Не хочу...
Схлынув, слёзы оставили меня окончательно обессиленной.
— Берта, — услышала негромкий голос Криса.
Видно дождался, когда я перестану подвывать.
— Я тебя услышал, Берта. Думаю, теперь понял. Трудная ты, конечно... Мне сложно тебя правильно понимать. Пожалуй, я извинюсь за... свою реакцию.
— Угу... — промычала я, не показывая лицо.
Он продолжил. Говорил в два раза медленнее, чем обычно, и вроде как с усилием, выдавая по слову раз в секунду:
— Не могу сказать, что ожидал твоего предложения. Благодарю за... в общем, благодарю. Это... э-э... лестно. Прости, что не готов принять... твое предложение.
— Угу... — только и выдала.
— Эм-м... Ты не виновата, что так с-сложилось. Я бы не предпочел сейчас... отвлекаться, — судя по голосу, Крису речь давалась нелегко, и он начал запинаться. — Мне жаль, что ты т-так расстроилась. Нет твоей вины... Не нужно пла... Не нужно слёз, Берта.
Он не договаривал, но смысл читался между строк. Крис понимал и сожалел. Я ощутила облегчение хотя бы из-за этого.
— Угу... — просто ответила, уже почти спокойно.
Маленькая букашка ползла по полу. Я пошевелила ее пальцем. Сколько там ножек, восемь? Маленькая слабая букашка, наверное, проживет дольше моего... Интересно, есть здесь щелочка, чтобы поднять ее наверх? Она, наверное, хочет наверх, из ловушки. Там травинки и утренняя роса. Скоро будут... В детстве любила бегать по прохладной росе вокруг дома.
«Любила...», — в груди опять защемило. Надо начинать говорить обо всем в прошедшем времени, да?
Мы все молчали: и я, и Крис, и букашка. Последняя активно ползала по серому от земли ботинку, который я сняла с убитого мануарца.
Прошло еще несколько минут, прежде чем Крис нарушил тишину.
— Есть вариант. Я подумал и... Технически могу предложить кое-что. Точнее, могу сделать к-кое-что тебе... для тебя. В общем, почти с-секс, — хмуро закончил он, иногда запинаясь и опять подтягивая «с». — Если тебя это утешит.
Хлюпнув носом, я оторвалась от локтя и вопросительно уставилась на него. Крис сидел у соседней стены, сложив локти на колени, и нервно подергивал стопой. На меня не смотрел.
«Почти секс?»
— А это как? — озвучила очевидный вопрос.
Он выглядел так, будто сам не верит в то, что говорит.
— Как-как... Приятно! — не удержался, на мгновение оскалившись как волк, и быстро уточнил. — Учти, это все, что я согласен предложить.
«Почти секс» — не густо. Так это секс или не секс? Я подозрительно сощурилась, подозревая, что меня хотят облапошить. Крис вздохнул, поворошил темные вьющиеся волосы и молча помассировал себе виски. Его глаза из-под темных бровей мрачно уставились в стену.
Обоюдное молчание продлилось несколько десятков секунд. Мое недоуменное и его... кажется, нервное.
— Ты согласна или нет? — резко вопросил он. — Времени мало.
— Согласна! — поспешно подтвердила, обрадовавшись небольшому сдвигу. «Почти» — тоже неплохо. Интересно, это как «почти бежать»? Или «почти вкусно»?
Крис глянул на меня, пробежался взглядом по телу и опять шевельнул желваками. У него забавно двигались скулы, когда он говорил. Как мышцы ходят под кожей, так у него ходили скулы.
— Буду тебя... касаться. А ты должна будешь расслабиться, поняла? — глаза разили угрозой. — Если не расслабишься, ничего не получится, многое зависит от тебя. Одно условие: если тебе не нравится — ты говоришь. Понимаешь? Произносишь ртом слова, а не машешь кулаками, — уточнил он, покосился на мои руки и повторил. — Ртом слова.
— Ладно! — бодро воскликнула я, так внезапно подпрыгивая на месте, что Крис, вздрогнув, отшатнулся, машинально кладя руку на кинжал.
— Расслабиться — это лечь! А не прыгать, как бешеный телок! — уничижительно проговорил он и, похоже, только усилием воли заставил себя сбавить тон. — И давай-ка уточним, Берта. Тебя когда-нибудь касался мужчина? — узкие пальцы Криса указали мне куда-то на ноги.
Я недоуменно глянула на него.
«Ой, дурак...» — пролетело в голове.
— Разумеется, да! — рявкнула я, опять теряя терпение.
— Каким образом? — резкий вопрос Криса опять звучал раздражённо. Видно, на моем лице было написано, кем я его считаю.
— Да вот хотя бы вчера! Когда поднимали, помогали забраться на...
— С-стоп! Достаточно. Я понял, — оборвал меня Крис, с закрытыми глазами опять массируя виски. У него там что, слабое место? — Всё. Снимай кирасу, остальное оставь. Ложись на живот, руки-ноги расслабь. И, пожалуйста, ...заткнись.
«Только кирасу снимать? А как же штаны? А огурец?»
— Угу, — промычала я с любопытством.
Глава 6. Почти секс
Крис
Хотелось прибить то ли эту недалекую телку, то ли самого себя.
Опять среагировал на слёзы. Почему-то он не терпел, когда женщина плачет. Это всегда было слишком невыносимо. Каждый раз хотелось сделать все, чтобы это прекратилось! Вот и сейчас... сам же предложил. Слабак!
«Почти секс». Расхохотаться или расплакаться? А то может прирезать ее, пока лежит спокойно? Только вот без нее и так крошечный шанс выжить уменьшается вдвое.
Ладно... Раз сам заикнулся, придется расплачиваться.
Крис покосился на женские руки. Относительно небольшие, вроде ничего особенного, а тела под сто килограммов подхватывает как игрушечные. Сильная... Надо с ней осторожнее. Махнет рукой и отбросит в сторону. Сумасшедшая неопытная коровка!
Он согласился устроить этот «почти секс», только чтобы она успокоилась и была готова к борьбе. Немного жалко, конечно, стало... Глупая телочка отчаянно цеплялась за жизнь. В этом они были похожи. Уж стремление задержаться в этом мире Крис мог понять и оценить как никто другой. Сам был готов на многое.
«Но главное, чтобы билась», — поспешно напомнил он себе. — «Без нее не выжить».
— Слушай ощущения от прикосновений, — приказал он, может излишне резко. — Если неприятно, сразу говори.
Берта согласно моргнула и даже прикрыла глаза, от чего на круглые щеки легли тени от длиннющих коровьих ресниц. «Сколько ей, лет двадцать? Миловидная», — отметил и тут же отбросил мысль с раздражением. — «Силы много, а вот ума Порядок не отсыпал!»
Мысленно выругавшись ещё раз, Крис сел около лежащей девчонки на колени и взял ее за руку, начиная разминать с пальцев. Расслабится, успокоится, «поживет», как хотела, и в конце концов сама пойдет на попятный, как все женщины. А он и не собирается настаивать. Элементарно.
Ладони у нее жесткие: кто-то много машет топором. Крис задумался. Он не припоминал, чтобы у Быков были воительницы. Женщины этого мощного рода сидели дома, рожали и выкармливали детей, а эта... сражается. Однозначно нестандартная коровка.
Кинжал на всякий случай устроил поближе. Мало ли...
— Слушай мои руки, только их, — хмуро повторил, чувствуя себя не в своей тарелке.
Скоро рассвет, а у них тут «почти секс». Очень вовремя, очень к месту. Прелес-с-сно устроились! В-с-с-с!
Чуть не зашипел вслух.
Хмуро нависнув над лежащей на полу Бертой, он всё же действовал. Взял и размял вторую ее руку, едва заставив разжать пальцы.
Напряжена.
Покачав головой, медленно повел по обеим рукам вверх к плечам. Женские руки под рукавами сорочки оказались мягкими. Крис молча удивился. После такой силищи он ожидал, что они будут на ощупь как мужские, но нет — мягкие женские руки.
«Странная система», — мысленно констатировал маг, ощущая, как сам немного смягчается. Тело, похожее на жесткое мужское, ощупывать было бы некомфортно.
— Приятно? — уточнил, уже держа большие пальцы на предплечьях. Не открывая глаз, она кивнула.
Действуя через сорочку, Крис молча размял напряженную женскую спину, заставляя скованные мышцы немного расслабиться. В яме, куда их поместили, было холодно, но выручала искра. Та самая единственная искра, которую ему было позволено зажечь, делала руки горячими, от чего Берта с заметным удовольствием подставлялась теплу.
«Я согласна на секс», — он вспомнил ее фразу и усмехнулся. — «Дуреха... Вряд ли ты вообще понимаешь, что такое „хотеть“.»
Положив ладони на бока, он медленно повел их к талии, аккуратно обхватывая и сжимая. Раз, два, три... Теперь ниже. Размяв через штаны поясницу, осторожно погладил бедра, готовый отпрыгнуть в любой момент, если коровка взбрыкнет. Но она лежала спокойно. К сожалению.
Это означало, что надо продолжать.
Уже уверенно возложив руки на бедра, начал с силой мять, массируя налитые выпуклые ягодицы, одновременно зло отгоняя собственное зачинающееся возбуждение.
«Ещё не хватало! Остывай!» — приказал себе, концентрируясь на деле. — «Кровь. Должен быть приток крови к тазу. У неё, а не у тебя!»
В яме было темно, только слабый огонек отбрасывал его тень на темные бревна. В полумраке бывший Змей следил за изменяющимся тепловым контуром тела. Берта тихо вздохнула.
— Хорошо? — тотчас спросил.
— Угу, — расслабленно подтвердила она.
Ухмыльнулся. Опять угукнула. Коровка угукала часто, с разными интонациями. Похоже, он уже начал разбираться в этой запутанной системе сигналов. Массировать продолжил, прогревая и прожимая плотные крепкие бедра, не делая лишнего, всего лишь приручая к прикосновениям. Но взгляд невольно прилип к выдающимся полушариям, которые по непонятному стечению обстоятельств можно было мять и трогать. Пульс против воли ускорился, а в паху окончательно окаменело.
«Что за... ерунда? Я ее не хочу, не могу хотеть такую как она, только не этот род... Это смешно. Глупая естественная реакция», — злясь на себя, он пытался успокоиться, думая о мануарцах, боли в подбитом глазу. В голове вертелось только одно: «Вместо того, чтобы отдохнуть и накопить сил, я делаю массаж какой-то телочке. Как так вышло?»