— Да, конечно. — Владелец «Глоуб люкс-кар» протянул ключи и паспорт машины. — Вы сделали правильный выбор. Скоро вы поймете, что не прогадали.
— Надеюсь. Всего доброго, мистер Стокхауз.
— Всего доброго.
Когда он остановил машину в Плезантвиле, у гостиницы «Бей Инн», было шесть часов утра. Поднявшись на второй этаж, увидел, что вместо женщины с рыжими волосами за конторкой сидит негритянка примерно такого же возраста. Только он раскрыл рот, чтобы спросить, проснулась ли мисс Памела Джонсон, как в коридоре раздались шаги.
Подойдя к конторке, Алла улыбнулась:
— Привет. Я жду тебя все утро.
— Я боялся тебя разбудить.
— Разбудить… Я на ногах с пяти утра. Ведь самолет в Санкт-Петербург вылетает в восемь.
— Ты что, звонила в аэропорт?
— Нет. Здесь есть расписание.
— Уф… Ты меня напугала. Спускаемся, нам нужно еще кое-что сделать…
— Да, конечно.
Спустившись вниз, они сели в машину. Алла посмотрела на него:
— Куда сейчас?
— Хочу ненадолго вернуться к паромной переправе. Где мы вчера пришвартовались.
— Зачем?
— Сейчас увидишь.
Остановив машину у паромной переправы, спросил:
— Где твой пистолет?
— Здесь. В кармане штормовки.
— Давай его сюда. Оба пистолета, и твой, и мой, надо выкинуть в воду. Если найдут тело Хайдарова, по пулям, оставшимся там, будет легко определить, что эти пистолеты — орудие убийства.
Взял протянутый Аллой пистолет, вышел. У набережной, возле которой по-прежнему дремали паромы, было безлюдно. Закинул оба пистолета подальше в залив, вернулся к машине.
— Сейчас куда? — спросила Алла.
— В аэропорт.
Возле аэропорта он поставил «Мазду» на платную стоянку, заплатив за двенадцать часов. Велел Алле идти в аэровокзал, подождать его там у входа и снова подошел к будочке смотрителя.
Парень лет двадцати пяти с военной стрижкой посмотрел на него:
— Все в порядке, сэр?
— Все в порядке. Меня зовут Джордж.
— Очень приятно, сэр. Я Дэйв.
— Вы местный?
— Местный.
— Вы знаете фирму «Глоуб люкс-кар» Сола Стокхауза?
— Конечно. Ее все здесь знают.
— Дэйв, вот вам ключи и паспорт машины «Мазда», на которой я приехал. А вот пятьдесят долларов — за труды.
— За какие труды, сэр? — Помедлив, парень спрятал деньги в карман, а ключи и паспорт — под стойку.
— Сейчас объясню. Когда вы сменяетесь?
— В пять вечера.
— Когда сменитесь, позвоните Стокхаузу и скажите, что машина «Мазда», номер SPL 952, стоит у вас. Он может ее забрать.
— И все?
— И все. Скажите, позвонить ему вас попросил Джордж. Сделаете?
— Конечно, сэр. Не волнуйтесь, все будет сделано в лучшем виде.
— Надеюсь. Счастливо, Дэйв.
— И вам счастливо, сэр.
Алла ждала его у входа в аэровокзал. Они прошли к кассам и взяли два билета на рейс Атлантик-Сити — Санкт-Петербург. Посадка уже началась, и они, присоединившись к довольно редкой очереди, благополучно сели в самолет.
Как только «Конкорд» компании «Финнэйр» поднялся в воздух, Алла засмеялась.
— Ты что? — спросил Седов.
— Все. Не верю, что я свободна. Но я свободна.
— Неужели ты только сейчас это поняла?
— Да. Можешь мне не верить, но я боялась, что в самый последний момент Баркли прибежит к трапу самолета и отменит рейс.
— Предполагаю, что он не спал все ночь. И сейчас наверняка спит.
— Пусть… — Алла помолчала. — Меня это уже не касается. Когда мы будем в Петербурге?
— В двенадцать ночи по петербургскому времени. Постарайся заснуть.
— Вряд ли получится.
— А ты постарайся. Если ничего не случится, в два ночи мы уже будем ехать в не очень новых «Жигулях» в сторону Москвы.
— Почему в не очень новых «Жигулях»?
— Потому что это отцовская машина.
— Твой отец тебя встретит?
— Я ему позвоню, и он приедет в аэропорт. Думаю, он приедет вместе с мамой.
— Слушай, я ведь не знаю, как зовут твоих родителей.
— Отца — Александр Константинович, маму — Мария Игнатьевна. Попробуем заснуть?
— Попробуем.
В аэропорту Пулково, где «Конкорд» совершил посадку, стоял пятнадцатиградусный мороз. Ночное летное поле было освещено фонарями.
Они сели в развозящий пассажиров автобус, и Алла поежилась:
— Ну и холодюга. Как вы здесь живете?
— Прекрасно живем. Я, например, даже не чувствую холода. — Обнял ее одной рукой. — Сейчас станет теплее.
— Спасибо. А то я точно начну дрожать.
Когда они прошли таможенный и пограничный контроль, он послал Аллу получать багаж. Сам же подошел к телефону-автомату.
Набрав номер, услышал голос отца:
— Да? Алло, вас слушают.
— Пап, привет. Прости, что разбудил. Это я.
— Юра… — Голос отца дрогнул. — Юра, ты где?
— Подожди, па. Мама уже легла?
— Нет, еще не легла.
— Я сейчас в Пулкове, со мной моя невеста. Я хочу, чтобы вы с ней познакомились.
— Твоя невеста?
— Да, моя невеста Алла. О которой я вам рассказывал.
— Алла? Но ведь она…
— Она не погибла. Она здесь, со мной.
— Она жива?
— Па, я же говорю, она здесь, со мной. Твои «Жигули» еще на ходу?
— Да.
— Приезжайте на этих «Жигулях». Я тут же у тебя их отберу, нам с Аллой нужно срочно ехать в Москву. И дам тебе денег на новую машину.
— Но, Юра…
— Па, я все объясню, когда вы подъедете. Я хочу, чтобы вы познакомились с Аллой. Все, пап, мы вас ждем. Мы будем внизу, в зале ожидания.
Родители Седова вошли в зал ожидания через сорок минут. В одной руке мать держала большую сумку.
Как только мать подошла, он обнял ее. Прижавшись к нему, она зашептала сквозь слезы:
— Юра… Юра… Непутевый… Ой, я не могу… Сейчас разревусь…
— Ладно тебе, мам… Все в порядке…
— Откуда хоть прилетел?
— Из Атлантик-Сити.
— Атлантик-Сити… О Господи…
— Мам, познакомься, это Алла.
Достав платок, мать высморкалась, вытерла слезы. Повернулась к Алле.
— Аллочка, извините. Вот, встретила сына…
— Ничего, Мария Игнатьевна, я все понимаю.
Некоторое время мать напряженно всматривалась в Аллу. Наконец сказала:
— Так вот вы какая… Вы любите Юру?
— Конечно, Мария Игнатьевна.
— Можно я вас обниму?
Пока женщины обнимались, отец сказал:
— Юрий, ты что, в самом деле прямо сейчас хочешь ехать?
— Пап, да. Нет времени. Закрутка.
— У тебя всегда закрутка. Как-то не по-человечески получается. Поехали бы сейчас к нам, посидели, поговорили. Отметили бы встречу. Вы бы поспали. А потом бы отправились — утром, на свежую голову.
— Па, утром я должен обязательно быть в Москве. Мы с Аллой скоро приедем к вам, обещаю. — Достал из кармана куртки толстый конверт. — На, держи. Здесь десять тысяч долларов. Купи себе новую машину. — Оттянув обшлаг пальто отца, засунул конверт во внутренний карман. — Вам давно пора купить новую машину.
— Но «Жигули» стоят гораздо дешевле.
— Ничего. Купишь к ним запчасти. — Посмотрел на сумку. — Ма, а это что?
— Еду собрала вам. Тут пирожки, бутерброды. Курица жареная. Морс домашний, клюквенный, ты любишь. Бери, бери, не смотри.
— Ладно. Показывайте, где машина.
Уложил в стоящие перед аэропортом отцовские «Жигули» багаж и сумку с едой, обнял мать, пожал руку отцу. Подождал, пока обнимутся мать и Алла, сел в машину. Алла села рядом.
Развернув машину, направил ее к выезду из Пулкова. Увидел в зеркале заднего обзора удаляющиеся фигуры матери и отца, которые смотрели им вслед, и почувствовал: дрогнуло сердце.
…В Москву они въехали в начале одиннадцатого утра. Еще через час он остановил «Жигули» во дворе своего дома на Остоженке. Выключив мотор, посмотрел на Аллу:
— Вот мы и дома.
— Но это же… Это не шоссе Энтузиастов?
— Нет.
— Ты переехал с 3-й Владимирской?
— Нет. Я все объясню потом. Скажи честно, ты хочешь спать?
— Умираю.
— Я тоже. Поэтому поднимаемся наверх.
Они заснули в одной кровати, прижавшись друг к другу. Второй кровати здесь не было.
Глава 59
Войдя в приемную, Рустамбек привычно кивнул секретарше и помощнику. Здесь, в высотном здании компании «Истерн Интерконтинентал» в Каире, ставшем теперь его постоянной резиденцией, все было подчинено одному и тому же распорядку.
Секретарша в ответ что-то пискнула, спрятав глаза. Помощник, как ему показалось, побледнел.
Рустамбек сразу же понял: что-то произошло, спросил:
— Шамзи, что случилось?
Помощник взял пачку лежащих перед ним газет, встал, побледнел еще больше.
— Господин Рустамбек… Вы читали сегодняшние нью-йоркские газеты?
— Ты знаешь, с утра я вообще не читаю газет. Там что-то есть?
— Да, господин Рустамбек.
— Ладно, я посмотрю. — Войдя в кабинет, сел за стол, раскрыл верхнюю газету.
Это была «Нью-Йорк пост». На первой полосе, перекрывая фотографию машины «Мерседес» и стоящих рядом с ней полицейских, крупными буквами было напечатано: «Скандал в „Энерджи-банке“». Дальше чуть меньшими буквами был набран текст: «Второй по величине российский банк в Нью-Йорке оказался гнездом терроризма. При умелом предотвращении террористического акта погиб американский полицейский. Президент „Энерджи-банка“ Владимир Лапик умер, став жертвой собственного заговора. Нити ведут в Москву. Подробности на 2-й и 3-й страницах».
Раскрыв вторую и третью страницы, Рустамбек узнал на одной из фотографий Хайдарова. Член правления банка «Витязь», одетый в темные брюки и светлый пиджак, лежал на спине на набережной. Он явно был мертв. За покойником был виден полицейский катер, рядом с телом стояли полицейские. Подпись под фотографией гласила: «Тело одного из крупнейших банкиров России Виталия Хайдарова, сопредседателя „Энерджи-банка“, было выловлено в океане недалеко от Атлантик-Сити. На теле обнаружены два огнестрельных ранения. По данным полиции, смерть Хайдарова связана с неудавшимся покушением на американскую топ-модель Синтию Розуолл».