За спиной один из рэмейских солдат, оступившись, с криком покатился по склону. Помочь ему никто не успел. Далеко позади воины, замыкавшие шеренгу, ожесточённо бились, прикрывая отход. Изредка ночь прореза́ли вопли, когда кого-то сбрасывали вниз.
Войдя в ущелье, рэмеи наконец сумели перегруппироваться и отбросить противника. Отряд заметно поредел, но и у нападавших, как отметил про себя царевич, исчезло преимущество: им пришлось отступить, поскольку узкая тропа выводила их прямиком к рэмейскому отряду. Кому-то не суждено было закончить этот путь – уцелевшие лучники Нератиса не щадили никого.
Ренэф послал одного из солдат разведать путь. Меж тем к отряду присоединился полуэльф, который отвёл оставшихся своих людей в ущелье. Царевич надеялся, что глаза подводили его, но ему показалось, что в распоряжении Нератиса остался неполный десяток воинов. Его собственный отряд с двадцати солдат уменьшился до тринадцати.
Тессадаиль была здесь, как и её страж. Удивительно, что никто из эльфов не попытался сбежать вниз по склону в рощу – в общей суматохе по крайней мере у бывшего командира отряда шансы были. За эльфеей же следил сам Ренэф.
Полуэльф приблизился к царевичу и тихо проговорил:
– Какое-то время мы сможем здесь продержаться. Но я боюсь, господин мой, что твой солдат не вернётся. Я бы предложил пойти на прорыв, а потом спуститься в рощу.
– На склоне мы будем как на ладони.
Нератис поморщился.
– Мой царевич, я уверен, что там нас ждут. Попытать счастья мы можем только внизу.
Продолжать спор было неуместно. Нападавшие, прикрываясь щитами, уже спешили по тропе. Лучники Нератиса, пристроившись между солдатами, пускали стрелу за стрелой в темноту – судя по доносившимся оттуда крикам, многие достигли цели. Но запас стрел был почти истрачен ещё на подходе. Вскоре бой завязался снова. Оборона рэмеи была надёжна, как крепостная стена, но и их силы не были бесконечны. Ренэф не знал, сколько они продержатся. Рано или поздно им придётся либо идти на прорыв вперёд, либо отступать дальше в ущелье. Нератис послал кого-то из своих за подкреплением, как велел ему царевич, но доберутся ли они в срок? Да и доберутся ли вообще? До патрулей, охранявших окрестности города, по прикидкам Ренэфа, было не так далеко… если только речь не шла о немедленном бое. К тому же нельзя исключать, что ночное нападение было совершено лишь с целью вымотать рэмеи, а основные силы врага ещё только на подходе. Нет, они не могли ждать.
Солдат всё не возвращался.
– Помоги мне разведать, что позади. Будем отходить в ущелье, – велел Ренэф Нератису.
Полуэльф хотел было возразить, но потом лишь сдержанно поклонился, подозвал к себе двоих и скрылся.
Ожидание было для царевича невыносимо. Под ликующие крики своих воинов Ренэф сменил одного из них на передовой, выплёскивая на врага всю свою бессильную ярость. Его щит тараном теснил нападавших. Он почти физически чувствовал, как отряд сплотился вокруг него, как одно его присутствие насыщало солдат новой силой.
Мощный удар его щита отбросил кого-то из людей вниз, в голодную ночь. Короткое мгновение он видел ужас во взгляде ближайшего противника, но не ощутил удовлетворения. В следующий момент его хопеш уже рассёк податливую плоть, жадно вгрызаясь в кость. Он толкал и рубил, отвоёвывая у противника пядь за пядью. А потом его враги бежали обратно во тьму, из которой появились. Окружившая отряд тишина была так внезапна, точно он вдруг оглох. Ренэф опустил хопеш, вглядываясь вперёд, и затем отдал приказ перегруппироваться. Им была дарована передышка, но вряд ли долгая.
Закинув щит за спину, Ренэф зашагал к своим пленникам. Солдаты коротко доложили, что из ущелья пока никто не возвращался. Тропа всё так же казалась пустой.
Тессадаиль с тревогой вглядывалась в темноту, в которой недавно исчезли Нератис и пара разведчиков. Хайту знают, о чём она там думала. Рядом с ней сидел её страж, связанный. Сбежать никто не пытался. Эльфея даже не сделала попытки развязать своего спутника – благоразумно не стала испытывать судьбу.
– Ждёте подмоги, леди? – невесело усмехнулся Ренэф, привычно крутанув в руке хопеш, разминая запястье. – Мы отобьёмся и с тыла, если придётся.
Эльфея вздохнула, переводя на него измученный взгляд.
– Для нас обоих будет лучше, если кто-то из Леддны успеет сюда вовремя.
– Ваша жизнь в моих руках, – напомнил он.
– Она не защитит Вас, Ваше Высочество, – грустно улыбнулась Тессадаиль. – Вы же сами видели, когда… убили одного из моих спутников.
– Ваши игры осточертели мне! – рыкнул Ренэф, используя эльфийское выражение, связанное с их представлением о демонах и рэмеи.
– Да пойми ты уже, демонокровный, никто не собирается освобождать нас! – воскликнул Дэарн, попытавшись подняться.
Ударом вполсилы телохранитель Ренэфа усадил его обратно.
– Смотри, с кем говоришь, фейский выродок.
Эльф с досадой сплюнул под ноги не то солдату, не то Ренэфу. Царевич даже возмутиться не успел. Его воин, уже не церемонясь, как следует пнул Дэарна под рёбра и ухватил за волосы, чтобы преподать урок учтивости к особам императорской крови…
– Подождите, не надо! – вмешалась Тессадаиль. – Прошу, сиятельный царевич, оставь его. Мы не враги тебе!
Ренэф посмотрел на воина, остановившегося в ожидании его приказа, и на эльфийского командира, в глазах которого читалась неприкрытая ненависть. Он коротко качнул головой, и телохранитель отпустил Дэарна.
– Кто, как не ваши, подготовили засаду? – с угрозой спросил царевич, переводя взгляд на эльфею. – Что мешает мне прямо сейчас отправить вас в эту вашу Страну Вечного Лета?
– Понимание того, что это Вам ничего не даст, – ответила Тессадаиль, расправляя плечи. – Я готова осмотреть раны Ваших воинов. Передышка будет недолгой, Ваше Высочество.
– Обойдусь.
– Господин, – тихо позвал телохранитель и кивком указал в сторону.
Из тьмы возвращался Нератис. Он зажимал плечо ладонью. И он был один.
Ренэф понял всё и без доклада. Впервые за долгое время он по-настоящему усомнился в себе и своих силах, в верности своих суждений. Но он не мог позволить кому-либо увидеть это. Он не мог проиграть. Он не мог потерять больше солдат, чем уже потерял.
– Они идут, мой господин, – коротко сказал полуэльф.
– Уйти через рощу уже не успеем, не так ли?..
Это не было вопросом, но Нератис всё же покачал головой. Ренэф нахмурился, пытаясь прикинуть расстановку сил.
– Серьёзно тебя задели?
– Двоих моих серьёзнее – они уже не встанут, – мрачно усмехнулся полуэльф. – Сражаться смогу, мой царевич. Она никому не простит твоей смерти.
Ренэф фыркнул. Смерти он не боялся, как и все рэмеи. Но, как и все рэмеи, он страшился забвения. На забвение он сейчас обрёк и себя, и тех, кто был верен ему и шёл за ним. Некому будет похоронить погибших здесь по всем правилам, а тела их, возможно, осквернят.
Царевич обернулся, глядя на свой поредевший отряд. Солдаты синхронно отсалютовали ему, ожидая приказаний. Служа Эмхет, каждый рэмейский воин знал, что за него замолвят слово перед Богами. Они не боялись умереть за своего командира. А он не знал, сумеет ли замолвить это самое слово…
Поднимая в памяти всё, что он знал о тактике ведения боя, Ренэф перестроил воинов так, чтобы они могли принять удар с обеих сторон. Важно было удержать проход. Если те, кто придёт со стороны тропы, сумеют выйти на расширявшийся участок, преимущество будет утеряно. Идти на прорыв воины царевича не могли. По крайней мере, не сразу.
Но он понимал: даже при самой идеальной картине сражения их было слишком мало. Их вооружение было более лёгким, чем требовалось для противостояния осаде, – Ренэф готовился к быстрому броску, а не к обороне ущелья. Кроме того, это была чужая территория, знали которую все они довольно плохо. И как ни хорошо были обучены имперские солдаты, лучше всего они сражались на открытой местности.
Никес был прав, отговаривая его. И ещё больше прав был Нэбвен. Да только что толку теперь сожалеть? Не то от отчаяния, не то просто вопреки всему внутри Ренэфа теплилась надежда, что его посланники успеют вовремя, что каким-то чудом, но подмога придёт, ударив в тыл врага. Они просто должны были продержаться. Возможно, им удастся удержать проход в ущелье, не дать противнику преимущества, не позволить зажать их с обеих сторон уже внутри.
– Что бы ни случилось – держать строй! – прогремел голос царевича. – Крылья Богини хранят нас! Воля божественного Ваэссира ведёт нас!
Хор голосов ответил ему, и солдаты вскинули мечи, салютуя своему командиру. Вопреки усталости и сомнениям, Ренэф почувствовал Силу, разворачивавшуюся в нём, возжигавшую его кровь.
– Укройтесь, – велел он Тессадаиль и Дэарну, а потом кивнул Нератису. – Пригляди за ними. Предупреди меня, если что.
Полуэльф поклонился и шагнул к пленникам. Уговаривать никого не пришлось.
– Восхищаться Вами или желать Вам кары Богов? – тихо проговорила эльфея Ренэфу. – Поистине, не знаю, Ваше Высочество.
Царевич усмехнулся и занял место в строю. Эльфы вместе с Нератисом скрылись за ближайшими камнями, чтобы не оказаться в гуще схватки.
Ожидание не было долгим. Враг больше не таился в ночи. Совсем скоро темноту прорезал боевой клич множества глоток. От огней факелов стало светло как днём.
– Удерживайте вход в ущелье! – крикнул Ренэф. – Мы встретим их здесь, достойные сыны Империи!
Солдаты и наёмники отозвались одобрительными криками.
Время словно замедлилось. Царевич увидел фигуры нападавших и оскалился в усмешке. Все сомнения истаяли, уступив место опьяняющему боевому азарту.
Они встретили врага, как скала встречает песчаную бурю, только здесь ярость Сатеха была на их стороне. Атака захлебнулась, натолкнувшись на рэмейские щиты. Озарённая огнями ночь окрасилась кармином, застонала на разные голоса. Ренэф был в своей стихии, рядом со своими солдатами. Он не чувствовал ни боли, ни усталости. Его хопеш жадно вгрызался в чужую плоть. Ему приходилось сдерживать себя, чтобы не повести воинов на прорыв. Нападавших было слишком много, но за ослепительной кроваво-огненной завесой он уже не считал преимуществ.