Я почти с радостью пришла на раздачу, хотя двигаться было и больновато. Всё лучше, чем проторчать еще один день в своей камере-одиночке, глядя на серый кусочек неба за окном: с Фэа мы не так часто встречались, да и долго болтать с ней не о чем.
Поэтому я на редкость терпеливо выслушала недовольство Айвара по поводу пропущенного дня, а затем традиционные претензии бойцов к завтраку. Всё это уже казалось приемлемым и даже немного напоминало общение.
— Это что? — брезгливо спросил один из новеньких Волков, пока я накладывала ему завтрак. Для травоядных он представлял собой нарезанный крупными кусками салат из имеющихся овощей. Для мясоедов... варево напоминало чьи-то кишки. Я даже примерно не могла предположить, что это может быть. Откуда мне-то знать? Я готовить не умею!
Покосилась на Айвара. Задавать гневливому Быку вопросы про блюда было травмоопасно. Есть вероятность, что повар взял зерно, овощи и проварил их до однородной массы с остатками мяса.
— Каша! — уверенно сообщила я, добавляя неопытному в кулинарных делах Волку пару кусочков хлеба. — С хлебом должно быть съедобно.
Волк недоверчиво посмотрел в тарелку и медленно отошел.
Выдохнув, я обратила внимание на следующего.
«Крис».
Странно. Не замечала, чтобы он приходил раньше так рано. Я решила не смущаться, встретить его прямым и уверенным взглядом.
«Гордая дочь Быка не стыдится произошедшего. Я найду способ вернуть долг. Буду смело смотреть ему в лицо и... Эх...»
Крис молча смерил меня своим темно-красным взглядом, и я почувствовала, как совершенно не по плану заполыхали щеки и уши. В памяти всплыло не совсем удачное схождение по лестнице на карачках.
«Что ж такое...»
Я молча потянулась к «каше», когда Змей опять сменил заказ:
— Салат.
По голосу казалось, что он усмехается, хотя лицо оставалось невозмутимым. Возмущенно подняла на него глаза. Хотелось сказать: «Ты уж определись, мясоед ты или и овощеед! Волки берут мясо, Быки — овощи, один ты...»
Но сдержалась, потому что я — нежная миса.
Молча наполнила и поставила перед ним тарелку.
— Благодарю, пушинка, — спокойно сказал он, а меня словно кипятком окатило. Насмехается, змеиный зад! А я... Да что со мной?! Ну назвал опять, ну сказал «благодарю», и что с того? Почему каждое его движение вызывает... это?!
Больше ничего не добавив, Крис сел за отдельный стол, лицом ко мне. Когда я незаметно зыркала на него, казалось, что он продолжает смотреть в мою сторону. Что ему нужно? Я ведь раздражаю его не меньше, чем он меня — это точно.
К моему облегчению, пришел Байнар и заслонил от змеиного взгляда своей могучей фигурой.
— Доброе утро, Берта-пушинка, — нежно проговорил он, повисая на стойке и активно обласкивая меня взглядом.
Я улыбнулась ему, стараясь не думать о том, что «пушинка» уже вызывала у меня неоднозначные чувства.
— А я ждал тебя вчера. Скучал... Почему не пришла?
— Надо было отлежаться... — туманно сказала, думая, как тактичнее сказать о своем ранении, чтобы и напомнить и не упрекнуть. — У меня же... проблемка, помнишь?
Он сощурился.
— Проблемка? — Бык помедлил, соображая.
— Меня же ранили, — памятуя о своей ошибке, решила напомнить прямо.
— Ранили? — он явно удивился. — Я думал, у тебя просто царапина.
— Почти, — улыбнулась. — Но на стену пока не пойду.
— А меня в гости ждешь? — его глаза заискрились.
— Нет, не жду, — честно ответила.
«Единственное, что я жду — когда задница заживет! И мне еще ждать и ждать...»
Бык грустно вздохнул.
— А я бы пришел, проведал тебя...
— Не стоит пока... — ответила без задней мысли, накладывая ему щедрую порцию салата. Хотя, нет — именно о задней своей стороне и думала. Не стоит пока приходить, по лестнице подниматься, о боях думать... Всё «не стоит пока».
Э-э-х.
— А когда стоит? — он быстро заинтересовался, глубоко наклоняясь через доску раздачи ко мне.
— Не знаю еще, может через неделю, — вздохнула, продолжая крутить в голове мысль о ранении. Да, наверное, дней семь еще это терпеть.
— Неделю? — Байнар покрутил бровями, что-то прикидывая. — Долго... Но я подожду. Может и раньше получится, а, Берта?
Он от чего-то подмигнул.
— Может и раньше, — согласилась, мечтая, что рана заживет раньше.
Щедро положила ему три кусочка хлеба, вместо стандартных двух.
Бык повеселел.
— Буду считать дни... — как-то особенно произнес он, забирая тарелку и успев тронуть мою ладонь кончиком грубого пальца.
— Да, я тоже, — вздохнула.
Он отошел к дальнему столу к своим, я проводила его взглядом. Какой милый! Будет считать дни, когда я выздоровею. С Байнаром приятно общаться, легко, все понятно, не то что...
Чуть не попятилась, заметив, что ко мне вновь направляется Крис. Что опять?! Похоже, на лице мои чувства отразились, потому что Крис сделал то, что я еще не видела. Он внезапно чуть улыбнулся.
От неожиданности я растерялась.
«Крис?! Улыбнулся?! Мне?!»
— Не бойся, пушинка, — успокаивающе проговорил. — Я с миром.
Пф-ф-ф! Чего?
— Уж тебя не боюсь! — буркнула, негодуя от того, что он вообще посмел такое подумать. И опять это «пушинка». Очень смешно...
Я не испугалась, просто предпочла бы не общаться лишний раз, вот и всё. Страшный нашелся.
— Решил поинтересоваться: как твоя... — он на мгновение помедлил, прежде чем спросить, и с серьезной полуулыбкой добавил — ...рана?
Вопрос меня удивил.
«Как-как. Заживает... Раздражает... Болит!» В общем, я поморщилась, туманно отвечая:
— Ну... так.
И вообще, какая ему разница?!
Крис понимающе кивнул.
— У меня есть змеиные средства, могу поделиться. Поможет быстрее затянуться, — обронил. — И шрама не останется.
Змеиные средства?! Самые лучшие, самые действенные! Говорят, ускоряют заживление втрое, стоят целое состояние! Я обрадовалась, но тут же напряглась. С чего вдруг такая щедрость?
— Почему предлагаешь? Что ты за это хочешь? — насторожилась.
Он поймал недоверие на моем лице.
— Почему? Ты была со мной, когда ранили. Возможно, даже могла быть за мной замужем, — он усмехнулся, а я от души смутилась. — Поэтому твое ранение — и моя ответственность тоже. Считаю правильным предложить тебе посильную помощь. Безвозмездно, — невозмутимо акцентировал он, будто читая вопросы, множащиеся в моей голове. — Если не хочешь принимать, настаивать не буду. Рана неудобная, с ней жить тебе, не мне.
Ого... Чувствует ответственность за меня? Благородно. Хотя и не стоит уж так... Я невольно ощутила уважение и заколебалась.
Змеиные лекарства считались уделом богачей. Сами Змеи, конечно, приторговывали ими, но секрет изготовления не разглашали никому, и в руки не передавали. Лекари занимались больными лично, разъезжая от одного к другому или принимая в кабинетах. Так что такие шикарные лекарства я желала. Очень. Не хотелось бы принимать их от Криса и опять чувствовать, что должна ему. С другой стороны, выздороветь и вернуться в строй хотелось больше. Быстро взвесив все «за» и «против», я прикусила щеку и вынужденно умерила гордость.
— Благодарю... Ты очень щедр. Я... приму, — выговорить это было сложно.
— Только условие — я буду наносить средство сам, — без улыбки сообщил Крис.
У меня мгновенно возникло несколько идей на тему, куда он может отправиться вместе со своей помощью. Высказать их вслух я не успела. Пристально глядя на мое изменившееся лицо, Крис спокойно добавил:
— Ты же понимаешь, что это не прихоть? Змеи не имеют права передавать свои средства другим родам.
«А, точно...»
Я знала, да... Но не подумала, чем это может грозить мне.
«Это получается, что... Если он будет наносить сам, это значит я перед ним... я перед ним... А он будет... Ох».
— .... а даже если бы и мог, ты не сможешь обработать рану сама, — закончил фразу Крис и добавил уже с полуулыбкой. — Хочу отметить, что образование позволяет мне справляться с ранениями умеренной сложности, а у тебя, как я понимаю, совсем простое. Повторю, решай сама, рана твоя. Хотя вижу: тебе страшно, боишься, уже готова передумать.
В бордовых глазах появилось то, что выводило меня из себя: насмешка, выражение собственного превосходства.
«Так и знал, что струсишь», — прямо говорил этот взгляд.
— От чего же... Я согласна! — мгновенно выпалил язык, прежде чем я его прикусила.
Лицо Криса не изменилось, может только глаза блеснули чуть ярче.
— Договор заключен, Берта. Зайду к тебе вечером после дежурс-ства, — он протянул «с» на последнем слове.
Через минуту, как он ушел, я поняла, что лицо просто горит огнем.
Что я наделала?! Мужчина зайдет ко мне в комнату после заката — это раз! Мне придется спустить при нем белье — два! Он будет меня касаться — три! Я все это не планировала — четыре! Это Крис — пять!
Стыдно!
Страшно!
Страшно стыдно!!!
Единственное, почему я не побежала за ним с криками: «Я передумала», было то, что я не могла пока бегать.
Автоматически собирая посуду, я судорожно соображала, как быть.
«Сглупила, и что? Придет, откажусь! Всё! Пусть смотрит как угодно, мне всё равно!»
Точно. Именно. Откажусь — и никаких проблем. Да, отказываться от своего слова — бесчестно, но и позволять такое тоже! Хотя, минуточку... Если откажусь — останусь бесчестной трусихой с медленно заживающей раной. Если не откажусь — буду бесстыдницей с быстро заживающей раной. Так-то оба варианта не особо хороши, может лучше не отказываться? Змеиные лекарства на дороге не валяются...
Я мыла посуду и одновременно ругалась с собой, начиная понимать, что, скорее всего, оставлю всё как есть.