Хэрсир добавил еще несколько слов на своем языке, обращаясь уже к своим воинам. И – вот ведь приятная неожиданность! – викинги сняли с пленников цепи. Кандалы звякнули о залитую птичьей кровью палубу и вскоре исчезли в трюме.
– На корапле фы теперь сфопотны, – объявил предводитель морских разбойников. – Путете помокать.
– Ох, уж я бы тебя помакал, морда твоя викингская, – чуть слышно прошипел Костоправ, но, к счастью, не был услышан и к еще большему счастью развивать свою мысль лекарь не стал.
«Так-так-так, – мысленно подвел итог Виктор, – оружия нам еще не доверяют, но уже освободили. Пусть пока только в пределах корабля, однако прогресс – налицо». Теперь он был даже рад налету чаек. А вот об Аскеле этого не скажешь: хэрсир выглядел так, будто и не было победы над мутантами. Вожак викингов озабоченно хмурился и тяжко вздыхал. Странное дело, вообще-то. Птицы хоть и поранили несколько человек, но насмерть-то никого не загрызли и не растерзали. И корабль почти не пострадал.
Аскел раздраженно отдавал приказы своим дружинникам, снимавшим со снастей и мачты обрывки никуда уже не годной сети. Кормщик выключил движок. Судно снова шло на парусе и веслах. А это свидетельствовало о том, что новых опасных мест впереди не ожидалось. Однако хэрсир по-прежнему был хмур и мрачен.
– Чего смурной такой? – не удержался от вопроса Виктор.
– А? – не понял Аскел. – Что есть «смурной»?
– Грустный почему?
– Потому что потерял колофу, – убитым голосом сообщил Аскел.
– У тебя же с головой, вроде бы, все в порядке, – удивился Виктор.
– Та, мой колофа есть поряток. Но колофа корапля не есть поряток, – Аскел кивнул на нос судна.
– Подумаешь, беда! – пожал плечами Виктор. – Черепушку драконью потеряли – и фиг с ней. Сами выжили, судно уцелело – да и ладно.
– Нет, – качнул головой викинг. – Это не «фик» и не «та и латно». Это пета. Корапль пес колофа – как колый челофек!
– Так ваши берсеркеры, я слышал, тоже сражаются голыми – и ничего.
– Персеркр пьется пез рупашки, но не снимает перет поем штаны, – печально заметил Аскел.
– Ну, ты сравнил! Украшение на корабельном носу – это не штаны.
– Ты не понимаешь, рус! Это есть польше, чем штаны. Это есть снак топлести, слафы и фоинской утачи. Пока корапль песколофый, ф пою не путет счастья.
* * *
Лекарское искусство Костоправа еще выше подняло статус пленных рус-берсеркеров. Правда, за врачевание пораненных чайками викингов лекарь взялся неохотно. Согласился только после долгих уговоров Виктора и Змейки, которые хотели как можно скорее войти в доверие к Аскелу и его команде.
Зато душеньку свою Костоправ теперь отводил по полной программе. Во время лечебных процедур он крыл новых пациентов таким матюками, что странно было, как от их тяжести драккар еще не пошел ко дну.
Отдельно доставалось тем, кто на скорую руку и совершенно бестолково (по мнению Костоправа, разумеется) собрал в плавание нехитрую аптечку. Содержимое спрятанного в трюме небольшого ящичка с лекарским запасом Костоправ раскритиковал последними словами. Что, однако, самому ему ничуть не мешало грызть взятые из той же аптечки палочки, облегчавшие симптомы морской болезни.
Впрочем, браниться Костоправ мог сколько угодно и совершенно безнаказанно: даже сносно говоривший по-русски Аскел был не в состоянии постичь его хитроумных словесных конструкций.
А вообще викинги уже относились к пленникам почти как к членам команды. Виктор, Василь, Костоправ и даже Змейка оказывали посильную помощь в непростом моряцком деле. Иногда – садились на весла, что, кстати, у северных морских разбойников считалось не постыдным рабским трудом, а занятием, достойным свободного человека.
Время шло. Они запоминали и учились, учились и запоминали. Пригодится… В их положении не следовало пренебрегать морской наукой. Нужно было знать, как управлять драккаром, ведь рано или поздно этим придется заняться вплотную. И притом вчетвером, без команды. От мысли угнать судно Виктор не отказался, а знаний, полученных на коче, могло не хватить. Поэтому и учились. Поэтому и запоминали…
Оружия, правда, русам по-прежнему не выдавали, однако и пригляд за ними был уже не такой строгий. Наверное, при желании и определенной удаче они смогли бы сбежать и скрыться в береговых скалах. Вот только зачем? И куда потом податься? Где искать Костянику и карту поморов?
Виктор и его спутники с самого начала решили придерживаться другого плана. Так что пока им с викингами было по пути.
Судно снова двигалось вдоль изрезанных фьордами берегов. Видимо, здесь начинались относительно безопасные воды и суша. По крайней мере, морские разбойники больше не боялись останавливаться на ночевки в укромных заливах.
Порой на берегу виднелись дымки, указывавшие на близость человеческого жилья. Иногда попадались рыбачьи лодки, с которых им что-то кричали и махали руками. А однажды навстречу – рядом совсем, на расстоянии копейного броска, – проплыл драккар. Вооруженные воины с чужого корабля, смеясь, указывали на пустой нос судна, где от сбитого чайками драконьего черепа остались лишь гвозди, крючья и обрывки ремней. Команда Аскела мрачно молчала и не отвечала на насмешки. Наверное, действительно башка дракона на корабельном носу многое значила для викингов.
Однако серьезных неприятностей в пути не возникало. Лишь пару раз вдали над гребнями волн показывались спины каких-то огромных – явно больше драккара – существ, от которых Аскел старался держаться подальше. Неведомые гиганты, как понял Виктор, не были безобидными. При их появлении викинги сразу сворачивали к берегу и пережидали в ближайшем фьоде, пока неведомая морская тварь не скроется из виду.
За одну из таких тварей Виктор поначалу принял и огромную бесформенную массу, возвышающуюся над водой. Однако на этот раз Аскел не стал уводить судно в укромную гавань. Наоборот – корабль хэрсира двинулся прямиком на чудовище.
Как вскоре выяснилось, их судно в этих водах было не единственным. Возле неподвижного гиганта Виктор разглядел еще пару викингских драккаров со спущенными парусами и несколько юрких лодчонок.
Интересно, что там происходит? Викинги забили морского гада и теперь заняты его разделкой?
На воде появились радужные маслянистые пятна. Кровь неведомого существа? Нет, никакая это не кровь.
– Ма-а-ать-перема-а-ать! – изумленно протянул Костоправ. – Да тут нефти – хоть жопой жри!
* * *
А ведь и правда! «Кровь» на самом деле была не чем иным, как сырой нефтью. На волнах покачивалась самая обычная нефтяная пленка, а борта кораблей и лодок, к которым приближался драккар Аскела, покрывали блестящие жирные разводы деготного цвета. Перемазанные нефтью люди в лодках тоже были черны, как африканские работорговцы, с которыми Виктор имел несчастье познакомиться в южном приморском городке с незамысловатым названием Бухта.
Высившаяся над водой «тварь» при ближайшем рассмотрении оказалась то ли островом, то ли полузатопленным искусственным сооружением, из которого, по всей видимости, и попадала в воду нефть. Странная конструкция: камень, дерево, пластик, ржавое железо, какие-то трубы. А вокруг колышется на волнах радужная пленка.
Течение и ветер уносили разлитую нефть в противоположную от драккара Аскела сторону, однако в море уплывало не все. Люди на лодках не давали нефтяному пятну расползтись.
Водное пространство вокруг «твари»-острова опоясывали невысокие плавучие оградки из дерева и пластика, удерживаемые многочисленными поплавками и невидимым под водой балластом. С драккаров словно кинули гигантский аркан, и теперь викинги постепенно затягивали петлю, уплотняя и утолщая черную маслянистую пленку, оказавшуюся внутри. Люди в лодках аккуратно черпали нефть через низкие борта.
– Что это? – поинтересовался Виктор у хэрсира.
– Платформа, – ответил Аскел, хмуро наблюдая за возней в море. – Это есть старая платформа тля топычи нефти.
Перепачкав борта черной жижей, их драккар подошел к ближайшему судну нефтесборочной команды.
Какое-то время викинги перекрикивались по-своему, затем корабль Аскела вышел из нефтяного пятна и лег на прежний курс.
Настроение хэрсира еще больше испортилось. Виктор попытался выяснить, что случилось.
– Опять раслиф! – горестно вздохнул Аскел.
Под разливом явно подразумевалась какая-то неприятность.
Из дальнейших объяснений Виктор узнал, что Бойня не затронула норвежские нефтяные платформы. По всей видимости, стороны, сражавшиеся за власть над миром, поначалу берегли их, как и сибирские скважины, надеясь заполучить ценные «трофеи», а потом стало уже не до них.
Большинство платформ, переживших глобальную войну, правда, не смогли противостоять разрушительному воздействию морской воды и времени, но некоторые шельфовые месторождения, расположенные на мелководье, все же удалось спасти. Хотя, конечно, «мелководье» тут понятие относительное. На таком мелководье драккар затонет так, что даже мачты видно не будет.
Тем не менее, ценой невероятных усилий на месте разрушающихся платформ были сооружены небольшие островки и заново налажена добыча сырья. Сочащееся из скважин «черное золото» удавалось худо-бедно контролировать. Викинги до сих пор потихоньку собирали и перерабатывали нефть.
Разумеется, те крохи, которые они получали сейчас, не шли ни в какое сравнение с ежесуточными тысячами баррелей до Бойни. Но с другой стороны… Больше ведь не требовалось снабжать топливом промышленность, не нужно было заправлять миллионы прожорливых автомобилей и отсутствовала необходимость танкерами и трубопроводами отправлять углеводороды на экспорт. А для собственных нужд того, что удавалось добыть, викингам пока хватало.
– Но сейчас нато польше топлифа, – сокрушался Аскел. – Ф польшой похот ефо нато мноко-мноко. А тут раслиф!
Да, видимо, авария накануне морского похода на Запад оказалась совсем некстати.
Виктор оглянулся. За кормой еще было видно, как викинги собирают с моря разлитую нефть. Потом, наверное, будут очищать и перегонять. Надо полагать, это непростое и трудоемкое занятие. Жить набегами куда как проще…