Рядом с лесозаготовочной зоной обустроили настоящую ткацкую мастерскую. Под добротным навесом громоздился внушительный верстак, заставленный разнообразными швейными инструментами. Частично обработанный джут аккуратными стопками лежал неподалёку, обещая вскоре превратиться в такелаж.
Прочие уголки также претерпели изменения и обзавелись полезной утварью. Например, сыродутная печь теперь была прикрыта навесом, а рядом с ней красовались наковальня, бочка с водой и прочие кузнечные приблуды.
Второй по значимости изюминкой стал биотуалет с основательной выгребной ямой. Да, ароматы в лагере теперь будут стоять те ещё, зато больше не придётся рисковать собственной задницей, пробираясь среди хищных джунглей посреди ночи. Цивилизация потихоньку входила в наш суровый быт, превращая базу из примитивного укрытия в относительно комфортное убежище.
Венцом инженерного триумфа стали девятифунтовые пушки — две бронзовые красавицы на мобильных лафетах. Грозные и блестящие на солнце, они дремали возле общего сундука, как сторожевые псы, готовые в любой момент обрушить мощь на врага. Рядом примостились два массивных ящика, доверху набитых картечью и ядрами.
Мы двигались по лагерю с намерением вручить добытое добро Давиду, который, как обычно, бдил возле общего сундука. Однако были перехвачены Янисом.
— Братцы, ну вы даёте, я уж думал, всё, кранты вам! Эстебан тут чуть ли не тревогу бил, — протараторил арестант, а после прервался на полуслове и прищурился, оценивающе оглядывая нас с ног до головы. — Фига вы прокачались! Красавцы, базара ноль. Блин, зря я не вписался… Кстати, кореша, бухлишка случаем по пути не попалось?
Так вот с чем была связана расторопность соплеменника…
— Увы, в этот раз не повезло на горячительные напитки.
Я развёл руками в стороны.
— Эх, мать честная… Думал, хоть после смены горло смочу, да облом. — Янис скрипнул зубами, зыркнул на Такеши и медленно ткнул в него пальцем. — Глянь-ка, азиат чё, масть себе выбрал? — И вдруг взорвался: — А НИЧЁ, ЧТО СЛЕДУЮЩУЮ КАРАМБОЛУ МНЕ ОБЕЩАЛИ⁈
— Громкость не повышай, здесь все свои, — с лёгким укором в голосе сказал я и подался вперёд. — Лучше послушай. Если бы Такеши не выбрал себе класс личности, мы бы не вернулись в лагерь. Западня, братец. Еле выкарабкались. Или ты серьёзно думаешь, что карамбола того стоила, если бы мы там остались холодные, но с трофеем?
— Твоя правда, командир, — огорчённо ответил Янис и опустил голову. — Чёт нервишки шалят. Глотнуть бы для равновесия, да нечего. Ладно, забудем. Но следующую карамболу точно мне, усёк? — Он вдруг развернулся к Такеши. — Слышь, кореш, меч гони! Осознал я, что без него мне никак. Прикипел к железке, скучал по ней весь день. Вернее дружка точно не найду!
— У-у.
— В смысле, у-у?
Внимательно наблюдая за виновато ёрзающим Такеши, сразу понял причину его странного поведения. Ещё по пути в лагерь отметил, что якудза вдруг начал пользоваться внушительным двуручным клинком — нода́чи, трофеем с одного из павших пиратов. Полутораметровое лезвие напоминало гигантскую катану. Тогда я подумал, что товарищ просто решил сменить оружие на что-то более привычное и увесистое.
Но теперь, глядя на его потерянный вид, до меня дошла горькая истина. Пока валялся без сознания на корабле, он умудрился потерять меч Яниса!
Такеши избегал прямого взгляда. Его пальцы нервно теребили край рубахи — классические признаки чувства вины, которые я столько раз наблюдал во время допросов в прошлой жизни.
— Гони заточку, ёк-макарёк! Чё за хрень? Кидануть решил? — не унимался арестант.
Якудза изобразил, мол, воткнул меч во что-то, а после попытался его достать, но не смог. Далее он показал, будто убегает от некой опасности, при этом оглядываясь.
— У-у, — пробасил Такеши, огорчённо покачивая головой. — У-у-у.
Мне было жалко на него смотреть. Ситуация, конечно, неприятная, однако я не понимал, откуда столь сильное чувство вины. Возможно, в Японии бойцы относятся к оружию более трепетно, чем у нас, на Западе. Как и к обещаниям.
Надо срочно выручать соратника!
Пока Янис хлопал губами, как выброшенная на берег рыба, я взял инициативу в свои руки.
— Не всё так плохо, амиго! Зацени вот эти конфетки! — сказал я голосом лучшего продавца года, доставая из рюкзака парные клинки бананоголового пирата. — Лезвия злющие, будто сама судьба, а рукояти ложатся в ладони, как груди любимой женщины!
Глава 20
Несмотря на то, что Янис принял новое оружие и даже поблагодарил, он явно был обижен. Ушёл в сторону смотровой вышки с понурым видом. Как же неудобно получается… С самого начала мы обделяем арестанта экипировкой. Как только выпадет шанс, обязательно попробую восстановить справедливость.
Работа в лагере кипела, каждый был чем-то занят. Большинство даже не заметило, что мы вернулись, а мы не стали мешать. Принялись вываливать оружие возле сундука. Получилась гора почти в человеческий рост! Избавился также от древнеримских калиг — они теперь не пригодятся. Вручил Давиду 280 осколков бездны. Сотню решил оставить для создания гранат, весьма неплохо проявивших себя в бою. Ну а если кому-то срочно понадобится для стройки, то поделюсь.
Я уже было решил направиться на кухню, к Фелиции, как обратил внимание на здоровенный молот и задумался. Именно этим оружием крупный пират выломал ворота в подземелье. Не давал покоя тот факт, что шпага неоднократно оказывалась бесполезной. Против бронированных врагов клинок даже царапин не оставлял. Вспомнились консервные банки, охраняющие горный проход. Так дело не пойдет — самое время обзавестись чем-то поувесистее!
Гигантский боевой молот был обычного качества и требовал сорока единиц силы. Благодаря новому кольцу у меня сейчас было тридцать пять. Оружие весило под половину центнера. Толстая рукоять, заметно превосходящая по обхвату черенок лопаты, неуклюже ложилась в ладони. О ловком владении таким оружием можно было только мечтать. Слишком тяжелое, слишком громоздкое. Но в моем положении даже неудобное оружие лучше, чем никакого. Позже, за ужином, вложу пять очков в силу. Это должно облегчить обращение с молотом. А пока что стальной монстр отправится в рюкзак, ожидая своего часа.
Самое время избавиться от кабана. Скоро вечер, и пора бы заняться готовкой. Прелестная итальянка сейчас промывала овощи с зеленью в тазике. Она и не заметила, как я подкрался и выложил животину на разделочный стол.
— Ух ты! Какой большой! — удивлённо воскликнула Фелиция и протёрла руки о фартук.
Кормилица встала с табуретки и подошла поближе со смущённой улыбкой на лице.
— Ах, спасибо, дорогой! От рыбы все уже устали, так что разнообразие не помешает! Сегодня в меню будет свежий салат и ароматный кебаб из свинины… ммм, ты ведь оценишь моё старание? — спросила она томным голосом, плавно крутя локон волос на пальце. — Ах да, наша дорогая знахарка раздобыла специй — ужин будет просто перфе́тто!
От приятного и чарующего голоса у меня пробежали мурашки по телу. Особый тембр явно был её тайным оружием.
— Ну, если ужин будет такой же аппетитный, как его хозяйка, то срочно объявляю войну голоду! Так что будь добра, вечером поставь поднос ко мне поближе, чтобы я победил с минимальными потерями. Хотя не сомневаюсь, придётся побороться с Луи за кусочек пожирнее!
Она рассмеялась, словно ласковая кошка, мурлыкающая прямо в ухо. Звук окутал меня, проник под кожу и оставил в голове только одну мысль — хочу слышать это чаще! Никогда не ощущал подобных наваждений. Наверняка всё дело в особенных навыках. Но я был не против безобидной манипуляции. Главное — совсем уж голову не потерять.
— Кстати, — воскликнул я интригующим голосом и наклонился ближе. — Это ожерелье досталось мне в битве с монстром, который явно не знал, с кем связывается. Теперь это твоя добыча… но только если согласишься на одно условие. Хочу сам надеть его на тебя.
Ее радостное хлопанье в ладоши было красноречивее любых слов. Я тенью скользнул за спину Фелиции, как опытный ассасин в амурных делах, готовый пронзить сердце, но не кинжалом. Легкий аромат её волос окутал меня нежным облаком. Удивительно, как женщины умудряются сохранять очарование даже в самых суровых условиях.
Нефритовое ожерелье деликатно коснулось кожи и мягко скользнуло по шее. Мои пальцы, внезапно ставшие необычайно чуткими, осторожно застегнули замочек. Время замедлилось, наполняя момент особым смыслом. Маленькое чудо посреди хаоса окружающего мира.
Так растворился в процессе, что даже и не заметил прогуливающегося возле кухни Яниса. Он протянул шмат явно протухшего донного кусача, опасно приблизив его к нашим лицам. Видимо, арестант решил отомстить за потерянный меч.
— Братан, бушь? Последний кусочек остался.
— Иди, куда шёл, — сквозь зубы процедил я.
— Ладно, ладно, — продолжил он путь. — Забота нынче не в цене, походу.
Внезапное появление зэка уничтожило всю романтику. Фелиция сделала шаг вперёд, отдаляясь от меня, и развернулась. Когда фигура латыша скрылась за воротами лагеря, она прошептала:
— От этого Яниса мурашки по коже. Весь день вокруг меня кружил. Жмётся, гадости говорит, руки так и тянутся меня потрогать. Не знает, что такое личное пространство! Не нравится мне это… совсем!
Мои брови нахмурились, а кулаки крепко сжались. Подозрения касательно его персоны, как убийцы, нахлынули новой волной.
— Он угрожал тебе?
— Нет. Мне повезло, что могучий Эстебан оказался рядом. Наш военный так сурово отчитал Яниса, что тот, как побитый пёс побежал нести караул. Эстебан… он такой смелый и грубый!
Последние слова Фелиция произнесла с показным восхищением и, закусив губу.
Так вот, значит, в чём дело! Чувствую, что этот… жужжерианец Эстебан завербовал себе помощника, чтобы добиться симпатии Фелиции. С трудом верилось, что Янис молча сглотнул унижение и убежал.
Навык «Интуиция» повышен до 8 уровня.
Твою ж медь! Янис, после такого мы точно не скорешимся!