БАС: В одной из своих статей Элан Дершовиц справедливо ставит вопрос: "Кто представляет более серьёзную опасность для американских свобод — президент, имевший роман с молодой сотрудницей и пытавшийся скрыть его? Или независимый прокурор, который шантажирует свидетеля, тайно передаёт прессе показания, данные Большому жюри, произвольно расширяет границы порученного ему расследования Уайтвотерских сделок, вовлекая десятки людей, не имевших к этим сделкам никакого отношения?" Если наш президент не выше закона, то уж наверное и независимый прокурор не выше него. Однако кто же имеет власть контролировать независимого прокурора?
ТЕНОР: Монику заставили передать комитету все подарки, полученные ею от президента, в том числе и те, которые не упоминались в разговорах с Линдой Трипп. Тогда же пришлось сдать и синее платье, которое в разговорах упоминалось. Лаборатория ФБР провела анализ пятна на нём и обнаружила, что ДНК оставленной спермы совпадает с ДНК президента. Отпираться дальше было невозможно. Клинтону пришлось признаваться в своих грехах перед всей страной и просить прощения за ложь.
БАС: Его покаянные слова, слетавшие с экрана телевизора, будили во мне странные чувства. "Я допустил грубейшую ошибку… Несу за неё полную ответственность… Причинил боль своей семье… Нанёс ущерб престижу государства… Приложу все силы, чтобы исправить содеянное…" Стыд, горечь, гнев, растерянность… И вдруг до меня дошло: это же говорит вечный подросток! Тот самый, которому всегда будет шестнадцать лет. Подростки шестидесятых выросли, получили право голоса и избрали в президенты своего. Уклонявшегося от призыва, курившего марихуану, игравшего на саксофоне, блудившего направо и налево. Все разоблачения со стороны дам, снискавших его внимание, в глазах этого поколения оборачивались только дополнительной предвыборной рекламой. Когда летом 1992 года были опубликованы рассказы Дженифер Флауэрс, одна проницательная дама в Голливуде воскликнула: "Ну теперь, после такого пиара, он точно победит на выборах!".
ТЕНОР: Однако в Конгрессе всё ещё заседали люди другого поколения. И, ознакомившись с отчётом Кеннета Старра, нижняя палата проголосовала за импичмент. Как мы знаем, импичмент это лишь акт предъявления обвинения. Окончательное решение остаётся за сенатом. Сторонникам свержения президента оставалось набрать две трети голосов в верхней палате, но это не удалось. Голоса сенаторов разделились ровно пополам: пятьдесят против пятидесяти. Клинтон удержался в президентском кресле. Иск Полы Джонс был отвергнут верхней инстанцией апелляционного суда, но её адвокатам всё же удалось содрать с ответчика 800 тысяч долларов отступного.
БАС: Со времён Уотергейта охота за крупными политическими фигурами стала азартным спортом для журналистов и адвокатов. Под Картера пытались вести подкоп в связи с делами его арахисовой фермы в Джорджии, под Рейгана — в связи с деньгами, незаконно переданными никарагуанским антикоммунистам, раздавались призывы судить бывшего вице-президента Дика Чейни за пытки, якобы применявшиеся к пойманным террористам. А уж список выброшенных из политической борьбы в связи с любовными приключениями исчисляется десятками и растёт с каждым днём. Я не понимаю, откуда ещё берутся смельчаки, решающиеся выставлять свои кандидатуры под эти безжалостные прожектора.
ТЕНОР: Угроза сексуальных разоблачений использовалась в политике и раньше, но это делалось втайне. Комиссия сенатора Маккарти вынюхивала гомосексуалистов в левых кругах и шантажом заставляла их свидетельствовать против друзей. При Гувере ФБР собирало подробные досье на каждого мало-мальски заметного деятеля. Мартина Лютера Кинга пытались вынудить уйти от общественной деятельности, угрожая обнародовать его связь с белой женщиной.
БАС: И это поветрие, эта охота за власть имущими не ограничивается Америкой и не ограничивается сексуальной сферой. Бывших правителей стало модно судить за что угодно. Во Франции привлекали к суду бывшего президента, Жака Ширака, пытаются судить и Саркози, в Италии — премьера Сильвио Берлускони, в Израиле осудили бывшего президента Моше Кацава, в Украине — бывшего премьер-министра Юлию Тимошенко. Чтобы чувствовать себя в безопасности нужно быть Фиделем Кастро, Уго Чавезом, Ким Чен Иром, Мугабе.
ТЕНОР: Загорается красный свет, дребезжат звоночки тревоги — мы пересекли установленные границы и вторглись в сферы политики. Давайте лучше вернёмся к нашим героям. Опубликование отчёта комитета Старра принесло Монике новое горе. Болтая с Линдой Трипп, она часто роняла саркастические замечания в адрес друзей и родных. Теперь расшифрованные ленты были вынесены на свет и оттолкнули от неё многих дорогих ей людей. Даже восстановившиеся было отношения с отцом вновь порвались. Вина и раскаяние терзали Монику. Она боялась, что и сенат станет вызывать свидетелей и ей придётся давать показания под дулами телевизионных камер. В холодильнике она хранила две бутылки: водку "абсолют", чтобы набраться духу в случае вызова, и шампанское "Вдова Клико" — отпраздновать, если вызова не будет.
БАС: Кажется, она, в отличие от Дженифер Флауэрс, никак не использовала свою всемирную известность. "Я ничем на заслужила её, — говорила она, — не совершила ничего, чем можно гордиться." Работала в телешоу, жила за границей. Замуж так и не вышла. Представьте себе мать, к которой придёт сын и объявит, что он женится на Монике Левинской? Через знакомых просачиваются слухи, что она до сих пор любит своего "пригожего" и рада была бы принять его обратно.
ТЕНОР: Не кажется ли вам поразительным, что эта драма способствовала необычайному взлёту Хилари Клинтон? При запуске космического корабля обе ракеты-носителя, выполнив свою задачу, падают в океан. Так и Билл с Моникой: выпали из игры, а Хилари устремилась в политический космос: В 2001 она уже сенатор от штата Нью-Йорк, в 2008 — реальный претендент на номинацию в президенты США, в 2009 — министр иностранных дел.
БАС: Но надо отдать должное её прозорливости уже в молодые годы. Когда она поддалась уговорам юного адвоката Клинтона и уехала к нему в Арканзас, близкая подруга назвала её сумасшедшей. После Нью-Йорка и Вашингтона? Где у неё начиналась блестящая карьера? В провинциальную глушь, к безвестному адвокату? "Ты ничего не понимаешь, — ответила Хилари. — Этот человек станет президентом Соединённых Штатов."
ТЕНОР: В своих мемуарах Клинтон описывает, как жена вступалась за него в первые недели после начала скандала. И как тяжело ему было сознаться ей и дочери, что все разоблачения в прессе — правда. "Утром в субботу, 15 августа, накануне дачи показаний перед Большим жюри, после тягостной бессонной ночи, я разбудил Хилари и рассказал ей правду о моих отношениях с Моникой Левинской. Она смотрела на меня так, будто получила удар кулаком в живот. Она была разгневана на меня не только за то, что я сделал, но и за то, что солгал ей в январе… Я говорил ей, что люблю её и что не хотел причинить боль ей и дочери и что страшно сожалею… Потом пришлось сознаваться и Челси… В какой-то мере это было ещё тяжелее. Рано или поздно дети узнают, что их родители — не совершенство, но эта ситуация, конечно, выходила за пределы нормального… Я опасался, что не только мой брак будет разрушен, но я потеряю любовь и уважение своей дочери".
БАС: Много писалось и говорилось о том, какой ущерб нанесла эта история престижу Америки за рубежом. На несколько месяцев мы стали посмешищем для всего мира. Но президенты приходят и уходят, они уносят с собой свои глупые ошибки и позорные промахи. Что остаётся — глубокий след, вмятина, проделанная в нашей юридической структуре тем или иным прецедентом применения закона. И я согласен с Эланом Дершовицем, когда он называет деятельность специального прокурора Старра "сексуальным маккартизмом". "Неужели мы не понимаем, что давать специальному прокурору право расследовать сексуальную жизнь президента гораздо более опасно для демократии и свободы, чем всё, что вменялось Биллу Клинтону? Неужели, действительно, готовы создать постоянный комитет сексуальных расследований, который будет публиковать отчёты о частной жизни политиков и простых граждан? Неужели готовы дать этим сексуальным ищейкам право одаривать судебным иммунитетом одного партнёра, чтобы получить показания на другого?".
Библиография
(В список не включены романы и повести писателей, о которых рассказывается в книге)
Alexander, Paul. Salinger. A Biography. Los Angeles: Renaissance Books, 1999.
Bailey, Blake. Cheever. A Life. New York: Knopf, 2009.
Baker, Carlos. Ernest Hemingway. A Life Story. New York: Charles Scribner's Sons, 1969.
Baker, Carlos, editor. Ernest Hemingway. Selected Letters 1917–1961. New York: Charles Scribner's Sons, 1981.
Bloom, Claire. Leaving a Doll's House. A Memoir. Boston: Little, Brown & Co., 1996.
Bragg, Melvyn. Richard Burton. A Life. Boston: Little, Brown & Co., 1988.
Branden, Barbara. The Passion of Ayn Rand. New York: Doubleday & Co., 1986.
Branden, Nathaniel. My Years with Ayn Rand. San Francisco: Jossey-Bass Publishers, 1999.
Brauner, David. Philip Roth. Manchester and New York: Manchester University Press, 2007.
Cheever, John. The Journals of John Cheever. New York: Knopf, 1991.
Cheever, Susan. Home Before Dark. Boston: Houghton Mifflin Company, 1984.
Cheever, Susan. Note Found in a Bottle. My Life as a Drinker. New York: Simon & Shuster, 1999.
Clinton Bill. My Life. New York: Knopf, 2004.
Cook, Blanche Wiesen. Eleanor Roosevelt. Vols. I & II. New York: Penguin Books, 1992.
Dershowitz, Alan M. Sexual McCarthyism. Clinton, Starr, and the Emerging Constitutional Crisis. New York: Basic Books, 1998.
Farrow, Mia. What Falls Away. New York: Bantam Books, 1997.
Fisher, Eddie. Eddie. My Life, My Loves. New York: Harper &