«Р» с мягким знаком как белка в колесе крутился на своем кресле. Он – то отдавал распоряжение двигателям корабля начать торможение, то громко и вызывающе щелкал тумблерами гравитационной и антиметеоритной защиты, то поворачивался в сторону Германа и делал душещипательный доклад о выполнении очередного этапа подготовки «Иуды» к транспространственному скачку.
Даже неповоротливый увалень ПКЖ и тот не остался равнодушным к всеобщей суматохе и беспокойству. Все его следящие системы искрились разноцветными лампочками, конструкции активно трансформировались, контрольные панели и цилиндр Суперкома начали быстро расползаться в разные стороны, складываясь самым немыслимым образом и медленно задвигаясь в пол рубки.
Во всей этой суматохе, только лишь один Герман оставался спокойным и уверенным в себе.
Может быть потому, что не до конца понимал суть всего происходящего. А может и потому, что все еще не мог оторвать своего зачарованного взгляда от Транссфера.
Неожиданно корабль задрожал и начал медленно вращаться вокруг своей оси. Система искусственной гравитации «Иуды» была уже не в состоянии противостоять буйству обрушившейся на звездолет стихии. О чем и поспешила устами «Р» с мягким знаком известить своего командира и единственного живого человека на борту.
Закончив с докладом о выходе Системы искусственной гравитации «Иуды» на критические режимы работы, «Р» с мягким знаком порекомендовал Герману незамедлительно занять свое место в камере анабиоза, в форму которой уже успел трансформироваться ПКЖ.
Однако, Герман, почему-то отказался последовать рекомендациям.
– Я хочу увидеть все своими собственными глазами, – пояснил он свое решение роботу. – Надеюсь, что это не противоречит инструкции. Или я ошибаюсь?
– Никак нет, сэр, – без особого энтузиазма в голосе подтвердил «Р» с мягким знаком. – Вы не ошибаетесь. В инструкции о проведении полета действительно ничего не сказано о том, что командир корабля не имеет права лично контролировать прохождение звездолетом Транссфера. Просто это раньше никому не приходило в голову, сэр.
– Значит, я буду первым и последним из тех звездолетчиков, кому именно это и пришло в голову! – холодно отрезал Герман. – Еще какие-нибудь возражения есть?
– Нет… То есть да, сэр! – засуетился робот. – Вы не могли бы занять, в этом случае, свое место в ПКЖ? Дело в том, что я не могу гарантировать отсутствие перегрузок и тряски во время прохождения кораблем Транссфера. А это может пагубно сказаться на вашем здоровье, сэр. В мои обязанности входит, как вы знаете, постоянная забота о нем, так же, как и о самом корабле.
– Ну, эту твою просьбу, я думаю, можно выполнить, – согласился Герман, неторопливо направляясь в сторону ПКЖ.
– Даю отсчет расстояния до входа корабля в транссфер, – громко затараторил своим металлическим басом робот, когда Герман уже оказался в полной власти ПКЖ, и все его тело безнадежно увязло в густой и склизкой антигравитационной массе.
– До входа в транссфер осталось сто тысяч километров, пятьдесят тысяч, двадцать пять тысяч. Всем системам корабля быть в полной готовности. – монотонно продолжал бубнить «Р» с мягким знаком. – Десять тысяч до перехода. Пять тысяч километров. Все. Нулевая отметка. Вход в первую пограничную зону Транссфера – зону локального старта – зафиксирован. Предполагаемое время прохождения зоны – 625, 56677 секунд…
Сразу же после этих слов робота «Иуду» тряхануло так, что Герман на мгновение потерял сознание и позабыл обо всем на свете.
Когда он пришел в себя, звезды в иллюминаторах «Иуды» уже давно превратились в едва заметные световые штрихи и быстро таяли в надвигающейся темно – фиолетовой мгле.
Корабль уже несколько минут был в Транссфере. Между тем, унылая картина в его иллюминаторах продолжала оставаться неизменной.
«Стоп. – Подумал про себя Герман. – Почему это замолчал «Р» с мягким знаком? «Иуда» уже добрых пятнадцать минут назад должен был пройти контрольную точку Транссфера?! Да и вся эта грязно – фиолетовая жуть уже давно должна была расползтись на рваные лохмотья и уступить свое место звездам и абсолютной черноте. По крайней мере, именно к этому его готовили во время стажировки на Плутонианской Космобазе. Что-то здесь не так»…
– Докладываю обстановку, сэр! – немедленно отозвался на мысленный призыв своего командира «Р» с мягким знаком.
Герман вынужден был признать, что наличие телепатических способностей у его электронного соглядатая, так тщательно им скрываемое, иногда может оказаться очень даже кстати.
– Время нахождения корабля в Транссфере на данный момент составляет не полных семнадцать минут. Прохождение контрольной точки Транссфера не зафиксировано. Вынужден проинформировать вас о наличии нештатной ситуации, – между тем упавшим голосом продолжал свой доклад робот. – Какие будут распоряжения, сэр?
«Помолиться богу в ожидании страшного суда! «– мысленно послал к чертовой матери робота и всех его создателей, вместе взятых, Герман.
– Не понял Вас, сэр! Повторите, пожалуйста, ваше распоряжение! – растерянно переспросил «Р» с мягким знаком.
– И уже никогда, судя по всему, не поймешь, – раздраженно огрызнулся в его адрес командир «Иуды». – Лучше следи за временем. Это единственное, что мы пока можем себе позволить делать. Или у тебя есть другие предложения?!
– Никак нет, сэр. Предложений нет. Время нахождения корабля в Транссфере уже составило двадцать три неполных минуты. Но это невозможно, сэр! – встревожено отрапортовал робот. – Это противоречит всем знаниям земной науки о Транссферах, сэр. Время здесь должно отсутствовать. Но этого не происходит. Мы уже давно должны были пройти обе пограничные зоны Транссфера: как локального старта, так и локального выхода. Мы находимся неизвестно где. И время здесь все еще существует. Посмотрите в иллюминаторы, здесь также существует материя. И, главное, она изменяется.
– Ну и черт с ней. Пусть что хочет, то и делает, – тяжело вздохнув, выругался в адрес «материи «Герман. – Нам-то что с этого?
Герман не успел закончить фразы.
«Иуду» в очередной раз сильно тряхнуло, и прежде, чем Герман опять потерял сознание, в его мозгу молнией сверкнула спасительная мысль:
«Ну-у, слава богу. Хоть что-то да происходит…»
Когда он уже во второй раз за последние полчаса вынырнул из глубин своего подсознания, в иллюминаторах «Иуды» опять сверкали звезды. Правда, их сияние было очень странным. Замедленным, что ли. Создавалось даже впечатление, что они были просто нарисованы белой краской на черном холсте бумаги.
– Момент перехода корабля через транссфер не зафиксирован. Момент выхода из первой пограничной зоны Транссфера – зоны локального старта, моменты входа и выхода из второй пограничной зоны Транссфера – зоны локального финиша, также не зафиксированы.
– Мы что, возвращаемся домой? – высказал вслух первое, что пришло ему в голову, Герман.
– Никак нет, сэр! – быстро поставил крест на предположении своего командира «Р» с мягким знаком. – Согласно показаниям всех находящихся на борту корабля приборов, «Иуда» все еще находится в зоне Транссферного перехода, в его, не поддающейся идентифицированию, части.
– Ну, тогда, где мы, черт возьми, находимся, – вскипел Герман. – И что все это значит! Я не собираюсь принимать участия в разных там дурацких экспериментах Транспортной Службы! Об этом нет ни строчки в моем контракте. Да я…
– Это не эксперимент, сэр! – поспешил успокоить своего шефа робот. – Я оказался в таком же положении, как и вы. Я…
– Да заткнись ты, электронная обезьяна, – обрушил весь свой гнев на безропотного робота Герман. – И без тебя тошно. Лучше займись навигационными картами. Хотя вряд ли это нам хоть чем-то поможет. И черт меня дернул согласиться на этот рейс. Ведь знал же, знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. И что же?! Финита ля комедия, синьоры. Как говорил один мой итальянский друг.
– Срочное сообщение, сэр. Прошу вашего внимания. Это очень важно! – требовательным, если не сказать большего, тоном перебил своего командира робот.
– Ну что там у тебя еще. Если ты собираешься сообщить мне о том, что корабль через секунду – другую взорвется, можешь себя не утруждать. Мне уже все равно, – с наигранным равнодушием в голосе, откликнулся Герман.
– Прямо по курсу корабля наблюдаю объект. Объект явно искусственного происхождения! – скороговоркой выпалил робот.
– Неужели? И такое бывает? – недоверчиво переспросил Герман, и в его душе с новой силой вспыхнула спасительная искра надежды.
– Так точно, сэр! – торжествующим голосом, продолжал робот. – Приступаю к немедленному сканированию объекта. Первая информация уже есть. Прикажете ее доложить?
– Нет, я прикажу ее немедленно забыть и переключить свое внимание на что-нибудь более существенное! – съязвил в адрес робота Герман.
– Не понял вас, сэр! – искренне удивился робот.
– Докладывай, черт тебя возьми, – не в силах больше сдерживать своей ярости, прорычал Герман. – Хотя нет. Постой. Пусть это лучше сделает за тебя Суперком. А ты займешься налаживанием связи, если этот твой объект, к счастью для нас, окажется межзвездным кораблем.
– Это корабль, – с готовностью подтвердил робот. – Это, несомненно, корабль. Причем, судя по всему, земного происхождения. Однако, переключаюсь на то, чтобы осуществить с ним информационную связь и передать сигнал бедствия. Суперком в полном вашем распоряжении, сэр! Он немедленно доложит вам результаты сканирования обнаруженного нами корабля.
Герман резко обернулся в сторону зеркального цилиндра Суперкома. Но тот, не дожидаясь дополнительных распоряжений, уже начал монотонным голосом свой доклад:
– Объект идентифицирован. Это космический корабль земного производства. Дата производства – ноябрь 2158 года. Класс корабля – сверхсекретный стратегический миноносец оригинальной серии. Серийный номер корабля – отсутствует. Секретный военный код корабля – «Терминатор 003». Официальное название корабля: «транспортник «Иуда» дальнего радиуса действия. В Спецреестре Транспортной Службы Лиги Наций Земли корабль не значится. Тактическое вооружение корабля: восемь электромагнитных пушек повышенной мощности, предназначенных для выведения из строя систем управления кораблей возможного противника. Стратегическое вооружение корабля: двадцать четыре автономных аннигиляционных контейнера независимого наведения, предназначенных для уничтожения живой силы противника по критерию суммарной биологическ