На тон газеты, очевидно, повлиял результат. Тем удивительнее читать отзыв прекрасного специалиста А. X. Дангулова об игре 25 мая с «Зенитом», который был разгромлен бело-голубыми со счётом 3:0: «Столичных динамовцев хотелось бы поскорее видеть в присущей им спортивной форме. Первые матчи этой сильной команды не могут удовлетворить спортивную общественность». А ведь в предыдущей встрече та же участь постигла столичный «Локомотив» — 5:1. Можно себе представить, каких заоблачных высот ждали от питомцев Якушина на внутренней арене, если две победы с крупным счётом не устроили спортивную общественность!
И ожидания с течением времени начинают сбываться. 12 июня С. Савин отзывается о победе над тбилисскими одноклубниками в Москве (4:2) с другим настроением: «Простота в игре московских динамовцев — свидетельство высокого спортивного мастерства. Кажущаяся холодная строгость их игры в действительности скрывает колоссальную работоспособность, которая достигается упорной, кропотливой учебной работой». Дальше указываются персоналии: «Победители показали строго академическую игру. Отлично провёл матч Л. Соловьёв, хорошо играл Бесков, умно вёл себя Карцев, хотя он не выдержал темп до конца».
Итак, можно считать, что футбольное руководство, в которое, кстати, входил С. Савин, игра бело-голубых устроила. Действительно, весь коллектив выглядел отменно. Нас же, по понятным причинам, интересует роль Константина Бескова в работе пятёрки нападения «Динамо». М. И. Якушин в книге «Вечная тайна футбола» сопоставляет каждого с каждым в двух квинтетах сильнейших команд Союза. Кому отдать предпочтение: Гринину или Трофимову? Николаеву или Карцеву? Боброву или Малявкину? Сергею Соловьёву или Дёмину? Наконец, Федотову или Бескову?
Оппоненту Константина Ивановича, прямо скажем, грандиозный. Очень многие специалисты считают Григория Федотова вообще лучшим советским форвардом всех времён. И до войны Григорий Иванович, будучи на четыре года старше Бескова, действовал, конечно, гораздо ярче. Однако у нас речь идёт о послевоенном периоде. «В лучшие времена, — пишет Якушин, — до того, как он получил две тяжёлые травмы, Федотов, может быть, играл и посильнее — и авторитет у него был повыше, и маневрировал более широко. Но в послевоенные годы Бесков уже превосходил его тем, что чаще участвовал в игре, — он и сам мог в атаке остро, результативно сыграть, и партнёрам хорошие возможности создавать. Федотов же играл в основном для партнёров, прежде всего для Боброва. И среди футболистов тогда стало складываться мнение, что он только для других играет, а это в какой-то степени психологически действовало на самого Федотова. Он вроде с этим смирился. Когда же на поле делаешь одно дело, пусть даже делаешь его отлично, то сопернику к тебе приноровиться легче, а вот к тому, кто играет более разнообразно, — труднее. Поэтому я считаю, что Бесков в решающей фазе атаки имел преимущество в сравнении с Федотовым, что делало его в то время более опасным игроком».
Да и в отношении остальных старший тренер «Динамо» отдаёт некоторое предпочтение своим форвардам — лишь Малявкин, по мнению Михаила Иосифовича, заметно уступал Боброву. Безусловно, в данном случае возможен определённый субъективизм, но по ходу турнира динамовцы и вправду постоянно опережали армейцев. В 48-м разрыв достигал четырёх-пяти очков и какое-то время держался на этой отметке. Первый очный поединок завершился со счётом 2:2, и таким образом просвет сохранился. Затем, правда, армейцы почти нагнали динамовцев. Волею календаря их встреча во втором круге венчала весь чемпионат. Шансы «Динамо» были всё ещё предпочтительнее: 40 очков против 39.
Ход того исторического матча освещался многократно. Напомним только: до перерыва Бобров счёт открыл, Бесков — сравнял, Николаев снова вывел ЦДКА вперёд. А на 56-й минуте Бесков бросил в прорыв Савдунина, тот прострелил с левого фланга, и оплот обороны красно-синих Иван Кочетков срезал мяч в свои ворота.
Замечательный поэт-фронтовик Константин Ваншенкин, болевший за ЦДКА, писал в стихотворении «Футбол сорок восьмого года»:
...Как замерли динамовцы тогда! —
Когда Иван забил в свои ворота.
(Теперь бы целовались без стыда.
Теперь другая выросла порода).
Кочетков перешёл в полузащиту — смывать вину. ЦДКА насел на ворота Хомича. И всё же до 86-й минуты «Динамо» сохраняло «золотую» ничью. А на 86-й Всеволод Бобров провёл незабываемый решающий мяч. 3:2 — и вновь бело-голубым самую малость не хватило до титула.
Стоит признать: во второй половине 40-х в СССР существовали две команды экстра-класса, значительно превосходившие всех остальных, — ЦДКА и московское «Динамо». Тбилисцы под водительством неувядаемого Бориса Пайчадзе могли составить (и составляли) конкуренцию, однако вмешаться в борьбу за первенство им было не по силам. «Торпедо» и «Спартак» иногда подтягивались к вершине, но претендовать на лидерство ещё не имели возможности.
Армейцы же с динамовцами обладали не только хорошим материальным обеспечением, но и превосходными составами и бесспорно лучшими в стране наставниками. Борис Андреевич Аркадьев и Михаил Иосифович Якушин вели давнее знакомство: первый даже тренировал некоторое время второго. К тому же, волею судеб, жили они в одном доме, в одном подъезде — вообще через стенку. Специалисты, естественно, постоянно встречались, интеллигентно и доброжелательно беседовали друг с другом, никогда, однако, не касаясь футбольных тем.
Соперничество бело-голубых и красно-синих напоминало рыцарский турнир. Игроки изобретательно, мастерски, на грани и за гранью возможного состязались в честной борьбе, исключительно по правилам. Константин Бесков, в частности, оказался истинным рыцарем не только на поле, но и в жизни. Причём тем рыцарем, который борется с несправедливостью, пусть и защищённой пока неправедными законами.
История вопроса такова. Отец Валерии Николай Никанорович Васильев, как уже говорилось, находился в заключении. Выпускника Высшего училища им. Баумана (специализация — электросварка) арестовали привычным образом. Приятель сказал нечто крамольное. В его в записной книжке обнаружили номер телефона Васильева. Этого оказалось достаточно.
Бесков, разумеется, понимал ситуацию. А заочное знакомство с тестем началось после рождения Любы. К этому моменту Николаю Никаноровичу разрешили переписку с родными. Он, к слову, и посоветовал юной чете: «Самое подходящее имя для вашей дочери: Любовь».
И Константин добивается свидания с политическим заключённым. Прославленному футболисту нужно было обязательно увидеть отца своей жены. Конечно, пришлось трудно, несмотря на принадлежность к знаковому спортивному обществу.
Васильев сидел в лагере недалеко от Куйбышева, куда динамовцы приехали на календарную игру. Ночью Бесков на катере переправился через Волгу. Его привели в лагерный медицинский изолятор. «Отец, — вспоминает Валерия Николаевна, — был сильно болен... Костю предупредили, чтобы он молчал до особого распоряжения. Но вот в помещение вошёл отец (выглядел он ужасно, а ведь был очень красивым), закутанный в грубое казённое одеяло. Его спросили: “Фамилия, имя, отчество?” Он назвался. “Откуда родом?” — “Москвич”. — “Домашний адрес?” — Он назвал. “Есть родня?” — “Жена Елизавета Павловна, дочь Валерия”. — “Дочь замужем?” — “Да”. — “За кем?” — “Её муж известный футболист Константин Бесков из команды ‘Динамо’ ”. — “Вы его знаете? Встречались?” — “Нет”. Тогда эти люди показали на Костю, сказали: “Вот он, Бесков”. И разрешили им с отцом общаться. Они бросились друг к другу. Отец сказал: “Пожалуйста, не обращайте внимания на мой вид...”»
Свидание имело серьёзные последствия. Трудно сказать, зачем Бескову необходима была личная встреча, но после неё он стал прилагать воистину запредельные усилия, чтобы добиться освобождения Николая Никаноровича. На дворе, напомним, был конец сороковых. Репрессивная машина работала мощно и результативно. В жернова её мог угодить всякий, в том числе и обласканный начальством спортсмен. То есть Константин шёл до конца. И победил: в 1949 году отец Леры вернулся домой. А когда, к огорчению трудящихся, скончался товарищ Сталин, был полностью реабилитирован.
Перед началом нового сезона в «Советском спорте» по традиции выходили аналитические статьи, посвящённые различным аспектам футбольного мастерства. В 1949-м, например, Б. Апухтин выступил с исследованием «Резаные удары в футболе», а Б. Цирик опубликовал работу «Искусство видеть на поле». Отрадно признать: оба компетентных автора называли Константина Бескова в перечне лучших советских мастеров — и в умении «видеть на поле», и в исполнении изысканных ударов. Компанию Константину в данном случае составили армейцы Федотов, Бобров, Николаев, спартаковцы Рязанцев, Н. Дементьев (мы берём лишь названных в обеих статьях).
А что, в сущности, представляет собой достоинство форварда? Способность развить атаку через точный пас и при необходимости метким выстрелом её завершить. Значит, Бесков признан одним из сильнейших нападающих страны. И присвоение ему звания заслуженного мастера спорта в предыдущем, 1948 году выглядит совершенно закономерным.
Другими словами, его творчество на прямоугольном зелёном газоне подошло к истинному расцвету. Да и команда созрела для долгожданного чемпионства. Мы же видели, насколько мизерным являлось отставание от ЦДКА в двух предыдущих первенствах.
Ко всему прочему, бело-голубые к 49-му году сумели и укрепиться: в их без того блистательное нападение добавился Иван Конов из московского «Спартака» — игрок бьющий и забивающий. По классу он, конечно, уступал динамовским виртуозам, зато его мощь и голевое чутьё позволили Бескову, Карцеву, С. Соловьёву, Малявкину маневрировать ещё более разнообразно. Тем более что Василий Трофимов, играя в хоккей с мячом, получил серьёзную травму, из-за которой пропустил почти весь первый круг.