«Едет под землю маленький вагон… Тамбур заколочен. Стенки без окон. Ласточки, цветочки, птички, тополя. Над моею крышкой черная земля».
Эльфка подошла ближе и что-то мелодично прощебетала.
— Нимродэль говорит, что каждая наша утрата — это большая скорбь для всех. — перевёл Глор. — Столь юные не должны погибать в сражениях. Когда-то, до предательства Моргота мир не знал войн. Зло было малым и слабым.
Илья хотел вспылить. Ответить, что это их чертова война и они затащили на нее людей, но сам себя же одернул.
«Да не пизди себе. Мы сами пошли. Так хватит ныть. Будем воевать за светлое будущее».
День заняли отдых и похороны. Ещё полдня сборы.
Илья получил латную защиту рук, нагрудник и горжет. Наследство. Мертвые продолжали беречь живых.
Тела орков не стали хоронить. Слишком много их было. Эльфы уверяли, что море рядом и русалки все постепенно растащат. Говорят, что ночью их видели на поле боя. Они выползали из воды и волокли за собой трупы. Видели не только русалок. Море рядом с полем боя кишело от всякой нечисти. Однако к живым все это пока не лезло. Хватало мертвечины.
Армия выдвинулась в середине дня. Отмотали десяток километров и отдых. Снова широкие поля, снова пологие холмы. Отличная для наступления местность. Впереди постоянно кипели десятки малых стычек. Несколько раз Илья выдвигался в авангардный дозор, где вместе с ещё двумя дюжинами бойцов и эльфами они колошматили мелкие группы орков. Разведка, отставшие от армии, раненные — все они не могли сопротивляться наступлению.
Рука прошла удивительно быстро. Похоже, что магия эльфов действительно работала.
На переправе через реку их снова попытались остановить. За бродом возвели вал с частоколом. Все как положено. Однако люди просто потратили несколько дней на наведение плавучей переправы. Речка была спокойной и не такой уж широкой. Орки на той стороне готовились к бою, но долгий, беспощадный обстрел с лодок и плотов расчистил дорогу. Брони у тех орков не имелось. Короткое сражение и река пройдена. Впрочем, один человек погиб в воде. Доспехи быстро утянули его вниз. Сам Илья проклял все на свете, когда шел по качающемуся на волнах плавучему мосту. А впереди на берег уже лезла зелень. Встречать их хочет.
— Стоп!
Люди стоят, а с плотов и лодок вокруг переправы начинается стрельба. Некоторые эльфы подгребают к берегу, высаживаются и начинают обходить вражеский строй, прикрытый щитами. Орки пытаются собрать стену щитов. Однако хорошо делать черепаху, если ты легионер. У тебя броня, шлем, стандартизированные щиты и обученные товарищи. У орков со всем этим было намного печальнее. Вот некто падает замертво или с раной, а в брешь уже залетает десяток новых стрел. Высадившиеся эльфы стреляют вплотную, целят в бреши. Орки не выдерживают, кидаются в ближний бой с провокаторами. Те бегут к воде. Свою роль они сыграли. Стены щитов нет и по зелени без проблем работают все луки.
Остатки зелени докалывают и добивают люди.
Следующая попытка — на развилке дорог. Там вышло все ещё проще. К вражескому земляному укреплению подвели телеги вагенбурга. Затем обстрел, часть орков выбита. Затем штурм от брони под прикрытием лучников и древкового. Около тысячи орков смешаны с грязью.
Начинают попадаться деревни местных людей. В некоторых население сбежало, в других вырезано, третьи переходят на сторону победителей.
Со слов местных, зелень пыталась эвакуировать жителей дальше. Кто-то шел, иные отказывались и к ним применяли санкции в виде топора в голове. Но на большую часть деревень у орков банально не хватило рук. Там все шло своим ходом. Кто-то бежал сам, иные надеялись на хорошее отношение захватчиков. Началась низовая резня. Люди собирались в группы и убивали гоблинов, а также потерявшихся или раненных орков. Кто-то сводил счеты за старые обиды, другие пытались таким образом выслужиться перед новыми господами. Даже оказалось, что среди людей тайно оставались культы Валар. Или они это прямо перед приходом эльфов придумали?
Случалось и обратное, когда люди пытались прятать у себя зеленокожих соседей. Такие местные у Ильи вызывали больше уважения, чем нарисовавшиеся союзнички.
Прятали зелень когда удачно, а когда не очень…
К чести эльфов стоит сказать, что свое слово они держали. Людей не резали, кроме как в целях самообороны. Однако спрятанных гоблинов или полукровок убивали на месте и без всякой жалости. Ушастые айнзац команды каждый день устраивали очередной акт массовой резни.
Впрочем, с точки зрения эльфа это не убийство. Очищение мира. Орк или гоблин испорчены в своей сути. Их нельзя исправить, с ними невозможно ужиться. Остаётся лишь «удалить» заразу, выжечь ее каленым железом.
К войску людей примкнули почти две сотни местных совершенно разбойной наружности. Какие-то там следопыты-партизаны. Однако среди них очень быстро провели чистку. Хочешь бороться со злом? Устал от гнета тёмных сил? Ну здорово. Вот тебе лопата. Копай вал для ночного лагеря. Или для тебя борьба со злом это грабёж соседей и резня безоружных? Ну тогда место тебе, дорогой, на суку.
Очень скоро часть местных разбежалась, но оставшаяся сотня, похоже, реально имела зуб на Моргота и хотела именно воевать, а не чинить разбой.
— Дорога. — произнес Ньяль, ставя ногу на булыжник. — Если верить Мелкому, то до Удуна осталось километров десять.
— Хорошо. — вздохнул Илья.
Идти стало проще, а сопротивление темных ослабло. Похоже они больше не пытались остановить врага. Только задержать. Кое-где жгли мосты, устраивали завалы на дорогах, замедляя стальной марш попаданцев на час-другой. Герасимов на самом деле был не сильно против таких диверсий. Ноги отваливались. Каждый вечер он засыпал чувствуя ноющую боль во всех частях тела, а просыпался так что будто вставал из могилы. Однако уже спустя тридцать-сорок минут он снова шагал в общем строю. Шел сражаться за лучшее будущее.
— Вижу!
— Это он!
Примерно в полдень по колонне шагающего войска прокатились радостные крики. Лишь спустя минут десять, когда хвост армии вырулил из-за холма, Илья разглядел у самого горизонта возвышающиеся башни.
Ну вот и финишная прямая, а дальше со щитом или на щите. Цитадель зла по курсу. Осада Удуна началась!
Глава 17Ночной дозор
«Задумывая черные дела, на небе ухмыляется луна.
А звезды будто мириады стрел…»
Огромное ночное небо над головой мерцало россыпями незнакомых созвездий. И хотя вокруг Удуна не стояло ни одного уличного фонаря, нельзя было сказать, что цитадель Моргота погрузилась в кромешный мрак. Тяжелая крупная луна роняла тревожный свет на стены города и осадный лагерь под ними. Кое-где чадили костерки. Со стороны рва слышалась возня, ругань на разных языках и периодические глухие удары. То гномы пытались выкопать каналы для отвода воды. Оркам наверху идея осушения рва не нравилась. Свой протест они выражали путем забрасывания бородачей всякими тяжелыми предметами. По округе сновали эльфы. Работать лопатами они не любили, а любили стрелять из луков в орков на стенах. Это оркам не нравилось еще больше, чем осушения рва, но ушастые бегали быстро и закидывание тяжелыми предметами помогало плохо. Тогда орки делали вылазки с целью вломить эльфам, ну и гномам заодно.
И хотя попаданцы в эту ночную хаотичную войну особо лезть не хотели, но таки выделили союзникам немного латников на усиление.
Именно такую группу из шести бойцов возглавлял Дмитрий Крюков или попросту Крюк.
— Так, Марк, давай сегодня ночью без копья? — вздохнул командир, осматривая свой отрядец. — Я знаю, что это твоя специальность, но в такой темнотище не верю, что можно его эффективно использовать. Налетишь на кого из нас.
Марк, рослый ранятник, нахмурился. На рогатине — двуручном копье с широким тяжёлым наконечником он был практически помешан. Вопреки названию рогов оружие Марка не имело. Рогатина это не двузубец и не вилы, а вполне нормальное копье, но с очень тяжёлым и широким наконечником, масса которого доходила до килограмма. Этакий почти меч на длинной ручке. Подробное копьё обладало большой прочностью и ударной мощью в сравнении с легкими вариантами. И что ещё интересно, было самым русским из возможных средневековых орудий убиения. Если мечи, сабли и луки часто заимствовались или закупались у соседей, то здоровенные копья были особенностью именно славянских воинов.
— Ну возьми ты щит-меч, е-мае. — настаивал Крюков. — Качай разные навыки. Сейчас ночь. Ты на ролках что ли не бывал? В ночной боевке постоянно древкоевое забанено.
Порой Крюк сам удивлялся несколько спокойно воспринимает происходящее и как сильно ассоциирует с полигонными играми. Возможно, то был механизм самозащиты психики.
Ну игры же? Помнишь? Там тоже самое было. И сейчас тоже игра. Тоже все понарошку.
«Или же я все же смог даже в том мирном измерении как-то воспитать в себе воинский дух».
Заниматься фехтованием Крюков начал, что необычно, с кендо. Был у этой разновидности палкомахания загадочный японский колорит. Мерещилась в нем некая особая философия. Элитаризм, панимаешь. Однако спустя год занятий Крюк не обнаружил там никаких «Ударов ярости тысячи танцующих драконов, притаившихся в тени горы Фудзи». Ну то есть названия то всякие японские были. Стойки, ката, но не нашлось главного. Некого сокровенного особого знания, после которого бы Крюк стал не Крюк вовсе, а какой-нибудь Затойчи или Химура Кэнсин. То есть начал бы двигаться со скоростью реактивного пука, рубить рельсы вдоль, стал бы аццки мудрым, харизматичным, познавшим Дзен, Дао и УК РФ.
Все сводилось к обоюдным ударам палками. Иногда сопровождалось речами на тему совершенствования духа в стиле «сильный не тот кто сильный». И было весело, однако флер загадочного восточного фэнтези пропал безвозвратно. Тогда Крюк перестал цепляться за кендо, отправившись в другие места махания палками. И тоже понравилось. Философия мечемахания воплотилась в формуле: «Бей сильно и быстро».