Да, бывало, ошибался, но БИУС сглаживал абсолютно все недочеты и… капал на мозги, убавляя балл за баллом от исходной оценки. Моя благоверная, естественно, слышала каждое слово и, тихо дурея от траектории, по которой несся наш кроссовер, периодически облизывала губки, предвкушая занятия по такой же методике. А на въезде во Владимир, услышав мою итоговую оценку, еле слышно вздохнула, ободряюще погладила по предплечью, привалилась к плечу и ласково замурлыкала. За что была наказана «болючим» щипком: даме с заднего сидения, оказывается, тоже не хватало меня, а спина Оли ей, видите ли, страшно мешала.
Следующие минут двенадцать «подружки» с наслаждением грызлись за право беспрепятственного доступа ко мне-любимому. И частенько приводили настолько смешные аргументы, что к моменту въезда на территорию вокзала у меня заболел живот. Слава богу, стоило припарковаться в подземном гараже, как дамы заключили временное перемирие, надели яркие весенние курточки, десантировались из машины и повисли на моих предплечьях. При этом видели только меня и основательно испортили настроение двум парням лет двадцати пяти, при виде их гордо расправивших плечи. В том же режиме вели себя и все время, пока мы мотались по вокзалу. Кстати, скорость и направление наших перемещений «регулировал» БИУС, поэтому мы без особой спешки выбрали магазинчик с самыми свежими цветами, купили очень красивый букет роз и приперлись на перрон секунд за пятнадцать-двадцать до остановки «Молнии». А еще через полторы-две из первого вагона вышла Ксения Станиславовна и расплылась в радостной улыбке:
— Доброе утро, Игнат, Ольга, Ирина! Спасибо за то, что встретили. Хотя, как я уже говорила, никакой необходимости в этом не было: я приехала на машине с водителем, а дорогу до вашего поселка все еще не забыла.
Мы вручили ей букет, потребовали, чтобы водитель добирался до Бухты Уединения сам, дали целительнице время ему позвонить и увели к «Бурану». А уже минут через сорок пять, заселив в первые попавшиеся покои гостевого коттеджа, заявили, что домик в ее распоряжении, и ушли. Все, кроме Иришки и вызванной ею целой «армии» андроидов, примчавшихся помогать нашей гостье с выгрузкой, переноской и монтажом оборудования для аппаратного контроля за правильностью изменений организма при обретении и раскачке метаморфизма…
…Как и предсказывала Дайна, оторвать Веретенникову от любимого дела удалось только после того, как все оборудование было установлено и протестировано. Намыливалась загнать в него и добровольную помощницу, но не смогла — та заявила, что мы на ногах с шести утра, еще не завтракали и давно заждались, и целительница, почувствовав себя виноватой, отправилась переодеваться. С этим делом, слава богу, не затянула, в результате чего «уже» в двенадцатом часу дня села за стол и… рассыпалась в комплиментах нашей Иришке.
Хвалила за все подряд, начиная с исключительной внимательности и заканчивая невероятной толковостью. Вот я «подругу семьи» и прикрыл:
— А что вас так удивляет? У этой красотки технический склад ума, а любимое увлечение — программирование.
— Ах, вот почему ваши андроиды ведут себя настолько нестандартно! — воскликнула Ксения Станиславовна, уважительно посмотрела на зардевшуюся вредину и сделала ей еще один забавный комплимент:
— Ирина Сергеевна, я в восторге. И, будь такая возможность, поменяла бы на вас всех своих помощниц!
— Даже не просите! — воскликнул я, а Ольга притянула к себе подругу и заключила в объятия:
— Мы ее обожаем. Поэтому холим и лелеем с раннего утра до позднего вечера. А вы собираетесь нещадно эксплуатировать!
Целительница притворно нахмурилась и уставилась на «помощницу»:
— Что, правда любят?
— И еще как! — так же «серьезно» ответила она.
— Холят?
— Не то слово!
— И даже лелеют?
— А то ж!
— И… как именно?
— Это тайна семьи, покрытая мраком… — вздохнуло мое личное наказание и добавило: — Но я в восторге и от них никуда!
— Э-э-эх, нет в жизни счастья… — вздохнула Ксения Станиславовна и «с горя» стянула с общей тарелки первый блин. Распробовав, довольно хмыкнула и потянулась за розеткой с клубничным вареньем. Второй умяла значительно быстрее и с аппетитом. А потом аккуратно вытерла губы салфеткой, взяла фарфоровую чашечку с чаем, отпила глоточек и зажмурилась от удовольствия:
— Божественно! В смысле, все сразу. То есть, и блины с вареньем, и чай, и атмосфера за завтраком. Даже жалко, что я смогла вырваться к вам всего на два дня.
— Зато протоптали тропинку самостоятельно… — улыбнулся я. — Значит, теперь сможете приезжать почаще.
— Весной⁈ — криво усмехнулась Веретенникова, наткнулась сразу на три недоумевающих взгляда и объяснила этот крик души: — Меня вот-вот начнут рвать на части клиентки, за осень и зиму наевшие лишний вес, увидевшие себя в зеркале и решившие похорошеть к началу лета. И их будет МНОГО!
— Сочувствуем. Искренне…
— Я сама себе сочувствую… — расстроенно вздохнула она и добавила: — Поэтому очень надеюсь закончить возню с аппаратурой еще сегодня. Чтобы весь завтрашний день посвятить блаженному ничегонеделанию.
— Уверен, что вы отстреляетесь еще до обеда… — авторитетно заявил я. — Ведь приживлять и раскачивать метаморфизм мы еще не начинали, так что вам надо всего-навсего назначить Ольгу подопытной и один-единственный раз объяснить Иришке, как пользоваться вашими техно-магическим комплексом.
— Один-единственный раз⁈ — насмешливо переспросила целительница. — Игнат, этот комплекс заметно сложнее отвертки или молотка!
— А Ира у нас — умничка, каких поискать. И умеет не только улыбаться, но и задавать правильные вопросы. В общем, вы очень скоро убедитесь в этом сами. Только имейте в виду: я ее не отдам. Ни в ассистентки, ни в помощницы, ни в правые руки: она — неотъемлемая часть семьи…
Глава 21
22 февраля 2513 по ЕГК.
…Желание настучать Уфимцевой по прелестной попке, появившееся во вторник вечером, напомнило о себе и в среду утром. Причем через считанные мгновения после пробуждения. Что самое забавное, Оля была того же мнения: толком не успев продрать глаза, перевернулась на правый бок, обняла меня и «злобно» процедила:
— Свету надо хорошенечко отшлепать. Иначе привыкнет дурить и когда-нибудь нарвется!
— Надо… — поддержала ее Дайна, тоже задвинув куда подальше никому не нужное приветствие. И ехидно добавила: — Но если ты поручишь это дело Игнату, то девочка может и привыкнуть. Ибо ладони у него — что надо, а сердце, увы, слишком мягкое. И не позволит шлепать ТАКУЮ задницу со всей дури!
— Проблема, однако… — «задумчиво» пробормотала моя благоверная, посмотрела на часы и нехотя откинула одеяло.
Во время боевки нам было не до посторонних мыслей: Главный Тренер семьи работал в паре с Ольгой, вынуждая ее раз за разом перешагивать через нынешний предел возможностей, а я все два часа рубился с тремя андроидами по правилам «Каждый за себя» и не мог себе позволить отвлекаться. В общем, к этой теме вернулись только во время традиционного заплыва к горизонту, совмещенного с прокачкой водомерки, и немного пострадали из-за того, что вынуждены скрывать и наличие, и источник «разведданных». Чуть позже, то есть, в ванной, снова дорвались друг до друга, ухнули в омут буйной страсти и забыли об Уфимцевой на самый «страшный» час. Так что по-настоящему переживали не так уж и долго — порядка восьми минут. Вот и забивали головы, тыря с накрытого стола холодные закуски. А потом ожил дверной звонок, и я «засуетился» — «нашел» МТ, вывел на его экран картинку с нужной камеры и «потерял дар речи», обнаружив перед нашим гаражом грустно улыбающуюся Свету.
— Доброе утро, Игнат! — неуверенно поздоровалась она. — Я. наконец, смогла вырваться из Новомосковска и, как видишь, приехала к вам! Впустишь?
— Привет, солнце! — «оклемавшись от шока», поздоровался я, расплылся в довольной улыбке, разблокировал замок и, отвернувшись от мобильного терминала, заорал на весь коттедж: — Девчат, Света вернулась!!!
Картинку отключил после того, как Оля с Ирой заверещали, и рванул навстречу Уфимцевой.
«Столкнулись» в фойе нашей стороны холма — гостья, передвигавшаяся рывками, вышла из последнего в полуметре от меня и, подпрыгнув, обхватила всеми четырьмя конечностями. Целовала так, как будто не видела лет десять. А еще улыбалась сквозь слезы счастья и пыталась переломать ребра ни разу не слабенькими ножками. Моих оторв терроризировала в том же режиме. Хотя нет, не в том — обнимала и целовала, стоя на полу. Зато чуточку дольше. А «на Ире» разревелась. Настолько горько и по-детски, что я подхватил ее на руки, поднял на второй этаж, занес в гостиную и, сев на диван, прижал страдалицу к себе.
Успокаивая, нес всякую ерунду, гладил по голове и… параллельно тихо дурел от Дайны: заметив, что глаза моей жены увлажнились, она отзеркалила и эту реакцию!
Слава богу, Уфимцева взяла себя в руки довольно быстро и, всхлипнув в последний раз, виновато вхдохнула:
— Простите, ребят: последние недели полторы выдались слишком уж нервными. И я до сих пор не могу поверить, что наши проблемы закончились…
Мы были в курсе. Тем не менее, нахмурились.
— Расскажу. Как-нибудь потом. А то испорчу настроение и вам, и себе… — пообещала она, шмыгнула носиком и вытерла глаза рукавом.
Я «нехотя кивнул» и сменил тему разговора:
— Что ж, тогда скажи-ка нам, пожалуйста, почему ты не предупредила о своем приезде.
Она немного поколебалась и сказала правду:
— Для того, чтобы меня встретить, вам пришлось бы пропустить еще одну тренировку. А два последних дня вам и так было не до них. Вот я к концу завтрака и прикатила.
— И на чем? — «зачем-то» полюбопытствовала Иришка.
Света на солгала и в этот раз:
— На такси…
— Так, стоп: ты хочешь сказать, что приехала из Новомосковска ОДНА, и вместо того, чтобы позвонить нам, вызвала к поезду такси⁈ — «на всякий случай» уточнил я, дождался подтверждающего кивка и «разозлился»: — Свет, ты одурела?!!!