Беседы великих русских старцев. О Православной вере, спасении души и различных вопросах духовной жизни. — страница 70 из 204

Действительно, каждый человек различно относится к борьбе со страстями. Впрочем, и совершенные люди имеют страсти, вполне безстрастных людей нет, безстрастие суще­ствует в полной мере лишь за гробом. Но у совершенных страсти замерли, так как им не дают хода. Каждый человек, какую бы высокую жизнь он ни вел, каких бы благодатных даров ни сподобился, должен помнить и никогда не забывать, что и он человек страстный.

Преподобный Иаков45 своей равноангельской жизнью до­стиг такой святости, что совершал великие чудеса: больных исцелял, прокаженных очищал, бесов изгонял, мертвых вос­крешал. Но вот однажды нашло на него искушение. Ночью постучалась в его келью женщина, прося приюта, так как сби­лась с пути. Преподобный сжалился над ней и, боясь, как бы не разорвали ее дикие звери, пустил к себе ночевать. После скудной трапезы святой ушел в свою внутреннюю келью, но лукавый помысл начал смущать его, он вошел снова и, уви­дев женщину обнаженной, впал с ней в грех против ее воли. Когда же грех был совершен, диавол начал внушать Иакову убить женщину, чтобы не огласился его грех и не подвергнуть нареканию все монашество. Слушаясь этих злобных внуше­ний, он совершил и другой смертный грех — убийство.

После этого его охватило отчаяние, он бросил свою келью и пошел в мир. Но Господь не восхотел его погибели. На пути преподобный Иаков встретил какого-то старца-инока, испо­ведовал ему свои грехи, и тот убедил его поселиться в некоей пещере, обещая приносить туда пищу. «У Господа — море милосердия, неужели для одного тебя не хватит», — говорил старец. Двенадцать лет безвыходно подвизался преподобный в этой пещере, и Господь отпустил его грехи.

Однажды в городе, ближайшем к этой пещере, где подви­зался преподобный, разразилась сильная засуха. Епископу этого города, человеку святой жизни, явился во сне Господь и повелел ему и всему народу отправиться к пещере преподоб­ного и просить его святых молитв. Епископ объявил народу о своем видении, и все пошли к святому. Когда начали просить его молитв и говорили о явлении Господа, то преподобный Иаков отвечал: «Вы ошиблись, это не ко мне Господь послал, так как я — великий грешник». Епископ же молил его, гово­ря: «Не противься велению Божию, помолись о нас». Когда святой начал молиться, пошел сильный дождь, и понял пре­подобный Иаков, что Господь простил его.


4 августа 1909 г.

Кажется, ни в какой другой стране нет таких колос­сальных богачей, как в Америке. В настоящее время, напри­мер, там славится миллионер Рокфеллер. Кроме всякого не­движимого имущества денег у него целый миллиард. Ведь это тысяча миллионов. Вообразите себе тысячу сундуков, и в каждом по миллиону, и около каждого сундука по солдату с ружьем, ведь целый полк солдат разместить придется. Рас­суждая по-человечески, этому ли человеку не быть счастли­вым! А между тем он несчастнейший человек в мире. У него неизлечимая болезнь желудка, в котором сделан треугольный клапан, куда золотыми зондами накачивается пища; осталь­ные питательные соки втираются через кожу. При этом он иногда испытывает такие мучительные боли, что жаждет уме­реть, думая, что в аду будет легче. Все время он проводит за чтением всевозможных газет, желая узнать, не появилась ли какая-нибудь знаменитость в медицинском мире. И как скоро прочтет о какой-нибудь знаменитости, сейчас же снаряжает корабль и посылает за ней. Но до сих пор облегчения ни от кого не получил.

Кажется странным, отчего я заговорил о Рокфеллере, ка­кое нам до него дело? А заговорил я о нем, чтобы показать, что само по себе богатство не может принести человеку счас­тья. Радость бывает только о Господе, а если человек далек от Бога, то далек он от истинного счастья.

Посетил меня недавно учитель с неверующим сыном (из Пензы). Сказал я отцу: «Без веры не будет вашему сыну ни­какого счастья на земле». Оскорбился он на меня. Апостол Павел, презирая наше время, пишет: ...течение скончах, веру соблюдох (2 Тим. 4, 7). Значит, это очень трудно, особенно в наше время.

Много появилось у нас воров. Не тех, которые лезут в кар­ман или грабят дома, нет, новоявленные воры злее и опаснее. Они прилично одеты, говорят громкие фразы, а в результате крадут самое дорогое — веру. Когда же у человека выкрали веру, он спрашивает у своих учителей: «А как же теперь жить?» «Живите по своему разуму», — отвечают. Разум же, как известно, без веры не всегда бывает хорошим советчиком, и человек начинает следовать хотениям своей плоти и падает все ниже и ниже.

Деточки, берегите святую веру, это неоценимое сокровище, с ним войдете в Царство. Ведь не для малого мы трудимся, а для завоевания Царства, да еще какого — Небесного! Хотим сделаться его гражданами. Вот и я, грешный игумен, с утра до ночи не знаю покоя. Из-за чего? Очень хочется попасть в Царство, а то вдруг, сохрани Бог, в ад попадешь, вся жизнь пойдет насмарку.


6 августа 1909 г.

(На пути из церкви в скит)

Хотел я сегодня после литургии сказать слово, но накану­не не испросил благословения отца архимандрита. Он, конеч­но, охотно бы разрешил, но не благословясь ничего не следу­ет делать. Если мирские люди в делах более или менее важных спрашивают совета у более опытных людей, то тем более инок должен пребывать в послушании.

У нас в скиту был такой случай. Один инок зимой собрал­ся идти в монастырскую лавку, и пришла ему в голову мысль: не стоит таким пустяком безпокоить старца и спра­шиваться, а сходить-то в лавку займет не более четверти часа. Правда, приходил и другой помысл: лучше благосло­виться, но первое желание превозмогло, и инок пошел не спрашиваясь.

Смеркалось. Дорога шла лесом. Шел он, шел, все никак не может дойти до места. Вот уже и совсем стемнело. Что же это такое? Деревня какая-то виднеется, оказывается, он уже до Прысков дошел. Вдруг перед ним выступают какие-то чудо­вища. Вскрикнул Марк (так звали инока) от страха. Подойдя ближе, он увидел, что это стог сена, и стал звать на помощь. Прибежали крестьяне, извлекли его из стога и на телеге при­везли в скит. Правая нога Марка совершенно отмерзла, так что доктор предложил ее отнять. Но Марк не согласился на операцию, говорил: «Пусть моя нога, ходившая по своей воле, мучается теперь до конца».

Действительно, Марк стал терпеть ужасную муку. Двена­дцать лет он пролежал в постели. Нога его почернела и стала гнить. В ней завелись черви, смрад от нее шел страшный. Когда кто-нибудь приходил его навестить, он говорил: «Вот и смотрите на самочинника». «Успокойся, брат Марк, — гово­рили ему, — Господь простил тебя». — «Да, конечно, это свой­ственно Его милости, но сам-то я себя не должен прощать».

Великое смирение стяжал брат Марк. После смерти он явился одному брату и возвестил ему, что Господь его поми­ловал и теперь он утешается в раю.


22 декабря 1909 г.

В скиту бытует обычай принимать у старца благословение на ночь и на день. Утром и вечером весь скит приходит к игумену, и он всех благословляет. Великое значение имеет крестное зна­мение: никто не знает, что принесет наступающая ночь, пото­му так важно оградиться силой Честного и Животворящего Креста. Иногда у нас в кельях случаются странные вещи.

Не так давно здесь, в скиту, скончался один схимник, отец Панфил. Был он раньше на военной службе, участвовал в Венгерской войне (1848 года)46 и Крымской кампании, а за­тем все оставил и ушел в монастырь.

Однажды он пришел к утрене очень расстроенный. Охает, и большой палец у него перевязан.

— Что случилось? — спрашиваем.

— Да вот, братцы, ночью бесы одолели. Только что я лег в постель и заснуть еще не успел, как вижу: вереницей идут ко мне люди в пиджаках, точь-в-точь как слуги в трактирах. Ду­маю, откуда бы прийти этим людям, обе двери закрыты на ключ. Тогда я понял, кто это.

— Зачем вы идете сюда, окаянные? Кто вас звал?

— А вот мы тебе покажем, — отвечают, — распните его!

— Схватили меня. А я-то растерялся и перекреститься не успел. Начали меня распинать. Растянули руки и ноги, и один из бесов ударил меня молотком, хотел, по-видимому, в ла­донь, но промахнулся, попал в палец, весь его раздробил. Сильную я ощутил боль и воскликнул: «Господи Иисусе Хри­сте, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!» Бесы тотчас исчез­ли. Смотрю я, вся рубашка у меня в крови, палец болит не­стерпимо. Перевязал я его. Вижу — пора уже идти к утрене. Верьте мне, братие, не лгу я.

Действительно, из Житий святых известно, что бесы могут наносить человеку и телесный вред. На преподобного Анто­ния бесы часто нападали чувственным образом и били его. Однажды, явившись во множестве, они начали бить препо­добного скорпионами, то есть ремнями, оканчивающимися острыми зубцами, которыми вырываются из тела куски мяса. Это была страшнейшая из пыток у римлян. Святой Антоний ощутил нестерпимую боль и воззвал: «Господи, Господи!» Бесы исчезли. Весь окровавленный, лежал святой без движе­ния, и вдруг явился Спаситель. Одним прикосновением Он исцелил его.

— Господи, где же Ты был? — воззвал преподобный Анто­ний. — Отчего допустил так надругаться над рабом Своим?

— Здесь был, — ответил Спаситель, — но не явился тебе раньше, чтобы ты сам посрамил бесов.

В Оптиной был другой случай. Поступил к нам в скит по­слушником фельдшер Иван. Батюшка отец Амвросий взял его под свое руководство. Этот Иван рассказывал про себя следу­ющее.

Жил он в Тульской губернии и познакомился однажды с одним чародеем. Тот был по происхождению еврей, неизве­стно только крещеный или некрещеный. Захотелось фельд­шеру поучиться искусству волхвования. Тот согласился при­нять его своим учеником. На первый раз принес скамейку и велел Ивану положить на нее руки. Тот положил — и ска­мейка поднялась до потолка. Испугался ученик и бросился бежать, а учитель останавливает его, говоря: «Куда ты, трус? Хочешь постичь всю премудрость, а сам от ничтожной вещи пугаешься». Успокоился Иван, вернулся. С тех пор учение пошло успешно. Скоро он начал видеть самих духов. С одной стороны, кажется странным, что безтелесные духи могут яв­ляться чувственным образом и притом многоразлично: то в виде человека, то — кошки, даже в виде лунного луча (напо­минает наши спиритические сеансы), как однажды явился он чародею с учеником. Надо думать, духи избирают себе тело из материи, находящейся в пространстве, которой и сообщают ту или иную форму.