Пол пристально посмотрел в ответ, как будто на миг заинтересовавшись сказанным.
– Насколько вы вообще можете быть разумными – да. Потому что, насколько вам известно, мы – другой вид.
Произнесенные обыденным тоном, эти слова прозвучали пугающе.
– Ты имеешь в виду, что вы не такие, как путники…
– Которые генетически схожи с большинством из вас. Умение переходить – это всего лишь способность, как дар к языкам, которым люди владеют в большей или меньшей степени. Вы не можете быть потенциальными Следующими. Неуклюжие тусклоголовые ученые, которые здесь работают, лишь подтвердили то, что нам давно известно. У нас есть дополнительная группа генов. Физически это выражается наличием новых структур в мозгу, особенно в коре головного мозга, центре высшей мыслительной деятельности. Его они тоже изучают, но, к счастью, не вскрывают нам черепные коробки – по крайней мере, пока. Мой мозг, как и ваш, содержит сотни миллиардов нейронов, каждый из которых с тысячей синапсов. Но соединения между ними выглядят радикально улучшенными. Ваша кора мозга – это словно один лист из скомканных слоев, сложенный внутри черепной коробки – в развернутом виде она бы заняла один квадратный ярд, – с десятью миллиардами внутренних соединений. Топология коры головного мозга в моей голове гораздо более сложная, с еще большим количеством взаимосвязей… Ее нельзя смоделировать иначе чем в четырех измерениях.
– Значит, ты у нас светлая голова?
– Биологическое определение вида подразумевает способность к скрещиванию, – Пол вновь пожал плечами. – Наше понимание видовой дифференциации более размыто, но оно вполне реально. – Он улыбнулся. – У вас есть дочь, Нельсон?
Этот вопрос застал Нельсона врасплох. Он вспомнил тот остров, женщину с цветком в волосах…
– Наверное, нет.
Пол удивленно приподнял брови:
– Странный ответ. Что ж, если бы была, то она могла бы послужить инкубатором для моего ребенка. Который был бы одним из нас, а не из вас. Вас это оскорбляет? Пугает? Может ли это заставить вас убить меня? Может быть, так и должно быть.
– Расскажи, как все это могло произойти. Если сам понимаешь, в чем причина.
Пол рассмеялся ему прямо в лицо.
– О, вы пытаетесь манипулировать мной, бросая вызов. Я расскажу только то, что уже выяснили здешние тусклоголовые. В конце концов, это не сложно. Как вам, наверное, известно, я родился в Мягкой Посадке. По материнской линии я Спенсер. Вы должны были слышать об этом месте.
Оно часто упоминалось в разговорах Лобсанга и Джошуа.
– Если вы в курсе Мягкой Посадки, то должны знать и о троллях. Нельсон, секрет как раз в них. Мягкая Посадка кишит ими, и именно их присутствие сформировало это конкретное сообщество. Не каждый человек может ужиться с троллями, и наоборот. Со временем там возникло давление отбора. В Мягкой Посадке приветствуется строго определенный тип людей. Даже некоторые из тех, кто там родился, так или иначе знают, что это место не для них. Ничего секретного, никакой психологии, это просто вопрос сложной групповой динамики, охватывающей два вида гуманоидов – людей и троллей, которая работала веками, – много поколений, задолго до Дня перехода, поскольку это место было случайно заселено прирожденными путниками. Но в результате незапланированно и непреднамеренно селекция сработала в сторону увеличения человеческого интеллекта. Разумеется, ведь должно же быть какое-то конкурентное преимущество. Может, только самые умные люди могли принять благословение компании троллей…
– И результат этого я вижу сейчас перед собой?
Он пожал плечами.
– Сейчас Следующие появляются повсюду. Во многих колониальных мирах возник беспорядок из-за притока беженцев с Базовой Земли, после Йеллоустоуна. Может, это результат стресса из-за всех этих событий. Спящие гены внезапно проснулись и проявили себя. Но я уверен, что ваши тусклоголовые ученые разнюхают, что большинство Следующих ведут свою генеалогию от Мягкой Посадки – особенно от старых династий, Монтекьютов или Спенсеров. Вот где источник нового генетического наследия.
Нельсон ощутил укол случайного воспоминания: Роберта Голдинг, так много сделавшая для того, чтобы он оказался здесь, была родом из Мягкой Посадки…
– Но, с другой стороны, – продолжал Пол, – мы могли возникнуть только на Долгой Земле. Мягкая Посадка, основа всего, это ведь бесспорный феномен Долгой Земли, не так ли? Непреднамеренное смешение двух видов гуманоидов никогда бы не могло произойти на Базовой Земле. Тролли никогда не выжили бы на Базовой, только не рядом с вами, умными обезьянками. Достаточно умными, чтобы уничтожить все вокруг, но не такими умными, чтобы понять, чего вы в результате лишаетесь… Троллям нужна защита Долгой Земли, защита от вас, чтобы они могли участвовать в производстве таких, как мы, в тиглях вроде Мягкой Посадки.
– В тиглях… а есть и другие?
– О, да. Должны быть, если рассуждать логически. В любом случае, вы ведь капеллан. Я предполагал, что мы будем говорить о Боге, а не о Дарвине.
– Мне платят за время, а не за предмет разговора. Мы можем поговорить о чем угодно. У тебя есть какие-то взгляды относительно существования Бога?
– Ваши боги – это тривиальные конструкты, – хмыкнул Пол. – И от них легко избавиться. Анимистические фантазии или комплексы желаний млекопитающих. Вы словно потерявшиеся дети, которые тоскуют об отце и помещают его образ на небеса.
– Очень хорошо. И во что же ты веришь?
Он рассмеялся.
– Эй, проявите снисхождение! Мне всего лишь девятнадцать, и я в тюрьме. У нас нет времени обсуждать подобные вопросы, не сейчас. Я могу лишь сказать вам, что я чувствую. Что Бог не где-то там. Бог в нас, в нашей повседневной жизни. В акте понимания. Бог – это святость понимания… нет – это акт понимания.
– Тебе стоит почитать Спинозу. И возможно, кого-то из йогов.
– Если бы только у нас было время, мы могли бы приблизиться к истине. А если бы у нас было намного больше времени, мы могли бы облечь ее в такую форму, что даже вы, тусклоголовые, смогли бы понять.
– Спасибо, – сухо ответил Нельсон. – Но ты говоришь «если». Ты намекаешь, что у тебя нет столько времени?
– Оглянитесь вокруг, – он махнул рукой в сторону потолка. – Посмотрите на эту обезьяну в форме с автоматом там, наверху. Я догадываюсь о ее присутствии. Как вы думаете, сколько еще времени нам отпустили эти тусклоголовые?
– Ты боишься этого, Пол? Боишься смерти?
– Хм, хороший вопрос. Собственная смерть меня не пугает. Но нас так мало, что смерть каждого из нас означает вымирание целого вида. Вот чего я боюсь. Того, сколько еще осталось невысказанным, сколько нераскрытым и невыясненным… Мы закончили? Я бы хотел сейчас посмотреть телевизор.
Нельсон замешкался на секунду, размышляя. А затем постучал в дверь, чтобы вызвать охрану.
Глава 34
Команда «Армстронга-1» легко нашлась, всего лишь несколькими мирами дальше от Наполеонов. Они так радовались своему спасению, что Мэгги разрешила выделить день на то, чтобы это отпраздновать.
Затем экспедиция двинулась дальше. «Армстронг-2» и «Сернан» продолжили путь в неизведанное.
Запад-5 корабли покинули в январе. Сейчас был май, и жизнь на борту не стала легче. Особенно тяжело было, когда они пересекали не пригодные для жизни миры и им приходилось все закупоривать. Гарри Райан все больше беспокоился о состоянии двигателей. Интендант Дженни Рейли строчила депрессивные рапорты о способности кораблей выдержать дальнейшее путешествие через миры, где не было даже самого необходимого – продуктов и кислорода, а иногда даже питьевой воды. Экипаж был измотан, доведен до ручки и становился все более разобщенным. Джо Маккензи беспокоился об их здоровье и о неудержимо истощающихся запасах лекарств. Впрочем, это было в его духе.
Несмотря на эти мелкие проблемы, Мэгги не отрывала глаз от поставленной перед ее экспедицией цели – достичь Земли, Запад-250 000 000. Наиболее оптимистичные расчеты показывали, что эта цель все еще оставалась в пределах возможностей корабельных запасов и систем жизнеобеспечения. В конце концов, это был приз, за который стоило побороться: когда дело будет сделано, каждый на борту потом сможет сойти в могилу, теша себя воспоминаниями об этом событии. Эта вылазка затмит даже знаменитую китайскую экспедицию на Восток-20 000 000 пять лет назад и в некотором роде превзойдет путешествие в один конец «Армстронга-1», достигшего мира молодых Наполеонов, более чем в ста восьмидесяти миллионах шагов от Базовой Земли. Это само по себе было фантастическое путешествие, которое долго оставалось неизвестным и требовало, чтобы его история была поведана миру, пускай даже его блеск отчасти затмят будущие достижения «Армстронга-2» под ее командованием.
Проблема заключалась в том, что последний рывок с планеты Наполеонов к Старой Доброй Четверти Миллиарда, как она привыкла ее называть, составлял лишь четвертую часть всего пути, который еще только предстояло пройти – по меньшей мере, три недели хода, а скорее всего, все четыре. И понятное дело, что возвращаться назад им предстоит тем же способом.
Ну а пока путешествие продолжалось, следующие Земли становились все более экзотичными и все сильнее испытывали их на прочность, и Мэгги иногда казалось, что экспедиция продолжает двигаться вперед благодаря лишь одной ее силе воли.
Последняя узкая полоса миров со сложной жизнью, пояс Бонсай, осталась позади в районе Запада-190 000 000, когда они обнаружили, что снова скользят посреди бесконечной фиолетовой пены миров.
Запад-200 000 000 был еще одной знаковой вехой, которую Мэгги использовала, чтобы отдохнуть, восстановить силы и проверить системы. Сам мир был из другой группы, которая несла на себе бремя суперконтинента: одно полушарие представляло собой огромную чашу марсианских пустынь, а другое – безликую маску лишенного жизни океана. Уровень кислорода здесь был низким, и уже поэтому она не могла разрешить какие-либо пляжные вечеринки, которые к тому же мало способствовали поддержанию боевого духа. Затем за Западом-210000000 содержание кислорода в атмосфере упало до нуля. Так продолжалось и дальше, после Запада-220000000, хотя суперконтинент оказался вдруг неожиданно раздробленным на части.