– Мне страшно! – внезапно прошептала Леночка. – Сначала Сеня, потом… мама и эта Ольга. А вдруг и ее мужа…
– Типун тебе на язык! Что ты такое говоришь?! – одернула ее Мариша.
Но, помимо ее воли, Маришу тоже затрясло от страха. Однако она продолжала идти в глубь дома. И вскоре поняла, что с самим мужем Ольги ничего непоправимого не случилось. Мужчина обнаружился спящим на полу. От него шел такой тяжелый спиртной дух, что подруг даже закачало.
– Разбудим? – с сомнением спросила Леночка.
– Не знаю. Может, лучше подождать, когда он сам проснется? Некоторые пьяные, если их не вовремя потревожить, становятся очень агрессивными.
Девушки еще постояли над телом хозяина дома, и внезапно за их спинами раздался девичий голос:
– Вы кто такие? Что вам нужно?
Подруги обернулись и увидели девочку-подростка. На вид ей было лет пятнадцать. И она смотрела на них с нескрываемой опаской.
– Нам нужно поговорить с твоим папой.
– О чем?
– О твоей маме.
– Она умерла! – отрезала девочка.
– Мы знаем, знаем. Но мы хотели узнать: кто мог желать ей зла?
Девочка думала недолго:
– А вы кто такие?
– Мы… Мы знакомые той женщины, про которую говорят, что она толкнула твою маму под поезд.
Лицо девочки исказилось, и она закричала:
– Вы?! Вы подруги убийцы?
– Мы не подруги, мы просто знакомые.
– Знаете что!.. Знакомые! Вон отсюда!
– Мы всего лишь хотели поговорить…
– Да как вы посмели сюда явиться?! Я сейчас на вас собаку спущу!
– Если ты про Лорда, то не старайся, – огрызнулась на нее Мариша. – Мы с ним уже подружились.
– Убирайтесь вон! – продолжала кипятиться девочка. – Убийцы!
– Мы не убивали твою маму! Что ты такое говоришь? Мы только несколько часов назад приехали!
– Все равно! Вы сами сказали, что вы дружили с убийцей! Значит, вы тоже убийцы! Такие же, как она!
– Глупо рассуждаешь! Выходит, если твоя подруга сделает подлость, то ты тоже подлюга? Или если твой приятель угонит мопед, ты тоже отправишься в тюрьму? Ты ведь с ним дружила! Значит, ты тоже – угонщица!
К чести этой девочки, она сумела взять себя в руки. Не так быстро, как хотелось бы, но все же она немного угомонилась.
– Может быть, вы и правы, – пробормотала девочка, оседая на стул. – Простите меня! Просто на нас столько всего навалилось… Как мама умерла, так отец все квасит. Сил никаких нету. Нужно похоронами заниматься, а он пьет с утра и до ночи!
– Почему же соседи вам не помогают?
– Приходят, – вздохнула девочка. – Только что толку? Отец сам должен везде бегать. Никто за него этих дел не сделает.
– Трудно тебе!
– И не говорите. И главное, никто понять не может: зачем та тетка маму под поезд толкнула? Она у вас сумасшедшая, что ли, была?
– Нет. Не замечали.
– Мама с ней даже незнакома была. За что же она ее?
– А вот ваша соседка говорит, что видела преступницу возле вашего дома.
– Ну и что?
– Значит, она знала, где искать твою маму. Она была с ней знакома, причем близко знакома.
– Не знаю. Во всяком случае, я эту уродку никогда у нас в доме не видела.
– Наверное, твоя мама дружила с Татьяной Сергеевной еще до твоего появления на свет.
– Чего?
– Они раньше дружили. Когда ты еще не родилась.
– А-а-а… Ну, это может быть, – вздохнула девочка. – Когда меня не было, тогда я еще не могла никого видеть. Только… Странно это как-то! Федя с вокзала сказал, что баба эта из Питера приехала. А мама никогда не упоминала о том, что у нее в Питере кто-то знакомый есть.
– Может быть, просто к слову не пришлось?
– Как же! В прошлом году Витька – это мой брат – со всем их классом в Питер на экскурсию ездил. И мама еще сетовала, что дорого за эту экскурсию заплатить пришлось. На эти деньги мы все вместе могли бы съездить! Будь у нас там знакомые, у которых можно было бы остановиться, мама и сама могла бы Витьку и меня в Питер свозить. Дешевле бы вышло.
Подруги уже поняли, что деньгами в этом доме особо не пахло. Обстановка самая простая и скромная. Часть мебели явно сделана своими руками. Телевизор еще старый, с выпуклым экраном. Никаких «плазм» или стиральных машин-автоматов. Да и холодильник в кухне, куда девочка привела подруг, явно доживал свои последние дни.
– Твои родители дружно жили?
– Дружно?
Кажется, этот вопрос удивил девочку.
– Как все жили, так и они. Если вы имеете в виду, бил ли папа нашу маму, то нет. А ссоры у них, конечно же, случались.
– А из-за чего?
– Деньги, – философски пожала плечами девочка. – Маме всегда их было мало. Впрочем, я не могу ее винить. Папа действительно приносит жалкие гроши. А теперь уж и вовсе…
И ребенок махнул рукой с совсем не детской скорбью.
– Даже и не знаю, как мы будем дальше жить! Витька еще маленький. Я тоже работать не могу, у меня выпускной год. Экзамены… Если папа будет и дальше пить, то не светит мне Москва и институт. Останусь дома, буду брата поднимать. Работать пойду, замуж за Сашку выйду. Тоска!
– А что? Бабушек и дедушек у вас нету?
– Нет. Папина мама в прошлом году умерла. А мамина… Я ее никогда и не видела. По-моему, она умерла еще до моего рождения.
– Послушай, у твоей мамы были старые подруги?
– Какие это старые? – насторожилась девочка.
– Ну, такие, которые были знакомы с твоей мамой еще до твоего рождения?
– Не знаю… Разве что тетя Тамара. Но она уехала.
– Куда?
– В Москву подалась. Это я к ней должна была ехать, чтобы в институт поступать. Она обещала все правила узнать. Когда зачисление начнется, и все такое прочее.
– Значит, ты можешь ей позвонить?
– Телефон есть, – спокойно кивнула девочка и неожиданно обрадовалась: – А ведь в самом деле, надо тете Тамаре позвонить! И как это я сразу не догадалась! Уж она папу в чувство приведет! Тетя Тамара – она такая, она сможет!
И обрадованная девочка поспешила к телефону. Разговор с подругой ее матери оказался коротким, но продуктивным. Девочка обратно вернулась почти радостная.
– Приедет! – сообщила она гостьям. – Первым же поездом и приедет!
– Очень хорошо. Твоя мама всегда жила в вашем городе?
– Да.
– И никуда не уезжала?
– Нет. Хотя подождите!.. Мама мне рассказывала, что в юности она была в Москве.
– Зачем?
– Тоже хотела поступать в институт, но не прошла по конкурсу. На второй год тоже не поступила. А потом она передумала поступать и обратно вернулась.
– Значит, целый год она прожила в Москве?
– И даже больше.
– А у кого?
– Не знаю. Снимала жилье, наверное. Родни у нас там нету.
Больше девочка не могла рассказать ничего полезного о своей маме. К тому же пришел ее брат. Девочка начала кормить хорошенького большеглазого сорванца лет двенадцати на вид. И подруги поняли, что им пора уходить.
Глава 7
На следующий день они стояли на перроне вокзала города Клина и вместе с детьми Ольги Костровой встречали московскую подругу покойной – тетю Тамару. Отец детей, Николай, так к утру и не протрезвел. Так что толку от него не было никакого. Мужик не желал ни что-то слушать, ни о чем-то разговаривать. Угрюмо наливал себе стакан водки, опрокидывал его и снова вырубался. И поэтому Мариша возлагала огромные надежды на эту незнакомую ей пока что Тамару. Вдруг она сумеет рассказать им о том, что связывало покойную Кострову с Татьяной Сергеевной?
Поля (так звали девочку) и Олег уже успели проникнуться симпатией к двум тетям, приехавшим из самого Питера, чтобы разобраться в обстоятельствах внезапной смерти их мамы. И знай дети о своей маме чуточку больше, они бы охотно рассказали обо всем Марише. Но увы, какая бы тайна ни скрывалась в прошлом Костровой Ольги, детям она о ней ничего не поведала.
Тамара оказалась совсем худенькой и моложаво выглядевшей дамочкой. Лет ей могло быть как тридцать, так и все пятьдесят. Маленькая собачка, как известно, до старости щенок. И, кажется, Тамара полностью оправдывала эту поговорку.
– Поленька! – кинулась она к детям. – Олежек! Как вы? Бедная ваша мама! А как папа?
– Пьет.
– Пье-е-ет?!
Ноздри у Тамары гневно раздулись.
– Нашел время, олух царя небесного! – закричала она. – Пить он вздумал! У него двое детей на руках, а он себя жалеет! Вас пожалеть надо! Он-то себе другую жену всегда найдет, а вот вам второй матери уже не видать!
Мариша даже рот разинула. Ну и тетя Тамара! Похоже, она не привыкла церемониться и всегда называет вещи своими именами.
– Другую жену? – растерянно захлопала глазами Поленька. – Как это, тетя Тамара?
– Очень просто! Возьмет и женится на другой бабе. А вам ее мамкой называть придется!
– Мы не хотим! – хором заорали дети. – Не хотим другой мамки!
– Ладно! Об этом рано еще думать! – спохватилась Тамара. – А кто это с вами? Соседки?
Леночка с Маришей чуть не зашипели от обиды. Какие еще соседки? Совсем эта баба очумела в своей Москве! Где она видела в этом городке девушек, одетых в вещички из последних коллекций сезона? Да соседки Костровой ходят в резиновых сапогах, а вершиной моды и шика они до сих пор считают кофту с люрексом и связанную на машинке юбку из шерстяной пряжи!
– Тетя Тамара, это не соседки. Это… Это знакомые той тетки, которая убила маму! Из Питера!
Тамара развернулась в сторону подруг с такой скоростью, что только ее «хвост» у них перед глазами мелькнул.
– Та-а-ак! – протянула она, нехорошо щурясь на подруг. – Вот, значит, как! Приехали? Так вот что я вам скажу, приезжие вы мои! Как приехали, так и уматывайте к себе назад в свой Питер! Тут вам делать нечего!
– Вы так считаете? А вот нам кажется, что есть, и очень даже много. Вы же знали Ольгу до ее замужества? – ринулась в бой Марина.
– Ну, знала. А вам что с того?
– И вы были с ней знакомы, когда она жила в Москве?
– Ну… Да. Была.
– Вы ведь наверняка тоже хотите понять, почему на вашу подругу напали?