—Скажите прапорщик, — решаю перебить разошедшегося критикана, — А, что вас конкретно не устраивает в России?
За столом повисла тишина. Слышны были только голоса других посетителей трактира. За соседними столиками сидели две компании судя по одежде и неторопливой беседе, какие-то не бедные горожане. Говорили по-немецки и сначала бросали в нашу сторону любопытные взгляды, но потом привыкли и перестали обращать внимание на группу офицеров в русской форме. Да и пить посреди дня могут себе позволить далеко не все жители города. Народ сейчас активно трудился. По каменной мостовой шумно сновали повозки, были открыты лавки и магазины. Праздношатающейся публики не было, разве что офицеры нашего полка. Ну а мы могли себе позволить расслабиться, после достаточно тяжёлой дороги. В первую очередь из-за общей неорганизованности, которая заставляла нас плестись со скоростью улитки. Но об этом подумаю позже.
—Ваше Высочество, меня устраивает жизнь в стране, — немного нервно ответил Крапачёв, — Но уж слишком бросаются в глаза различия в жизни местных крестьян с мастеровыми и у нас дома. И наши люди живут явно хуже, чем поляки и тем более богемцы.
Судя по задумчивым взглядам офицеров, многие согласны с прапорщиком. А кивающий головой Ушаков полностью его поддерживает. И ведь это офицеры, пусть и младшие, которые моментально сделали выводы. Что твориться в головах солдат, я тоже примерно понимаю. Придётся спускать народ с небес на землю. Прочитаю присутствующим очередную лекцию по политэкономии
—Насчёт поляков я бы поспорил. Простой народ живёт там ничуть не лучше. Но после последнего восстания знать сама пошла на некоторые уступки, облегчив барщину и выкуп из крепости. Боятся они свой народ и правильно делают, — решаю не давить положением, а донести до людей анализ ситуации, — Что касается Богемии и Моравии, всё гораздо сложнее. За последние сто лет здесь было как минимум четыре крупных крестьянских восстания, для подавления последнего[2] пришлось привлечь сорок тысяч пехоты и четыре полка кавалерии. Вы хотя-бы примерно представляете как были напуганы австрийцы и что здесь творилось? Бунт Пугачёва просто небольшое выражение недовольства по сравнению со здешними событиями. После этого Мария Терезия[3] ввела фиксированную барщину и отменила все притеснения крестьян. Понятно, что нарушений хватало, но это стало большим подспорьем для землепашцев. А далее уже после смерти правительницы крепость отменили, так как недовольство сохранялось. Но это ещё не всё. Очень большой вклад в развитие этих земель внёс Фридрих II, как бы забавно это не звучало.
—Позвольте, но как пруссаки могли повлиять на развитие Австрии? Они же грызутся между собой уже лет пятьдесят, — выразил общее недоверие моим словам фон Рентелень.
Я улыбнулся, глядя на недоуменные лица всей честной компании. Всё-таки это простые офицеры, а не гении аналитики. Допил свою кружку с пивом и показал знаком хозяину ей наполнить. К нам сразу прибежал молодой парень с новой порцией пенного напитка и забрал пустую посуду. После этой технической паузы я продолжил.
—Пруссаки захватили и присоединили Силезию, которая являлась кузницей для всей Австрии. Там располагались почти все важные производства, добыча и обработка сырья. Отвоевать свои земли обратно не получилось, вот австрийская правительница и приняла грамотное решение. Империя начала усиленно развивать местные земли, где хватает гор и минералов. В Богемии издавна производили стекло необыкновенной чистоты и много всего интересного. А за последние годы появилась металлургия, суконные и текстильные мануфактуры. Здесь осознали убыточность крепостного права по сравнению с другими формами ведения хозяйства и отменили его, как только оно стало мешать развитию промышленности. Много ещё всяких мелочей, но Фридрих очень помог преобразованию данного края. За последние годы количество городских жителей выросло вдвое. А это новые рабочие руки. Ещё это покупатели, которые нуждаются в продовольствии и иных товарах. Рабочий человек не сеет и пряжу не прядёт. Он всё это покупает, что ведёт к расширению новых производств. Это крестьянину почти ничего не нужно, в городе другая ситуация.
Ненадолго прерываюсь, чтобы прожевать пару кусочков свинины и запить их пивом. Народ внимательно меня слушает. Вообще, такой обширный аналитический подход не свойственен этому времени. Надеюсь, мои лекции не проходят даром, и молодые офицеры начинают смотреть на окружающую их действительность с разных сторон.
—В данной местности более ста лет не велись крупные войны, за исключением небольшого отрезка, когда пруссаки взяли Прагу. Но они не успели существенно разорить сии земли и быстро откатились обратно. Вот возьмите и сопоставьте все приведённые мною факты. На выходе получаем, что эта провинция давно живёт в мире, и стала промышленным центром целой Империи. Потому здесь и достаток выше. Но я не уверен, что местные крестьяне живут лучше, чем наши вольные хлебопашцы в Сибири или казаки.
—Но такое богатство и красота, а ведь это всего лишь уездный город, если сравнивать с Россией, — не согласился Крапачёв, который ещё находился под впечатлением местной архитектуры и благосостояния горожан.
— Степан, здесь много лет добывали серебро. При умном подходе наполняется казна и остаётся достаточно денег для развития города с окрестностями. Этот небольшой город и есть плод правильной политики властей. Когда деньги вкладывались в строительство с мануфактурами, а не тратились на балы и прочие развлечения. К тому же многие города Европы пользуются Магдебургским правом и ведут свою независимую экономическую политику. Ещё надо учитывать местные невеликие расстояния, компактное проживание людей и возможность более действенно управлять землями. У нас один только указ из столицы до Тобольска будет ехать до полугода. А серебро надо везти с Алтая или Нерчинска, что занимает целый год. Здесь же от Вены до Праги 350 вёрст до Будапешта 250 вот и посчитайте, сколько времени займёт доставка указа. Плюс возможность контролировать его выполнение и вовремя получать информацию о действиях властей в провинциях.
—Всё равно отличия слишком заметны и бросаются в глаза, — поддержал своего товарища Ушаков, — Я в никоей мере не ставлю под сомнение ваши объяснения. И я не перестану любить свою Родину только из-за того, что какие-то немцы живут лучше. Но дело не только в маленьких расстояниях.
—Согласен с вами, Николай. Вот мы и подошли ко второй части, которая объясняет разницу между нами и Европой. Долгое время мы не имели выхода к нормальным портам, и наша торговля контролировалась иностранцами. Она и до сих пор сильно зависит от мировых морских держав. И главное — это неэффективность крепостного права, которое выгодно помещикам, но сильно тормозит развитие страны. России нужны мануфактуры и заводы в десятки раз больше нынешнего количества. А это требует большого количества рабочих рук, которых просто нет, так как большинство людей заняты крестьянским трудом. Моя покойная бабушка вместо того, чтобы отменить крепость, только усилила его. Может, в то время это казалось ей правильным, но время показало, что это ошибка. Вот вам ещё две причины нашего отставания. И у меня в этом контексте вопрос к вам прапорщик.
— Я не так силён в политике, Ваше Высочество, но отвечу в меру своих знаний.
—У вашей матушки, насколько я помню, четыре деревеньки. Они худо-бедно кормят вашу немалую семью. Скажите, если завтра будет отменено крепостное право и вашей семье придётся отдать крестьянам землю, отказаться от оброка и начать жить на какие-то другие средства, то вы с этим согласитесь? Как такой указ воспримет ли это ваша матушка и её небогатые соседи-помещики? И какова будет реакция семейств, которые владеют не четырьмя, а сорока или даже сотнями деревень? Они считают это положение единственным верным и никогда не откажутся от своих привилегий. Отдадут ли они крестьянам свою землю без борьбы?
—Но позвольте, ведь земли давались нашим предкам в кормление. Дворяне воевали и несли другую службу, а крестьяне их содержали. Денег было мало, и новые земли осваивались таким способом. Каждый год мы отодвигали засечную черту, отвоёвывая территории у степняков и сажая на них крестьян. И наша семья владеет землёй, которую за верную службу получил мой прадед, — не на шутку разошёлся Ушаков.
—Так никто и не спорит. Только армия уже сто лет формируется по рекрутскому набору и большая её часть — это пехота, состоящая из крестьян. Сейчас дворяне — это офицеры и часть кавалерии. Более того, после указов моего деда о вольностях дворянских, наше служилое сословие получило просто неограниченные права. Уже более тридцати лет наблюдается полное нежелание служить у весомой части аристократии и столбового дворянства. И у меня ещё один вопрос, какое право у всех этих людей владеть крестьянами?
Во второй раз за столом воцарилось молчание. Тему я поднял очень скользкую. В обществе было много мнений по поводу крепостного права и дальнейшего развития страны. Образованных людей среди дворян хватает и многие понимают, что управленческая система страны не соответствует современным реалиям. Но вот пути выхода из кризиса предлагались совершенно разные от совершенно утопических до вполне адекватных. Но почти никто не предлагал решить вопрос с крепостью за счёт помещиков. В основном всё сводилось к тому, что основные расходы должна нести казна и крестьяне.
—Но позвольте. Ведь дворянство — это служилое и в первую очередь военное сословие. Это хребет любой страны и опора трона, — здесь уже не выдержал Томас Фитцнер, обычно нейтрально относящийся к подобным рассуждениям.
—Я опять не спорю. В ближайшие лет пятьдесят у России просто нет иной опоры, нежели дворянство, в первую очередь служилое. Оно как раз в меньшей степени подверглось разлагающему влиянию законов, изданных моим дедом и поддержанным бабушкой. Но часть аристократии развращена и этот процесс продолжается. Паразитов и трутней всё больше и они уже сейчас приносят колоссальный вред России. И дело не во владении землёй, а неэффективностью её эксплуатации и расточительному образу жизни. Или возьмите всех этих борцов за реформы. Вы слышали хоть об одном случае, чтобы прогрессивный помещик освободил крестьян и отдал им землю? Я о таких событиях не знаю. Зато некоторые любят рассуждать о конституции, прогрессе и прочих реформах. Только все их реформы подразумевают ограничение царской власти, предоставление больших вольностей аристократии и отмена крепостного права за счёт государства, путём выплат компенсации за землю. Либо их земельная реформа предполагает согнать крестьян, по примеру Англии, и опять-таки одарить магнатов ещё большей властью. И вот тогда мы так заживём, аж весь мир обзавидуется.