Однако после Победы отечественные федерации по разным видам спорта пожелали видеть в международном сообществе. Наши выступили (пусть с перерывами и необязательно триумфально) в ряде чемпионатов Европы и мира. Дебют в первой послевоенной Олимпиаде, проходившей в 1948 году в Лондоне, выглядел вполне естественным для государства победившего социализма. К огромному сожалению, власти решили не рисковать. Возможно, более всего это повредило советскому футболу.
Конечно, гарантировать успех в олимпийском состязании, где игра идёт на вылет, никто не может. Но ведь футбольное золото взяли тогда шведы. Те самые — из «Норчёпинга» и «Гётеборга», — что боялись Константина Бескова как огня. И те самые, которые могли попасть под обстрел не только Константина, находившегося в расцвете сил, но и 25-летнего Боброва, и ещё вполне боеспособного Федотова, и супербомбардира Пономарёва. Не случилось. Жаль.
Зато к 1952 году настроение начальства кардинально изменилось. В газетах вспомнили, что Олимпиады — праздник спорта, дружбы и мира между народами. Вспомнили и Древнюю Грецию, и барона Пьера де Кубертена. В общем, рядовые граждане узнали о будущей поездке в Финляндию весной. А советские «любители», и прежде всего футболисты, начали тренироваться сразу после Нового года.
С 15 января команда, которую со всем основанием можно было назвать сборной СССР[13], вела подготовку в Москве на закрытых теннисных кортах стадиона «Динамо». А 4 марта тбилисские динамовцы уступили сборникам свою базу в Леселидзе для полноценных занятий. Которых не получилось из-за омерзительной дождливой погоды, приведшей поля в ужасное состояние. Назначенный старшим тренером формирующейся команды Б. А. Аркадьев, его помощники М. П. Бутусов, Е. И. Елисеев вместе с игроками делали что могли. Но природные условия не позволили отладить тактические взаимодействия.
Между тем ради Олимпиады был фактически принесён в жертву внутренний чемпионат. Его основательно изуродовали и в результате провели в один круг (все матчи, кроме двух, состоялись в Москве).
Впрочем, первенство страны начнётся лишь 8 июля. Пока же обратимся к делам возрождённой сборной, которая именовала себя поначалу (для конспирации) командой Москвы, а затем выходила на поле под кодовым названием ЦДСА (так с сезона-51 стал именоваться ЦДКА).
Важное добавление. Руководство постановило провести всесоюзный турнир на приз Комитета физической культуры и спорта. Клубы высшего дивизиона были разбиты на четыре подгруппы (Харьков, Киев, Баку, Тбилиси), где в состязаниях по круговой системе определяли двух сильнейших для следующего этапа (он прошёл в столице СССР в мае—июне и завершился победой ЦДСА). Сборная же поначалу проводила по выбору товарищеские встречи с участниками турнира.
19 марта «москвичи» с Гагнидзе и Гогоберидзе в составе разгромили «Даугаву» — 6:0. Бесков появился в следующем спарринге — 28 марта против минских динамовцев, заняв позицию центрального нападающего. Единственный мяч на счету Сергея Сальникова. А 3 апреля наставники олимпийской команды совмещают на поле Никиту Симоняна и Константина Бескова. Первый занимает место центрфорварда (№ 9), второй — левого полусреднего (№ 10). Обыграны куйбышевские «Крылья Советов» — 2:1, у победителей отличились девятый и десятый номера. Кажется, намечается перспективная связка. Однако 11-го числа сборная с Бесковым в центре уступает столичному «Динамо» (0:1).
16 апреля Симонян возвращается на родную позицию в атаке и проводит победный гол в матче с ВВС (1:0). Через четыре дня там же, в Тбилиси, встреча с «Зенитом» — 3:2. «Девятка» — вновь Бесков, отметившийся дублем. Однако 24-го на его месте — опять Симонян. Зато тбилисское «Динамо» разгромлено — 3:0. Быть может, тренерский штаб не устроило, что Симонян в той игре не забил? Так как далее на острие атаки целых три матча подряд действует Бесков.
Спартаковец в окончательный олимпийский состав (20 игроков) так и не попадёт. В мае Аркадьев привлечёт в сборную Боброва. Ту же позицию в центре мог качественно закрыть и Бесков. Выходит, Симонян оказывался третьим лишним? А о возможных травмах задумываться было не принято.
Победы над армейцами и куйбышевцами (дважды — 2:0) были расценены как само собой разумеющееся. А вот поражение от сборной Польши (0:1) довело до нервной дрожи не только собственно футбольный чиновный люд, но и всех тех спортивных сановников, кто курировал советский дебют на Олимпиаде. Победа на зелёном газоне являлась задачей государственного значения. А к чему могла привести неудача — и думать не хотелось. Оттого столь трудно определялся окончательный состав. Причём «чехарда» (как позже небрежно будет замечено) существовала на каждой позиции в нападении.
Причина тому, помимо прочего, — в неочевидности выбора. Не секрет: смена поколений неумолимо настигла отечественную футбольную атаку. От культовых пятёрок форвардов динамовцев и армейцев к 52-му году у одних на уровне остались Бесков и Трофимов (плюс подтянулись Александр Тенягин и Сергей Сальников), у других — Валентин Николаев и Владимир Дёмин. Всеволод Бобров с 1950 года — игрок ВВС. Вместе с тем в стране появился отменный бомбардир Симонян, который в своём «Спартаке» очень прилично взаимодействовал с ветераном Николаем Дементьевым и молодым крайком Анатолием Ильиным. А Михаил Якушин в Тбилиси подготовил для главной команды Константина Гагнидзе и Автандила Чкуасели (тёзка последнего Гогоберидзе к тому моменту являлся уже сформировавшимся нападающим). Наконец, в «Зените» заметно прогрессировал Фридрих Марютин.
На кого делать ставку? На опыт или молодость? Что предпочесть: клубные связки или звёздный принцип комплектования?
Без сомнения, в таком выборе и заключается труд тренера. И всё-таки учтём: по мастерству битый-перебитый Бобров превосходил любого молодого конкурента. Да и 33-летний Василий Трофимов достойно проведёт Олимпиаду на своём правом фланге.
А Бесков? Здесь вмешается ещё одна беда большого футбола — травма. Хотя в первом матче с поляками 11 мая вместо него вышел Бобров на 75-й минуте по иной причине — следовало всколыхнуть атакующую линию, которая действовала вяловато. Не помогло. Цезлик через шесть минут забил победный гол.
Трое суток спустя наши взяли реванш (2:1) при дубле Боброва и перемещении Бескова на место левого инсайда. К слову, об этой игре поразительные воспоминания оставил В. М. Бобров (литературная запись Л. Б. Горянова): «Пожалуй, это был день, когда действительно не везло. Посудите сами: пять раз подряд мяч, пробитый Константином Бесковым, попадает в штангу. Дважды, находясь прямо перед воротами, я падаю и теряю мяч. Только незадолго до конца ударом метров с 20 мне удаётся увеличить счёт. Но тут же Цезлик, герой первого матча, спасает свою команду от сухого счёта».
18-го же мая произошла мини-сенсация: «сборная Москвы» на столичном стадионе «Сталинец» потерпела поражение от ленинградского «Динамо» — 0:2. Результат, безусловно, скандальный — Олимпиада-то рядом. Однако на эмоциях убрать из состава Бескова и заменить его почти 37-летним Николаем Дементьевым способны исключительно дилетанты, к которым Б. А. Аркадьев, естественно, не принадлежал. Ведь предстояли два поединка со сборной Венгрии — одной из лучших команд мира (и будущим олимпийским чемпионом). Значит, существовали вполне прозаические причины. Известно, например, что при небольшом надрыве задней поверхности бедра человек испытывает болевые ощущения, но ходить может. Может даже какое-то время играть в футбол, чувствуя, однако, при этом дискомфорт.
Видимо, нечто подобное произошло перед Олимпиадой с Бесковым. Нога болела, а в чём дело, разобраться долго не удавалось. Не забудем, это начало 50-х, медицина лишена нынешних средств диагностики и лечения. Да и сами футболисты, прямо скажем, не особенно тянулись к врачам. Боль, считалось, лучше перетерпеть, перемочь. Тем более предстояло великое для всей страны спортивное испытание. Сейчас с полной уверенностью можно утверждать: чем раньше нападающий занялся бы своей задней поверхностью бедра, тем больше шансов имела бы сборная заполучить полноценную боевую единицу.
Что ж, случилось как случилось. С венграми Бесков не выступал (без него сыграли весьма успешно — 1:1 и 2:1). Зато в составе «Динамо» зачем-то выходил на поле. Возвращение в сборную происходит 11 июня в первой игре с болгарами, тоже шифровавшимися под команду Софии. При этом он меняет Боброва на позиции центрального нападающего. И забивает на 68-й минуте. Учитывая, насколько тяжело той весной давались команде Аркадьева голы, — форвард очевидно претендовал на место в олимпийской основе. Но повторный матч с братьями-славянами (закончившийся, как и первый, 2:2) Константин пропустил. И вообще за сборную не играл вплоть до 1/8 финала с Югославией 20 июля. А вот цвета родного клуба в не самом необходимом по большому счёту спарринге с олимпийской командой Румынии (1:1) 28 июня защищал. Как и в повторной встрече 2 июля. На 65-й минуте той игры, опять завершившейся вничью (1:1), вместо него на поле появился Сергей Соловьёв. Но и проведённый на газоне час стал абсолютно лишним. Травма была усугублена и наконец-то выявлена.
Заменить Бескова в принципе было кем. Сложность заключалась в другом: какое именно амплуа имеется в виду? В самом деле, динамовец был способен выйти за сборную и в качестве центрального нападающего, и в качестве левого полусреднего, и даже — скоро убедимся — левого крайнего. Начинал же он, напомним, на правом фланге: значит, мог оказаться и правым полусредним. (Последний полноценный сезон 53-го года Бесков зачастую там и играл). Выходит, это Бесков легко мог подменить любого. А вот его подменить — намного проблематичнее. Хорошо ещё, что в Финляндию отправился Бобров, в 51-м едва не завершивший карьеру футболиста. А то кто бы играл центрфорварда?
Соответственно левым полусредним в баталиях с венграми отлично проявил себя Николай Дементьев. Был ещё опытный Автандил Гогоберидзе. А 29 июня с финнами на этой позиции в сборной (под ширмой ЦДСА) дебютировал Фридрих Марютин.