– У меня хороший слух и узнал вас по голосу, – ответил Микеладзе. На эти слова Берия вонзил ему в уши железную палку. Когда был убит Микеладзе, не известно до сих пор. Как говорят, по отношению к данной семье у Берия была личная обида, что было связано с женой Микеладзе, которая посмела отказать первому чекисту. Иногда большая красота приносит большие беды».
Автором второй версии является известный грузинский режиссер Гига Лорткипанидзе, который присутствовал на так называемом «процессе чекистов» (речь идет о процессе против так называемых сообщников Берии, участвовавших в репрессиях в Грузии, процесс проходил в Тбилиси после уничтожения Берии по заказу Хрущева). В своем интервью он вспоминает:
«…На другой день их (чекистов) арестовали, и все были приговорены к расстрелу. Всем процессом руководил Руденко (только исходя из этого, можно оценить, насколько объективным был процесс). Невозможно даже представить, каких свидетелей приводили на процесс, невозможно было представить, что человек способен совершить такой ужас. Один из свидетелей по фамилии Тодуа, который был ректором Кутаисского педагогического института и был в ссылке, рассказал суду, что арестованных заставляли присутствовать на допросах друг друга, чтобы они увидели, что их ждало. Тодуа присутствовал на допросе Евгения Микеладзе. Следователь Кремян начал его избивать дубинкой, Евгений прикрыл руками уши. Известно, что в похожем случае человек прикрывает лицо, поэтому Кремян удивился и спросил причину. Евгений ответил, что он дирижер. Следователь не понимал, что значит термин «дирижер», тогда Евгений объяснил, что он музыкант. После этого ему в уши воткнули шомпол».
Во всей этой истории в первую очередь бросается в глаза, как быстро некий Кремян превратился в Берию или с какой точностью передал первый автор детали истязаний, так, будто присутствовал при этом. Но кто знал какого-то Кремяна? Именно поэтому эта роль была переадресована Берии, что делало ее более интересной.
Но главное в этом рассказе, конечно же, конец, для которого он и был создан. Вся суть данного пересказа сводилась к тому, чтобы красиво, художественно закончить историю: Иногда большая красота приносит большие беды. Ради такого конца можно и пренебречь исторической правдой.
Но как можно говорить об исторической правде, когда весь текст просто кишит такими неоспоримыми доказательствами, как: говорят, что. Хотя для многих это действительно неоспоримое доказательство.
Вообще в историях про репрессии особое внимание уделяется сценам истязаний. Часто эти истории настолько преувеличены, что поверить в них можно с трудом. При этом рассказчик забывает одну вещь: арестованные не только должны были признать вину, но и предстать перед судом, даже «тройки». В том случае, если бы человеку проткнули уши шомполом, он просто скончался бы. Хотя после июня 1953-го на Берию можно было валить все, что угодно, и даже приплетать к этому истории с женами осужденных.
До того как перейти к роли женщин, забегу ненамного вперед и отвлекусь на один интересный эпизод, характеризующий отношение Берии к репрессиям.
Данную историю рассказала еще одна жертва репрессий, филолог, ученый Симон Каухчишвили. Предоставим слово историку Вахтангу Гурули, интересна также и его интерпретация данного эпизода:
«Можно вспомнить одну историю: Симона Каухчишвили, Шалву Нуцубидзе и Вукол Беридзе перевели в Москву. Симон Каухчишвили вспоминал позднее: боялся избиений и соглашался на все. Когда состряпали его дело, завели в один огромный зал, в конце зала стоял стол. На столе лежала папка, а за столом кто-то сидел. Когда Симон Каухчишвили подошел к столу, увидел, что сидящим являлся Лаврентий Берия, перед которым лежало дело Симона Каухчишвили. Берия указал пальцем на папку и спросил: Симон, все, что здесь написано, правда? Лаврентий Берия знал, что все было ложью, но следователи именно от Берия имели указание, чтобы записать ложные показания. Хотя в этом деле была одна правда: Симона Каухчишвили спрашивает следователь, где он находился в 1921 году, когда узнали о том, что была установлена Советская власть в Грузии? В Германии, – отвечает Симон Каухчишвили. Что вы сделали? Сел и заплакал. Симон Каухчишвили вспоминает, что когда почувствовал благорасположение Берия, сказал, что в деле написана одна лишь ложь, тогда Берия спросил, но что же мне делать с тем, что здесь написано? Т. е. вначале придумывали ложные дела, а потом уже уничтожить дело не мог даже Берия, поэтому надо было уничтожить человека. Вот такая схема тогда работала. Представьте, уничтожить дело не мог даже Берия потому, что на него мог донести следователь».
У этой очень интересной истории один большой и старый недостаток – недомолвки и полуслова, которые коверкают исторический факт. Особенно интересен тот факт, как неожиданно закончилась эта история. Историк заключает, что если невозможно уничтожить дело, нужно уничтожить человека. Интересно, историк не знает продолжения этого дела, или он умышленно уходит от него? А продолжение, можно сказать, более интересно, поскольку оно с ног на голову ставит стереотип, созданный для Берии.
Действительно, Берия не смог уничтожить дело, не смог и прекратить его, но Каухчишвили и Нуцубидзе он «уничтожил» своеобразно. Каким образом? Неужели направил в Шарашки и так облегчил их участь?
Отнюдь. Берия освободил их и даже восстановил в университете, но для этого нужно было найти путь. Способ был не очень-то красивый и в то же время рискованный для самого Берии. Он просто-напросто «завербовал» их как «агентов». Ну понятно, что это вменят Берии в вину и еще раз докажут, что их тяжелое положение Берия использовал в личных, грязных целях, заслав своих агентов в ТГУ.
Не будем забывать, что все это происходило в Москве, когда Берия был Наркомом внутренних дел, и проблемы у него были поважнее, чем вопрос заслания агентов в Тбилисский университет. Тем более если представим, какими агентами были Симон Каухчишвили и Шалва Нуцубидзе. Их вербовка была чистой воды фикцией, и Берия имел одну цель – найти предлог для их освобождения.
Злопыхатели не остановятся даже перед тем, чтобы опорочить имена ученых, и заключат, что они действительно были завербованы и работали на Берию, сдавая своих коллег. Чтобы развеять эту версию, стоит перейти к концу данной истории. В 1953 году, когда разоблачили «агента империализма», были обнаружены вербовочные дела и этих ученых. Стало ясно, что их вербовка липа. Этим фактом не преминули воспользоваться и еще раз разоблачили подлого агента Берию, который покрывал врагов народа. Исходя из этого обвинения, вновь начались преследования Каухчишвили и Нуцубидзе, которых с позором изгнали из университета, теперь уже как сообщников Берии.
Этот факт историки стараются обойти вниманием или преподносят его, как Гурули, недомолвками, просто потому, что этот эпизод как-то не вяжется с портретом Берия, известным всему миру. В биографии ученых везде указано о факте их преследования, но не указан факт его прекращения (так привычнее). Также не указана в их биографии причина, по которой оно было возобновлено в 1954 году.
Зададимся вопросом, зачем это сделал Берия? Какое заключение можно вынести? Прежде всего Берия не был таким всесильным, как это представляем мы. Правда, он был первым человеком в Грузии, но не надо забывать, что Грузия была периферией и все вопросы, особенно связанные с репрессиями, решались в Москве. Органом же, руководящим репрессиями, являлось НКВД, за которым следил лично Сталин.
Это сегодня кажется, что Ежов был марионеткой, в то время он обладал почти неограниченной властью, он ведь не мог предположить, что первым человеком в НКВД ему доведется ходить всего два года. Его отношение к собственной должности проявляется хотя бы в словах, сказанных во время застолья с Реденсом. Ежов призывал своих сотрудников ничего не бояться, стать выше партии и партработников, ведь власть представляли они, кого хотели, казнили, кого хотели, миловали.
Берия был первым в республике, но в дела НКВД вмешиваться не мог. Поэтому комментарий Гурули, что при допросе следователи действовали по указанию Берии, не только не соответствует действительности, но и не логичен. Он противоречит и самому себе, говоря, что если бы Берия сказал лишнего, на него самого донесли бы.
Как думаете, если у Берии возникла мысль освободить ученых и ради достижения цели он пошел на такой риск, фактически совершая преступление, не воспротивился бы он их аресту, имей он столько власти? Но что произошло бы с самим Берией, если бы он противостоял НКВД, нетрудно представить.
Еще одна история из сериала о злодействах Берии, которая опять же связана с женской красотой. Эта история касается Тинатин Джикия и выглядит следующим образом:
«С именем Лаврентия Берия связана личная трагедия многих людей. Его жертвой стали Тинатин Джикия и ее семья. Тинатин Джикия Берия знал еще до ее замужества. С ней он познакомился в доме двоюродного брата, после чего старался сблизиться с ней. Приглашал в кино, предлагал прокатиться на служебной машине. Хотя Тинатин сторонилась Берия, который был уже женат на Нине Гегечкори.
В 1932 году Тинатин Джикия вышла замуж за Владимира Джикия. Берия поселился по соседству. Он уже был секретарем ЦК. Разными методами старался сблизиться с ней, но безрезультатно. В архивных материалах, вместе с другими фактами, рассказан случай, когда известный тиран встал перед ней на колени, но не смог завоевать ее сердце.
Осенью 1936 года мужа Тинатин – Владимира Джикия – арестовали. Через несколько дней Тинатин позвонили из ЦК и вызвали к Берия. Берия старался уверить женщину, что ее муж предатель Родины и враг народа, что вызвало протест с ее стороны, Тинатин Джикия дали возможность встретиться с мужем.
«С этим обвинением мне могут дать от силы 3 года, и ни в коем случае ни на что не соглашайся», – советовал ей муж. Тинатин Джикия всего несколько раз успела передать посылки в тюрьму. В июле ей сообщили, что муж переведен.