Комментарии (220):
::: Вся Америка сейчас: хахаха.
::: Срань, парни, а за кого теперь болеть?
::: Давайте признаем, этот пацан быстр. Марсу уже скоро тридцать – а малыш Б хорошая ему замена.
Почти неделю, пока Бланж был на соревнованиях, я провела за изучением особенностей спортивной фотографии и теперь отчаянно нуждалась в практике. Благо далеко ходить не требовалось. Вот они, на твоих глазах: взлетают по трамплинам, гоняют по трассе, перепрыгивая препятствия. Правда, на деле все оказалось сложнее, чем я предполагала.
Мотокросс – шумный и грязный вид спорта. Мне пришлось обойти весь трек пешком, полежать на земле и, изваляться в пыли, чтобы найти более-менее удачные ракурсы. В сотый раз обгореть, надышаться горячим воздухом, а в качестве финишного аккорда Лаклан, проезжая мимо, окатил меня потоком липкой жижи из-под заднего колеса. С ног до головы.
– Никогда не стой в этом месте, – крикнул он, раздраженно вскинув руку, пока я застыла, словно статуя, чувствуя, как грязь стекает с кончиков волос.
Я никогда не любила ругаться, потому что всегда считала: это удел слабаков, но сейчас изо всех сил хотела заехать ему по морде. Именно в таком состоянии меня и увидела Лили, проезжавшая мимо. Она уверила, что у нее есть шампунь, который даже из моих запутанных кудрявых волос любую гадость вымоет. Так что теперь мы, два совершенно чужих друг другу человека, сидели в ее комнате, как подружки, и обсуждали противных мальчишек.
– Клянусь, он меня ненавидит.
Я покачала головой и, вытерев волосы, положила пушистое полотенце на розовое покрывало. Шампунь и правда все отмыл, вот только стереть грязь с души не так просто.
– Он не специально. Когда проезжаешь тот поворот, действительно сложно никого не забрызгать. Они поливают трассы, чтобы сцепление было лучше. – Словно извиняясь, она приподняла плечи. – А ты просто не в то время там оказалась. – Я посмотрела на нее весьма скептически. – Ну и, возможно, он немного ревнует.
– Тебе не кажется это странным?
Лил пожала плечами:
– Нет. Он и Марса раньше недолюбливал. Потому что все эти годы Марс для Реми был бо́льшим старшим братом, чем сам Лаклан. А теперь Марс ушел, но появилась ты.
Я понимала, что, возможно, в ее словах есть логика, но почему-то мне было так обидно, что хотелось на всех надуться. К тому же и Бланж, как назло, куда-то пропал. Его абсолютно точно не было на треке. И даже у странной конструкции, напоминающей огромный матрас, спущенный с горы, – в месте, где он всегда отрабатывал свои трюки. Я проверила.
– Кстати, ты не видела Реми?
– Нет.
Почему-то в этот момент захотелось, чтобы он защитил меня. Наорал на Лаклана, дал понять, что ко мне нельзя приближаться, просто поддержал. И хотя я понимала, что никогда о подобном не попрошу, что это жутко деструктивно, что Бланж все равно не стал бы разваливать дисциплину из-за какой-то меня, в глубине души хотелось, чтобы он сыграл роль героя. Хотя бы раз.
– Странно, – прошептала я себе под нос и обернулась, потому что с улицы раздался непривычный для этого места шум. Гул автомобильных шин и симфония голосов.
Я вышла на галерею, где меня тут же обдало волной горячего воздуха. На парковке одна за одной появлялись машины. А потом я заметила детей. Множество детей.
– Откуда они все?
– А, это к Марсу. – Лилиан улыбнулась. – Сегодня открытие летнего сезона. У него здесь своя мотошкола.
– А для них это не опасно?
– Ну, они не гоняют как сумасшедшие. Почти, – с лукавой улыбкой уточнила она. – И с трамплинов не прыгают. Пока.
– А ты?
– Я в женской лиге. И здесь на подхвате. Так, по мелочи. Ну и… Марселю помогаю.
– Бланж не против?
– Вроде нет. Это ведь дети. Они такие милые. Как с ними не возиться?
Я не могла не согласиться. Ровно как и сдержать улыбки, глядя, как ребята с большими головами-шлемами и тонкими ручками-ножками, похожие на инопланетян, толклись у входа.
– Они такие маленькие, – прошептала я.
– Это еще не самые. Этим примерно по десять. Я их с самого первого набора помню. А самому мелкому в Марсовой школе пять. Вот там действительно забавный мальчишка. Эй, Закари! – крикнула она, навалившись на перила так сильно, что я побоялась, как бы она не вывалилась, и подняла руку.
– Здравствуйте, мисс! – Смуглый латиноамериканский мальчишка усердно махал в ответ. На его губах играла улыбка, а на щеках появились ямочки.
– Это мисс Лилиан! – крикнул другим он. – Как вы, мисс?
– Мисс Лилиан!
– Мисс Лилиан!
«Святое море» наполнилось переливами десятка детских голосов. Лил, сияя, рассмеялась.
– В чем дело? Почему вы галдите, как стая гусей?
Из-за ворот показался Марс. Задрав голову, посмотрел на нас и нахмурился.
– Привет, Марсель. – Лилиан мягко улыбнулась.
Тот молча кивнул, а потом согнал пацанов в кучу, тут же завладев вниманием не только их самих, но и их мам. К своему удивлению, я заметила только двух отцов, но они стояли каждый возле своей машины, уткнувшись в телефоны.
– Он тебе нравится? – спросила я, оглянувшись на Лил.
Она неопределенно пожала плечами:
– Сколько я себя помню. Только я всегда была маленькой девочкой, а он – взрослым крутым парнем. Помню, в колледже они с моим старшим братом меняли девушек, ходили на вечеринки, а я украдкой глядела на них из окна. Или, забравшись на ветку старого дерева в саду, подсматривала, как они, болтая о чем-то, выпускают в небо сероватый дым. И мне казалось, что не может быть более впечатляющего зрелища. – Лил звонко рассмеялась, как будто сама над собой.
– Где он сейчас? Твой брат? – спросила я.
– Разбился. Они начинали вместе, но, как говорится, лучшие всегда уходят первыми.
– Я сожалею.
– Это было давно. Так что…
– Марс переживал?
– Да. Думаю, поэтому он так злится, что я тоже начала этим заниматься.
– Я его понимаю.
– А я нет, – по-прежнему глядя на собрание, ответила она.
Марс что-то говорил родителям, детям была дана команда «На старт». Все начали разбредаться. Одна из девушек потянулась к Марселю, как будто что-то хотела спросить. Замерла на какое-то время у его уха, а потом рассмеялась.
Лил скривилась.
– Ладно, идем. Все равно ей ничего не светит.
– Почему?
– Потому что любить его слишком больно. – В этот момент мне показалось, будто она говорит не только о нем, а о каждом из нас, на лето заточенном в этом странном, аномальном месте. – Какой нормальности она ищет от человека, решившего посвятить свою жизнь этому?
Вряд ли хоть одна из нас могла найти ответ на этот вопрос. Я смотрела, как Лилиан удаляется, а перед глазами почему-то до сих пор было ее лицо с крошечными веснушками на маленьком носу и по-детски широко распахнутыми глазами. И хотелось верить, что где-то там, на другой стороне Луны, отыщется парень, способный в них красоту рассмотреть. И надеяться, что это не будет кто-то, влюбленный в мотоспорт.
Попрощавшись с Лил до вечера, я поднялась наверх и, отряхнув с подошв пыль и песок, открыла дверь своей комнаты. Хотела подойти к комоду, как вдруг поняла, что на привычном месте его нет. Злополучная громадина, наградившая меня синяком, которым Бланж любовался пару дней назад, теперь подпирала стену напротив. С его стороны кровати. Там, где удариться в темноте об острый угол просто не представлялось возможным.
Я огляделась. Пока меня не было, Бланж сделал перестановку в комнате. И в этот момент я поняла, что он для меня все-таки немножко герой.
Глава 19. Любить его больно
– Ты просто обязана это прочитать, Джекс! Там такая любовь – закачаешься!
Именно с этими словами Лил впихнула мне в руки розовую книгу со звездами, блестками и фейерверками на обложке. Я сидела в ее комнате на кровати и болтала ногой, ожидая, когда она наконец отгладит свое платье, которое, судя по цифрам на валяющейся рядом бирке, сбежало с разворота Vogue.
– Меня аж разрывает! – почти подпрыгнула она.
– Ладно, ладно! Я посмотрю.
– Пообещай мне!
– Обещаю, что завтра же начну.
Я редко читала любовные романы. Когда ты на стипендии, то банально некогда: приходится много работать, но такие истории обожала Кэсс, так что я знала, как сильно Лил сейчас хочется обсудить книгу хоть с кем-нибудь.
– Класс! – воскликнула она, снимая с рейлинга, служившего ей шкафом, висевшие там босоножки. – Я как раз попросила Марселя купить мне в городе продолжение.
– И что он? – недоверчиво вскинув бровь, спросила я. – Согласился?
– Да, он всегда привозит мне книги. – Она кивнула вбок, где над кроватью была закреплена полка, полная разноцветных томиков в мягких переплетах, и обернулась, приложив к себе переливающийся наряд. – Ну, как тебе это?
– Неожиданно, – ответила я сразу на два вопроса. Про платье и про то, что брутальный и взрослый во всех отношениях Марс таскает романтические книжки девушке из команды соперников.
Лил рассмеялась:
– Знаешь, сколько раз я слышала, что девчонки вроде меня должны интересоваться мотоциклистами, а не мотоциклами? – И сама же ответила: – Миллион.
– Банальная предвзятость.
Но она наклонилась и прошептала:
– Весь кайф в том, что самом деле мы можем фанатеть и по тому, и по другому, – улыбнулась и добавила: – Кстати, а почему ты не одеваешься?
– Э-э… – промычала я. Потому что была вроде как готова. Мой взгляд метнулся к зеркалу. Вид у меня был довольно… обычный. – Не люблю людей шокировать.
– А-а, – вскинула Лил брови. – Тогда идем?
Мы впервые собрались в Финикс все вместе. Обычно команда выбиралась куда-нибудь в бар или клуб по пятницам, но из-за фестиваля и соревнований всем было не до того. Но сегодня каждый подготовился как умел.
Дэмьен вырядился в светлые джинсы, мокасины на босу ногу, белую рубашку с закатанными рукавами и теперь зачесывал волосы перед зеркалом, тренируя шальную улыбку. Как сказал Лаклан, явно собрался сегодня ночью кого-нибудь снять. Сам же он сменил одну из своих черных футболок на такую же черную футболку, и, кажется, это был предел его стараний. Кас побрился. Теперь он больше не был похож на канадского лесоруба, но своей молчаливостью все равно напрягал, так что я старал