— Ты же вся мокрая, — снисходительно дополняет он.
Мужчина отпускает мою шею, но лишь затем, чтобы обхватить за затылок и притянуть к себе. И тут же вталкивает два пальца внутрь, поглощая мой громкий стон жестоким алчным поцелуем, не терпящим возражений… Можно подумать я на них способна.
— Ох… — вырывается из меня измученным всхлипом.
Внутренние мышцы уже предательски сжимаются в преддверии скорого оргазма.
— Да… Вот так… — малоразборчиво шепчет Артём.
Он накрывает губами одну из вершин груди прямо сквозь ткань блузы, тут же сжимая вторую. Новые разряды жгучего удовольствия разливаются в моей крови, а я запрокидываю голову, теснее прижимаясь к сильному мужскому телу. Именно сейчас, когда оказываюсь насколько безвозвратно близка к той границе, перешагнув через которую, назад вернуться невозможно, я отчаянно нуждаюсь в том тепле, которое оно может подарить.
Мириады невообразимо сладостных судорог окончательно сковывают волю, вынуждая дрожать и биться в эйфории моего быстрого пика наслаждения. И всё, что остаётся вместе с этим невообразимо прекрасным чувством: мой самый первый в жизни мужчина — единственный, кому только я могу принадлежать на самом деле.
— Мы ещё не закончили, — тихонько проговаривает мне на ухо Рупасов.
Значение сказанному до меня доходит не сразу. Вообще в голове не удерживается ничего, кроме чувства неимоверной лёгкости. И даже разливающая трель дверного звонка для меня ничего не значит. Наверное, мой рассудок окончательно приказал долго жить, потому что я сама обнимаю мужчину за шею и доверчиво утыкаюсь лицом в его грудь, когда он подхватывает на руки и несёт в спальню.
— Я скоро, родная, — дополняет он, укладывая меня на краю постели.
Никак не реагирую. Я будто впала в глубокую кому… Настолько смертельно прекрасную, что и не хочу выбираться из неё.
Его губы касаются моей щеки в невесомом поцелуе, а мужчина отстраняется, спешным шагом покидая комнату. А вместе с тем, как на мне остывает тепло чужого тела, приходит леденящее душу осознание…
Я правда сделала это?!
Глава 6
— Бл*дь… — произношу беззвучно.
Обхватываю себя руками, потому что промозглый холод, опутавший сердце, распространяется неимоверно быстро, напоминая о том, что реальность не столь красочна или радужна, как бы мне хотелось воспринимать. Именно это мерзкое чувство и помогает прекратить ощущать себя одноклеточным существом, не способным рационально мыслить.
Резко поднимаюсь с чужой постели и лихорадочно поправляю на себе одежду. За дверями слышно, как Артём разговаривает с кем-то. Не могу разобрать слов, как и голоса его собеседника. В голове буквально взрывается целый фейерверк, смешанный из беспросветного отчаяния и чувства вины. Нет, в действительности я не сожалею ни об одном мгновении сегодняшней ночи… Вот только это не значит, что я намерена падать и пропадать в той темноте и дальше.
Ноги ощущаются едва ли, но я выхожу в гостиную. Артём расплачивается с курьером, доставившим заказанную еду, а мой взгляд падает на его пиджак на спинке дивана и лежащий рядом с ним телефон. Свой-то гаджет я по глупости оставила в машине, а связь с внешним миром в данный момент очень нужна.
— Жень… — доносится напряжённое, наряду с захлопывающейся входной дверью.
Не отвечаю. Просто набираю заученный наизусть номер. Пальцы дрожат, но я справляюсь на удивление быстро. Понятия не имею, что скажу своему мужу, но в данный момент плевать на разговоры и объяснения. Всего лишь хочу, чтобы он забрал меня отсюда. После разберёмся со всем этим дерьмом, которое заполонило мою голову. И пусть сейчас я, наверное, совершаю очередную ошибку, но тот, кому звоню… Десять цифр федерального номера на сенсорном экране преображаются в пять до боли знакомых букв: «Агеев».
У меня галлюцинации?! Или номер телефона моего мужа и правда занесён в список контактов?! Что это вообще может значить?!
— Бл*дь… — точно повторяюсь, но иное и в голову просто не идёт.
Гаджет с глухим стуком валится на пол, а я перевожу растерянный взгляд от своих уже пустых рук на Артёма. Мужчина хмурится, поджимая губы. Он преодолевает разделяющее нас расстояние, подбирая телефон. С несколько секунд подозрительно щурится, задумчиво рассматривая содержимое электроники, а затем скрещивает руки на груди, натянуто улыбнувшись.
— Разве я не имею права за все грёбаные восемь лет поинтересоваться тем, что стало с моей любимой женщиной? — проговаривает он вкрадчиво и с упрёком.
Думала ли я о чём-то подобном? Да я была уверена, что ему плевать на меня! И… что значит: «любимой»? Любимых не бросают! И не предают! А мы… нет ничего у нас общего с таким определением. Да и не было никогда. Умопомрачительное физическое влечение друг к другу — далеко не любовь.
— Ты о чём? — отзываюсь тихонько.
И сама уже знаю ответ. Тем больше вопросов напрашивается вместо него.
— Жень, — тяжело вздыхает Артём, опускаясь передо мной на корточки. — Давай проясним кое-что? — он выжидающе приподнимает бровь, а я слабо киваю за неимением более подходящей реакции. — Я не отказывался от тебя. Никогда. Это ты так решила. Не дала мне и шанса доказать обратное, а твой благоверный очень сильно посодействовал в этом. Понимаешь, да?
Ни черта я не понимаю!
— А должна? — задаю новый вопрос, перефразируя свою новую истерику. — Да и причём тут Рома вообще? — перехожу на повышенный тон. — Ты об этом с ним разговаривал что ли? Обо мне?
Воображение уже вовсю рисует множество вариантов, при которых слова Рупасова были бы истиной… И ни один из них мне не нравится. Особенно если учесть, что, по всей видимости, каждый из них предполагает, будто Артём гораздо ближе знаком с моей настоящей жизнью, чем необходимо.
— То есть ты сейчас правда хочешь уверить меня, что твой Агеев ни разу не сообщил о том, что я хотел с тобой поговорить? — недоверчиво выгибает бровь собеседник, явно переосмысливая ситуацию с новой стороны. — Ни разу за все восемь лет? — уточняет в довершение, добела сжимая кулаки.
У меня снова голова идёт кругом. В сознании никак не укладывается… Абсолютно ничего из того, что он говорит или спрашивает! Тот мужчина, за которого я вышла замуж, никогда бы не стал скрывать от меня что-либо — тем более такой значимый для меня факт, о котором он прекрасно осведомлён… Хотя кого я обманываю?
Буквально сегодня имела счастье убедиться в том, что в нашем браке не всё так гладко и прозрачно, как считалось ранее.
— Правда, ни разу… — отзываюсь негромко.
Больше не для Рупасова, а как итог собственных умозаключений.
— Зашибись, — измученный стоном реагирует Артём.
Он болезненно морщится и цепляется пальцами за свои волосы, с силой оттягивая их назад. Злится. Помню эту его привычку… Да, хоть что-то осталось неизменным.
— И… о чём вы общались? — уточняю, ощущая себя абсолютной идиоткой.
Мысленно заранее готовлюсь разложить каждое сказанное им слово «по полочкам», чтобы использовать в ближайшем будущем, но уже для другого человека.
— Почему бы тебе не спросить это у своего ненаглядного? — ухмыляется Артём.
Не на подобное я рассчитывала. Но в целом он прав. К чертям всё!
— Да, так и сделаю, — бормочу едва ли слышно.
Тут же резко поднимаюсь с дивана, намереваясь исполнить задуманное. Вот только до выхода из квартиры удаётся пройти едва ли несколько шагов, прежде чем Рупасов уже в который раз за вечер перехватывает за плечи, останавливая меня.
— Далеко собралась? — шепчет он тихонько на ухо.
В интонации больше нет ни капли злости и упрёка, или даже малейшего отголоска тех эмоций, которые я видела в нём меньше минуты назад. Артём прижимает к себе со спины слишком крепко, чересчур близко, а его голос просто сводит с ума своей нежностью и теплом.
— Домой, — проговариваю на автомате.
Удары моего проклятого сердца слышатся гораздо громче, чем собственный голос.
— Посреди ночи? — насмешливо реагирует мужчина, касаясь своими губами моего виска в намёке на поцелуй. — Даже и не мечтай, что я отпущу тебя.
Жар мужского тела и прикосновения за гранью дозволенности дурманят мой разум, а нехитрая ласка просто выворачивает наизнанку, требуя заполучить гораздо больше той потребности, в которой я так нуждалась долгие годы. Но я слишком зла на Агеева, чтобы концентрироваться на подобном. Всё, что остаётся значимым — найти лживого мужа и прояснить в чём наша проблема.
— Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берёшь, а? — усмехаюсь невольно, разворачиваясь к Артёму лицом. — Ты мне никто! Может быть когда-то раньше — ты и значил что-то, но только не теперь, — добавляю, наблюдая за тем, как бездонная синева его взгляда снова темнеет. Но мне и этого мало, поэтому продолжаю в таком же тоне. — Ты давно потерял право диктовать свои условия или указывать мне. Так что просто отпусти меня и прекрати этот цирк! Я устала. Хочу домой. К мужу в конце концов! Помнишь о том, кто это, да? Мы только что о нём разговаривали! — толкаю мужчину, намереваясь продолжить путь на выход.
Самый простой способ избавиться от кого-то, чьё присутствие не желательно — нагрубить. Вот только уже который раз за вечер забываю, что с этим человеком не стоит так поступать.
— Повтори, — гневно реагирует Артём.
Точно знаю, не следует накалять ситуацию и дальше, но предел моего терпения давно закончился, а самоконтроль в присутствии Рупасова так и вообще мало возможен, поэтому…
— Кажется, я не заикаюсь. И говорю тоже внятно, — нагло передразниваю его недавнее высказывание. — Или у тебя с памятью плохо?
Мысленно ругаю себя за то, что не могу просто заткнуться, но внешне лишь вкладываю во встречный взгляд как можно больше хладнокровного вызова. Тем самым добиваюсь вполне закономерной реакции.
Артём снова обхватывает за плечи, вжимая пальцы с такой силой, что становится больно. Невольно морщусь и пытаюсь отодвинуться, да только безрезультатно.
Добиваюсь лишь обратного эффекта. Мужчина буквально впечатывает меня в своё тело, прожигая недобры