Рокки опять поморщился. Для юноши, которого в этих краях все больше считали кладезем мудрости, Стэн мог быть очень грубым. Но, с другой стороны, им обоим всего лишь по семнадцать.
Однако Жюль, похоже, не обиделся.
– Просто делаю свою работу, и она мне нравится. Я отведу вас к остальным. Это недалеко. Вижу, вы уже собрали вещи. Там, на Ферме, вам много не понадобится. Люди в первый раз всегда берут больше, чем нужно. Наверное, так им спокойнее.
– Ты делал это раньше? – поинтересовался Рокки. – Водил туда кого-нибудь?
– Несколько раз. – Жюль посмотрел на свои часы. – Нам пора двигаться. Вы понимаете, что пойдете через слабые места?
Рокки подавил дрожь.
– Нам так говорили.
Жюль расплылся в улыбке.
– Не парься, это не так уж плохо. Во всяком случае, в их руках вы в безопасности.
Рокки подумал, что его уверенность в Следующих непоколебима.
– Но идти через слабые места – это не просто переходить. Они ограничены во времени и в пространстве, надо ловить нужный момент.
– Значит, нам нужно быть в определенное время в определенном месте.
– Верно. Будете прощаться?
На самом деле, подумал Рокки, ожидание Следующего, который придет и заберет Стэна, и было не чем иным, как растянувшимся на месяцы прощанием.
– Нет, – просто ответил Стэн. – Все готово. Давай уже отправляться.
Вот так, поспешно, щелкнув переходниками, ранним сентябрьским утром они оставили позади Запад-4. Рокки был немного не в духе, у него побаливала голова после вчерашней прощальной попойки с приятелями, которым сказали, что они уходят за пару миров учиться инженерным технологиям строительства бобового стебля. Рокки понаблюдал за тем, как исчезает из виду все еще не достроенный космический лифт, уступая место нетронутому небу Запада-5.
Затем, следуя за Жюлем, они перешли еще и еще. Стэн был прирожденным путником, который носит переходник для прикрытия. Рокки обладал гораздо меньшими способностями, но Роберта Голдинг снабдила их очень сильными препаратами от тошноты, и по крайней мере эти первые переходы были легкими.
На дорогу до последовательного Майами-Запад-10 ушло всего несколько минут.
Здесь, посреди прерии, их встретили Роберта Голдинг и Марвин Лавлейс. От жаркого солнца их защищал клочок тени от небольшой группы деревьев. На Роберте были ее очки с толстыми стеклами, а на Марвине – его униформа карточного шулера: солнечные очки и маленькая черная фетровая шляпа. Оба носили неприметную дорожную экипировку и небольшие рюкзаки.
Роберта улыбнулась юношам.
– Доброе утро. Готовы идти дальше?
– Вас я ожидал, – сказал Стэн Роберте. – Но не его. – Он дернул головой в сторону Жюля. – Или его. – Стэн показал на Марвина.
Роберта добродушно рассмеялась.
– Ну, Жюль один из тех, кто знает о нас и кому мы доверяем. Он здесь вроде посредника, который может сказать нам, если что-то идет не так, – вы сейчас сами сможете сформулировать.
Марвин улыбнулся.
– А меня вы знаете, верно? Старый добрый Марвин, который не раз спасал вас от побоев за честный и справедливый выигрыш в покер у какого-нибудь бобового джека.
– Мы готовы на что угодно, чтобы ты чувствовал себя как дома, – сказала Роберта. – Вот почему мы позволили тебе взять товарища.
– Я знаю Рокки всю жизнь. Он мне как брат, которого я никогда не хотел.
Типичный Стэн. Самодовольно усмехнувшись, Рокки пихнул его в предплечье.
Стэн нахмурился.
– Но я не могу чувствовать себя как дома, слушая все эти разговоры про «мы» и «они».
– Это нормальная реакция, – спокойно произнесла Роберта. – Ты можешь вернуться в любой момент. Мы доверяем твоему благоразумию.
– Не робей, чувак, – подбодрил Марвин. – Не иди на попятный. Разве тебе никогда не было любопытно, что́ ты теряешь?
Стэн пожал плечами.
– Хороший довод. Так идемте.
– Отлично, – твердо сказала Роберта.
Рокки глянул на нее с сомнением.
– Мы пойдем через слабые места, да? Что мы должны делать?
Она улыбнулась, видимо, решив приободрить.
– Просто держи меня за руку.
Они вышли в другую прерию, с немного другими зелеными растениями по пояс высотой, деревьями других очертаний, а вдалеке, в тумане, едва видимое, бродило стадо каких-то страшных животных, похожих на движущиеся горы…
Проход через слабое место отличался от обычного.
Обычный переход походил на сознательное перескакивание с одного камня посреди речного потока на другой. Сейчас же Рокки показалось, будто он упал в какую-то трещину в мире. Он не мог описать то, что видел во время перемещения. Но головокружительное ощущение падения было достаточно реальным, как и пробирающий до костей холод – резкий контраст теплому осеннему дню на Западе-10.
К своему стыду, Рокки обнаружил, что по-прежнему цепляется за руку Роберты, как малыш за мамину юбку. Он поспешно отпустил ее.
– Вы только что преодолели тысячу переходов от Запада-10, – сказала Роберта. – На самом деле даже чуть больше.
– Куда мы шли? – спросил Рокки. – На запад или восток?
– Какая разница? Мы двигались и географически тоже, мы далеко от последовательной Флориды. – Роберта посмотрела им обоим в глаза. – С вами все хорошо? Этот холод настоящий. Перемещение через слабые места вытягивает энергию, а обычный переход Линдси – нет или совсем неощутимо. Кроме того, вы можете чувствовать, будто какое-то время находились в движении. Но на самом деле, если посмотрите на часы, окажется, что переход не занял физического времени.
– Научите меня этому, – попросил Стэн.
Роберта неуверенно посмотрела на Марвина, тот пожал плечами.
– У вас же нет монополии на слабые места, – сказал Стэн. – Я уже слышал о них. Их нашли и те люди, которые не претендуют на звание отдельного вида, правильно?
– Это вопрос тренировки. Ментальной дисциплины. Ты не будешь готов, пока…
– Просто расскажите мне.
Очевидно, Роберта не привыкла к тому, что ее перебивают, но все же ответила:
– Это все вопрос воображения. Точно как наши предки-гоминиды смотрели на камень и видели внутри него орудие, так мы можем рассмотреть этот мир и представить другой. Понимаешь, чем более продвинут интеллект, тем более детальной будет визуализация. И наконец, когда визуализация достаточно глубока…
– Вы переходите.
– Да, в мир, который, как мы думаем, кристаллизуется из мира идей Платона в действительность. Это как в квантовой механике. Если два объекта имеют достаточно точное квантовое описание, если их состояния идентичны, они представляют собой один и тот же объект. Идти дальше простых переходов Линдси – это, по существу, применять высшую математику… О, если бы только ты владел быстроговором! Английский такой несовершенный и медленный. Все равно что декламировать стихи в водосточную трубу. Стэн, ты, наверное, способен научиться. – Она взглянула на Рокки, и ее посыл был ясен: «Но не ты». – Вы готовы? У нас будет несколько привалов – назовем их удобными случаями для образования, – прежде чем мы достигнем места назначения. Держите оба меня за руки…
И беспомощного Рокки унес очередной шаг семимильных сапог.
Глава 26
Дирижабль «Шиллейла» висел над холмом Мэннинг, над фермой Абрамсов, привязанный к остаткам гондолы, которая три года назад доставила в этот мир Лобсанга, Агнес, маленького мальчика и кошку. Поднимаясь на холм с коробкой яиц – подарок после утреннего кофе у Ирвинов, – Агнес поняла, что твен здесь уже неделю. Благодаря своим часам и календарям она стала лучше ориентироваться во времени.
Потрепанный старый дирижабль, конечно, был новостью в спокойном зеленом мире Нью-Спрингфилда, и даже спустя неделю дети – и некоторые взрослые – все еще приходили поглазеть. Джошуа Валиенте представили как гостя, старого друга семьи, и никто не подвергал сомнению это простое прикрытие, даже те немногие, кто слышал об этом герое первых дней переходов. А Джошуа, как всегда, щедро дарил свое время. Катал местных детишек на дирижабле над заросшим лесами Западом-1217756. Для этих детей были привычны переходы, существование множества миров Долгой Земли, но мало кому из них доводилось увидеть свой дом с воздуха.
Шестилетний Бен, конечно, любил дядюшку Джошуа. А Джошуа уделил время и Шими, которая нерешительно вышла встретить его, как только дирижабль приземлился.
Что ж, Джошуа наконец добрался сюда. Но его пришлось поискать после того, как Агнес отправила весточку через Билла Чамберса, сестер в Приюте и других старых друзей. После окончательного распада своего брака Джошуа бесповоротно превратился в отшельника и, кажется, стал проводить еще больше времени в одиночных «творческих отпусках», прячась в отдаленных мирах в рассчитанных на одного человека фортах, как у Робинзона Крузо.
Агнес опасалась реакции Джошуа, когда он обнаружит, что Лобсанг по-прежнему жив. На деле же он только рассмеялся:
– Я так и знал.
Тем временем ситуация превращалась в экстренную.
Для мира без резко выраженных времен года, как им говорили, погода менялась чертовски часто. За те месяцы, пока они ждали Джошуа, происходило все больше и больше странных явлений: грозы, засухи, завывающие ветры и, самое странное, диковинные «магнитные бури», как их называл Лобсанг, когда полярные сияния полоскались в небе, словно огромные занавески, с севера на юг. Агнес никогда не слышала о северных сияниях на таких низких широтах, хотя и не была экспертом. Эти бури имели последствия. Пушистики и питавшиеся ими хищники стали беспорядочно плутать по лесу. Возможно, эти существа, как перелетные птицы, ориентировались в пространстве при помощи стабильного магнитного поля.
Что касается людей, то бури испортили те немногие электронные приборы, которые еще работали. Конечно, Агнес и сама была совокупностью механизмов и шестеренок – во всяком случае, именно такой она себя считала. Когда начались бури, она беспокоилась о том, как они повлияют на нее, Лобсанга и Шими. Лобсанг сказал, чтобы она не волновалась: ее начинка хорошо защищена, а носители информации не металлические, а биохимические. Лобсанг сказал, что на самом деле на них бури повлияют меньше, чем на обычных людей, чей разум также связан с телом посредством электромагнитных полей в мозге и нервной системе. Но после этого она только больше стала переживать за Бена и его молодой растущий организм.