Вопрос был задан нейтральным тоном, но за показной мягкостью Питта скрывалась явная угроза. И кому-то придётся отвечать за совершённые ошибки. Гренвиль очень наделся, что это будет не он. Но с некоторыми выводами своего кузена он был не согласен.
—Уитворт несколько раз докладывал, что в России сложилась странная ситуация. После смерти Екатерины новый монарх не стал ничего менять в армии и флоте. Он ограничился небольшими преобразованиями, например, переодел один из гвардейских полков в форму прусского образца, чем вызвал самую настоящую ненависть собственных офицеров. Ещё он ввёл новый устав, приказал строить казармы и придумал какое-то странное тёплое пальто для пехоты. Император также любит парады и уже измучил войска столицы бесконечными смотрами и муштрой. Но всё ограничивается внешней составляющей без каких-то глубинных изменений. Павел даже не поменял командование армией и флотами, что должно было меня насторожить. По сути, кроме военного министра Ростопчина, в руководстве России остались прежние люди. Тот же канцлер Безбородко вроде идёт нам на уступки, но торгуется как старый еврей за каждый шекель. Любые наши дипломатические победы стоят немалых сумм или преференций в торговле. Это могут быть какие-то внутренние договорённости среди русской элиты, но я слабо в это верю.
—Тогда с чего такое единство и последовательность? — не успокаивался Питт.
—Единственное, что мне приходит в голову — это договорённости Павла с покойной матерью. Он обязался какое-то время не вмешиваться в военные дела и не проводить перестановок в руководстве. Понятно, что все изменения связанные с флотом — это дела Екатерины. Но зная непоследовательность Императора и его мнительный характер, удивительно, что он продержался два года и не наделал каких-нибудь глупостей.
—Из этого следует вопрос. Не пора ли нам ускорить план Уитворта по смене вектора русской политики? Тем более заинтересованные люди подтвердили, что в следующем году мы можем рассчитывать на озвученную сумму.
—Думаю, не стоит спешить. Очень многое будет зависеть от итогов предстоящей кампании. Предпринимать сейчас какие-то действия это возможность получить противоположный нашим ожиданиям результат. Мы сейчас делаем определённые усилия, чтобы в Петербурге верх взяла английская партия, но это дело не быстрое. Безбородко стар и болен, значит, скоро у русских будет новый министр иностранных дел. К сожалению, не удалось скинуть Ростопчина, после нескольких месяцев опалы Павел вернул его на прежнее место. Но постепенно происходит консолидация сил, которые враждебно настроены к Императору и весьма дружески к Англии. Нужно просто ждать.
—А что мы будем делать, если русские захватят Мальту? — уточнил премьер-министр, наливая себе очередной бокал вина, — Или, правильнее сказать, когда захватят.
—Отвоевать этот архипелаг или получить его дипломатическим путём не так сложно. У русских просто нет возможности обеспечить снабжение своей базы без завоевания Босфора. Но Англия никогда не позволит им этого сделать. Ведь это краеугольный камень нашей политики в отношении этих варваров. Я бы сейчас уделил основное внимание французам. Россия вторичная держава и опасна только на суше. Сколотить против них какую-нибудь коалицию из шведов, турок с пруссаками, заодно организовать мятеж поляков вопрос исключительно финансов и не более того. И сумма эта мизерная по сравнению с теми потерями, что несёт наша казна от войны с Францией. Тем более что Британии необходимы русские солдаты, которые будут умирать за наши интересы, — высказался кузен.
Питт уже успокоился и начал продумывать дальнейшие действия, отталкиваясь от ходов противника. Он полностью поддерживал мнение Гренвиля. Может, русские думают, что совершили какое-то великое деяние. Но все их замыслы просто растаптываются объединённой англо-турецкой эскадрой в Чёрном море. Можно будет пригласить под свои знамёна ещё и берберских пиратов, чтобы те успокоили своих греческих коллег. На Балтике хватит блокировки Эрисунна[3], чтобы остановить всю русскую торговлю. Для этого необходимо найти замену товарам, которые экспортируются из России. Поэтому и нужны хорошие отношения с янки, у которых в достатке материалов, необходимых флоту. Всё только начинается!
Уже перед самым уходом, премьер-министр вспомнил про утренний переполох среди деловых кругов столицы. День был суматошный, и у него не было времени отвлекаться на торгашей.
—Уильям, а что такое произошло в Сити? С чего так всполошились наши денежные мешки? Секретарь докладывал, но я пропустил всё мимо ушей.
—Недавно в Манчестере ограбили и убили немецкого торговца из Франкфурта. Вернее, не совсем немецкого, а скорее еврейского. Сей молодой господин недавно прибыл в Англию, занимался торговлей тканями и вроде хотел основать свой банк. Удивительно, но он был зарезан в доме вместе со слугами и немалой охраной. Давненько я не припомню такой кровавой вакханалии. Наверное, слишком велика была сумма, которую коммерсант хранил дома. Грабители не оставили никаких следов. Пропал только один из сторожей. Естественно, соплеменники убитого молодого человека устроили переполох, как только узнали о преступлении. Требуют расследования и обязательного наказания виновных.
—Ха-Ха, — от души рассмеялся уже порядком захмелевший Питт, — Эта публика очень любит грабить людей, но почему-то плохо реагируют на ответные действия. Но случай действительно необычный. Надо провести тщательное расследование, а то ещё натравят на нас своих депутатов и получим очередной скандал в Парламенте. Сейчас не то время, чтобы ссориться с финансовыми кругами. А этот торгаш какая-то важная персона?
—Не знаю, но уточню. Ничем особо не отметился, да и слишком мало времени он прожил в Англии. Знаю только, что он сын какого-то франкфуртского банкира и звали его Натан Ротшильд.
[1] Джордж Спенсер, 2-й граф Спенсер (1758–1834) — британский политик-виг и библиофил. Занимал в правительстве Уильяма Питта Младшего должность лорда-хранителя печати в 1794 году и первого лорда Адмиралтейства с 1794 до 1801 год. В 1806–1807 годов министр внутренних дел.
[2] Квазивойна — необъявленная война на море между Соединенными Штатами Америки и Французской Республикой, происходившая в период 1798–1800 годов. Велась в водах американского континента военно-морским флотом США против французских каперов, препятстовавших торговому судоходству в данном регионе. Основной причиной войны стал отказ США выплачивать долг перед Францией, объяснив это тем, что задолженность была перед Французской Короной, а не перед Французской Республикой.
[3] Эресунн— пролив между островом Зеландия (Дания) и Скандинавским полуостровом (Швеция). В числе прочих Датских проливов соединяет Балтийское и Северное моря.
Глава 10
Май 1799 года, Йиглава, Австрийская Империя.
Всё-таки предки были не глупее нас, а может и умнее. Сижу, наблюдаю за молодыми офицерами, слушаю их речи и понимаю, что мой здешний младший брат Николай был полностью прав. Нельзя русскому человеку надолго выезжать в Европу и тем более жить там. Я бы и на пять лет народ не выпускал, разве что на учёбу. Примеров идолопоклонничества перед Западом уже хватает, но лет через тридцать это примет какие-то нездоровые формы.
Не успели прошагать пару недель по Европе, а уже начались разговоры типа как здесь хорошо и почему у нас так нельзя. Мол, дороги хорошие, дома добротные, народ богаче и прочие подобные мысли. Самое забавное, что больше всех под очарование заграницы попал русский Крапачёв, выходец из беднейшей дворянской семьи. А Россию защищал немец фон Рентелень, чьи предки совсем недавно переселились к нам из Баварии. Вот и понимай, как знаешь.
—Не соглашусь с вами барон, — настаивал слегка подвыпивший прапорщик, — А какая в этом небольшом городе ратуша! Чуть ли не больше нашей Красной площади. И весь город вымощен камнем, дома красивые, чистота и сразу видно, что люди здесь живут в достатке.
Мы оккупировали большой стол, чуть ли не самой старой пивной Йиглавы или Иглау, как город называют немцы, которых здесь чуть ли не 100 % жителей. «Zu Drei Fursten» вполне себе цивильное заведение со скидкой на эпоху, конечно. Чистенько, полы из тёсаных досок, массивные столы, стандартная копоть на потолке от масляных светильников. Пиво и еда очень даже вкусные. Надеюсь, что мы здесь какую-нибудь инфекцию не поймаем, с гигиеной в Австрии не лучше, чем дома. В Питере насколько я знаю, пока нет подобных заведений. Слышал про ресторан некоего Палкина, но что там и как даже не представляю. С общепитом для чистой публики в России вообще беда, а может, пока нет такой потребности. Тоже интересная тема, надо будет подкинуть идею какому-нибудь купцу, чтобы начал ресторанный бизнес в лучших традициях уже моего XXI века. Проспонсирую его на первых порах, а дальше пусть сам развивается. Надо будет написать Астафьеву, чтобы нашёл подходящего человека и начал готовить помещение. Пока суд да дело, я уже с войны успею вернуться. Как вариант начать с пекарен с функцией магазина. Надо думать.
Решил написать своему купцу и сразу вспомнил целый поток корреспонденции, которым меня завалили в Ровно и уже на марше. Некоторые послания были не просто важными, а практически эпохальными.
Новости шли одна за другой, не давая никакого времени на осознание и анализ происходящего. Через два месяца после отъезда Суворова, прибыл фельдъегерь с гневным письмом от Павла. Не знаю, чего Императору донесли и какую крамолу увидели, но поражает сам факт скорости передачи информации. Если вкратце, то я должен прекратить дальнейшее общение с полководцем и вообще Выборгский полк поступает под командование Римского-Корсакова. Жалко. Мне реально хотелось совершить тот знаменитый переход через Альпы. Вот такая у меня была, чуть ли не навязчивая идея. А сейчас и желание воевать пропало, но поздно давать задний ход.
Фон Миллер к приказу Императора отнёсся спокойно. Если надо воевать в составе другой армии, значит, будем. Полковник самостоятельно связался с Горчаковым[1], как наиболее авторитетным генералом формируемого корпуса, который пока был только на бумаге. Вот тоже недостаток наличия нормального Генштаба, который бы объяснил монарху-самодуру, что нельзя распылять свои силы. Если уж я со своими скромными познаниями военного дела