«А что собственно они с ним сделали?»
Переборов отвращение, Осипов вернулся в синий шатер. Раньше, ещё в своем мире, врачу приходилось иметь дело с неприятными случаями. Как правило запах, даже вонь трупа, беспокоили лишь пару минут. Потом рецепторы адаптировались, смирялись с тяжёлой судьбой и можно было работать. Некоторые не верили таким суждениям Осипова, на что он приводил в пример кошатников.
«В некоторых квартирах духан сиоит, что глаза слезятся. А хозяева уже и не замечают».
Однако к запаху, которым был заполнен синий шатер Осипов никак не мог привыкнуть. То были не гной, гниль, моча или фекалии, обычно характерные для тяжёлых лежачих. Сложно вообще понять, чем тут несло. Химия какая-то… Резкий острый запах с металлическим оттенком. Вспомнился невольно Круз, у которого зомби воняли чем-то типа ацетона. Мол вирус перестраивал их тела, а побочно выделяемые вещества пахли химозой. Не такой ли тут случай? Не поднимется ли товарищ Ньяль живым мертвецом, до мозгов охочим?
Осипов зажег фонарь, осматривая пациента. Бинты и перевязки почти как новые. Ни гноя, ни кровопотери, если кро вообще ещё осталась в этом бледном теле.
«Может он уже мертв? Просто из-за какой-то магической-хуической аномалии сердце бьёт и разложение нормально не идет? Или он как те гусеницы, которых осы парализуют и откладывают яйца? Вылупиться потом из него аквамен. Так, стоп…»
Осипов заметил изменения на теле, которых не было ещё вчера. Надев перчатку, он оттянул кожу на животе пациента. Пусто. Кожу удалось оттянуть на добрых сантиметров пять. Ньяль, конечно, мог похудеть на маршах, но по памяти Осипова ещё недавно он был заметно полнее. Нечто хорошенько полакомилось его жировыми запасами. Уж не личинки русалок ли?
Осипов нервно встряхнул руку, представляя как там под бледной сухой кожей этого бедняги копошатся мелкие рыбообразные твари, потихоньку кушая полуживого носителя.
«Может его вскрыть? Это не по Гиппократу нихуя, но мало ли чем тут все может обернуться. Вскрыть или сжечь…»
— Бляяаааа…
Осипов дернулся, шарахнулся назад, путаясь в ткани шатра и чуть не обрушив конструкцию. Голос его сорвался на писклявое подвывание. Руки тряслись, сердце готово было катапультироваться прямо через горло.
Бледная фигура полумертвеца смотрела на него. Единственный оставшийся глаз Ньяля открылся, внимательно наблюдая за действиями врача.
«Бежать. Бежать прочь и вернуться сюда с канистрой бензина…»
Вот какие первые мысли были у Осипова, но затем он все же взял себя в руки.
— Вы слышите меня?.. Понимаете? — с трудом, но вполне отчётливо произнес врач. — Моргните, если да.
— Я вас слышу… — голос тихий и шелестящий без всякого, казалось бы, труда донесся из синих уст полумертвеца.
Говорил он так легко, будто вздремнуть на пять минуточек прилег, а не много дней в коме провалялся.
— Как вы с-себя чувствуете? — заплетающимся языком спросил Осипов.
На уцелевшей половине лица образовалась странная улыбка и ещё одно слово прозвучало в тишине синего шатра.
— Живым…
Стук в дверь был слышен даже из спальни. Илья лишь повернулся на кровати и решил не вставать. Это ведь опять какая-нибудь ерунда. Может быть, произошла ссора в трактире или у кого-то пропала овца. Ничего серьезнее за проведённые в Бри почти полгода не случалось.
— Просыпайся. К тебе пришел Хаддин.
Голос Линдис. По-русски она говорила уже практически без акцента. Удивительные способности к языкам.
— Да фиг с ним. Пусть позже приходит. — отмахнулся Герасимов, не открывая глаз.
— У них что-то случилось, а ты все же эрл. — уговаривала Линдис, взывая к чувству долга.
Выбрали его месяца три назад. Должность была пожизненной, наследной, а общий набор полномочий очень расплывчатый. Ведь имелся в деревне староста, который руководил и решал споры. Зачем им ещё какой-то эрл понадобился? Сами себе ещё одного начальника изобрели. Святая простота. Эрл видимо предполагался как защитник деревни и знатный покровитель. На эту роль, с точки зрения местных, Илья подходил идеально. Герой войны, представитель высших людей, брал штурмом цитадель Моргота рука об руку с Гил-Гэладом. Живая легенда считай. Все эти события дошли до местных в виде очень преувеличенных сказаний. Были там и сотни тысяч орков, и эпические поединки героев, и мотивы избранности.
В общем, такого человека эрлом не жалко избрать. Тем более от нищеты Бри никогда не страдало. Почти сорок дворов, река, охваченная полями и пастбищами, пара мельниц, сотня ульев. Жить можно и можно жить очень даже неплохо. Бри находилось в глубине эльфийских владений. Тут ни разу не видели гоблина или орка. Волки — самая серьезная опасность.
— Ладно, встаю. Эх, доброта моя, доброта.
Илья разлепил сонные веки.
Линдис. Волосы такие же светлые и призрачные, как у… Кем ей приходилась Нимродэль? Сколько раз пра? Неважно. Они познакомились из-за меча. Илья пришел возвращать его, как оправился от ран. Остался погостить и остался насовсем. Лин было едва больше двадцати. По характеру и эмоциям она пока мало отличалась от людей. Разве что наивнее. И в своей наивности своей она была так мила и ждала от него только хорошего, что не хотелось ее разочаровывать… Не накрыла её ещё та холодная отрешённость древних эльфов, с которой они гоблинам кишки выпускают.
«А когда накроет, то я уже благополучно помру». — рассудил Илья. — «И пусть воюет сколько хочет. Я ей даже меч пра-прабабки оставлю».
Герасимов поцеловал супругу, размял спину и пошел разбираться с проблемами на вверенной территории. У порога ошивался невысокий мужичок со смущенным выражением обветренного лица.
— Господин, эрл. Сэр. — начал расшаркиваться Хаддин.
— Да что там у вас?
— На ферму Дилла опять забрались.
— Ну прогоните их.
— Лучше вы, сэр. Вас они напугаются, а с нами драться полезут.
— Ладно, пошли.
Ферма старика Дилла располагалась на окраине. Ладный дом, где он жил со своей старухой и семьей младшего сына. Рядом сарай, курятник, амбар.
— Там они, сволочи! — Дилл указал скрюченной рукой на амбар. — Житья от них нет. Ночью залезли. Небось всю тыкву пожрали, бесы.
— Сейчас мы их выселим.
Илья слегка размялся, засучил рукава и, вооружившись черенком от лопаты, зашёл в амбар.
«Пятеро».
За копной соломы обнаружились сидящие кругом мелкие существа, вымазанные тыквенным соком. Грязные, курчавые, в землистого цвета рубахах.
— Ну сейчас я вам…
Первым ударом палки Илья опрокинул хоббита, увлеченно грызшего кочан от капусты. Коротышка гнусаво завизжал и дал деру.
— Получи! Что камнями кидаться? Последнего гоблина, бросившего в меня камень, я утопил в сортире!
С визгом и писком хоббиты были изгнаны прочь из амбара. Далее Илья погнал их через поле, угощая пинками.
— Валите в свой ебучий Шир!
И ведь не голодают они там. Воровать ходят чисто из паскудства, замешанного с идиотизмом крайней степени. Более всего хоббиты напоминали антропоморфных немного говорящих хомяков. Или, может быть, голубей. Ничего кроме еды, пива и курева их не интересовало. Если бы не защита эльфов, то первые же гоблины или гномы очень быстро заяснили бы хоббитцам за естественный отбор. Однако Шир жил, не зная бед.
— Здорово вы их, господин эрл, сэр.
— Ерунда. Если на этом все, то я пойду дальше спать.
— А вы не загляните на завтрак, сэр?
Домой Илья вернулся уже порядком наевшись и совсем чутка хмельной. А у ворот еге уже ждал сюрприз.
— Галдор? С чем к нам пожаловал? — поприветствовал разведчика Илья.
Эльф слегка поклоннился. Он происходил откуда с севера, но остался южнее после очередной войны. Галдор носил темно-синее и жил у Закатного Моря, где они вместе с братом содержали маяк и следили за побережьем.
— В гавани прибыл корабль. — объявил эльф.
— Тэлери?
— Нет. Это корабль вашего народа. Поэтому я пришел к тебе. Сопроводишь ли ты меня до гавани, чтобы говорить с людьми на корабле?
— Давай. Мне самому интересно, как они умудрились пройти сюда по воде.
Закатное Море было спокойным и безопасным. Но ближе к Удуну раскинулось Серое. А там не решались ходить даже морские эльфы тэлери.
До гаваней пешком было где-то три часа. Попрощавшись Лин и захватив меч, Илья отправился к берегу.
Гавань была небольшой. Крошечное поселение в семь домов около берега. Здесь торговали с тэлери и немного рыбачили несколько семей. Корабль людей представлял из себя драккар. Довольно крупное, но простое судно.
— О, какие люди!
Илья не слышал этот голос уже почти полгода и с удовольствием не слышал бы дольше.
— Люди как люди. И тебе привет, Барон. Или ты теперь Капитан?
— Ага. Теперь мы наплаву.
Барон сидел на стуле недалеко от корабля, а рядом прохаживался Себас. Оба похоже под мухой. Оба в каких-то нелепых, но явно очень дорогих нарядах с закосом под английские морские мундиры.
«Ебать пираты Синей Лагуны. И ведь небось, действительно, пираты…»
— Илья… Погнали с нами. У нас места ещё есть.
— Куда погнали?
— Экспедиция у нас скоро. — ответил Себас. — Кругосветка!
— Это будет просто пушка! — добавил Барон. — Три, а может и четыре корабля. Мы раздвинем горизонты! Понимаешь? Мир без границ. Карты нарисуем…
— Так, а вы через Серое Море шли?
— Да, через него. А… Ты же не знаешь новостей. Сидишь тут среди ушастых и не в курсе. Полтора месяца уж как мы договорились с русалками.
Илья нахмурился.
— Договорились? Ты серьезно? Каким образом?
— Ну как обычно договариваются цивилизованные люди. Мы вам бусы, вы нам Флориду. Все нормально. Больше они нас не трогают. А договорился с ними Ньяль.
То, что бывший командир выжил, Илья узнал несколько месяцев назад. Выжил да не совсем. Почти два месяца он лежал у эльфов, почти не подавая надежд. Левую руку ему отхватил мантикор, как и левую половину лица. Ньяль с трудом ходил и будто постарел лет на десять. Но даже больше чем тело пострадал его рассудок.