В дневное время она пользовалась популярностью у любителей бега, но сейчас, в глухой полуночный час, единственным её обитателем была скульптура громадного пса - я видел её сквозь прутья решетки.
Но вот чутко настороженное острое ухо чуть заметно дрогнуло. Я понял свою ошибку. Кому может понадобится скульптура собаки?.. А вот сторожевой оборотень в качестве часового - просто идеален.
Мы бесшумно пробрались через решетку в парк, и я слегка сдвинул прутья обратно - чтобы дыра не бросалась в глаза.
- Помни: мы не должны никого убивать, пока Тарас не подаст сигнала, - еле слышно прошептал Алекс. - Граф почувствует смерть любого из птенцов, насторожится, и тогда его не выманить из особняка никакими коврижками.
- Разве стригой не обязан отвечать на вызов другого мастера? - в том, что Тарас - Мастер, я ни секунды не сомневался.
- Конечно, это столь же позорно, как отказаться от вызова на дуэль. Но жить с этим можно: стыд глаза не выест.
- Это привлечёт других, - сказал я. - Должно привлечь: отказавшись от драки, граф проявит слабость, и другие мастера сочтут его законной добычей.
- Нам это в любом случае не подходит, - покачал головой Алекс. - Необходимо преподать урок всем, кто ещё захочет покуситься на Петербург, раз и навсегда.
Я был с ним совершенно согласен. Лучше устроить одну эпическую битву, чем отражать нападки других стригоев раз в месяц.
Неожиданно темноту прорезал резкий, на одной высокой ноте, вой. Взлетев над верхушками деревьев, он тревожно прошелестел листьями, прокатился по стылой поверхности реки и стих где-то в дебрях Елагина острова.
Это не было воем собаки, или другого четвероногого существа.
Кричал человек. Точнее, стригой.
- Он бросил вызов, - сказал Алекс.
У дальнего конца особняка, перед парадным крыльцом, вспыхнул яркий свет. Заметались тревожные тени, послышалось хлопанье дверей и ропот множества голосов.
Затем я услышал спокойный, чуть резковатый голос графа, и кивнул шефу.
Мы молча двинулись к особняку. Преодолев парковую полосу, прошли мимо теннисных кортов, мимо открытого бассейна в форме гигантской человеческой почки, мимо плетёных кресел и лежаков под обширным парусиновым тентом, и наконец-то добрались до самого дома. Окна первого этажа располагались довольно высоко.
Летать я ещё не умел, поэтому Алекс, подставив руки, подсадил меня так, чтобы я смог дотянуться до окна...
Звук разбитого стекла в одной из нескольких десятков комнат вряд ли был слишком громким. К тому же, осколки упали на ковёр...
Подтянувшись, я открыл раму, взобрался на подоконник и помог подтянуться шефу. Держа его за руку, я в очередной раз поразился выносливости Алекса: как он умудряется двигаться со всем этим арсеналом, распиханным по карманам, перевязям и потайным клапанам на внутренней поверхности сюртука?.. Да ещё и так непринуждённо.
Я имел при себе лишь серебряную цепь, обматывающую мою талию поверх одежды в несколько оборотов. Даже сквозь плотную рубашку и джинсы я чувствовал жжение серебра - словно меня окрутили раскалённой проволокой.
Тем не менее, жжение успокаивало: если цепь так действует на меня, значит, и остальных стригоев заставит помучиться.
- Всё чисто, - сказал шеф, выглянув из комнаты в коридор. - Лестница на второй этаж дальше по коридору.
Выскользнув вслед за ним, я беззвучно помчался по толстому ковровому покрытию. Мимо мелькали картины в золочёных вычурных рамах, кованые канделябры, рыцарские доспехи с богатой инкрустацией, отделанные перегородчатой эмалью, чернёные серебром, с золотыми насечками...
Вспомнилась многоэтажка, в которой мы ловили вендиго. Стоимость жилья для двухсот обычных человек находилась только в этом коридоре...
Да, граф - безусловно, существо тщеславное. Окружить себя всей этой роскошью - при условии, что он даже есть не может с прекрасных фарфоровых тарелок, что стоят в резной деревянной горке.
Такими нехитрыми способами я отвлекал себя от мандража. В конце концов, на кражу я иду впервые в жизни, и совсем не волноваться попросту не могу.
Не говоря уже о том, что я без понятия, как открыть сейф...
- Вот кабинет графа, - тихо произнёс Алекс, остановившись у тёмных двустворчатых дверей, украшенных богатым резным узором из дубовых листьев и желудей. - Ты займись сейфом и бумагами, а я пока освобожу Мириам.
- Стойте! - я чуть не крикнул это в голос, честное слово. - Я понятия не имею, что делать с сейфом! Давайте лучше я пойду за Мириам...
- Сашхен, послушай меня... - обняв меня за шею, Алекс прижался лбом к моему лбу. С такого близкого расстояния его глаза казались двумя чёрными колодцами. - Замок на сейфе - механический. Зигфрид и Альберих выпускают только старомодные надёжные сейфы.
- Механический - это где надо крутить верньеры и ждать щелчка?
Я вспомнил один фильм. В нём с таким сейфом возились несколько дней...
- Твой слух - самый совершенный инструмент для такой работы. У тебя всё получится.
Отпустив, Алекс подтолкнул меня к двери, а сам неслышной тенью скользнул к следующей.
Я толкнул тяжелую створку и вошел в кабинет графа.
Первое, что я увидел - холодные, по-змеиному равнодушные глаза Аллегры.
Глава 25
Стригойка выглядела великолепно. Высокая причёска сверкала капельками бриллиантов, на шее - изумрудное ожерелье. Оно почти лежало - настолько высокой была грудь.
Аллегра была одета в вечернее платье.
Такой красоты я не видел никогда. Разве что, по телевизору. Наверное, это был шелк - ткань чуть слышно шуршала, когда стригойка двигалась. Цвета весенней зелени, оно прекрасно оттеняло изумрудное колье и зелёные глаза девушки.
Но ни причёска, ни платье не могли скрыть её чёрной сущности. Вокруг Аллегры мрак будто клубился. Он высасывал силы. Я чувствовал, как энергия утекает из меня капля за каплей.
Какое-то неизвестное мне умение, - решил я, потому что раньше с таким не сталкивался. Да, я тоже умею питаться жизненной силой других существ - но только при физическом контакте, и совсем не так.
Чёрное облако вокруг стригойки причиняло физическую боль, и не морщиться стоило большого труда.
- Я знала, что ты придёшь, - сказала Аллегра.
У меня будет всего одна попытка, - думал я, оглядывая стены, окна, полки с книгами, громадный камин с лепниной и чугунной решеткой, старинный стол с ножками-тумбами... - Стригойка гораздо сильнее меня. Если не удастся её обмануть - у меня будет всего одна попытка.
- Ты мне снилась, - тихо сказал я. Изображать интерес к ней, как к женщине, не пришлось - всё-таки Аллегра обладала выдающимися внешними данными. Может, физически меня к ней и не тянуло, но смотреть ведь никто не запрещал...
- Тебе понравились эти сны?
Правда. Говорить лучше всего правду - такая старая, как она, непременно почует ложь.
- Они меня напугали.
Аллегра рассмеялась.
- Ты ещё очень молод, - она протянула руку и коснулась моей щеки. - Но со временем ты поймёшь: страх - очень мощный афродизиак. Ничто так не заводит, как запах страха.
Ты извращенка! - хотел крикнуть я. - Ты давно забыла, что такое доброта, любовь, дружба... Ты понимаешь только превосходство сильного - как примитивные хищники.
Вместо этого я улыбнулся. Поднял руки и обнял её за талию, притягивая к себе. Я старался не отрывать взгляда от её глаз - как факир, который гипнотизирует ядовитую кобру.
- Ты можешь многому меня научить, - тихо прошептал я Аллегре в ухо. В мочке покачивалась длинная серьга в виде хрустальной сосульки. На вид - очень острая.
- Наконец-то ты это понял, - она улыбнулась. Между карминно-красных губ обнажились клыки.
Поцелуй был долгим. Дыхание Аллегры пахло свежей кровью - совсем недавно она питалась от человека. Мозгом я понимал, что это мерзко, отвратительно, но физически... Это вызывало экстаз.
Я почувствовал необыкновенный прилив сил, всё тело налилось энергией. Из низа живота поднялась волна, ударила в голову и затопила сознание.
Зарычав, я сорвал с Аллегры платье и прижался к ней всем телом.
Она победно рассмеялась, откинув голову и подставив длинную белую шею. Я оскалился. Другого шанса не будет, нужно действовать прямо сейчас!
Но я не успел.
Аллегра завизжала, руки её напряглись и швырнули меня через всю комнату. Ударившись о книжный шкаф, я упал на пол, сверху рухнули несколько десятков книг и тяжелый мраморный бюст.
Бюст ударил меня в плечо, начисто отсушив руку. Хорошо, что не голову...
- Мерзавец! - закричала стригойка. - Неужели ты думал, что сможешь защититься от меня таким способом?..
На голом животе Аллегры проявилось несколько кроваво-красных полос. Ожоги! Я совсем забыл о том, что мой торс обматывает серебряная цепь. Сорвав платье и прижав стригойку к себе, я обжег её серебром.
На белой, как испанский мрамор коже, продолжали расползаться кровавые язвы. Лицо Аллегры исказилось, и даже оставаясь в одном белье и кружевных чулках, она больше не казалась красивой.
А ведь она всё время использует гламор, - подумал я. - Совсем забыл, что уже видел её истинный облик - тогда, в цирке. И в гостях у графа в Петергофе...
С трудом ворочаясь среди толстых фолиантов, я попытался подняться, но не успел. Аллегра налетела на меня, как смерч. Она пиналась, беспорядочно била руками и пыталась укусить - совсем, как обычная разозлённая тётка.
Нет никого страшнее разочарованной женщины... К счастью, обида и злость лишили её здравомыслия, иначе, применив силу, она могла бы попросту оторвать мне голову.
Удары сыпались со всех сторон. Один раз рука, унизанная кольцами, мазнула по лицу - я почувствовал, как лопнула кожа на скуле. Потекла кровь, и это лишь раззадорило противницу.