– Что тролли?.. Ох.
Он понял, что с самого прибытия в этот мир совсем не слышал тролльего зова, не видел ни одного из этих вездесущих гуманоидов.
– Я иду туда, где нет троллей. Вот откуда я знаю, где искать проблемы, где люди загаживают место еще больше, чем обычно. – Она моргнула, покачала головой. – Когда я была на Марсе, мы долго говорили об этом с Фрэнком Вудом, астронавтом, помнишь его? Он упрекнул меня в том, что я совесть Долгой Земли. Не то чтобы я хотела так называться, но это заставило меня задуматься.
– Без сомнения, после того, как ты его послала.
– Когда я нахожу что-то подобное, я не могу этого терпеть, Джошуа. Не могу стоять в стороне и пускать на самотек.
– И тем не менее убиваешь ты неохотно. Не хладнокровно. – Он подумал, что понимает. – Итак, ты застряла, да? Разрываешься между двумя взаимоисключающими порывами: с одной стороны, уничтожить этих бандитов, с другой – не убивать. И такое же противоречие у тебя со скрытностью: ты прячешься, но оставляешь подсказки, чтобы тебя можно было найти. Ты похожа на закольцованную компьютерную программу. Лобсанг бы понял.
– Вот иди достань его и заставь раскольцевать.
Джошуа рассмеялся.
– У меня есть идея получше. Теперь у тебя есть я. Предположим, я приведу твен. Военное судно. Американский военно-морской флот все еще высылает патрули со своей базы на Базовых Гавайях. Флот уже не тот, что раньше, но они забирают домой таких преступников для правосудия.
Она фыркнула.
– Да ладно, Салли. Это не Дикий Запад. У тебя тут настоящее место преступления. Ты стала свидетелем большей части, остальное установят криминалисты. Это твой выход. Ты останешься здесь и будешь удерживать их. Я найду путевую станцию на Долгой Миссисипи и отправлю сообщение. Потом я сразу вернусь сюда и побуду с тобой, пока все не решится. Хорошо?
Она ничего не сказала.
Джошуа со вздохом растянулся на скале, попил воды.
– Слушай, подумай об этом. Сегодня я никуда не собираюсь, все равно я устал.
Салли посмотрела на него с плохо скрытым презрением, которое почему-то всегда характеризовало их отношения на протяжении почти тридцати лет.
– Чувствуй себя как дома, – сказала она. – О чем поговорим? Знаю. Расскажи, что Нельсон Азикиве узнал про твоего отца?
Он прищурился.
– Ну конечно же, ты в курсе.
– Ты меня знаешь, Джошуа. Я знаю все. Я была там, помнишь? Я знаю, что ты плакался ему про папочку на свое пятидесятилетие, когда я оставила тебя с ним. Кризис среднего возраста или что?
– Я просто хотел узнать, кто мой отец. Разве это плохо? Оказалось, что вопрос хороший. Нельсону потребовались годы, чтобы все выяснить, в основном потому, что все это древняя история, до цифровой эры. Ему пришлось самому копаться в архивах на Базовой, тех, что уцелели. – Джошуа взглянул на Салли. – Он много узнал о моей семье. И о твоей, если хочешь знать. – Это привлекло ее внимание. – Нельсон даже не дал мне оплатить его расходы и прочее. Думаю, ему нравится процесс. Решение головоломок…
– Давай к делу, Джошуа. Ты встретился с дорогим папашей или нет?
Он сел и повернулся к ней.
– Да.
Глава 33
Еще раньше в том же 2058 году, ранней весной, Нельсон Азикиве отправил Джошуа зов из Базового Лондона, где, как он сказал, у него сошелся последний кусок головоломки.
Джошуа отправился на встречу с ним.
Переходить в Лондон стало небезопасно. На уровень земли полагаться не стоило – продолжающаяся вулканическая зима заковала город в лед, а из-за забитых водостоков значительную его часть затопило водой. Приходилось появляться в каком-нибудь другом месте на Базовой, а потом перемещаться географически. Ближайшим к Лондону городом, куда Джошуа мог попасть, переходя на твене, оказался Мадрид в восьмистах милях южнее.
Испанская столица более-менее процветала. В центральную Испанию сместился умеренный климатический пояс, и в Мадриде сейчас было как раньше в северной Франции: там, где росли редкие оливковые деревья, теперь колосились пшеничные поля. Джошуа подумал, что в большей части крупных городов мира к северу отсюда положение гораздо хуже.
Переночевав в убогой пригородной гостинице, Джошуа отправился на север поездом, по главной ветке через Сарагосу и Барселону, через заснеженные Пиренеи в Тулузу и дальше по территории Франции.
Париж был тяжелой остановкой: парижская весна теперь напоминала висконсинскую зиму в ее худшем варианте. Похоже, город функционировал: немногие упрямцы шли по делам, но на широких и пустынных Елисейских Полях силуэты исчезнувших толп были нарисованы на заколоченных витринах – ностальгическое эхо ушедших времен. Джошуа, проведшему день в ожидании следующего транспорта, пустота показалась жуткой.
Из Франции в Лондон он полетел на твене с двигателями, защищенными от все еще падающего йеллоустонского пепла. Даже спустя столько времени полеты на реактивных самолетах практически не возобновили. Итак, Джошуа пересекал Ла-Манш. Там, где когда-то был самый оживленный в мире водный путь, теперь громоздились айсберги.
С высоты южная Англия выглядела такой же закованной в лед, как и северная Франция. Лондон казался грудой покинутых зданий, которые возвышались над сугробами и замерзшими после наводнений равнинами. Через город серебряной лентой змеилась Темза, давно и прочно скованная льдом. Джошуа мельком увидел на льду снегоход. Когда твен пролетал над городом, Джошуа заметил в парках молодые сосны, все кварталы выглядели как после пожара. Дневной свет угасал, и перед Джошуа предстали все эффекты нехватки электроэнергии, слишком хорошо знакомые, откуда бы вы ни пришли: кварталы погрузились в темноту, многоэтажки казались полностью покинутыми.
Наконец твен приземлился на Трафальгарской площади.
Джошуа зарегистрировался в одном из немногих еще действующих отелей – угасающем, наполовину заколоченном здании на Стрэнде. Номер забронировал Нельсон, и он же подготовил всевозможные пропуски, чтобы Джошуа мог передвигаться по Лондону. Лифты не работали, а из двери номера вынули электронный замок и заменили другим, на вид совершенно викторианским замком с ключом. В номере лежала памятка, в какие часы вероятнее всего бывает электричество. Радиатор центрального отопления на ощупь был чуть теплым, а через щели в окне свистел ветер.
Вечером, закутавшись в арктическую одежду, Джошуа вышел на прогулку.
Хотя та часть Вест-Энда, которую не затопило поднявшейся рекой, по-прежнему была доступна, он стал неуютным, запущенным, большинство театров и магазинов стояли заколоченные. Джошуа предполагал, что Базовый Лондон, подобно большинству других городов, расположенных в высоких широтах, должен получать поддержку от соседей с последовательных Земель. Но в витринах магазинов на Оксфорд-стрит были выставлены в основном местные продукты: канадская казарка и кролики, пойманные охотниками в ближайших графствах.
На дорогах, казавшихся чересчур широкими, было мало движения: несколько велосипедистов, пара полицейских машин. Джошуа заметил красный лондонский автобус, оснащенный газовым генератором. Немногочисленные прохожие на улицах носили маски для защиты от все еще падающего вулканического пепла. Но все равно воздух казался не таким плохим, как до Йеллоустона. По крайней мере, прекратились выбросы из миллионов двигателей внутреннего сгорания, их сменил смог от сжигания дров.
Джошуа заметил полицейскую акцию на объездной дороге. Жестокая облава, во время которой экипированные для переходов полицейские возникли из ниоткуда, забив своих подозреваемых превосходящими силами.
Вернувшись в отель, Джошуа провел перед сном несколько часов, просматривая телевизионные новостные каналы и плохо работающие веб-сервисы, стараясь постичь мир, который так редко посещал. Насколько он видел, Базовая Земля совсем не восстановилась. Новостные каналы из-за конкуренции и нехватки финансирования в погоне за сенсациями мрачно вещали о войнах на Ближнем Востоке и локальных конфликтах из-за воды в Центральной Азии.
Был один необычный репортаж о космических спутниках. Со временем многие из них переставали работать и один за другим падали в атмосферу, где сгорали от трения о воздух. Недавней потерей была Международная космическая станция. Давно покинутая – последний экипаж вернулся на Землю в считаные дни после Йеллоустона, – она не имела запасов топлива, чтобы держаться на орбите. В новостях говорилось, что люди переходили на Базовую только затем, чтобы проследить за падением станции. Джошуа увидел снимки портативных камер с огненными полосами на небе.
Он пролистал каналы, пока не наткнулся на футбольный матч: «Ливерпуль» против «Милана», запись из ушедших, более красочных времен. У него мелькнула печальная мысль, что День Перехода и Йеллоустон уничтожили еще кое-что: спорт. Тем не менее игра была захватывающей.
Матч на планшете еще шел, когда Джошуа задремал. Спал он беспокойно: воспоминания и мысли теснились в его голове.
Утром Джошуа опять отправился на Трафальгарскую площадь. И здесь его встретил Нельсон Азикиве, как раз у подножия Колонны Нельсона.
Нельсон был закутан в меха, как медведь.
– До штаб-квартиры Королевского общества можно прогуляться пешком. Карлтон-Хаус-Террас.
Они пустились в путь по замерзшим улицам.
– Мне пришлось сделать особый запрос, чтобы тебя пустили в архив.
– Я это все ценю. Надеюсь, Нельсон, ты не слишком потратился.
– О господи, нет, не беспокойся. У меня есть связи в канцелярии архиепископа Кентерберийского, а у него связи повсюду. Кроме того, как-нибудь расспроси свою наставницу сестру Агнес о мисс Джиневре Перч. Также хорошие подсказки мне дали некоторые исследования Лобсанга. И этот азарт поиска! Ты меня знаешь, Джошуа. Погоди, увидишь, что я обнаружил… Ну а как тебе Лондон?
– Удивительно, что он вообще еще функционирует.
– Ну все изменилось. Большинство живущих здесь людей работают на правительство или по контрактам. Главная задача – просто поддерживать город на плаву, сохранять его архитектурные и прочие сокровища. И есть еще другие, кто решил не покидать дома и выживать как получится. Фактически Лондон медленно возвращается в состояние, в котором его могли узнать твои предки.