что-то сообщить, спросить или попросить. Ну, и о чем в нашем случае может пойти речь? Конечно же о деньгах. Даже выражение какое-то есть, напрямую с этим связанное. И, по-моему, звучит оно так: «Неважно, о чем пойдет речь, в конечном итоге все сведется именно к деньгам». Эх, забываю родной язык…
Интересно, и где я их возьму? Тем более, судя по его виду, нужны они очень срочно.
Накануне вечером я подробно проинструктировал Гриттера, и сегодня с утра он должен был заняться в том числе и этим вопросом. Пробивной малый. Все знает, все умеет, везде бывал и обо всем слышал. При себе оставлю, уже давно решил. Найду, чем Гриттера убедить или соблазнить, но не отпущу, вопрос решенный. Такие люди — товар штучный.
— Говори уже, — обратился я к Оливеру.
Речь действительно пошла о деньгах. Я ожидал услышать что-нибудь вроде: «Неплохо бы аванс небольшой, люди недовольны, а в Империю еще неизвестно когда попадем». Но мои ожидания не оправдались. Так что шляпу я натягивал уже на ходу.
На палубе «Мелиссы» под руководством Бронса кипела работа. И правильно, с утра наводим порядок, а после обеда можно и в увольнение. Судя по всему, сегодня покинуть Мойнстоф нам вряд ли удастся. Дай бог, чтобы завтра вышли.
Бронс, увидев мой взгляд, буквально подбежал ко мне. Все верно, время дорого.
— Возьми двух-трех ребят, снимите вот тот фальконет — и за нами, только быстро.
Фальконет, тот самый, при помощи которого Биглоуз приглашал наших гостей в Ривеньере пройти в капитанскую каюту, блестел надраенной бронзой. Вот и отлично, товарный вид — дело немаловажное. Мрост, взявший на себя обязанности главного канонира после гибели Биглоуза, только хлопал глазами от удивления, когда Бронс с помощниками освобождал ствол орудия от креплений.
— Чего стоишь, помогай, — обратился к нему Бронс, приглашая поучаствовать. Этот ствол потяжелее будет, чем на прежней «Мелиссе» фер Груенуа, центнера полтора-два.
Наверное, зрелище было довольно комичное: впереди — два явно спешащих куда-то человека (мы с Оливером), а затем — четыре носильщика с фальконетом на плечах, пытающиеся за нами поспеть.
Вот и рынок. Середина дня, так что народу — не протолкнуться. Вчера мы с Фредом проходили здесь, и фер Груенуа просвятил меня, что здесь торгуют людьми. Он даже плечами передернул, видимо вспоминая какой-то факт из своей биографии.
На невольничьем рынке я оказался впервые, но времени на любопытство совершенно не было. Успели.
— Вот он. — Гентье, не заботясь о правилах приличия, ткнул пальцем в босого человека, худого, с длинными спутанными волосами.
Человек был гораздо моложе Оливера, но сильно похож на него. Оказалось, что это — его младший брат. По моему знаку парни положили фальконет у ног хозяина-торговца.
Уважаемый, не надо никаких слов, ведь мы оба понимаем, что цена раба и цена фальконета несопоставима. Но не та у нас сейчас ситуация, чтобы торговаться.
Торговец, в облике которого ничего не указывало на то, что он торгует людьми, а не зеленью или, к примеру, мануфактурой, молча склонился над орудием, погладил бронзу рукой, колупнул небольшую раковинку на стволе и, выпрямившись, кивнул головой: согласен. На лице его мелькнуло выражение, говорящее о том, что денек сегодня выдался отличный. Мне же больше всего хотелось привязать его к стволу этого фальконета и выстрелить, так, как это делали колонизаторы-англичане с восставшими сипаями. Только не к животу ствол приставить, а с другой стороны и пониже.
Мы уже уходили, впереди нас шел Гентье, обнявший своего брата за плечо и что-то ему рассказывающий, когда торговец окликнул:
— Господин!
Ну что еще? Хочешь сдачу отдать? Дождешься от тебя. Но вышло именно так, хоть и не деньгами. Торговец предложил на выбор еще одного раба из почти дюжины имеющихся. Что ж, внакладе он все равно не останется.
Вообще здешний невольничий рынок не такой уж и большой. Оно и понятно: остров расположен вдалеке от торговых морских путей, словом, место для таких товаров не самое бойкое. Просто приторговывают либо лишними рабами, либо по необходимости, и этот торговец чуть ли не самый крупный на рынке. Не очень выгодно, наверное, содержать невольников как товар, они же только едят и ничего взамен не производят. Ладно, не мои это проблемы, да и рассуждать так негоже. Надо хоть одному рабу помочь, раз уж так сложилось. Тем более у нас людей не хватает.
Кого же выбрать? Может, вот этого? Он определенно опытный моряк — их сразу можно отличить, специфика работы такая, что верхняя часть тела обычно выглядит более развитой. Ну в самом деле, надо о команде думать. А вон та девчонка лет одиннадцати-двенадцати пусть с хозяином остается.
«Идиот ты, Артуа, и жизнь тебя ничему научить не может, — думал я, гладя девчонку по голове. — И не смотри так на меня, торговец, знал бы ты, какая красавица меня дома ждет. По себе не суди».
По дороге к рынку Оливер рассказал, что его что-то словно толкало в город, хотя дел у него там никаких не было. На невольничий рынок он заглянул совершенно случайно и увидел там брата. Торговец запросил за раба просто несусветную сумму, сказав, что за своего родственника он бы всех своих денег не пожалел.
Сигер, брат Оливера, тоже был моряком и ходил на торговце. Затем судно взяли на абордаж, и Сигеру невероятно повезло, что он не оказался за бортом со вспоротым брюхом — здесь так принято. У пиратов не хватало народу, чтобы составить экипаж призового корабля, это парня и спасло. Затем — невольничий рынок, потом еще один, а уже на следующем он попал в руки своего последнего хозяина.
Да уж, надо же было им именно здесь встретиться! Ведь и мы в Мойнстофе случайно, и с Сигером судьба могла обойтись по-другому. А сейчас они шли, счастливые… Что тут говорить, родная кровь. Повезло им.
Здешние пираты очень жестоки, никаких тебе джентльменов удачи. Да никто их так и не называет. А уж этот их обычай… Не хочу, только не так. Лучше уж сразу, чтобы и не понять ничего.
Мириам, как квочка, захлопотала вокруг Гиссы — так звали эту девчонку, гладила ее, шептала что-то ласковое, а потом увела с палубы в свою каюту. Ну вот, еще одна проблема, пусть и мелкая, — куда теперь Гиссу девать.
Когда придумывал себе фамилию, надо было сразу взять Идиот, неплохо бы звучало и полностью соответствовало внутренней сущности, как когда-то сказал Шлон Брокон. Граф Артуа фон Идиот, так было бы правильнее.
Гриттер ожидал нас на борту, буквально переполненный новостями. Хорошо хоть мне нормальные люди попадаются, давно бы без них пропал. Когда я выслушал его, то в очередной раз подумал: «Определенно его оставлю при себе. И как я раньше без него обходился?»
— Покупатели на орудия есть, — обрадовал он. Более того, имеется несколько вариантов, и, что самое важное, один из них очень интересный.
Ему удалось найти человека, который согласен поменять «Мелиссу» на один из своих кораблей. Этот человек еще и доплатить обещал: обмен-то неравноценный. Корабль, вернее сказать, кораблик выглядел малышом даже по сравнению с коутнером, не требовал большого экипажа, и мы могли бы справиться с его управлением собственными силами. Кроме того, он быстроходнее, и на его борту всего четыре пушки малого калибра. Установлены они только потому, что не принято в этом мире без них обходиться. Кроме всего прочего, это будет уже не бывший корабль Изнерда, что тоже на руку.
— И еще! — Гриттер вознес к небу указательный палец. — Наш новый корабль будет полностью оснащен всем необходимым для плавания к берегам Империи.
— Имей в виду: название менять не будем, — сразу сказал я фер Груенуа.
Вариант мне очень понравился и обсуждать его я не намерен. Это удача, которая в последний месяц не слишком-то ко мне благосклонна.
— Вот задаток на тот случай, если вы согласитесь. — С этими словами Гриттер положил на стол передо мной звякнувший металлом кошель.
Я невозмутимо положил кошель на ладонь, прикидывая вес, затем высыпал на столешницу его содержимое, придержав рукой раскатывающиеся в стороны монеты.
«Первым делом нужно купить пару новых сорочек, — мелькнула мысль, и я невольно улыбнулся. — Точно нужно было брать другую фамилию, ту, о которой недавно подумал».
Разворошив кучку монет, я отобрал с десяток золотых, выглядевших совсем новенькими, — не слишком комфортно себя чувствую, когда остаюсь без гроша в кармане, затем решительным жестом пододвинул оставшиеся монеты к фер Груенуа. А то смотри-ка, решения он принимать не хочет. Вот пусть теперь этим и занимается, решает, кому сколько дать, а сколько оставить на будущие нужды. Не все же мне голову ломать, пусть тоже поработает.
— Ваша светлость, — окликнул меня Фред, когда я уже поднялся на ноги, собираясь выйти на палубу. Ладно, на людях такое обращение допустимо. — Ваша светлость, вечером мы приглашены в дом губернатора. Очень просили не отказать.
Ну вот, жизнь опять наполнена смыслом. По крайней мере, на сегодняшний день. Сейчас мы пойдем, посмотрим на наш новый корабль, ведь вполне может такое случиться, что попытаются нам подсунуть нечто, хотя Гриттер и уверял, что подвоха не будет. Затем отправлюсь к цирюльнику, гардероб обновлю, опять же сорочки… А вечером почему бы и не навестить местный бомонд? Почтить своим визитом, так сказать. И еще я очень надеюсь на нескромный ужин.
Мы уже подходили к дому губернатора, когда Фред, обернувшись, промолвил: «Гляди-ка». С места, где мы находились, вся акватория гавани просматривалась, как на ладони, даже «Мелиссу» было видно. Но внимание фер Груенуа привлекла не она.