— Чтобы непоняток не было. Он довезет тебя до Москвы. Адрес у него есть. Там тебя будет ждать человек.
— Помощник?
— Вроде того. У него есть кое-что на этого пикового.
— Понятно, — проговорил Олег. — Значит, ты мне крупно не доверяешь. Тогда, думаю, что и ехать мне не стоит.
— Кончай…
— В кулачок? — зло спросил Олег. — Или куда? Здесь сижу как под арестом. В первопрестольную под конвоем. Сведения все у помощничка, которого я даже не знаю. Или он еще и надсмотрщик заодно? Я у тебя что-то вроде служебного пса, да? Сука легавая? Тогда извини, Мишаня. Все! Хорош с меня!
Он порывисто встал.
— Стой! — выкрикнул Пирог, тоже вскакивая. — А ты что хочешь? Чтобы я вчерашнему менту с ходу поверил? Да? А мне тоже еще пожить хочется! И на кичу я тоже не спешу. Знаешь, сколько ко мне подходов всяких делают?
— Вот и разбежимся без опаски. Тогда каждый останется при своих проблемах. Я, надеюсь, еще ничего такого узнать не успел? — язвительно поинтересовался Олег. — Твои быки меня выпустят? Или прямо тут завалят? Тогда зови их. Чтобы далеко бегать не пришлось. А то запыхаются.
— Надо будет, я тебя сам завалю.
— Тогда на! Вали! Или комнатку боишься запачкать? Тогда выйдем в коридор. Заодно посмотрим, кто кого.
Пирог помолчал, глядя на него исподлобья. Его лицо в этот момент напоминало плохо раскрашенную, неживую гипсовую маску. Комплекцией он был пожиже Олега, но от природы жилистый, резкий, легко слетающий с тормозов. Он регулярно ходил в спортзал и в случае рукопашной, к которой все шло, мог быть серьезным противником.
— Чего ты хочешь? — наконец спросил он, справляясь с эмоциями.
— Под конвоем я находился до усеру. Хватит. Поеду в Москву один. На электричке. Скажи, где встретиться с твоим человеком, — встречусь. А дальше сам решу, буду я с ним работать или нет. Из-под палки пахать не стану — не скотина, — сказал Олег и сел.
Пирог постоял пару секунд и тоже опустился в кресло.
— Гриш! Дай мне рюмку, — попросил он почти спокойным, ровным, но все еще напряженным голосом. — Выпьем.
Гришаня принес ему чистую рюмку, и он разлил обоим. Олег смотрел на него, не отводя взгляда.
— Хорошо. Сделаем, как говоришь. Будь здоров. Но только…
— Не грози, — на выдохе сказал Олег и влил в себя водку. Помолчал, зажмурившись и затаив дыхание. Водку как будто подменили. Теперь она казалась противной, горькой и даже вроде сивухой отдавала.
— И не собирался, — услышал он голос Пирога.
Олег кивнул, показывая, что слышит.
— Тогда, если договорились, давай командировочные.
Открыв глаза, Олег увидел как Пирог достает что-то из внутреннего кармана пиджака. Напрягся непроизвольно. Оказалось, напрасно. Тот шлепнул на стол пачку сотенных в банковской бандероли. Немного погодя рядом лег сотовый телефон.
— Держи. Нажмешь на повтор — дозвонишься моему… То есть теперь уже твоему человеку. Я предупрежу — он будет тебя ждать.
— Ну а чего тянуть? — Олег взял трубку и нажал на кнопку повтора. На крохотном экранчике высветился семизначный московский номер. — На, предупреждай.
Пирог мгновение помешкал и взял протянутый телефон, исходившийся сигналом вызова. Не успел поднести его к уху, как послышалось громкое «алло».
— Это я. Самсон приедет к тебе сам, своим ходом. Встречай его…
— Не надо, — перебил Олег. — Утром я ему сам позвоню.
— Не так, — поправился Пирог, недовольно при этом зыркнув глазами. — Приедет, сам отзвонится. Утром пораньше. Там сообразите, как и что. Все, до звонка.
— Какой он хоть из себя? И звать как?
— Колька Шур.
— Шур?
— Погоняло его. Маленький такой, шустрый. На левом мизинце ногтя нет.
— Хорошая примета.
— Он в перчатках ходит.
— Разберемся. Все? Или еще наставления будут?
— Найди мне этого козла. Срочно. Времени в обрез.
— Сколько?
— Сутки, может быть, двое. Трое максимум.
— Ничего себе сроки! Что ж, придется постараться.
— Старайся. Не пожалеешь.
Олег не стал комментировать это обещание. Молча забрал со стола деньги, засунул их в карман, в другой убрал телефон и сказал:
— Вот теперь можно и перекусить на дорожку.
Из клуба он вышел спустя час. Почти все это время он старался есть так, чтобы не объесться, но получилось плохо, и он опять чувствовал себя перегруженным грузовиком, который с трудом движется по дороге, переваливаясь на ухабах. Начало смеркаться, и он шел по знакомой улице, небрежно посматривая по сторонам. Издалека посмотрел на окно Витькиной тещи. Оно светилось. Наверное, Валерия Осиповна устраивала там свою новую жизнь — богатую и счастливую. За углом дома стайка пацанов пряталась от ветра и курила. До них было метров десять, и были хорошо слышны частые смачные плевки. Акустика здесь такая, что ли? Он прошел мимо, направляясь к Заводской улице.
Дом шестнадцать он нашел без труда. Белого кирпича пятиэтажка с балконами, по большей части заставленными всяким барахлом, во многих окнах видны зажженные люстры из недорогих и мерцание телевизионных экранов. Район небогатых людей, что называется, простых. Здесь без проблем можно схлопотать по шее и оказаться с вывернутыми карманами. Пили здесь тоже лихо. Какой-то коммерсант сообразил поставить тут палатку, в которой продавалось спиртное, и она естественным образом сделалась местом притяжения здешних обитателей. В ней покупали, около нее пили, встречали знакомых и обменивались новостями. Некоторые, особо приближенные к зеленому змию, проводили здесь большую часть суток. Очаг культуры, одним словом. Обычно Олег не боялся подобных мест, но сейчас, имея в кармане довольно внушительную сумму, испытал некоторое беспокойство. Усилием воли взял себя в руки и пошел к палатке. Около нее еще издали увидел две скучные фигуры, явно поджидавшие тут фортуну, которая принесет им выпивку в любом виде, хоть бутылку пива на двоих.
Подойдя ближе, Олег рассмотрел их внимательнее. Явные алкаши со всеми признаками затяжной, может быть, даже многолетней пьянки. Обувь стоптанная, штаны пузырями, лица отекшие, на одном сильно ношенное пальто, второй в болоньевой куртке неопределенного цвета. В свете, льющемся из витрины палатки, виден косой шов на воротнике, шитый светлыми нитками.
Он подошел к окошку и взял две бутылки пива. Одну открыл здесь же и припал к горлышку. Краем глаза он видел, как две головы повернулись в его сторону и замерли в жадном любовании знакомым процессом.
Олег больше делал вид, чем пил. И был немедленно наказан за это. Пиво вспенилось, и пена потекла на его подбородок. Он был вынужден оторваться от горлышка и отвести бутылку в сторону, но был скорее рад этому обстоятельству. Со стороны замершей парочки послышалось невнятное бормотание. Надо полагать, профессионалы осуждали неловкие действия любителя.
Олег потряс бутылкой, смахивая с нее клочья пены. Профессионалы против ожидания не пытались скорректировать его неправильные действия. Пришлось самому проявлять инициативу.
— Мужики, — обернулся он к алкашам. — Корешка тут ищу.
— И чего? — спросил тот, что в штопаной куртке. Теперь под его левым глазом хорошо просматривался синяк.
— Да бумажку с адресом потерял. Дом вроде помню — шестнадцатый. А квартиру забыл.
— А кто нужен-то? — счастливый обладатель куртки начал волноваться, готовясь оказать услугу хорошему человеку.
— Димон Воропаев. Знаете такого? Ну рыжий. На «фольксвагене» рассекает.
— Да это… — засуетился курточник, но тут более опытный и выдержанный обладатель пальто дернул сзади за видавшую виды полу его, может быть, единственной верхней одежды.
— Чего?
— Это не такое легкое дело, — просипело пальто. — Мы тебя не знаем. Может быть, ты того.
— Чего «того»?
— Ну, может, киллер какой. Или еще чего похуже.
— Ты обалдел, отец? — обиделся Олег, прикидывая, что может быть похуже киллера.
— Обалдеешь тут. — Взгляд осторожного алкаша остановился на бутылке, из которой белой рыхлой колбаской вылезала пена. — Текет.
— Бутылку дам, — пообещал Олег, демонстрируя невскрытый сосуд.
— Две!
— Забирайте, волки, — со вздохом сожаления согласился Олег и быстро добавил: — Но сначала адрес.
— А не обманешь? — спросил шустрый обладатель куртки.
— Да как я вас обману? Вас двое, а пиво — вот оно.
— И то, — согласился тип в пальто. — Запоминай. Значит, так. Первый подъезд. Этаж пятый.
— Четвертый, — встрял его товарищ.
— Пятый! Он на последнем живет. У кого хочешь можешь спросить. Квартира слева. Железная дверь с такими гвоздочками желтыми.
— Вот спасибо, — искренне поблагодарил Олег, протягивая обе бутылки. Нераспечатанную схватил тот, что в пальто. Видимо, по праву старшего. Зато второй раньше приник к горлышку.
— Там собака у него, — предупредил он, крикнув в спину удалявшемуся Олегу. — Буль. Злой как черт.
Это было существенное замечание. В свое время Олег прошел курс по противодействию собакам и их нейтрализации. Только курс этот был ускоренным, больше для галочки, да и было это довольно давно. К тому же бультерьер. Одна из самых неприятных в этом смысле собак. Боли не чувствует, так что многие приемы к нему просто не применимы. И сила сжатия челюстей чуть ли не тонна. Такая вцепится — мало не покажется. А то и разорвет, как Тузик мячик.
Обойдя дом со стороны подъездов, он посмотрел на окна указанной квартиры. Темно. Зашел с другой стороны — та же картина. Придется ждать. Прогулочным шагом прошелся вдоль редкого строя разномастных и разновозрастных машин, по которым можно было не только изучать историю государства, но также историю имущественного расслоения его населения. Тут было почти все. От старенького «москвича» в пятнах рыжей грунтовки и со спущенными покрышками до микроавтобуса «мицубиси» с иностранной надписью на борту. «Фольксвагена» в этом ряду не наблюдалось.
Это был факт, который на самом деле немного значил. Рыжий Димон мог иметь гараж, а сам в это время находился дома, валялся в ванной или при выключенном свете смотрел по видаку свои киношки с детьми. Или пьянствовал где-то. Или снимал где-нибудь в своей норе, которую, наверное, гордо именовал студией. Или развозил готовую продукцию по точкам. Может, как раз сейчас приехал к Гришане, и тот со слюнями на губах выбирает себе новую кассетку.