Пёс замедлил шаг. Тэра знала, что он прикроет её спину.
– Кто ты? – спросила она.
– Тот, кто мог бы помочь тебе отогнать зверей Владыки Каэмит. Если цель того стоит, конечно. Кого ты хочешь спасти?
– За помощь я буду благодарна, но ответить тебе не могу, – сдержанно сказала Тэра.
С тревогой она заметила, что ша понемногу начали двигаться, хоть по-прежнему и не разомкнули круг. Кто-то поднялся и зевнул во всю клыкастую пасть; кто-то лениво потянулся, меся длинными когтями песок. Они были готовы к бою.
– Стало быть, цель того не стоит. Что ж, прощай, жрица.
– Нет, подожди! – воскликнула она и тотчас пожалела, что повысила голос.
Ша настороженно оскалились. Один щёлкнул челюстями и зарычал. Стараясь по-прежнему держать чудовищ в поле зрения, девушка уже тише спросила:
– Чего ты хочешь за свою помощь?
– Всего лишь узнать, ради кого ты жертвуешь собой, бальзамировщица.
Тэра зашептала заветные слова, запечатывая щит, который наложила вокруг себя и пса-стража ещё во время ожидания завершения ритуала. Но она знала, что защита эта не продержится долго. Девушка сделала ещё пару осторожных шагов… и в тот же миг, словно по чьему-то неведомому приказу, чудовища бросились вперёд. Невольно Тэра зажмурилась, чувствуя, как невидимый щит отразил первые удары. Нет, ей было не по силам пройти одной.
– Хэфер! – выкрикнула она с отчаянием. – Его имя – Хэфер Эмхет!
Девушке показалось, что её череп раскололся от низкого гула. Волна Силы отшвырнула чудовищ, а саму Тэру отбросила на песок, ненадолго оглушив. Воздух выбило из лёгких. На несколько тягучих мгновений она ослепла и оглохла.
Приподнявшись на руках, девушка тряхнула головой, приходя в себя. Земля качалась под ней, и встать на ноги не представлялось возможным. Где-то вдалеке она услышала визгливое рычание разъярённых ша. Когда реальность перед ней наконец обрела форму, Тэра увидела мужчину-рэмеи в потрёпанном плаще, который стоял между ней и Хэфером и совершал круговые движения жезлом над своей головой. Чудовища, окружившие их, держались на отдалении и припадали на передние лапы, не в силах переступить невидимую границу, очерченную волей чародея. Они были разгневаны, взбешены, но подчинялись низкому речитативу, который читал незнакомец.
Приглядевшись, Тэра поняла, что жезл по форме напоминал тот, который учитель дал царевичу. Вот только сейчас алые глаза-угли полыхали на морде вырезанного из дерева ша, точно зверь ожил. Внизу жезл завершался отлитой из металла двойной «вилкой» с концами острыми, как наконечники стрел, имитирующими раздвоенные хвосты чудовищ.
Пёс-патриарх ткнулся мокрым носом в лицо Тэры, и она с благодарностью обняла его, ища в его присутствии поддержку. Мысли обретали форму медленно и неохотно. «Неужели чародей – жрец Сатеха? – вяло подумала она, силясь подняться. – Учитель говорил, что их почти не осталось… Интересно, что он делает здесь…»
Мужчина стоял к ней спиной и не видел, что девушка уже пришла в себя. Закончив читать речитатив, он опустил жезл, протянул руку и тронул невидимую границу. Убедившись, что круг Хэфера более не защищал его, маг переступил черту, встал на одно колено и приложил пальцы к шее царевича.
Безумная надежда вспыхнула в сердце Тэры. Что если ей только показалось? Что если Хэфер не был мёртв?..
Она даже не успела вскрикнуть, не то что вмешаться. Жезл в руках чародея взметнулся вверх…
Почти одновременно с этим пёс-страж кинулся вперёд стремительной чёрной тенью. Его мощные челюсти сомкнулись на руке чародея, и тот закричал от боли, так и не успев завершить удар.
С ужасом Тэра осознала, как сильно ошиблась. Не на неё напали ша, но на врага за её спиной – врага, который отчего-то мог и смел повелевать ими. Всего несколько мгновений было у неё на то, чтобы сосредоточиться и принять решение. Всё происходило слишком быстро.
Пёс хрипло взвыл, когда незнакомец перехватил жезл, перенаправляя удар, и вонзил металлические наконечники в грудь патриарха. Сила артефакта схлестнулась с силой священного зверя… и одолела его. Старый друг Тэры испустил дух почти мгновенно, как будто выжженный изнутри. Чародей ударил его ещё раз и освободил жезл из тёмной плоти.
Девушка закричала от ярости и боли и сделала рывок.
– Ануи проклянёт тебя… – прохрипела она.
Её ритуальный нож глубоко вонзился в плечо незнакомца – выше сердца, чиркнув по лопаточной кости, – но она успела схватить чародея за руку. Сила Стража Порога прокатилась сквозь неё, великая, искажающая, отнимающая ещё немало дней её жизни. Не просто так в народе боялись прикосновений бальзамировщиков. То, что они могли сделать с телом, не только готовило плоть к вступлению в вечность.
Чародей хрипло закричал от боли и отшвырнул от себя девушку, но дело было уже сделано. Он вырвал из себя нож, но не на плече была самая страшная из его ран. С ужасом мужчина смотрел на свою руку, уже как будто не принадлежавшую ему. Тлен медленно расползался по ней, вгрызаясь в плоть до самых костей.
Тэра тяжело дышала, чувствуя, как много сил отняло у неё проклятие, и готовилась нанести следующий удар. Оружия у неё больше не было, и надеяться оставалось только на молитву. Во рту пересохло. Её тело послушно отвечало на силу её духа и силу Божества, призванную ею, но с каждым разом уже всё тяжелее.
Чародей попытался прочесть заклинание, чтобы остановить тлен, но жезл в его руке вдруг пошёл трещинами и выпал из пальцев. Коснувшись песка, ритуальный предмет раскололся надвое.
И тотчас же будто рухнул невидимый барьер. Ша с жутким замогильным хохотом устремились к ним. Тэра прижалась к бездыханному псу, готовясь принять смерть. Слова подходящей молитвы так и не пришли к ней, кроме разве что мольбы, чтобы Ануи принял её душу. Она ещё успела заметить, как чародей схватился за жезл Хэфера и начал читать подчиняющий речитатив, а потом закрыла глаза…
– Мой, – вдруг хрипло произнёс голос – чужой и властный. – Стойте.
Сила этого звучания была так велика, что Тэре стало жутко. Ша замерли. С трудом она открыла глаза и чуть приподняла голову, чтобы увидеть происходящее.
Чудовища Сатеха переступали с лапы на лапу, нерешительно урча. Тэра слышала и чувствовала их клокочущее смрадное дыхание совсем рядом. Чародей, упавший навзничь, приподнялся на локтях, глядя на того, кто возвышался над ним.
Хэфер стоял, держа перед собой жезл, полыхавший алым. Его лицо было жутким и величественным, незнакомым. Золото его глаз стало красноватым, точно теперь на дне их полыхали искры Первородного Огня. И как странно было слышать такой его голос – далёкий, не знавший жалости.
– Кто вы такие? – спросил он, а потом чуть усмехнулся. – Паутина обмана больше не затмевает мой взор.
Тэре показалось, что глаза ша на жезле полыхнули ярче. С чародея как будто сползала кожа, обнажая иной облик. Само преображение выглядело отвратительно, но девушка не могла отвести взгляд. Рога незнакомца уменьшились, уши заострились, а тело стало более поджарым. Его новое лицо девушка не могла разглядеть, поскольку маг был к ней спиной.
– Полуэльф-полурэмеи, отвергнутый обоими народами, – проговорил Хэфер, задумчиво глядя на незнакомца. – Какой невозможный союз… Но Сатех принимает отверженных.
Чародей рассмеялся, явно превозмогая боль, нащупывая рядом обломки своего жезла. Голос его, в отличие от внешнего облика, не изменился.
– Так вот в чём секрет… Вот почему сам Император не нашёл тебя ни среди живых, ни среди мёртвых… Ты – мертвец, поднятый волей жрецов Собачьего Бога, для них вместивший в себя силу Владыки Первородного Огня. Какая ирония…
Хэфер чуть склонил голову набок, но не удостоил чародея ответом. Он перевёл взгляд на Тэру, и девушка ощутила вместе с этим и взгляд его ожившего жезла, достигавший самого сердца. Она знала, что этот момент настанет, что однажды покров её тайны будет сорван. Она просто не думала, что это произойдёт… так.
– Удивлён, что тобой повелевает человек? – усмехнулся чародей. – Не скрою, я тоже. Но это – настоящая жрица Ануи. Для послушницы в ней слишком много силы Собачьего Бога.
– Помолчи, – спокойно велел ему Хэфер. – Ты слишком ревнив, жрец, и ревность застит твой разум.
– Отдай мне жезл, и я сохраню твою тайну, – вкрадчиво проговорил чародей, – сохраню секрет твоей полужизни от тех, кто так мечтает узнать о твоей судьбе. Даю слово именем Того, Кому служу.
Тэра замерла в ожидании. Она хотела просить Хэфера, чтобы не отдавал артефакт врагу, напомнить ему, зачем он пришёл сюда…
Губы царевича пересекла жутковатая усмешка. Он наклонился к чародею и вручил ему жезл. Полуэльф-полурэмеи жадно схватил артефакт…
Жезл полыхнул в руках чародея багровым пламенем и… сжёг его без следа вместе с обломками его прежнего ритуального предмета. Хэфер поднял артефакт и тяжело опустился на одно колено.
– Мой, – повторил он, сжимая гаснущий жезл, а потом обратился к ша, и голос его звучал уже почти по-прежнему. – Идите с миром, могучие. Благословенна будет ваша защищающая ярость…
Чудовища растворились в ночи. Тэра опустила голову, пряча лицо в окровавленной шерсти своего друга. У неё не было сил ни двигаться, ни говорить.
– Сатех не сжёг его, знаешь, – тихо проговорил Хэфер. – Просто перенёс куда-то отсюда… Всё же Он щадит своих, по-своему щадит. Это значит, что наш враг будет осведомлён.
Тэра не ответила. Она услышала шорох одежды – царевич облачился, – а потом песок зашелестел под его босыми ногами. Когда девушка приподняла голову, она увидела, что Хэфер сидел совсем рядом и осторожно касался тела пса. Его лицо было печально, но взгляд потеплел, когда он встретился глазами с Тэрой.
– Нам с тобой о многом нужно поговорить, жрица, – мягко сказал Хэфер, накрывая ладонью её руку, безвольно лежавшую на спине мёртвого стража. – Спасибо, что были со мной в эту ночь… вы оба…
Потом его ладонь скользнула по морде пса, закрывая потухшие изумрудные глаза.