– И это, по твоим словам, впервые, когда ты узнал что-либо предосудительное касательно Уэйна.
– Впервые было, когда я выхожу, все еще наставляя Постхаймера, а там Уэйн по динамику разоряется в процессе, как заметил Кейт, напоминавшем пародию на доктора Тэвиса.
И была она виртуозной. Стайс на ее фоне мерк. Уэйн сказал Трельчу притвориться, что он девочка-подросток: вот как юный Тэвис пригласит ее на свидание; Пемулис содрогнулся; он уже не мог точно перечислить все маньеризмы, которые Уэйн, очевидно, подметил благодаря постоянным поездкам с побед на турнирах в хвосте автобуса с Тэвисом, который его без умолку расхваливал, но в целом Чаки Тэвис подкатывал к какой-то канадской чирлидерше или комуто в этом роде и говорил, что хочет быть с ней целиком открытым: он ужасно боится отказа; он предупреждает заранее, что завтра пригласит ее на свидание и умоляет не отказывать ему открыто, если ей не хочется, а лучше придумать какую-нибудь достоверную отговорку – хотя, конечно, сказал он, теперь он осознал, что в отговорку поверить будет трудно, раз он уже открыто попросил ее придумать.
– Вслед за чем вся академия слышит, как мистер Трельч поощряет Уэйна публично бичевать его различных сверстников и преподавателей.
– Надо сказать, правда казалось, что Трельч все это подстроил, сэр, такое у меня было впечатление.
– Назвав Корбетта Торпа. – притворившись, что пролистывает бумаги, чтобы Пемулис увидел буклет про «17 на 56» несколько раз.
– Насколько я помню, он выразился «дерганый паралитик», – сказал Нванги Делинту.
– Да, «дерганый паралитик». А Фрэнсис Анвин, цитирую, «на корте похожа на загнанную крысу». А Дисней Р. Лит: цитирую, «из тех, с кем в итоге всегда садишься рядом на общественных мероприятиях». Миссис Ричардсон-ЛевиО‘Бирн-Чаваф имеет комплекцию, цитирую, «строительного уровня». О тренере Штитте, цитирую, что у него как будто «с самого рождения и впредь дефицит какой-либо жизненно важной жидкости». Присутствующий здесь мистер Нванги, приблизительно цитирую, если я правильно понял, цитирую, «из тех людей, которые, если пойти с ними в китайский ресторан, не поделятся едой, и даже не уступят в обмен».
– То есть неблагоприятно настроенный, – Нванги закинул голову и расплылся в улыбке как слепой. Самое леденящее в сценарии Уэйна, так это что Тэвиса ждет успех, уверен Уэйн, в соблазнении канадской чирлидерши или кого там, даже несмотря на то, что на самом свидании он совершенно открыто признается, что его история о страхе отказа была только стратегией, чтобы выгодно выделиться среди других парней как более честному и открытому, так что сценарий заканчивался тем, что честность оказалась настолько утомительной, что она просто откидывается и дает себя поиксить, лишь бы он заткнулся. Вот только – и это самое леденящее – он не заткнулся.
– включая некую пародию на доктора Тэвиса, который произносит монолог во время акта соития, – сказал Делинт, копаясь в поисках нужного листка. – О Бернадетт Лонгли: «Бернадетт Лонгли выглядит так, будто это волосы отрастили ее голову, а не наоборот». о Мэри Эстер Тод: «лицо как блин». О самом покойном основателе академии и супруге завуча: «настолько самовлюбленный, что порезался, когда пытался поиметь свое отражение». Конец цитаты. О собственном партнере по парным играм Хэле Инканденце: «по всем признакам зависимый от всего, что не прибито гвоздями, не может от него убежать и что вмещаемо в его рот».
– По-моему, там было впихиваемо, – мысленно Пемулис сам себя пнул. Шутка про блин тянулась секунд пятнадцать, пока Уэйн расписывал лицо М. Э. Тод как округлое, подгорелое, рябое, плоское, рыхлое, блестящее, влажное, и т. д. и т. п. Плюс почему-то еще более леденящее – Пемулис знал от Инка, что уэйновский псевдотэвисовский маневр «Я-живу-в-страхе-отказа» на самом деле входил в топ-5 или -10 настораживающих «Стратегий», о применении которых для Икса с молодыми замужними женщинами брат Инка пантер Орин подробно рассказывал Хэлу по телефону.
– У Донни Стотт, как нам стало известно, «кожа как у дипломатического кейса и являет собой превосходную рекламу крема от загара». Я же сам, цитирую, цитата: «человек, который бы не дал бы в долг четвертак собственной матери на резиновый наконечник для костыля».
– Это все к тому, что этот случай повлияет на мои шансы поехать на «Вотабургер»?
Нванги сломался пополам и хлопнул по колену. Его лицо буквально выглядело как очень темный топор. Текс Уотсон потянулся за консоль, рядом с которой развалился в кресле, и извлек на свет божий особую фуражку Пемулиса, и поболтал ей, как болтают перед собакой, чтобы она подпрыгивала. Откудато из-под кресла Нванги показались аптекарские весы, несколько ювелирных окуляров, запас пустых стерильных пузырьков из-под Визина из тягача и плюс все флаконы с прикроватной тумбочки Трельча, по поводу которых, очевидно, Трельч сожрал целую головку поганого послабительного сыра.
Пемулис почувствовал металлический привкус серьезно встревоженного желудка.
– Прежде чем продолжать, я требую встречи с завучем.
– И снова миссис Хит, которая, судя по всему, не выходит у кого-то из головы, – по его словам, она такой человек, который, цитирую, «плачет от карточных фокусов». Есть и Рик Дункель, который «не смог бы отличить палец от ягодиц даже с анатомической энциклопедией и высокоточным микроскопом». И снова незабвенная миссис Хит, которая описывается как «вечно блуждающая на границе какого-то бескрайнего континента менструальной истерии». Есть и наш многоуважаемый Текс, присутствующий в комнате, описанный как человек с «крошечным шариком с жидкостью на вершине позвоночника», отвечающим за высшие мыслительные функции.
– Обс, без шуток: мне нужно переговорить с миссис Инк по важному вопросу. Сообщите ей, что это касается американо-канадских отношений.
Смех Нванги был пронзительным и с легким присвистом чайника, как смех всех огромных черных в мире.
– Завуч просила тебе сказать, что передает тебе наилучшие пожелания, – он шлепнул по колену три раза.
Делинту было не настолько весело, – потому что он, очевидно, ничего не понимал и не любил играть в испорченный телефон, – но все равно довольно весело:
– Майкл Мэтью Пемулис, заведующая учебной частью академии просила передать тебе, что администрация слишком озабочена состоянием одного из двух наших лучших на данный момент талантов, который, как стало очевидно, по ошибке принял искусственный стимулятор, запрещенный федеральным статутом, правилами ОНАНТА и разделом об искусственных веществах Устава Энфилдской теннисной академии, чтобы позволить себе лично передать наилучшие пожелания заведующей, а также напутствие, цитирую: «Пусть дорога сама стелется тебе под ноги, как скатерть, куда бы ты ни направил в будущем свои стопы», – Делинт поковырялся в ухе. – Что-то в этом роде.
Пемулис стал очень спокойным – лицо как каменная маска. Он очень аккуратно дышал через нос, и воздух в кабинете казался ментоловым. Внутри все стало очень спокойным, формальным и прозрачным как слеза.
– Обс, пока еще ничего не записано пером, о чем мы все, – и я тебе отвечаю, и миссис Инк тоже, – мы все пожалеем.
Делинт сказал:
– Мне дали понять, что ты либо заканчиваешь семестр за свой счет, либо отправляешься в путь-дорогу со своей морской шляпой с двойным дном на ракетке вместо котомки в направлении любого другого учреждения ОНАНТА, и посмотришь, примут ли там старшеклассника без каких-либо положительных рекомендаций – а как я понимаю, администрация говорит, удачи вообще хоть с какими-то рекомендациями.
Текс Уотсон вставил что-то про мочу.
Пемулис перезакинул ногу на ногу. Делинт взглянул на Нванги.
– Я смотрю, парень лишился дара речи.
– Я смотрю, ему нечего сказать.
– Я не верю своим глазам.
– И еще что-то про то, что ты волен прокричать все, о чем угрожал администрации прокричать, с самого высокого холма, какой только найдешь, кроме – в очень скором времени – этого самого.
Нванги выдавил сквозь смех:
– И что ручки кабинетов администрации заземлены и обиты резиной, административные документы рекриптографированы, зеркала у всех в комнатах реанодированы, а их кромки обработаны деревопластом, просила передать миссис Инк.
Карточный шорох крылышек Кабздец-Феи, которую он про себя представляет как фиолетового инкуба с обмякшей улыбкой Па. Пемулис очень спокойно почесал за ухом.
– И все это повлияет на «Вотабургер», на мои шансы?
Делинт ответил Пемулису, что он его просто убил на хер, пока Уотсон переводил взгляд с лица на лицо, а Нванги качался, присвистывал и хлопал по колену, и Пемулис, закрыв рот и дыша через нос с ужасной легкостью, нашел их веселый настрой почти заразительным.
333. Опубликованные СЛНЗ Массачусетса, где значатся все, кроме самых безумно-наимаргинальных, собрания программ 12 шагов в городе, пригороде, на обоих побережьях, на Кейпе и в Нантакете.
334. Вдохновленный Пемулисом троп Хэла для отказа от тайного ежедневного Боба Х., который поначалу был саркастичной мрачной шуткой, но уже за неделю стал личным описанием Хэла его абстиненции, что, как сказал бы ему любой бостонский АА, не самый перспективный образ мыслей с точки зрения жалости к себе.
335. Для всех, не считая, конечно, определенного предрасположенного типа эротомана, зависимого от порнографии и онанизма, в результате чего расцвела пара исключительно мерзких содружеств 12 шагов.
336. (со слов его потогонного и агора-компульсивного младшего брата, М. Бэйна)
337. Ошибка в латинском se defendendo, обозначающем самозащиту, – sic; либо случайная путаница профессионального юридического термина, либо постфрейдовская оговорка, либо (маловероятно) очень туманная и тонкая подколка Гейтли со стороны Юэлла, знакомого со сценой на кладбище из «Гамлета», а именно акт 5, сцена 1, третья реплика Первого могильщика.
338. Трометамин кеторолака, ненаркотический анальгетик, не более чем Мотрин с претензиями – © Syntex Labs.
339. Международное братство работников энергоиндустрии (International Brotherhood of Electrical Workers).