Выехав за пределы Москвы и удачно миновав милицейский пост, они некоторое время ехали по шоссе, потом Шур развернулся обратно и, выбрав место на обочине, остановился так, чтобы и проезжающие машины можно было рассмотреть и без промедления вклиниться в набирающий с каждой минутой силу автомобильный поток.
Ждать пришлось с полчаса, когда снова зазвонил телефон.
— Да! — крикнул в микрофон начавший заметно нервничать Шур, до этого мучивший радиоприемник, прыгая с одной станции на другую. — Я, Боря, я! Ты где? Мы ждем тебя. Скоро увидимся. Какая у них тачка? Ага! Все понял. Не надо. Я тебе сам ручкой сделаю. Все. Давай.
Закончив разговор, Шур только что лбом не впечатался в ветровое стекло, рассматривая дорогу перед собой и цепляя взглядом каждую машину.
— Что ищем? — спросил слегка уязвленный Олег — напарник мог бы это сообщить и без подсказки.
— «Фольксваген». Темный. За ним метрах в тридцати Шмаль на «семехе».
Олег первым увидел тот «фольксваген». На самом деле ему просто повезло — свет фар встречной машины на секунду высветил знакомую эмблему фирмы и хоть и грязный, но читаемый номерной знак с цифровым обозначением его родного района. Но все равно он был доволен — хоть в малости, а утер нос выпендрежистому Шуру, так что тот не будет его заносчиво задирать.
После выкрика: «Вот он!» — Шур вывел свой БМВ на дорогу и пристроился за машиной Ибрагимова. Минуту спустя с ними поравнялись «жигули» седьмой модели с молодым парнем за рулем, лицо которого показалось Олегу смутно знакомым. Шур коротко посмотрел в его сторону и сделал жест а-ля Брежнев на трибуне мавзолея Ленина. Тот улыбнулся в ответ и отстал.
Для квалифицированной слежки в городских условиях у Кольки Шура оказалось маловато навыков и терпения. Олегу то и дело приходилось его сдерживать, слыша в ответ далеко не лестные замечания типа «не учи отца». Но было ясно, что без Олега он быстренько бы засветился, целуя своим передним бампером багажник «фольксвагена».
Когда около метро Ибрагимов вышел из машины, Олег, выскочив за ним, сумел хорошенько его рассмотреть. Разговора, а точнее двух, толком не услышал, но рассмотрел вполне. Лет сорока или чуть меньше, одет хорошо, дорого, держится уверенно, даже солидно, похож больше не на кавказца, а на еврея. Встретив такого на улице, Олег, скорее всего, решил бы именно так. Никаких усов и черных рубашек, непременных атрибутов южан-рыночников, хотя там больше азербайджанцев, чем ингушей. Но и на чеченцев, своих ближайших братьев по крови, на которых Олег имел возможность насмотреться вдоволь, до отрыжки, тоже не очень похож. Не то чтобы совсем другой тип лица, но нечто неуловимое в сочетании с иной манерой одеваться делало его внешне больше семитом, чем кавказцем.
Потом они, меняясь местами с парнем на «семерке», следили за «фольком», координируя свои действия по телефону, пока машина с Ибрагимовым не въехала в большие металлические, явно заводские, ворота с нарисованным на них знаком ограничения скорости в пять километров.
— Ждем, — констатировал Шур, с облегчением откидываясь на сиденье. С непривычки он явно устал от слежки.
— Может, за ним сходить? Посмотреть — как и что?
— Сходи. Только как ты туда попадешь? Через забор сиганешь? Давай! Глядишь — и пристрелят там тебя.
Ничего не говоря, Олег вылез из салона и пошел к большому бетонному козырьку, под которым должна была находиться проходная. Не торопясь, прошел через стеклянные двери и, коротко осмотревшись, направился к висевшему на стене местному телефону, около которого белел листок с четырехзначными телефонами фирм, арендовавших здесь площади. Названия все незнакомые. Чем занимаются, тоже не понять. Наконец он нашел чудную абревиатуру с приставкой «банк». Набрал номер и сказал откликнувшемуся девичьему голосу:
— Я вам звонил некоторое время назад. Хочу ознакомиться с условиями открытия у вас счета. Могу я к вам подняться?
— Да, конечно. Как ваша фамилия? Я сейчас перезвоню на вахту, и вас пропустят.
Все оказалось даже проще, чем он думал. Пройдя через вертушку вахтера, он решил не терять времени на визит в банк и сразу заняться Ибрагимовым. Поплутав с минуту на этаже, он обнаружил дверь во внутренний двор и, выйдя, почти сразу увидел знакомую иномарку, около которой стояли и курили двое мужчин характерной наружности.
От неожиданности он едва не замер столбом, но, справившись с замешательством, прошагал мимо с замкнутым лицом спешащего по делам человека, которому недосуг глазеть на каждого встречного.
Минут через пять интенсивных поисков и осторожных расспросов он нашел то, что искал: второй выезд с территории. И поспешил обратно.
Шур выслушал его доклад со скептической ухмылкой много понимающего в жизни человека.
— Ну ты прямо шпион, Самсон. От тебя не скроешься.
— Так мы будем перекрывать второй выезд? — настойчиво спросил Олег, глядя на него в упор. — Или мне Пирогу надо звонить?
— А ты ябеда, а?
— Короче!
— Да ладно, поехали, — делая вид, что ему все равно, вяло согласился Шур. Как бы он ни хорохорился, а Пирога он боялся, и, надо полагать, не без оснований. В который раз за последний час позвонив Шмалю, он строго сказал, чтобы тот пас эти ворота, а они поедут сечь с другой стороны, добавив, чтобы в случае чего тот сразу дал знать.
Олег испытал чувство мстительного торжества, когда минут сорок спустя, заполненных раздраженными и язвительными репликами Шура, от которых хотелось дать ему по голове, «фольксваген» выехал из тех, вторых, найденных им ворот.
— Едет, курва, — удивленно проговорил Колька. И добавил, обращаясь к Олегу: — Повезло тебе.
— Тебе, я думаю, не меньше. Дай телефон. Я позвоню и скажу, что мы его ведем. Пускай Шмаль к нам двигает.
Ему сейчас было очень важно завладеть трубкой. Момент для этого был самый подходящий. Занятый управлением машиной и пристыженный, Шур не возражал и не потребовал мобильник обратно, когда Олег закончил по нему разговаривать.
Пока Шмаль догонял их, не слишком успешно маневрируя по плохо знакомым ему улицам, вести слежку было сложно. Расстояние пришлось держать предельное, так что пару раз они едва не потеряли «фольксваген» из виду. На их счастье Ибрагимов либо не спешил, либо его водитель осторожничал на столичных дорогах, стараясь не нарушать правил. Если это так, то можно только поаплодировать его аккуратности и предусмотрительности; в иной ситуации лучшей формой спешки является именно неторопливость, потому что даже самый незначительный дорожный инцидент времени отнимет больше, чем можно будет нагнать даже рекордно-скоростной ездой. Издали наблюдая за слишком неторопливым передвижением объекта слежки, Олег подумал, что не исключен вариант попытки Ибрагимова и его людей обнаружить возможный хвост, то есть их. Но говорить этого вслух не стал, Шур и без того заметно тяготился доставшейся ему ролью неразумного и недальновидного исполнителя.
К счастью, ехать пришлось относительно недалеко, и «семерка» Шмаля нагнала их тогда, когда «фольксваген» уже въехал на территорию хладокомбината, о чем сообщала надпись из больших металлических букв над воротами, выкрашенными в буро-красный цвет.
Шур не слишком удачно припарковал машину на дальнем конце стоянки, откуда ворота хоть и просматривались, но в случае необходимости совершать быстрый маневр можно было потерять неоправданно много времени. Олег, щадя его самолюбие, и на этот раз не стал делать замечание. Это была ошибка, которая впоследствии может обойтись довольно дорого.
«Семерка» остановилась рядом, и они устроили короткое совещание, не покидая машин, а только опустив боковые стекла.
— Какие идеи, пацаны? — бодро спросил Шур, беря инициативу в свои руки, но, наученный недавним горьким опытом, не спешил высказываться первым, справедливо опасаясь попасть впросак.
— Может, подождать? — спросил Шмаль. Вид у него был уставший. Ясно, парень всю ночь не спал и теперь ему ничего так не хочется, как покоя и возможности хоть немного вздремнуть.
— Давайте я схожу разведаю, — предложил Олег. — В случае чего звякните мне, и я мигом вернусь. — Он потряс зажатым в руке мобильником.
— Ну сходи, — великодушно разрешил Шур. Вроде как разумный родитель позволяет своему не в меру резвому дитяти немного пошалить под его присмотром, лишь бы тот не капризничал.
Олег кивнул, пропуская насмешку мимо ушей, и добавил:
— Возьму-ка я с собой артиллерию. Мало ли что.
— Конечно. Дело такое, — снова ернически прокомментировал Шур, за его спиной подмигнув мало что понимавшему в их отношениях Шмалю, ухмыльнувшемуся в ответ.
Сунув в карманы оба пистолета — трофейный и выданный в пользование, Олег, взяв в руку мобильный телефон, направился к проходной. Шур со своими подколками и покровительственным тоном начал ему действовать на нервы. Лучшее для него определение — самоуверенный дурак. Не клинический идиот, не недоумок от рождения, а такой вот выращенный тип человека, которому ну просто обязательно нужно сесть на шею другому, унизить, а самому покрасоваться при этом. И ведь не понимает, точнее говоря, не хочет понимать, что немного времени спустя от того, на ком он оттачивает свое остроумие, на ком пытается сорвать свои неудачи, может зависеть его жизнь. Ведь взял же он из тайника оружие. Значит, предполагает возможную стрельбу.
Идя к проходной, Олег, раздраженно сплюнул в сторону. Боже мой! И с такими людьми ему приходится иметь дело! Его всегдашнее не слишком высокое мнение о парнях, ушедших в криминал, сейчас в очередной раз подтвердилось.
Войдя в темноватую проходную, он отошел в сторону и набрал телефон Виктора.
— Мы на хладокомбинате. Сюда заехал один из братьев. К нам прибыла подмога, и мы ждем снаружи.
— Мясо привезли? — оживился Виктор.
— Не видел еще. Сейчас хочу посмотреть.
— Осторожнее там. Они не шутят.
— Да знаю я.
— Нет, не знаешь! Не суйся в пекло. Я буду там минут через тридцать. Обязательно меня дождись! Понял?