Император покачал головой, и боль в его взгляде отразила боль самого Хатепера.
– Оставь свои дела в столице, – вдруг сказал он.
– Но я ведь…
– И жреца этого оставь пока, – отмахнулся Секенэф. – Я хочу, чтобы ты сегодня же отправился к Джети. Сегодня же! Больше я никому не могу поручить этого.
– Как прикажешь, – Хатепер склонил голову, веря и не веря, что брат всё-таки внял ему.
И Владыка подтвердил:
– Приведи ко мне гончего пса, способного взять след.
Глава 15
В зале царила неприятная тишина. Это был один из таких моментов, когда любой следующий шаг, кто бы его ни сделал, повлечёт за собой волну перемен. И потому никто не спешил действовать.
Было несколько тесно – вся храмовая стая стражей оставалась здесь, сгрудившись вокруг Тэры. А жрица сидела, прижимаясь к Хэферу, чувствуя странное онемение тела и разгорающуюся, разрастающуюся боль внизу живота, и пыталась осмыслить, как всё произошедшее вообще оказалось возможным. Она не думала о том, сколько ещё лет отдала сегодня – это не имело значения. Иначе поступить она всё равно не могла – не в тот миг, когда увидела, как старейшины расплетали нити, удерживавшие восстановленное тело Хэфера от распада. Здесь её мысль обрывалась, потому что сознание не в силах было охватить ни ужас от близкой потери возлюбленного, ни тот факт, что его едва не убили те, кто был призван защищать таких, как он. И только Сехир встал на его защиту – встал вместе с духом её погибшего друга…
Сехир и был первым, кто нарушил молчание. Взрыкнув, встряхнувшись, он сменил облик на привычный. Зачарованно Тэра смотрела на это странное зрелище: как втягивались пёсьи челюсти, как кожа точно впитала в себя тёмную шерсть, как менялась неуловимо мощь тела с полузвериной на рэмейскую. Процесс был, похоже, болезненным, но недолгим. А потом воин отступил к стае храмовых псов, ближе к Хэферу и Тэре и, глядя на старейшин и прежде всего – на свою мать, – спросил тихо и недобро:
– Что здесь произошло?..
Старейшина с белёсым шрамом на щеке, успевший сменить облик вместе с Бернибой, резко ответил – точно хлестнул:
– Дела старших общины – не твоего ума, щенок. Лучше тебе покинуть храм.
Сехир вздрогнул— иерархия в общинах Ануират была такой же жёсткой, как в стае, и младшие не противостояли вожакам. Но в следующий миг Тэра увидела, как упрямо блеснули его глаза, как напряглись мышцы, когда он скрестил руки на груди и выступил вперёд, заслоняя собой жрицу и царевича. Он ведь уже противостоял старейшинам, когда заслонил Тэру от них, и только сейчас, кажется, осознал это в полной мере.
– Вы напали на кровь Ваэссира. Напали на избранную, – в его интонациях всё ещё перекатывались отголоски рычания. – Я хочу знать, почему.
Старейшина со шрамом оскалился, подался вперёд, но Берниба остановила его, положив ладонь на плечо, и слова умерли, не родившись.
– Отпусти нас, избранная… Именем Ануи обещаю, что мы не станем нападать, – устало произнесла Верховная Жрица, глядя на Тэру.
Девушка поняла, что её заклинание, в которое она вложила столько себя, в котором её поддержали и другие силы, до сих пор действовало. Она усмирила старейшин Ануират. Это было так же невероятно, как и само их нападение на Эмхет, как стена огня и доспех Хэфера из пламени.
– Обещай, что объяснишь всё сейчас, – потребовала Тэра, и Сехир кивнул.
Берниба прищурилась. Внутри неё происходила какая-то неясная Тэре борьба, но в итоге Ануират сдалась и кивнула.
– Обещаю, именем Ануи.
– Я и сам могу объяснить тебе, – прозвучал голос Хэфера, тяжёлый, тёмный.
Царевич поднялся, увлекая за собой и Тэру. Вставая, девушка почувствовала, как помутилось в голове, как подогнулись ноги, и невольно повисла на руках возлюбленного. Боль внизу живота стала сильнее – она словно раздвигала внутренности, точно надрывала их. Тэра стиснула зубы, но не посмела выдать себя ни стоном, ни лишним вздохом. Хэфер обнял её, прижимая к себе обеими руками, – жезл он уже успел спрятать. Его кожа по-прежнему была обжигающе горячей. И откуда только силы брались?..
Тэра закрыла глаза, внутренним взором видя, своей сутью чувствуя тех, кто поддерживал её, – мёртвых, вставших на её защиту.
«Благодарю вас… – мысленно произнесла она и выдохнула. – Отпускаю…»
Точно ветер пронёсся по залу – ветер Западного Берега. От облегчения, накатившего на неё, потемнело перед глазами. Где-то далеко старейшины Ануират меняли облик на привычный, обменивались тихими краткими репликами. И также далеко звучал шёпот Хэфера: «Я рядом. Всё будет хорошо, родная».
– Ей нужен целитель, господин мой царевич, – прорезался сквозь туманное марево боли взволнованный голос Бернибы. – И тебе тоже.
– Тебя я к ней не подпущу, – Тэра услышала звон металла в голосе Хэфера.
– Позволишь умереть? Что бы ни было меж нами – она избранница Стража Порога, – властность Верховной Жрицы.
– Тебе нельзя доверять! – Хэфер издал почти рык.
– Помоги им! – требовательно заявил Сехир.
– Хватит, пожалуйста, – слабо вмешалась в их спор Тэра.
Она сделала над собой усилие, распрямляясь и фокусируя взгляд, пытаясь отодвинуть боль, закручивавшую её тело в тугую спираль.
Искорка жизни, выбравшая её… Сила Западного Берега, которую она призвала, выталкивала жизнь из её тела… Верховная Жрица оказалась права…
Но ведь Хэфер не знал и не должен был узнать.
– Ты обещала объяснить, – громче напомнила Тэра Бернибе, предотвращая новый виток спора.
– Они не направляли гонцов к Владыке. Они не собирались выделять воинов для защиты – только выбирали время для удара, – сказал Хэфер, и его слова, его тяжёлый голос уничтожили последние искры доверия, догоравшие в Тэре. – Моя смерть здесь ничего бы не изменила – меня уже убили там, в песках. Ануират не отвечали бы за то, что уже было сделано другими, а тело ведь и так не нашли. Но сначала нужно было каким-то образом разделить нас, чтобы оставить тебя здесь.
– Нет… – выдохнула Тэра, не глядя на него, не сводя глаз с Бернибы, со старейшин.
– Ты говорила, что поможешь им, – потрясённо проговорил Сехир. – Ты говорила, что нужно лишь время, чтобы убедить остальных…
Берниба не смотрела на сына – её взгляд был обращён к Тэре.
– Мы должны были защитить тебя, – сказала Верховная Жрица. – Тебя, обладательницу редчайшего благословения Ануи – дара, позволившего тебе вернуть мёртвого с Западного Берега… и не нарушить Божественный Закон… Твоя жизнь важнее всего, важнее даже, чем жизнь всего лишь одного из Эмхет.
Тэра почувствовала холодный гнев даже сквозь свою боль.
– Вы пытались убить царевича, наследника трона Обеих Земель, благословлённого Богами! – воскликнула она. – Как вы могли… даже помыслить о таком!
– Гонцов мы действительно не посылали. Мы все понимаем, что Владыка, скорее всего, отдаст тебя под суд, – подал голос старейшина. – Что до наследника… После того как господин царевич говорил с нами, угрожал нам, мы должны были увидеть, сколько в нём осталось от Эмхет…
– Увидели? – мрачно усмехнулся Хэфер, и Тэра почувствовала, как напряглись его руки на её плечах, как жар ладоней стал почти непереносимым.
Ни голос, ни лицо одного из мужчин-старейшин не выражали никаких эмоций, когда он ответил:
– Ты убил… двоих из нас, хотя мог бы уничтожить больше. Мог бы уничтожить это святилище целиком. Да, мы были готовы остановить тебя любой ценой.
– Вы сами вызвали огонь Сатеха.
– Да, это так. Мы хотели увидеть, сколько Силы даровал тебе Враг, – спокойно признал старейшина.
– И мы убедились, что твоя воля остаётся твоей, – добавила одна из женщин-старейшин. – Пока ещё остаётся.
– Запах Владыки Первородного Пламени в тебе силён, – вздохнула Берниба, – силён, как в тех, кому противостояли наши предки… Но и запах золотой крови…
– Если бы я не пришла остановить вас – вы бы разрушили сосуд его плоти, – с горечью произнесла Тэра, и это не было вопросом – она всё поняла теперь, как понял ещё раньше сам Хэфер. – Всё, что я и мои близкие воссоздавали долгие месяцы, вы могли растоптать в несколько мгновений…
Мрачное молчание старейшин лишь подтвердило очевидное: они не собирались останавливаться. Их решением было казнить царевича здесь, тайно. Разве что Берниба добивалась иного… но, в конце концов, и она пыталась помешать Тэре, хоть и не смогла.
– Что до тебя… – Верховная Жрица посмотрела на сына и покачала головой. – Ты должен был охранять избранную, а не приводить её сюда. Ты должен был остановить её.
Обратная трансформация была почти мгновенной. Челюсти Сехира клацнули, а в груди заклокотал рык – он бросал вызов. Слова были плохо различимы, но Тэра поняла их, как и остальные здесь:
– Я – Первый из Восьми. Это – мой Эмхет и его царица.
Кто-то из старейшин не скрывал своего потрясения. Мужчина со шрамом покачал головой и скорбно произнёс:
– Похвальная верность, мой мальчик… жаль, что неуместная.
Сехир не дрогнул – только оскалил пасть. Несколько псов отошли от Тэры и встали по обе стороны от него. Воля Ануи была на его стороне.
Новый спазм скрутил Тэру, и она закусила губу. Ей хотелось, чтобы все ушли, оставили её с Хэфером в покое, дали ей переждать боль. К счастью, царевич был слишком измождён боем, слишком сосредоточен на угрозе от Ануират и не почувствовал, что именно с ней происходило.
«Главное – остаться в сознании… Боги, только бы остаться в сознании…» – твердила про себя Тэра.
Нельзя было проявлять слабость. Не здесь, не сейчас. Они с Хэфером должны были уйти как можно дальше отсюда.
– Вы отказали мне в защите в тот миг, когда я более всего нуждался в вас. Более того, вы выбрали предать меня, – негромко сказал Хэфер, но в его голосе было столько скрытой угрозы, что даже Тэре стало холоднее. – Теперь знайте: когда придёт моё время, когда мой досточтимый отец отправится на Западный Берег, а я взойду на трон Обеих Земель… в вас мне не будет нужды. Ни одного из вас я не приму в свои стражи, кроме единственного воина, защитившего меня. На время моего правления ваша община и другие будут отлучены от Дома Владык. Таковы слова старшего сына Императора, наследника трона Обеих Земель.