ухоты вагона, и я шагаю к вагону первого класса, где ехало высокое начальство, чтобы получить последние ЦэУ. Чиновникам сразу было доведено, что мы, хоть и входим в состав комиссии, но едем со своей особой задачей, а посему трогать нас не моги. Потом размещаю своих прапоров в близлежащей гостинице, договариваемся о завтрашней встрече и, взяв извозчика, еду домой, с удовольствием слушая давно забытый скрип полозьев по укатанному снегу…
Первым меня встречает наш дворник, старающийся сквозь плотные уже сумерки разглядеть, кого там принесла нелегкая на ночь глядя.
– Потапыч, старина, здравствуй!
– … Господи… Хто ж то?.. – Старик подслеповато прищурившись, оглядывает меня с ног до головы. – Никак Денис Анатолич пожаловали?..
– Он самый, Потапыч, он самый.
– А и не узнашь сразу-то! О каков-то орел вымахал! Видать и в чинах немаленьких? – Старый солдат, разглядев мои погоны и георгиевскую ленточку на второй петличке, вытягивается во фрунт, беря лопату для снега в положение «К ноге». – Здравия желаю, вашвысокбродь!..
– Да полно тебе, старина! – От накатившего избытка эмоций приобнимаю его за плечи. – Мои родители дома?
– Дома, как есть дома, гости у них. Важный такой барин с супружницей и ешо один поп…
Поднимаюсь по знакомо скрипящему крыльцу. Знакомо – потому, что воспоминания Дениса Первого давно уже растворились во мне без остатка и их я воспринимаю, как свои собственные. Прохожу по коридору, останавливаюсь у двери и два раза кручу барашку звонка, как того требует надпись вокруг неё «Прошу повернуть». Раздается приглушенное звяканье, чуть позже слышны шаги, дверь открывается, и незнакомая молодуха в переднике горничной внимательно смотрит на меня, потом освобождает проход.
– Проходьте, вашбродь. Как про вас доложить?
– Добрый вечер любезная…
– Денис?!.. Боже!.. Ты как здесь?.. Откуда?.. – В дверях появляется мама, от неожиданности застывающая на месте. Впрочем, замешательство длится не более секунды, она бросается ко мне, я тоже делаю шаг навстречу, обнимаю её и чмокаю в щеку.
– Здравствуй, мама!.. Вот, с оказией в гости приехал…
– Ну скажешь тоже! К себе домой – и в гости!.. Анечка, это мой сын, Денис Анатольевич. Прими шинель, пожалуйста. И, будь любезна, поставь еще один прибор на стол… У нас сегодня гости, папины знакомые, наверное, важные для него… Да ты их еще не знаешь… Ты с Дашей приехал?.. Ой, что я говорю, на кого же она малышку оставит? – Мама с подозрительно заблестевшими глазами тараторит, не переставая. – А так хочется на внучку посмотреть!.. Ну, проходи же, проходи…
Шинель и папаху у меня забирает горничная Анечка, шашку, не доверяя женским рукам, вешаю сам, привожу себя в порядок и вместе с мамой захожу в комнату.
– Анатоль!.. – Мама окликает отца, увлеченно о чем-то спорящего с каким-то господином.
– … Денис, ты?!.. Вот это сюрприз!.. Позвольте представить Вам моего сына. – Папа приходит в себя быстрее. – Ты какими судьбами здесь?..
– Здравствуй, папа! Добрый вечер, дамы и господа! – По привычке щелкаю каблуками. – Приехал в командировку.
– Михаил Георгиевич Курлов, профессор, преподаю в Императорском университете. – Представляется осанистый бородатый господин. – А это – моя супруга Александра Алексеевна.
– Денис Анатольевич Гуров, капитан, командую батальоном. – Пожимаю протянутую руку и делаю короткий поклон мило улыбающейся даме.
– Отец Дмитрий. – Представляется батюшка, также желающий поручкаться, глядя через очки на меня умными глазами.
– А что за командировка? – Папа продолжает расспросы. – Если это – не военная тайна, конечно.
– Не тайна. Инспекция исполнения планов очередной мобилизации… Спасибо, мама, я не голоден, но вот от горячего чаю не откажусь. – Приземляюсь за стол возле только что поставленного столового прибора. – Успел отвыкнуть уже от сибирских морозов.
– Анечка, подай, пожалуйста, чай. – Мама окликает не успевшую исчезнуть служанку.
– Ох уж эти мобилизации. Всё берут и берут. Скоро одни бабы с детишками останутся. – Со вздохом подает голос Александра Алексеевна. – Вот и наш Вячеслав тоже хочет идти воевать, никак не можем отговорить. С его-то здоровьем…
– Поймите правильно тревогу любящей матери, господа. – Неуклюже спешит загладить неловкий момент Михаил Георгиевич. – Он действительно не перенесет окопной жизни… Не чета Вам, Денис Анатольевич. Вы – герой и храбрец, образец для подражания.
– А два года назад был совсем другим. – Горделиво замечает отец. – Прочили ему научную стезю, а он возьми, да и подайся в школу прапорщиков. Мы, конечно, были против, но он и слушать ничего не желал. И, что удивительно, оказался прав. Дослужился до капитанских чинов, Георгиевский кавалер.
– Да и Владимир на шее о многом говорит. – Курлов рад смене темы и обращается к супруге. – А говорит сие, дорогая, что Денис Анатольевич уже награжден всеми положенными по чину орденами. Что же Вы такого геройского натворили, а, господин капитан?
– Просто воевал, Михаил Георгиевич, как и все.
– Денис, не скромничай. Помните, господа, случай с неудачным похищением Великой княжны? – Отец, довольно улыбаясь, начинает меня рекламировать. – Так вот, солдатами, которые отбили Ольгу Николаевну, командовал он!
Ага, вот она, минута славы… И отцовской гордости за сына… Гости в некотором шоке, пауза затягивается, надо переключать внимание.
– Папа… Ну, повезло, улыбнулась Фортуна. Что тут такого особенного… Кстати, я своим появлением Вашей дискуссии не помешал? Вы о чем-то так горячо спорили…
– А вот мы тебя сейчас в неё и вовлечем. Ты же в столицах обитаешь, должен знать побольше, чем мы в нашей глухомани. – Отец понимает, что дальше тему развивать не следует. – Мы тут обсуждали последнее выступление господина Милюкова в Думе.
– … Возможно, на этот раз вы знаете больше, чем столичный обитатель. – Растерянно пытаюсь хоть что-то выдавить из себя. Потому, что когда уезжал, ни о чем таком не слышал.
– Ах да, ты же в дороге был… – Папа берет со стола несколько машинописных листочков и протягивает мне. – Возьми, ознакомься с… шедевром…
Так, смотрим и удивляемся… Ага… Ну да, как же… И даже вот так!.. А вот и главная мысль… Угу, а мордочку вам, господин Милюков, вареньицем не намазать?.. Короче, всё понятно, третий звонок, имеющий уши да услышит…
– Ну как тебе? Каково, а? – Отец нетерпеливо ждет моей реакции. – Министр – почти что германский шпион! И в армии до сих пор полно немцев! Вон тот же адмирал Эбергард, например!
– Папа, что касается адмирала, то он – не немец, а швед, причем семья не первое поколение служит России. Ну, пришел на его место русский Колчак, и что? Что-то изменилось?.. Абсолютно ничего. – Про то, что должно было произойти с «Императрицей Марией» при этом русском пока помолчим, история еще не закончилась. – А что касается Милюкова… Господин депутат уже не стесняется в выражениях… Где же это было… Ага, вот, про кабинет министров: «… их сознательная готовность выполнить программу большинства Государственной Думы и их обязанность опираться не только при выполнении этой программы, но и во всей их деятельности на большинство Государственной Думы». А большинство в Думе у нас кто?.. Если убрать патетику и словесную шелуху, то в двух словах это будет выглядеть так: «Дайте нам власть в стране!».
– Вот и я Вам об этом толкую, Анатолий Сергеевич. – Поддерживает меня Михаил Георгиевич. – Основная опасность – в них, а не в мифических, или даже реальных шпионах. Последними занимаются жандармы и, как говорят, контрразведка. А вот за нашими заводчиками, да фабрикантами-капиталистами никакого присмотра. Как же, уважаемые люди! Цвет нации!..
Ну это не совсем так, Воронцовское ведомство и «сочувствующие лица» давно уже взяли на карандаш этих уважаемых. Но широкой публике об этом знать необязательно…
– И, всё-таки, я считаю, что германцы для нас опасней. – Отец продолжает спорить. – У них более развитая экономика, хорошо обученная армия… Денис, да сам всё это знаешь. Вспомни, что ты рассказывал про наших новобранцев… Тевтоны уже захватили огромную территорию и вполне способны двигаться дальше.
– Папа, прости, но германцы выдохлись и вряд ли смогут дальше изображать активность. Только недавно закончилась битва на Сомме, в которой они потеряли полмиллиона человек. Вдумайся в цифру – более пятисот тысяч человек! Помимо этого в самой Германии давно уже затянули пояса дальше некуда. Я видел их «железный паек»… ну те консервы, которые немецкие солдаты таскают в своих ранцах. Кормовая брюква в вареном виде и сухожилия в собственном соку. Они долго не протянут. Какая бы экономика у них не была, без сырья им конец, и оккупированные территории вряд ли помогут. А вот что касаемо господина Милюкова и иже с ним – эта угроза серьезней. Это уже не народовольцы с бомбами и социалисты с револьверами. И они, уже никого не стесняясь, рвутся к власти. Мало им денег, хочется еще больше.
– Да, но именно они спасли положение, сумели наладить снабжение нашей армии всем необходимым. При бездействии всех министерств, между прочим. – Папа упрямо продолжает гнуть своё.
– Немного не так. Сначала они саботировали вплоть до организации забастовок на заводах выполнение военных заказов, одновременно крича во всё горло о неумении властей обеспечить снабжение. Кстати, оттуда же растут ноги у всех раздутых газетами историй с германскими шпионами. Теперь же, почувствовав свою силу и незаменимость, они уже диктуют условия Власти. Причем, с самого начала неприемлемые условия. Министров назначает Император, или в данный момент – Регент. Вот и получаем конституционную монархию, где у Монарха власть исключительно номинальная и церемониальная. А реально страной править будут они. И порядки устанавливать те, которые им нравятся.
– Анатолий Сергеевич, а Ваш сын хорошо разбирается в политике. – Замечает профессор.
– Да, ныне молодежь политикой увлекается, модно это сейчас. – Подает голос молчавший доселе батюшка. – Только по юношескому неразумению не могут распознать козней врага рода человеческого…