– Бедюха, да ты пьян!
– Нет еще.
– Ну и что ты с ней делать будешь?
– Не знаю. Усы пририсую.
Олег Кулик. Из серии «Вглубь России». 1997. Металл, пластик, видео, посетитель выставки. © Diomedia.com / Paul Greaves / Alamy
– Вот смотрю я на их рожи актуальные, и чем больше смотрю, тем больше думаю: а может, мне вообще того… картину написать? С коровами… С речкой…
– А сумеешь?
– Умел когда-то.
– То-то что когда-то. А теперь ты современный художник. Значит, только голову в коровью жопу засунуть можешь, больше ничего.
– Это верно.
Парк «Музеон», Москва. © Eastnews
Знаешь в Москве памятник Петру Первому, который на реке стоит? Ну вот, а рядом с ним – вход в парк городской скульптуры. «Музеон» называется. Там у ворот еще Аполлон такой мордатый на лире бренчит, а две музы его слушают. Вот на этом месте я и сидел. Прислонюсь, бывало, к Аполлону, чтобы не видеть ни рожу его, ни муз этих долбаных, ни городскую скульптуру, и перед глазами у меня – один Петр Великий. Огромный! Страшный! Уродливый, как моя жизнь!
Марина Абрамович. «В присутствии художника». 2010. Перформанс в Музее современного искусства (МОМА), Нью-Йорк. Художник, стол, стулья, зрители. © Sipa USA / Eastnews
– Расклеить по всему городу афиши: «Выставка московских художников». Зрители приходят и видят: никакого обмана. У стен, по четыре штуки в каждом зале, неподвижно сидят московские художники. Рядом с экспонатом – табличка. Напротив – стул. Посетители могут присесть и рассмотреть их, то есть нас, как следует.
Нам Джун Пайк. «Олимпия де Гуж». 1989. Национальный центр искусства и культуры Жоржа Помпиду, Париж. 12 цветных телевизоров, видеомагнитофон, ткани. 300 × 200 × 50 см. (Олимпия де Гуж (1748–1793) – французская просветительница и феминистка.) © Fine Art Images / Eastnews
– Да нет, это вторая смена пайковое телевидение смотрит. Отдыхают ребята.
– Пайковое? У вас что, телевизор по карточкам?
– По карточкам? Нет! – рассмеялся директор по развитию. – Просто название такое. Черти мои Нам Джун Пайка на части разобрали и в телевизоры вставили. Пусть светит людям, как хотел при жизни.
Ив Кляйн. «Антропометрия синего периода» (ANT 82). 1960. Холст, синяя краска, женщины. 155 × 281 см. Национальный центр искусства и культуры Жоржа Помпиду, Париж. © AFP / Eastnews
– Ив Кляйн, француз, который девок синей краской мазал и об холст вытирал. Неужели не слыхал? Звезда шестидесятых.
Сотрудники аукциона «Сотбис» демонстрируют произведение Лучо Фонтана «Концепция пространства. Ожидание», проданное за 3 800 000 фунтов стерлингов на вечернем аукционе «Сотбис контемпорари арт». 1 июля 2015 г. Лондон. © Diomedia. com / Stephen Chung / Alamy
Самый популярный аттракцион у наших. Точнее, два таких: Кляйном порисовать или Фонтану порезать.
Дэмиен Хёрст с менеджером Фрэнком Данфи на фоне своей работы. 2008. © Diomedia.com / Martin Beddall / Alamy
Смотри, какой довольный. Прямо как Хёрст после продажи.
Йозеф Бойс. «Как объяснять картины мертвому зайцу». 1965. Перформанс в галерее «Шмела», Дюссельдорф. Художник, мед, воск, золотая фольга, мертвый заяц. © Fine Art Images / Eastnews
– Уголок Бойса. В тюке, стало быть, собственной персоной маэстро Йозеф Бойс, автор бессмертного перформанса «Как объяснять картины мертвому зайцу». Весь в сале, как полагается. Рогожей обернут, чтоб не пачкался.
– А как перф называется?
– «Мертвый заяц созывает друзей».
Вито Аккончи. “Seedbed” («Грядка» или «семенная постель» (англ.)). 15–29 января 1972 г. Перформанс в Зоннабенд-галерее, Нью-Йорк. Художник, доски, микрофон и колонки. © Fine Art Images / Eastnews
– Здесь вмурован в лед итальянский богатырь Вито Аккончи. Мастурбировал в течение двух недель по восемь часов в сутки без выходных и соцпакета. И при этом без устали рассказывал в микрофон о своих сексуальных фантазиях посетителям перформанса.
Интерьер Музея Соломона Гуггенхайма в Нью-Йорке (архитектор Фрэнк Ллойд Райт, 1943). © Sipa USA / Eastnews
…По стенам гигантской ямы закручивался спиральный спуск, отгороженный от пропасти ярко-белой лентой перил. Круги ада плавно перетекали один в другой, и Беда подумал, что их едва ли возможно пронумеровать, хотя одни шли явно выше, а другие – ниже. В целом картина была очень знакомой. …Конструкция ада совриска в точности повторяла архитектуру Музея Соломона Гуггенхайма в Нью-Йорке. Именно там он видел этот текучий пандус, эту непрерывную белую ленту, сползающую с этажа на этаж.
Энди Уорхол. «Автопортрет». 1986. Трафаретная печать, холст. 270 × 270 см. Музей Соломона Гуггенхайма, Нью-Йорк. © AKG / Eastnews
– Вмурован в лед по пояс Люцифер. Все пасти у могучего раскрыты. А пастей ровно двести сорок шесть. Все, как одна, висят на длинных шеях. И пыхают искусственным огнем. Беда сильно прищурился и разглядел, какие головы носит дьявол в этом месте.
– Уорхолы?
– Точно!