Вейгер раскрыл рот от возмущения и недовольства. Он, как опытнейший полководец знал, что молодняк частенько одолевают приступы героической дурости. Но сейчас от этого выбора, ко всему прочему, зависела жизнь, которую вполне можно было спасти, если не лезть в смолу с зажённым факелом в заднице.
— Э-эй, ты что⁈ С сосны свалился⁈ Дери тебя ойры!.. — заорал мужчина.
Все занзидарцы обернулись и удивлённо посмотрели на здоровяка. «Разве не ты совсем недавно рассказывал о воинской доблести и жертвовании жизнью, ради победы?» — читалось в их взглядах.
«Я так говорил, только потому что знал, что в любом случае выиграю. И вообще, эти слова пустой звук, когда речь о бесполезной и бесцельной потери своего права на существование!» — хотелось ответить старому человеку, который отдал всё, ради продления собственного бытия.
Шауншан наплевал на странные выкрики друга и уверенно прыгнул в воронку.
«Не могу же я вытаскивать его оттуда силком! Как на меня посмотрят остальные?» — судорожно рассуждал Вейгер — «Шаманка меня с турнира выгонит за такое поведение… Или не выгонит?»
Наконец он решился на ещё одно громкое обращение:
— А-а-а, ойрово ребро тебе в глотку! Возвращайся назад, тупая псина! Нет смысла драться в твоём состоянии!
Агантона хотела уже вмешаться и осадить крикливого самца, но тут Шауншан поднял руку в небо. Все сосредоточились на следующих его словах, которые он проговорил, не оборачиваясь:
— Вайтра… Если ты так считаешь… Ты мне больше не друг.
Злое лицо перерожденца враз посерело и утратило любую эмоциональность. Спасти малолетнего дурачка он больше никак не мог. Оставалось смириться с тем, что недобитка отмудохают ещё сильнее, что черевато смертельным исходом, в условиях отсутствия развитой медицины.
— Ха-ха-ха! — хрипло рассмеялась карга — Чабакичака, это твой соперник в третьем туре.
Лесной монстр высотой в два с половиной метра метнулся вниз, минуя пологий спуск и сразу приземлился на нижнюю плоскость, впечатывая свои ступню и колено в песок. Несмотря на чудовищные размеры тела, гигант был неимоверно быстр и энергичен.
«Чабакичака… Тебя родила самка дикорыка, а не волколюда, не иначе.» — подумал Вейгер.
Молчаливый громила с длинными каштановыми волосами, в одной набедренной повязке, обзавёлся несколькими царапинами за прошлые дуэли. Его кулаки-кувалды были едва ли ни того же размера, что и головы его соперников. Он предпочитал ближний бой, мог неуклюже бороться или очень быстро бить кистями. Про него шутили, что после соития он сжирал самку, чтобы далеко не ходить. Получеловек-полуубийца, аномалия среди тощих волков, тролль среди гоблинов, горный орёл в окружении синиц.
Шауншан принял боевую стойку. Ему пришлось очень потрудиться, чтобы поднять правую ладонь к голове. На невозмутимом лице гиганта не отразилось ни тени эмоций.
— Вот же, мымра старая… — тихо прошептал мужчина, кривясь в презрении.
Судя по прошлым поединкам, Чабакичака был обязан стать оппонентом Амона в полуфинале. Но Агантоне хотелось крови и зрелищ. Она действовала кудрявому самцу исключительно назло.
Всё закончилось быстро. Монстр подлетел к бледному волку так быстро, что тот не успел ничего понять. Лапы широкие, как подносы для еды, обхватили голову с двух сторон. А дальше, вся мощь полутора сотен килограмм мышц вложилась в один рывок. Колено Чабакичака и лоб Шауншана столкнулись. Костяной шлем лопнул, а сразу за ним лопнул и череп, сдавленный в кистях. Кровавые мозги разлетелись по песку, а бездыханное тело с изуродованной башкой плюхнулось на спину.
Сотни дикарей завопили, завыли, зарычали, приветствуя победителя и воздавая почести его силе.
Глава 3. Волчья стая (часть 5)
Труп волколюда унесли с арены родственники. Горевать по утрате будут немногие. Слабые самцы не нужны стае и племени. Молчаливый гигант вернулся на сосновую окружность, обернулся и встретился глазами с Вейгером, который следил за ним оценивая будущего соперника. Чем больше движений Чабакачаки увидит перерожденец, тем точнее сможет предсказать его действия и решения в дальнейшем.
— Вайтрамон, Джакахит, чего ждёте? Остались только вы. — молвила Агантона.
Мужчина развеял ворох смутных мыслей в голове и вернул себе боевой настрой. Он спустился на песок, испытывая скуку. После прошлого сражения, текущий волк никак не мог его удивить. Судя по тому, что увидел старый воин в предыдущих раундах, Джакахит до смешного слаб. Не строили иллюзий и собравшиеся зрители.
— Давайте быстрее, хочеться уже настоящий бой посмотреть! — недовольно выкрикнул кто-то.
Брат борец, по уши в надёжной броне, сбежал по спуску и как-то неуверенно поглядел на кудрявого самца перед собой. Он ведь видел, как Амон бился с Синзингаем. И он отлично ощущал насколько велика разница в их навыках. По сравнению с этим здоровяком, Джакахит чувствовал себя полухомяком, а не полуволком.
— Сдавайся, пёсик. Убивать не стану, но могу что-нибудь серьёзно повредить. — не без угрозы сказал Вейгер.
На морде молодого парня зверолюда отразилось возмущение смешанное со страхом. В итоге, первая эмоция пересилила и ретивый зверёныш поднял дрожащие кулаки.
— Настоящие воины не сдаются! — попытался он изобразить самоуверенность.
— Да что с вами дураками случилось? Иногда признать поражение лучше самоубийства. — спокойно ответил перерожденец.
— Прав был Зарганон! — тут же заголосил борец — В тебе больше людской крови, чем волчьей! Истинное дитя леса никогда бы так не сказало!
— Ну да, ну да… — заговорил Вейгер и зашагал вперёд — Ты это своим соплеменникам скажи, которые уже сдались и пошли оленей жрать, да сук драть, живые, здоровые.
Молодой кобель попятился, глядя ошалевшим взглядом, как неотвратимое поражение медленно, но верно приближается к нему.
— Лучшие суки достаются только вождю! — продолжал истерично доказывать свою правоту Джакахит — Смысл жизни каждого волка добиться признания сильнейших самок в лесу! Дети от слабого рода вырастут ничтожествами! Они не защитят свою нору, они не защитят свою стаю, они… Они просто сдохнут!
— Если ты не сдашься, то сам сейчас сдохнешь. — уверенно заявил Вейгер — Я ведь могу и передумать оставлять тебя в живых.
Эти слова напугали бронированного братца ещё больше. Но отвечать на них бегством он не мог. Поэтому ответил готовностью вступать в борьбу.
Старый мужчина в теле внука расслабленно шагал к нему без остановки, опустив руки и не моргая. Он собирался совершить безумную провокацию. Борец, в свою очередь, жаждал окунуться в родную стихию и поваляться с ним в грязи, проводя захваты и броски. Легендарный воин мог бы победить его и в борьбе, но зачем так затягивать и тратить силы перед решающим поединком?
Шаг за шагом, дистанция сокращалась. Вот их зоны досягаемости пересеклись с телами противника, но Джакахит не ринулся в нападение. Он замер и выжидал, предвидя какой-то подвох. Тогда здоровяк, как ни в чём не бывало, сделал ещё два подшага и оказался у оппонента прямо перед мордой. Даже не в стойке, а полностью расслабленный и беззащитный. У молодого самца от такой наглости сломалось всякое стандартное понимание вещей и он, наконец, атаковал. Просто потому что, если ждать дальше, то Амон укусит его за нос или чего хуже.
Лапы под слоем толстых шкур метнулись вперёд, намереваясь накрыть мускулистые плечи сверху. И тут Вейгер применил свой новооткрытый лимит скорости, позволяющий наносить двадцать безупречных ударов в секунду. Оттолкнувшись одними ступнями, перерожденец подлетел вверх, назад, и слегка в сторону. Правая рука его мгновенно материализовалась в пустом пространстве перед торсом. Начальные суставы указательного и среднего пальцев вошли в открытый подбородок лесного борца за чистоту расы.
Нижняя челюсть дикаря затрещала. Сознание улетучилось из головы в страну снов, а тело плашмя развалилось на поверхности арены.
Вместо ликующих возгласов, наблюдающие занзидарцы все вместе громко засмеялись.
— Ха-ха-ха! Видать мамка Джакахита не очень-то сильным самцам давала!
— Да-да-да! И не очень умным! Ха-ха-ха-ха! — кричали и хохотали со всех сторон.
Не дожидаясь слов шаманки, Чабакичака спрыгнул в отцовскую нору в своей излюбленной манере — сразу на песок, не щадя ступни и колени.
— Эй, эй, сначала нужно убрать слабака! — возмутилась старуха.
Гигант молча остановился рядом с отрубившимся сородичем и заглянул в глаза неподвижного Амона, сверху вниз. От его колоссальной туши источались аура неоспоримой доминации и жажда уничтожения всякой непокорности. На фоне разлетались крикливые указания карги, принуждающие подручных спуститься и забрать безсознательное тело. Волколюды не спешили исполнять приказы, страшась приближаться к двум монстрам на арене, способным стереть в порошок любого, кто случайно попадёт под руку. В итоге, Джакахит сам пришёл в себя. Разлепив веки, он ухватился лапой за сломанную челюсть и испуганно завертел головой, глядя на титанов стоящих над ним. Молодой самец поспешил убраться на своих двоих, пока его не раздавили, как мышь в тёмной комнате.
— Настоящий воин на этом турнире только один и его зовут Синзингай. — тихо заговорил Вейгер — Ему на роду написано стать вождём Занзидара и в следующем году он им станет. А ты просто тупое животное, способное только жрать, срать и трахаться. Я постараюсь сделать так, чтобы ты не помешал Синзингаю на следующем состязании. Например, положу тебя рядом с Шауншаном, которого ты убил. Вместе отправитесь червей кормить, дерьмо ты ойрово.
Рубиновогривый здоровяк харкнул слюной под ноги Чабакичаке. Тот отреагировал железным самообладанием. Волосатая безразличная морда, осталась такой же безмерно спокойной и невозмутимой. Но спустя секунд пять, он таки заговорил:
— Не важно, что ты скажешь, человечишка. Важно, кто победит.
Амон не сдержал кривящейся в презрении гримасы.
— Тут ты абсолютно прав… Пёс…
Слова шаманки и кого-либо ещё, больше не имели значения. Битва двух чудовищ состоится потому что ей суждено быть. Потому что сильнейшие по своей природе обязаны сражаться,