Взгляд сти Молеуена ясно выражал такую мысль: «Я, конечно, понимаю, что имею почти равный голос среди присутствующих за столом, но так не хочется принимать любое решение. И это плохое, и другое будет не лучше. Так что решайте сами, а я соглашусь с любым».
От Фреда я услышал то, что и готов был услышать:
— Де Койн, думаю, что любые другие варианты будут еще хуже. Да и где их взять?
Ну что ж, я и сам так считаю.
Интерес дир Героссо к нам вполне понятен, не хватает экипажа на «Морском воителе». Полтора десятка бывалых моряков для скардарцев пусть маленькая, но удача. И платить не нужно, и драться они будут с немалым энтузиазмом, спасая свои жизни. А в том, что в нагрузку идут два графа и две девицы, ничего страшного нет.
«Ладно, будем считать создавшееся положение непреодолимым стечением обстоятельств. В конце концов, лучше попасть в Империю месяцем-другим позже, чем вообще никогда не попасть», — думал я, вышагивая к нашему временному пристанищу, которое представляло собой пустой склад, любезно, всего за пару монет, предоставленный нам человеком, с которым мы собирались обменяться кораблями.
На сборы нам понадобилось около получаса. Вернее, на сами сборы много времени не потребовалось, но перед тем как отправиться к причалу, состоялся разговор. Тема разговора ясна, вполне могло случиться так, что у людей фер Груенуа или Гентье были собственные планы на будущее и шли они вразрез с предложением, сделанным дир Героссо. Но таких людей не оказалось, хотя и особого энтузиазма не было видно. Чтобы хоть как-то подсластить пилюлю, я сказал, что жалованье в связи с последними событиями ни у кого не пропало и даже увеличилось на треть. И по приходу в Империю оно будет немедленно обналичено, если, конечно, такая возможность не сыщется ранее.
На причале в указанном месте шлюпок не оказалось, зато было два человека в плащах с капюшонами. При нашем приближении один из них извлек из-под полы фонарь и помахал им в воздухе. С «Морского воителя» просигналили ответно, и через пару минут от его борта отвалила шлюпка.
Все три тримуры Скардара — «Божий любимчик», «Морской воитель» и «Гнев Мениоха» — выглядели практически одинаково, за исключением немногих мелочей, которые заметны только опытному моряку. Разве что «Морской воитель» несколько выделялся среди своих братьев-близнецов. Прежде всего повышенной парусностью, о чем легко можно судить по такелажу. Ну и несколько меньшим числом орудий — их у него было тридцать шесть, в отличие от вооруженных сорока пушками «Божьего любимчика» или «Гнева Мениоха». Вероятно, все это добавляло ему ход.
Часть своей команды «Морской воитель» потерял еще до встречи с эскадрой Изнерда, да и в сражении с ней пострадал больше других кораблей. Дир Героссо рассказывал, что изначально они вышли в плавание, имея на борту экипаж числом несколько ниже положенного, торопясь присоединиться к двум остальным кораблям эскадры.
По пути им посчастливилось захватить изнердийского купца, на который была высажена призовая команда. Будь на нем другой груз, рассказывал Мелиню, купца просто потопили бы, позволив экипажу усесться в шлюпки, благо берег виднелся на горизонте. Но торговец до отказа оказался загружен чушками меди, в чем Скардар остро нуждался, поскольку медь всегда была предметом импорта, и «Морской воитель» вполне резонно рассчитывал на неплохую премию.
Потом, уже в бою, «Воитель» попал под залп картечью в упор, и это тоже уменьшило численность экипажа. Конечно, два других корабля Скардара поделились людьми, но в разумной мере, и в итоге из положенных трехсот человек на борту «Воителя» имелось чуть более двух сотен.
Мы с фер Груенуа и сти Молеуеном поднялись на мостик, чтобы представиться капитану корабля дир Брунессо и остальным офицерам. Командующий небольшой эскадрой адмирал дир Колиньессо находился на «Гневе Мениоха», но, конечно же, на борт «Воителя» мы попали с его одобрения.
Дир Брунессо стоял в окружении офицеров и что-то им говорил, изредка прерываясь, чтобы кашлянуть в большой платок, который держал в левой руке. Мы скромно встали у борта, дожидаясь, пока закончится совещание и на нас обратят внимание.
Вскоре должен последовать приказ с флагмана, корабли снимутся с якоря и пойдут на прорыв. Ветер уже заметно спал, волнение тоже успокаивалось, так что ждать, пока изнердийцы попытаются ворваться в гавань, никто не собирался.
Наконец, когда офицеры корабля разошлись по своим местам, дошла очередь и до нас. Первым представился я, своим настоящим именем. Вряд ли оно известно настолько, что необходимо прятаться за псевдонимом. Затем представился сти Молеуен, вслед за ним Фред.
Дир Брунессо пару раз сухо кашлянул все в тот же платок, затем посмотрел на меня каким-то испытующим взглядом и сказал:
— Так вот вы какой, Артуа де Койн. Что ж, рад познакомиться с вами лично.
Наверное, мне не удалось остаться невозмутимым, поскольку следующие его слова были такими:
— Мир не так велик, как мы об этом думаем.
Серело, когда на флагмане часто замигал фонарь. Сомневаюсь, что они уже изобрели азбуку Морзе, но распоряжение было понятным, и последовала команда на выборку якоря.
Глава 19ПРИНЦ КОНЮШНИ
Снявшись с якорей, скардарские корабли направились к выходу из гавани.
Море встретило нас длинными высокими валами успокаивающегося шторма. Ветер дул по-прежнему свежий, что позволило набрать ход, все еще высокие волны не должны дать Изнерду стрелять прицельно, так что удача пока на нашей стороне.
Артиллерийские дуэли в эти времена — в достаточной мере дело случайности. Для того чтобы гарантированно попасть в цель, необходимо подойти на расстояние, не превышающее дистанцию ружейного выстрела. А при таком волнении, когда не только наши, но и вражеские корабли, переваливаясь с борта на борт, то и дело вздымаются на гребнях волн, попасть и нам, и нашим врагам будет крайне затруднительно.
Нам перестрелка и не нужна, цель у нас одна — оторваться.
Я стоял у борта и раздумывал над словами дир Брунессо. Ведь их можно понимать только так, что имя мое он уже слышал. Причем явно до того, как судьба свела нас в Мойнстофе. С одной стороны, приятно, конечно, что оно известно даже в стране, о существовании которой совсем недавно я даже не подозревал. А с другой стороны…
Представляю, что при этом говорилось. Хотя чему удивляться, событие нечастое, скорее из ряда вон выходящее. Безвестный барон, да еще и пожалованный дворянин, а императрица так молода…
И куда смотрели ее родные? Сама-то она слишком молода, но ведь они люди опытные и отлично понимающие, что чувства и долг — понятия несовместимые. А долг у нее один: процветание Империи.
Тем более трон ее сейчас стоит не слишком надежно, а это значит, что ей нужен человек, который сможет помочь удержаться у власти, если не лично, то хотя бы могуществом своей семьи.
Затем мысли мои метнулись далеко-далеко. Представляю, что сейчас творится в Дрондере. И сколько тех, кто очень обрадовался моему исчезновению. Да и Янианна действительно так молода. А я сейчас удаляюсь от Империи все дальше и дальше, и сколько это будет продолжаться, неизвестно. Усилием воли я заставил думать себя о том, что нам предстоит. Ведь если все закончится здесь, в ближайшие часы, то какой смысл переживать о том, что происходит в Империи.
«Есть у нас шансы, и шансы неплохие», — думал я, осматривая горизонт. Нам ведь нужно только ускользнуть от кораблей Изнерда. Никакого геройства в данной ситуации не требуется.
Вот они, все семь вражеских кораблей, выстроившихся в кильватер. Вернее, шесть вытянулись в линию и идут наперерез нашему курсу. Седьмой, критнер, укрылся за ними мористее.
Наш строй тоже был линейным. Впереди шел «Божий любимчик», следом флагманский корабль «Гнев Мениоха», а замыкал строй «Морской воитель».
Вероятно, Изнерд был готов к такому исходу событий, иначе как бы он смог встретить нас уже в развернутом боевом строю. Нет, наверное, не все складывается для нас так благополучно, как мне мыслилось.
Наши корабли держали курс на чистый ост навстречу показавшемуся из-за каменной гряды солнцу. Определенно адмирал дир Колиньессо знал о проливе, по которому нам так и не удалось пройти на «Мелиссе». Без сомнения, знали о нем и изнердийцы, по-прежнему следуя пересекающимся курсом. Через час противник оказался достаточно близко, чтобы можно было разглядеть многие мелкие детали на его кораблях.
Дистанция для точной пушечной стрельбы все еще великовата, и при таком волнении, когда волны иной раз захлестывают в открытые орудийные порты, никто не будет палить первым, выжидая более подходящий момент, чтобы попасть наверняка.
Когда головной корабль Изнерда оказался почти по курсу «Божьего любимчика», на гафеле флагмана затрепетало два разноцветных флага. «Смотри-ка, у них и флажный семафор в ходу», — думал я, наблюдая за тем, как корабли Скардара, совершая «поворот все вдруг», ложились на другой курс.
Несомненно, командование скардарских кораблей заранее продумало все возможные варианты развития событий, поскольку чуть ли не одновременно с показавшимися на гафеле «Гнева Мениоха» сигналами дир Брунессо скомандовал:
— Право на борт. Курс…
Каким должен был стать курс, с моего места мне расслышать не удалось.
После поворота корабли Скардара сами пошли наперерез строю противника. Теперь все внимание было приковано к парусам изнердийцев, ведь парусники — не моторные суда, и каждый маневр связан с парусами, что со стороны хорошо заметно. И по тому, что с ними происходит, можно предугадать действия врага.
Изначально корабли Изнерда явно нас опережали в скорости движения. Сомнительно, чтобы на них знали о наших планах, видимо, просто так совпало, и совпало не в нашу пользу.
Изнердийцы, вероятно, решили продолжить обстрел стоявших на якорях у входа в гавань двух тримур Скардара, поняв, что погода меняется и шторм затихает. И для этого они вытянулись в линию.