– Давайте, только быстро! – сказал Злой. – Пока ОНИ не почуяли нас.
– Кто – ОНИ? – осторожно поинтересовался Берни.
– Еще не знаю, – отозвался Злой, прикрывая глаза. – Но я… Я снова начинаю чувствовать…
Илья догнал Шона у ближайшей бронемашины. На площади их было несколько, составленных в виде единого укрепления. Пространство между машинами было плотно завалено мешками с песком, над которыми торчали стволы базук и пулеметов. Обилие брошенного здесь оружия и боеприпасов говорило о том, что люди «закончились» раньше патронов.
– Видишь, – Шон мрачно указал на стены свода. – По зданиям били. Мутанты, как взбесились, устроили здесь знатное пиршество. Прошлись по всем помещениям, никого не оставили.
– Ты это сам видел?
– Слава богу, нет. Мы пришли, когда все уже было кончено… Но хватит об этом, помоги собрать боеприпасы.
Шону удалось собрать приличный боекомплект к «вулкану», а вот Илье пришлось довольствоваться ручными гранатами. В последний момент он приглядел компактный ручной пулемет. Подумал – и прихватил взамен оставленного тут же дробовика.
Заметно потяжелев, направились назад, к своим. Злой продолжал стоять неподвижно с закрытыми глазами и чуть поднятой головой – словно вслушивался во что-то, неслышимое другим.
– Ну что, теперь будет повеселее. Держи! – Илья бросил Берни компактный пистолет-пулемет типа «Узи», с магазином, торчащим из рукоятки.
– Зачем? – неловко вертя в руках оружие, пробормотал Берни. – Я и пользоваться не умею…
– Я покажу, – пообещал Илья. – Главное – случайно не подстрели кого-нибудь из нас.
Его оборвало бессвязное бормотание Вильмера. Приступы смеха у него прекратились, на лице теперь гуляло болезненное беспокойство. Он покорно шел вместе с группой, но окончательно перестал реагировать на окружающих.
– Что ты ему вколол, Берни? – поинтересовался Шон.
– Транквилизатор, – отозвался тот. – Доберемся до лабораторий – прикину, чем можно привести его в чувство. Кстати, Ник, далеко нам еще?
– Считай, мы на месте, – сказал Злой. Он заметно помрачнел, словно на него давил тяжелый груз воспоминаний. – Пошли, остался последний рывок.
Группа направилась к одному из «зданий», внешне – обыкновенного, офисного типа. Стеклянные двери были разбиты, в холле царил хаос. Сломанная мебель, разбросанные бумаги, жуткие темные пятна на полу и на стенах… Только тел не было. Не осталось даже костей.
– Так прошла первая волна… – проговорил Злой. – Проект «Кронос» не принес счастья всему человечеству. Но его персонал здорово помог новой жизни добраться до поверхности и расселиться по Земле.
– Как помог? – тупо спросил Илья.
– Своим мясом, – сказал Злой.
Илья прикусил язык. Он все еще не привык ко всему этому. Если вообще можно привыкнуть к миру, где люди воспринимаются исключительно, как источник пищи, да инкубатор для чужеродной ДНК. Зато остро захотелось сжечь это осиное гнездо.
Не собирать какие-то жалкие образцы, прячась и унося ноги. Не надеяться на спасение со стороны «яйцеголовых», которые все это, по сути, и устроили. А просто взорвать, спалить, уничтожить здесь все к чертовой матери…
Снова смех. Илья обернулся на Вильмера. Тот выглядел унылым и вялым, из уголка его рта отвратительно стекала слюна.
Илья понял: смеялся кто-то внутри него самого. Почему-то Голос молчал – только смеялся. Будто видел нечто такое, что этот жалкий человек, чьими глазами он сейчас пялится на мир, не может заметить у себя под носом. Илья попытался задавить в себе этот жуткий смех, но, казалось, этим еще больше развеселил проклятый чужой Разум. Вряд ли ему действительно смешно – он просто дразнит, пугает, играет, как кошка с испуганным мышонком…
Королев с ужасом подумал, что сам недалек от безумия, как и несчастный Вильмер. И от осознания этого стало еще с страшнее – настолько, что он с трудом взял себя в руки.
– Что с тобой, парень? – настороженно спросил Шон. – Тебе плохо? Может, таблетку какую? Спросить у Берни?
– Не надо, – отдуваясь, ответил лейтенант. – Глубоко вдохнул, шумно выдохнул. – Так, подумалось просто… А от таблеток тупить начинаешь, теряешь реакцию.
– Тоже верно, – кивнул Шон, внимательно оглядывая помещение.
Они поднялись по ступеням, прошли несколько мощных, но теперь настежь распахнутых дверей, оказавшись в длинном коридоре с прозрачными стенами.
– «Чистая комната»? – спросил Берни. – Особо точные исследования?
– На первый взгляд, да, – отозвался Злой. – На самом же деле – прикрытие для кое-чего почище.
Он кивнул в конец зала. Лучи фонарей метнулись туда и высветили здоровенную круглую металлическую дверь – как в хранилище национального банка. Дверь была приоткрыта, демонстрируя свою чудовищную толщину. Из черного зева, стелясь под ногами, медленно выползали густые клочья тумана.
– Что там? – тихо спросил Берни.
– Вход в Преисподнюю, – глухо сказал Злой.
4
У Преисподней оказалась просторная «прихожая». Мертвые помещения, одинаковые и пустые, будто высосанные вездесущей ползучей сельвой, когда-то были интеллектуальным центром «Андромеды». Где-то здесь располагались лаборатории Корпорации, закрытые от большинства ее собственных сотрудников. Именно в них занимались главным вопросом всех времен.
Бессмертием.
От этого слова у Ильи бежали по спине мурашки. Жуткое слово. Вроде и заманчиво оно, бессмертие, но почему-то от него веет могильным холодом. Сразу представлялись эти высокомерные «небожители», вершители человеческих судеб, те, что всегда в тени, те, что планомерно ведут человечество к гибели.
Или это и есть цена бессмертия? Чтобы одни жили вечно, других нужно постоянно подкидывать в топку чужой вечной жизни.
Бессмертные.
Бесы.
Желал бы он себе самому такой участи? Хороший вопрос…
Теперь впереди шел Злой. Медленно, с полузакрытыми глазами, и его ноздри раздувались, как у хищника.
– Почуял что-то, – тихо пояснил Шон. – Это хорошо. Значит, адаптировался. Считай, у нас радар появился. По крайней мере, теперь не подкрадутся со спины…
Они двигались мимо мертвых стендов, на которых застыли иссохшие части тел – руки, ноги, головы. По большей части – лишенные кожи. Кожа лежала отдельно, напоминая силиконовые костюмы для Хеллоуина. В огромных прозрачных емкостях, опутанные проводами, замерли частично расчлененные и целые человеческие фигуры, а то и просто отдельные органы. Особенно жутко выглядели повисшие в жидкости мозги с плавающими рядом глазами и «хвостом» спинного мозга.
– Господи боже… – стонал Берни.
– Успокойся, это андроиды, – пояснял Шон. – Здесь их тестировали, на стендах гоняли. Производство – в другом месте.
Тишину этих готически мрачных залов время от времени прорезал истерический смех Вильмера. Действие транквилизатора заканчивалось, и беднягу снова брало в оборот безумие.
– Кажется, здесь, – сказал, наконец, Злой.
Они стояли перед высокими дверьми из матового стекла, напоминающими вход в храм. На стекле были изображены символы бесконечности, причем лежащая на боку «восьмерка» выполнена в виде змеи, кусающей собственный хвост.
Секунду помедлив, Злой потянул сверкающую хромом ручку.
В лабораториях проекта «Кронос» царила поразительная чистота и стерильность. Трудно было объяснить, отчего сюда не проникла вездесущая мутировавшая дрянь. Ильи невольно подумалось, что «бесконечная» жизнь, создаваемая в этих стенах, в действительности противоречит жизни как таковой. И даже кровожадные порождения Логова это чувствуют.
– Значит, так, – сказал Злой. – Берни, ищи здесь все, что понадобится для взятия и хранения образцов.
– И бес-комплекс, – хрипло, чуть взволнованно добавил Шон.
– С образцами все ясно, – обходя и осматривая лабораторные стенды, сказал Берни. – Я уже вижу то, что нам нужно. А вот и криогенные контейнеры! А вот с бес-комплексом придется разбираться. Одно я знаю точно: чтобы помочь твоей дочери, мне понадобится твоя ДНК…
– Это сколько угодно, – отозвался Шон. – Можешь хоть на куски меня резать.
Тоненько захихикал Вильмер. Берни вздохнул и потянулся к аптечке.
В лабораториях «Кроноса» они провели трое суток. Питались концентратами, оставшимися в рюкзаках с амуницией, и небольшим запасом из «тревожной» сумки Берни. Вода здесь была, и это само по себе казалось чудом. Но самым поразительным было то, что сюда не совались никакие твари, которым пора бы почуять присутствие дюдей. Оттого пребывание здесь казалось каким-то оазисом в самом центре ада. Может, дело было в особой атмосфере здешних лабораторий?
Но Илья подозревал, что это Злой. Этот странный человек (а может, и не человек вовсе) быстро возвращал себе способности, ослабевшие по мере погружения в глубины «Андромеды». И теперь он, видимо, мог снова контролировать всю нежелательную живность в округе.
Правда, спокойнее от этого не становилось. Ведь самое опасное все еще было впереди.
Берни, наконец, получил все необходимое для сбора образцов. Кроме того, здесь нашлись новые костюмы биологической защиты – еще более легкие и продвинутые. Теперь они казались совершенно не лишними.
Единственное, в чем Берни не удалось продвинуться – это в получении бес-комплекса. Все эти трое суток ученый провел практически без сна, жадно впитывая новую информацию из брошенных, но все еще работоспособных компьютеров, распутывая невероятную по сложности головоломку. Шон тенью стоял над ним, будто его страстное желание могло хоть чем-то помочь.
– Прости, Шон, – опустив взгляд, сказал, наконец, физиолог. Снял очки, протер раскрасневшиеся глаза. – Даже сотня специалистов едва справлялась с этой проблемой, и на это ушли годы. А я перед всем этим чувствую себя просто школьником. Все слишком сложно, друг мой…
Шон тогда ничего не ответил. Просто ушел в темный угол, сел. Так, молча, он и просидел несколько часов, пока не раздался голос Злого:
– Подъем! Мы выдвигаемся.