Бывший начальник УПВОСО, впоследствии – нарком И.В.Ковалев в «Правде» от 15 апреля 1982 года писал об этом так:
«В ночь на 14 февраля меня пригласили на совместное заседание ГКО и Политбюро… Я высказал мнение УПВОСО о несовершенстве управления транспортной системой и предложил создать Транспортный комитет при ГКО – единый орган управления всех видов транспорта железнодорожного, авто– и авиатранспорта и речных перевозок…
Это было крупное событие. Транспортный комитет, в который вошли четыре члена Политбюро, смог мобилизовать все ресурсы транспортной системы, ликвидировал беспорядок в использовании всех видов транспорта, обеспечил их взаимодействие».
Не названные тогда Ковалевым три члена Политбюро названы выше мной. Что же до четвертого члена, то имелся в виду сам Сталин, который первым поддержал предложение Ковалева и согласился чисто формально, «для авторитета» ТК, принять на себя звание его председателя. Но практически и здесь как минимум треть нагрузки тянул все тот же Берия. И уже поэтому не то что подлыми, а попросту смехотворными выглядят россказни о его военных любовных похождениях. Мало того, что он не был бабником по натуре (вспомним, как он взъелся на «загулявшего» с польской примадонной Серова), у него на все это не было времени!
Маршал Яковлев вспоминал, как был недоволен Сталин даже в 1943 (!) году, когда Поскребышев не смог найти начальника ГАУ в течение «целых» сорока минут, потому что Ворошилов вначале прихватил его в ЦАГИ, а потом затащил к себе на квартиру в Кремль пообедать, и Яковлев отсутствовал в ГАУ где-то с полудня до шести часов вечера. А ведь на Яковлеве было только ГАУ! И он Сталину требовался намного реже, чем Берия!
Да, Берия был кем-то вроде Фигаро, но – без Розины в качестве развлечения. Зато удовлетворение от дела он испытывал постоянно.
Есть такое понятие – «гамбургский счет». Свою историю оно ведет от абсолютно закрытых чемпионатов мира по борьбе, которые периодически устраивали в начале XX века цирковые борцы, сняв для этого цирк в Гамбурге. Антрепренеры борцов выстраивали их рейтинги так, как это было выгодно для цирковой коммерции, поэтому нередко сильнейшего заставляли проигрывать слабейшему. Однако мастерам ковра хотелось знать и подлинную силу каждого. Вот они и боролись в пустом цирке – без дураков. И у профессионалов ценился лишь «гамбургский» чемпион.
Так вот, если выстраивать «гамбургский рейтинг» персональных заслуг в Великой Отечественной войне, то абсолютный «чемпион» очевиден – это Иосиф Сталин. Но вторую ступеньку надо отдать Лаврентию Берии!
Я уже говорил, что партийные бюрократы от культуры рекомендовали вырезать бритвой из пятого тома БСЭ статью о самом Лаврентии Павловиче. Но слишком много значил Берия в СССР до 26 июня 1953 года и слишком много он сделал для страны до этой даты, чтобы вот так – взмахом бритвы – убрать его если не из официальной истории, то из всех томов БСЭ, изданных до 26 июня 1953 года. Поэтому в томе 12-м, подписанном в печать 28 мая 1952 года, на странице 318-й в статье «Государственный Комитет Обороны» и после 26 июня 1953 года можно было в любой библиотеке Союза прочесть:
«Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 сентября 1943 отмечены особые заслуги членов ГОКО в усилении производства вооружения и боеприпасов и снабжения армии в трудных условиях военного времени: в области производства танков – заместителя председателя ГОКО В.М. Молотова; в области производства вооружения и боеприпасов – члена ГОКО Л.П. Берия; в области производства самолетов и моторов к ним – члена ГОКО Г.М. Маленкова; в области постановки дела снабжения Советской Армии продовольствием, горючим и вещевым довольствием – члена ГОКО А.И. Микояна. Этим указом им присвоены звания Героев Социалистического Труда».
Как мы знаем (из вполне «демократических» источников), Берия курировал еще и производство танков, самолетов и моторов. Но Звезду Героя получил лишь за вооружения и боеприпасы, хотя Лаврентию Павловичу то и дело приходилось подстраховывать как официального «авиатора» Маленкова, так и – особенно – «танкиста» Молотова, которого он быстро заменил даже официально.
В биографическом энциклопедическом словаре Константина Залесского о Молотове сказано, что он «во время Великой Отечественной войны 1941—45 являлся зам. пред. Государственного комитета обороны – вторым человеком после Сталина». Но так ли это было и впрямь? До смерти Калинина в 1946 году формальным главой СССР был он, а после его смерти – Шверник. Вот таким формально вторым и был Молотов в ГКО с самого начала войны, если иметь в виду конкретную повседневную работу по организации работы экономики.
А реально вторым уже тогда был Берия, став с мая 1944 года вторым человеком после Сталина даже официально.
Даже Залесский (Берию, как и положено либералу, ненавидящий) сообщает, что «по линии ГКО на Б. возлагался контроль за производством вооружений, боеприпасов и минометов, а также (вместе с Г.М. Маленковым) за выпуском самолетов и авиамоторов». О Молотове тот же Залесский пишет, что в ГКО «в его обязанности входили прежде всего переговоры со странами антигитлеровской коалиции».
А производство танков кто контролировал?
Вот то-то и оно! Признать, что и контроль за производством танков был на Берии, это было бы для Залесского уж очень чересчур! А ведь не случайно в руководстве той Урановой проблемы, которую курировал Берия, оказалось так много бывших «танкистов»! В.М. Малышев, Н.Л. Духов, Б.Г. Музруков – всех их и многих других Берия знал по совместным делам в танкостроении.
А вот как в 1995 году в коллективной монографии «Создание первой советской ядерной бомбы» оценивал Берию академик Петросьянц, знавший его деловым образом еще со времен войны:
«…Будучи по природе своей очень умным человеком, с хорошей технической хваткой (в молодости окончил механикостроительное техническое училище, увлекался архитектурой), он стал в предвоенные и военные годы крупнейшим организатором военной техники. Курируя по поручению Сталина военные отрасли промышленности в годы войны, руководя соответствующими наркоматами, он сумел наладить выпуск многих тысяч танков, самоходных артустановок, многих миллионов боеприпасов, снарядов, обеспечивал в тылу бесперебойную работу металлургии – черной и цветной и др.
Среди всех членов Политбюро… и других высших руководителей страны Берия оказался наиболее подготовленным в вопросах технической политики и техники. Все это я знал не понаслышке, а по личным контактам с ним по многим техническим вопросам, касавшимся танкостроительной и ядерной тематики…»
Чтобы понять весомость этого мнения, надо знать, кем был человек, его высказавший. Андраник Мелконович Петросьянц в 1933 году после окончания Уральского политехнического института начал рядовым инженером на Уральском заводе тяжелого машиностроения им. С. Орджоникидзе и быстро вырос там до главного инженера. В 1939 году он был назначен членом коллегии и заместителем наркома тяжелого машиностроения, а с 1940 года – первым заместителем наркома станкостроительной промышленности. С октября 1941 года – заместитель наркома танковой промышленности. А с 1943 года генерал-майор инженернотанковой службы Петросьянц работал в ГКО СССР – по той же «танковой» линии. Забегая далеко вперед, скажу, что в конце 1946 года Берия взял его в Урановую проблему – заместителем начальника Первого Главного управления, и Петросьянц стал одной из крупных фигур в быстро формирующейся атомной технике, впоследствии – Героем Социалистического Труда, академиком.
Увы, уважаемый читатель, я пока привел не всю характеристику, данную Берии Петросьянцем, и лишь сейчас восполню этот пробел. Петросьянц начинал свой рассказ о Лаврентии Павловиче так:
«Л.П. Берия с 1938 года возглавлял НКВД СССР, до этого работая в органах ЧК и НКВД Азербайджана и Грузии. Эти ведомства под руководством Берия осуществляли массовые аресты и казни, жестокие операции по выселению коренных жителей Ингушетии, Чечни, Осетии, крымских татар, калмыков и других народностей в глухие степи Казахстана, Средней Азии. Во время войны с гитлеровской Германией Берия создал СМЕРШ и заградительные отряды, принесшие гибель многим людям.
Но у Берия – карателя и организатора массовых арестов – было и другое лицо. Будучи по природе своей…» – и далее по вышеприведенному тексту.
Не знаю, как читатель, но я, перечитывая только что приведенные мной строки, улыбался, хотя смешного тут ничего нет. Лично Петросьянц знал лишь одно лицо Берии – блестящего организатора, умеющего работать и умеющего создать условия для работы, самоотверженного, семижильного (если подсчитать его обязанности только по перечню Петросьянца) большевика, отдающего все силы для победы страны.
То, другое «лицо», якобы карателя – личноПетросьянцу известно быть не могло, он никогда с теми ситуациями, о которых пишет как о негативных для оценки Берии, личноне сталкивался. Он даже довоенную биографию Берии перевирает и осуждает Берию с чужихслов.
Увы, это, как читатель уже мог видеть неоднократно, повторяется раз за разом: вполне достойно характеризующие Берию положительные личныевпечатления, и тут же – некритическое восприятие его отрицательного образа, навязанного извне.
МОЙ РАССКАЗ о Берии военных лет подходит к концу. Однако кое-что еще тут сказать надо бы…
9 мая 1945 года Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков закончилась. И теперь можно было сравнить ход и итоги двух мировых войн, которые выпали на долю России.
Вначале посмотрим на Первую мировую войну, в которой участвовала старая Россия. И вот что получается…
Царская Россия – по уверениям «демократов» – была не страна, а разлюли-малина! И «Государь» «милостью Божьей» имелся, и государственные мужи… Один Петр Аркадьич Столыпин чего стоил! Как сказали бы белые пикейные жилеты из прославленного кафе «Флорида» в незабвенном ильфо-петровском Черноморске: «Это – голова!»