– Чужой разум существует, – сказал физиолог. – Этому много свидетельств. Можно долго спорить, что из себя представляет этот Разум, но сейчас важно не это. Важно, что его проводником, его глазами и ушами тогда был не Вильмер. Это был ты.
– Я не понимаю…
– Знаю. Ты всего лишь посредник. Антенна, с помощью которой ОН говорил с нами.
– Но ведь он говорил и с тобой…
– Он и ты – не одна личность. Он просто арендовал твое тело…
Эти слова были, как ушат ледяной воды. Илья вдруг ощутил, что это ИНОЕ не оставило его, что ОНО пропитало его насквозь и теперь будет с ним до самого конца. Однажды ОНО подарило ему новую жизнь, но грозит превратить эту жизнь в непереносимый кошмар.
– …так что задача этой лаборатории – разобраться, что ты такое на самом деле, – говорил Берни, и его голос доносился откуда-то издалека. – Поверь, это для твоей же пользы…
– Ты сам хоть веришь в то, что говоришь? – прохрипел Илья. – В чем моя польза? В том, что меня постепенно разберут по винтикам, препарируют, как бракованного андроида? Я уже лежал на лабораторном столе нашего свихнувшегося друга Вильмера, поверь, я знаю, что это такое.
Берни отпрянул, поднялся и отвернулся разозленного парня.
– Думаю, ты немного сгущаешь краски, – с деланным равнодушием произнес он. – Все, что будет сделано, пойдет тебе на пользу…
– Берни, отпусти меня, – стараясь говорить спокойно, сказал Илья. – Договорись, чтобы меня освободили. Я иностранный гражданин, в конце концов!
– Не могу, – отозвался Берни, копаясь в бумагах. – Ты слишком важен для установления научной истины. А наука для меня – главная ценность.
– Мы же прошли вместе через такие переделки! Я не раз спасал тебе жизнь!
– И я тебя спасаю, – повернувшись, заявил Берни. – От тебя же самого. Ты – носитель страшной угрозы всему человечеству. Мы даже не можем пока понять степень этой угрозы. Ведь ты не хочешь навредить человечеству, верно?
– Какая же ты сволочь, Берни! – крикнул Илья. – Продажная шкура!
– Лаборант! – удаляясь в глубь лаборатории, позвал физиолог. – Как вас там… Вколите подопытному вот этот транквилизатор и подготовьте к первой стадии опытов. Через пару часов начнем.
– Ты пожалеешь об этом! – рычал Илья, чувствуя, как все сильнее впиваются в руки пластиковые ремни. – Ты же со стыда сдохнешь!
Дверь за Берни закрылась, и перед Ильей возник долговязый лаборант с пистолетом для инъекций в руке. Болезненный щелчок в области шеи – и ярость уступила место ленивому равнодушию.
2
Это было, как в дурном сне, который повторяется из ночи в ночь. Он снова на лабораторном столе, и снова в роли безвольного мяса, в котором собирались ковыряться любознательные яйцеголовые. И если в первом случае имело место идиотское недоразумение, то теперь он ощущал предательство. Хоть Берни и не был его другом, но перенесенные вместе испытания не давали ученому права так поступать с ним.
А еще были досада и разочарование. Они сделали невозможное, залезли в самую глотку дьявола – и все напрасно. Все было зря…
В эти вялые мысли ворвался звук открываемой двери. Илья вздрогнул. Он ожидал увидеть своих мучителей в белых халатах. И ошибся.
В дверях, держась рукой за стену, стоял человек. Вид его дико контрастировал со стерильной обстановкой лаборатории. Он был невероятно грязен, его шатало. Лаборанты отвлеклись от работы, глянули на вошедшего. И вдруг замерли, попятились к противоположной стене.
Вошедшего покрывала не грязь. Он с ног до головы был в крови. Оглядевшись, человек уставился на «подопытного» в кресле. «Сидеть!» – прорычал он испуганным лаборантам. Прикрыл дверь и быстро направился к нему. Только тогда Илья узнал Шона.
– Что за день визитов, – превозмогая действие транквилизатора, сказал он. Оглядел приятеля, чьи глаза безумно глядели из-под растеков свежей крови. – Ты что, палец порезал?
– Нет времени на шутки, – прохрипел Шон, черным армейским ножом разрезая ремни, удерживавшие пленника. Нож оставлял на ремнях кровавые следы.
Илья понял: Шон знает, о чем говорит. Едва тот разрезал последний ремень, бывший пленник попытался встать на ноги. Непослушное тело не удержало равновесия. Лейтенант повалился прямо на столик с медицинскими инструментами. Шумно рассыпались металлические предметы, лаборанты сжались в своем углу.
Шон поднял скальпель, протянул Илье:
– Возьми. Хоть какое-то оружие. И помоги этих двоих связать.
Лаборантов наспех скрутили бинтами, заткнув рты скомканными кусками марли. После этого выскользнули за дверь и бросились вдоль стены по коридору. Илья ощущал себя, как в бреду, не понимая, что и зачем делает. Он просто доверился Шону.
Через несколько поворотов тот остановился, резко посмотрел на товарища и сказал:
– За дверью охранник. Возможно, человек. Его придется убить.
– Там выход? – быстро спросил Илья. Он озирался, ожидая погони. Его побег невозможно скрывать долго.
– Нет, – сказал Шон. – Лаборатория.
– Какой смысл сбегать из одной лаборатории в другую? – Илья недоуменно дернул плечом.
– Контейнер с образцами. Он там.
Илья будто мгновенно протрезвел. Наверное, организм выплеснул в кровь изрядную дозу адреналина. Он сделал знак Шону. Тот кивнул.
Они ворвались в лабораторию одновременно, один ушел вправо, другой влево. Шон сбил с ног лаборанта, лейтенанту достался охранник. Повезло, что тот оказался андроидом – не осталось поводов для колебаний. Охранник не успел вскинуть оружие, но и Илье не удалось дотянуться скальпелем до его шеи. Сцепившись, они повалились на пол. Андроид был ощутимо сильнее Ильи, ослабленного, к тому же, транквилизаторами. Выручил вовремя подоспевший Шон. Чтобы обездвижить биоробота, потребовалось несколько ударов ножом.
– Он наверняка вызвал помощь, – отталкивая тяжелое неподвижное тело, пробормотал Илья. – У него же встроенная связь…
– Даже не сомневайся, – с мрачной решимостью сказал Шон. – Так что у нас мало времени.
– Мало – для чего? – не понял Илья.
– Нужно разобраться с этими образцами, – подталкивая к двери массивный металлический шкаф, сказал Шон. Повернулся к лаборанту, что скрючился в дальнем углу. – А ну, помоги подпереть двери!
Лаборант, всхлипывая, принялся помогать Шону. Илья быстро оглядел лабораторию. Взгляд сразу выхватил подсвеченную прозрачную стойку. Там, на полке, стоял знакомый контейнер. Илья подошел, открыл дверцу и взял контейнер. Мрачно посмотрел на Шона.
– Так что все-таки случилось? – спросил он. – Тебя пытали?
– Это не моя кровь, – сказал Шон.
– Но за что ты их?..
– Они убили ее… – голос приятеля дрогнул.
– Убили? Кого?
Шон посмотрел на Илью, и впервые в его глазах показались слезы.
– Они обещали ее спасти. Но это была ложь. Они просто тянули время, чтобы вытащить из меня информацию. Им не хотелось делиться самым совершенным бес-комплексом с какой-то девчонкой. Это оказалось слишком дорого для моей малышки.
Илья не нашел слов, чтобы поддержать друга. Но тому, видимо, не нужна была поддержка. Ему нужна была месть.
Шон сжал кулак, заляпанный запекшейся кровью:
– Они забрали у меня Джессику, я забрал их жизни.
И заберу еще больше.
– Но послушай… – пробормотал Илья. – Сколько жизней тебе нужно, чтобы отомстить за дочь?
– Ты со мной или с ними? – жестко спросил Шон. Только теперь стало понятно, что он не в себе.
– Конечно, с тобой, но…
– Тогда открывай контейнер!
Мерзкий холодок пробежал по спине лейтенанта:
– Что ты задумал, дружище?!
Шон молча подошел к Илье и отобрал контейнер. Принялся быстро свинчивать крышку. Тонко запищал зуммер, на крышке замигал красный индикатор.
– Стойте! Это опасно! – крикнул лаборант, бросаясь к Шону. И отлетел обратно под крепким ударом.
За дверью раздался грохот множества тяжелых ботинок. Затрясли дверную ручку.
Тяжелая крышка глухо упала на пол. Посреди мягкого, желеобразного наполнителя оказалась единственная небольшая шприц-ампула. Шон осторожно взял ее в руку, отбросил опустевший контейнер. Поднял, завороженно глядя на темную жидкость за бурым стеклом.
– Шон, не смей! – тихо проговорил Илья. – Вспомни, что мы видели там, в Логове! Ты хочешь повторения всего этого?
Дверь загрохотала под ударами. Подпрыгнула загораживавшая ее «баррикада».
– Я хочу просто сдаться, – усмехнулся Шон. – Но оставить напоследок небольшой сюрприз этим гадам. Я не просто отомщу, я стану самой местью…
Как в кошмарном сне, Илья видел этот окровавленный кулак, сжавший ампулу, и тонкую иглу, торчавшую из нее. Игла медленно опускалась к пульсирующей вене на сгибе руки Шона. Это должно было стать началом страшной череды событий, и ничего уже нельзя было предотвратить.
И вдруг – будто вспышка в голове.
Он понял.
Так и было задумано. С самого начала проклятый Разум плел эту паутину, заставлял их всех плясать под свою дудку, а они были лишь куклами, исполнителями его замыслов. Это же так просто – подсунуть проклятый мутаген людям, с одной-единственной целью. Любезно предложить им яд, который эти глупые существа с радостью потащат в свой собственный дом.
Чтобы безжалостный мутаген разрушил их собственный мир изнутри. Ведь это люди – с ними нет необходимости сражаться в открытую. Все, что нужно, – дать им возможность самим убить себя.
Игла нацелилась в вену, стремясь разрядиться убийственными кодами иной жизни. Взорвать изнутри это тело, выплеснуть на свободу миллионы и миллиарды вариантов уродливой, всепожирающей жизни.
Секунда растянулось в бесконечность. Трясущаяся, готовая вылететь дверь, сжавшийся от ужаса лаборант, медленно опускающаяся игла. Капелька черной жидкости, набухшая на ее кончике. И смутное ощущение чужого торжества где-то в глубине мозга. Засевшая в нем тварь может торжествовать – ведь сделать уже ничего нельзя.
Или… Можно?
Решение пришло мгновенно. В нем не было ни капли логики, ни толики смысла или истинной храбрости. Словно кто-то внутри спустил курок – и дальше сработала заложенная с рождения программа. Наверное, так и бросаются на пулеметные амбразуры, идут на смертельный таран.