опросишь у него развод и вернёшься ко мне. Сегодня же.
В его взгляде слишком много непримиримой решительности. И эта непреклонная эмоция пугает меня до глубины души… Где она была восемь лет назад?!
— Сегодня же… Если удастся с ним поговорить, — отзываюсь ещё до того, как соображаю, что произношу ответ вслух.
Артём порывисто выдыхает. И тут же сгребает меня в свои крепкие объятия, сжимая на грани с болью. Но я лишь доверчиво утыкаюсь лицом в его плечо, позволяя ему делать абсолютно всё, что хочется. В конце концов, я только что подписала нам обоим гораздо более болезненный приговор, чем нынешнее физическое неудобство.
Глава 12
К тому времени, как Артём останавливает свой «FordMustang» около дома матери, начинает темнеть. Во дворе коттеджа напротив слышится музыка и весёлый гул.
Высокая ограда из белого кирпича, отделяющая территорию, не позволяет разглядеть всех собравшихся на торжество гостей, но судя по услышанному, народа собралось много.
— А ты разве не пойдёшь? — интересуюсь невольно.
Мужчина едва заметно ухмыляется, а взгляд синих глаз наполняется мрачностью.
Знаю, что он не ладит с матерью последние годы… Арсений упоминал как-то.
— А может вместе сходим? — предлагаю тут же.
Отчего-то становится крайне важно привнести в жизнь моего самого первого мужчины хоть небольшой просвет и немного радости.
— Если хочешь, — бросает безразлично в ответ Рупасов.
Вот только омут цвета бескрайней синевы больше не хранит столько тяжести, как мгновение назад, а значит, моё предложение оказывается не таким уж и бесполезным.
— Хорошо, — отзываюсь радостно.
В порыве эмоций кладу свои ладони поверх его руки, покоящейся на рычаге управления коробки передач. И сжимаю изо всех сил, получив в ответ тёплую благодарную улыбку.
— Надо бы подарок купить что ли, — задумчиво щурится мужчина. — И переодеться тоже надо. Хотя вообще-то я в офис собирался ехать, после того, как отвезу тебя… — в голосе мелькает сомнение.
Очевидно, ещё немного, и Артём «даст заднюю». Вот только меня это не устраивает.
Окидываю оценивающим взглядом изрядно помятую рубашку на нём и пиджак, который до сих пор на мне.
— Кто ж тебя надоумил на катерную прогулку в костюме отправляться? К тому же, утюгом я пользоваться пока не разучилась, — хмыкаю невозмутимо. — И подарок тоже можно купить, перед тем, как идти, — бросаю мимолётный взгляд в сторону часов на его левом запястье. — Магазины же не закрылись ещё.
На лице Артёма расплывается новая улыбка.
— Я утром, когда одевался, не к тебе собирался ехать, если честно, — признаётся он неохотно. — И на прогулку по морским просторам тоже не рассчитывал. Оно как-то само вышло… — в довершение болезненно морщится, явно смутившись собственной откровенности.
Вновь сжимаю руку в своих ладонях в приободряющем жесте.
— Хорошо, что всё-таки приехал, — произношу тихонько.
Отвожу взгляд от его лица, усиленно разглядывая свои запястья.
— Да… хорошо, — повторяет также тихо мужчина, добавляя через небольшую паузу. — Давай так, я в офис съезжу, переоденусь заодно, и подарок матери куплю, а ты меня дома пока подожди, ладно? Я быстро.
Первым порывом хочется напроситься ехать с ним. Но тут же отметаю эту глупую мысль. Она пугает… С чего бы мне теперь бегать за ним «хвостиком», будто мне снова шестнадцать? Потому и молчу в нерешительности, не спеша согласиться с Артёмом, хотя и озвучивать вслух свои противоречия тоже не спешу.
— Пиджак себе оставь, — продолжает Рупасов, склоняясь ближе. — Потом заберу как-нибудь, — дополняет, нежно целуя в щёку. — Договорились?
Ничего не остаётся, как согласно кивнуть. Так и выхожу из машины, больше не смотря на него. Внутри будто рождается нехорошее предчувствие. Отпускать мужчину совсем не хочется, хотя предельно ясно понимаю — в данный момент совершенно точно веду себя как конченная идиотка, поддаваясь непонятным эмоциям. Но рассудок никак не отпускает ощущение того, что, как только Артём покинет переулок, я вновь потеряю его… В какой-то мере оно оправдывается уже вскоре. Как только американский спорткар отъезжает от ворот, а я оказываюсь за их пределами во дворе родительского дома, намереваясь войти внутрь.
— Смотритесь вместе просто очаровательно, — звучит довольно тихое замечание.
Вздрагиваю и оборачиваюсь в сторону беседки, укрытой диким виноградом. Агеев сидит на деревянной скамье, облокотившись одним локтем о спинку. Во второй руке у мужчины бокал со спиртным. Светлая рубашка кремового оттенка сверху расстёгнута на половину, а брюки беспардонно подогнуты почти до самых колен.
Выражение лица абсолютно неразличимое в плане эмоций. Но и не равнодушное в то же время. Взгляд серых глаз смотрит пристально, будто бы сквозь меня. И вынуждает содрогнуться. Словно в самую глубину моей грешной души способен заглянуть. К тому же, передо мной Агеев, но не младший из братьев. Старший.
— И ты мне так и не перезвонила, — дополняет муж.
Он вопросительно приподнимает бровь в ожидании. Хотя я точно знаю, мой ответ ему не нужен. И пусть многое изменилось за последние три дня, но то, что Рома уже в курсе большей части произошедшего — это я чувствую прекрасно. Как минимум потому, что Костя всегда прекрасно выполняет любое порученное ему задание. А может я преувеличиваю, вот только способность этих мужчин быть в курсе всего, даже если их и нет поблизости, не позволяет мне хоть ненадолго обманываться подобной иллюзией безнаказанности.
— Когда ты приехал? И на чём? — тяжело вздыхаю, направляясь к беседке, чтобы уместиться рядом, ведь будущий диалог будет длинным. — Не видела твоей машины, — добавляю пояснение к заданному вопросу.
Агеев едва заметно усмехается на то, что я проигнорировала оба последних высказывания, но не комментирует, хотя точно знаю, что его это задевает.
— На такси приехал пару часов назад. Устал за последние два дня как собака, вот и решил, что за руль не стоит садиться, — отвечает он, дождавшись, пока я расположусь рядом с ним, мгновенно меняя тему разговора. — Ты мне изменила?
Взгляд серых глаз буквально источает промозглый холод, опутывающий меня с ног до головы. Рефлекторно одергиваю полы накинутого на мои плечи пиджака, стараясь найти в нём тепло, способное растворить неприятное ощущение.
Жест не остаётся незамеченным. И вызывает вполне однозначную реакцию. Ту самую, которая столь ненавистна мне. Ту, которую я не хотела бы видеть никогда.
— Не думал, что всё будет так… Скоро. Ты разочаровала меня, — в показательной брезгливости Рома смотрит на мои пальцы, сжимающие чужую одежду.
Судорожно сглатываю под этим тяжёлым взглядом, опустив голову.
Если мне суждено снова и снова падать, пропадая в беспроглядной пропасти, конца и края которой нет — именно сейчас мне хотелось бы провалиться туда, желательно безвозвратно!
— Я не изменяла тебе, — зачем-то оправдываюсь тихонько, тут же поправляя себя. — То есть… Секса не было.
Так и продолжаю смотреть вниз, не в силах смотреть на того, кто когда-то собрал мою душу по кусочкам и вернул желание жить. Ведь именно в этот момент я так отчётливо ощущаю, что предаю его, как никогда и никого в жизни не предавала.
Оказывается, плевать человеку в душу можно и неосознанно. Именно это происходит сейчас. Иначе, Агеев бы не повёл себя так, будто пренебрегает всем на свете, и не отгораживался бы от меня, откупаясь односложными фразами.
— Что так? — снисходительно приподнимает бровь в изумлении муж. — Уж прости, дорогая, но верится с трудом. Хотя… Это всё равно мало что меняет.
Тут он абсолютно прав. Даже несмотря на то, что пару часов назад именно моей инициативой было держать дистанцию от Рупасова, пока не разберусь с будущим разводом. Если уж «вонзить в спину нож» близкому человеку, так пусть хотя бы он будет не отравленным.
— Целых семь с половиной лет ты делала вид, что этой части твоего прошлого не существует, но прошло всего пару часов с тех пор, как ты приехала в город, и тут же оказалась там, где и духу твоего быть не должно. Чего я не понимаю, Жень? — продолжает Агеев, раз уж не отвечаю ему.
Взгляд серых глаз до сих пор сканирует и изучает, хотя внешне выражение лица, как и всей позы мужчины, выглядит вполне беспристрастным.
Ненавижу эту его способность быть ледяной глыбой, которая способна топить корабли одним своим существованием… Думая о последнем, не сразу разбираю всей сути сказанного им.
— Вы следили за мной? — выдыхаю в удивлении.
Раз уж он говорит о временном промежутке, измеряя его «часами», а не днями, значит, другого варианта и быть не может.
— Не думаешь же ты, что я оставлю тебя без присмотра, когда где-то поблизости бегает маньяк, в том числе и по твою душу? — отзывается в полнейшей меланхолии мужчина. — Костя — не единственный, кого я отправил сюда. Правда о них тебе знать вообще-то не положено, поэтому дальнейших разъяснений ты от меня не получишь до поры до времени. Уж прости, дорогая, — салютует мне и залпом допивает оставшееся. — Пока ты их не знаешь и не видишь, так гораздо больше проку.
Рома ставит стакан на пол, в то время как предел моего удивления продолжает расти.
— Какой ещё маньяк? — озвучиваю своё недоумение.
Сердце начинает биться чаще, отдаваясь в сознании пульсирующим шумом.
— Знал бы я — какой, он бы не таскался так свободно по всему округу, оставляя после себя изуродованные трупы молодых девушек, — напоказ лениво ухмыляется мужчина.
Поскольку точно знаю, что самовольно большего он не скажет…
— И с чего ты взял, что и по мою душу? — спрашиваю мрачно. — Убийство Анжелы — это конечно паршивое обстоятельство, но на серийное преследование с моим участием точно не тянет.
В голове не желает усваиваться абсолютно ничего из сказанного им за последние минуты. К тому же, не о том я собиралась вести обсуждение со своим благоверным.
— Есть некоторые основания полагать, — безразлично пожимает плечами Агеев.