—Да, господин командующий. У меня сразу несколько доводов в защиту моего мнения. И я бы рассматривал данное послание в контексте всего происходящего в русском флоте. По крайней мере, это касается Черноморской эскадры в последние три года. Там происходят удивительные события, которые не характерны для России. Я поверил в это только из-за доверия к людям, передающим информацию.
—Что же такого там произошло? — Наполеон вернулся в кресло и с явным интересом ждал ответа.
—За последние три года русские спустили на воду три линейных корабля, три фрегата и несколько вспомогательных судов. Более того, капитальному ремонту подверглись фактически все остальные суда. А также прошло перевооружение большей части кораблей какими-то новыми орудиями. Но смущает меня не это. Для новых кораблей экипажи были сформированы более чем за год до спуска на воду. Всё это время они проходили боевое слаживание, плавая на устаревших лоханках, и вели регулярные стрельбы. Даже англичане не всегда могут позволить себе подобное. Главное, что вводит меня в ступор это даже не колоссальные суммы, выделенные императорской казной на эскадру. Никогда не было такого, чтобы желание русских развивать свой флот не наталкивалось на сопротивление собственных вороватых чиновников или бардак, который вечно творится в этом государстве. Тридцать лет минуло с их последней дальней экспедиции[1]. И она, по сути, провалила поставленную задачу, несмотря на уничтожение флота противника. Насколько я знаю, затраты на содержание средиземноморской эскадры были столь огромными, что даже контрибуция по итогам войны не помогла Екатерине их окупить даже частично. А местное население, которое поддержало русских, подверглось чудовищным преследованиям со стороны осман. Частично оно было уничтожено, кто-то сбежал. Но Россия надолго утратила доверие в здешних землях.
— Мне приятно осознавать, что командующий нашего флота такой знающий человек. Но какое это имеет отношение к предложению русского командующего пропустить наш флот, если мы решим эвакуироваться?
—Это прозвучит странно, но у меня складывается впечатление, что русские запланировали нынешние события и целенаправленно готовились к ним в течение последних двух-трёх лет. Они достроили эскадру и увеличили её состав наполовину. Два года непрерывной подготовки экипажей и соединений морской пехоты. После начала войны они как-то буднично, не отвлекаясь на требования англичан, захватили один за другим Ионические острова и после взяли крепость Корфу, считавшуюся неприступной. Более того, я не знаю как, но, по словам нашей разведки, Ушаков произвёл ночную высадку пехоты на Мальте и захватил её даже без массированной бомбардировки. Понятно, что не обошлось без помощи жителей архипелага, ведь русский Император сейчас возглавляет Орден. А ведь гарнизоны обеих крепостей состояли не из самых плохих наших солдат. И я теперь уверен, что просто так выбить русских с захваченных островов не получится. Вы когда-нибудь видели, как работают жернова мельницы? — дождавшись кивка собеседника, Гантом пояснил, — Вот русская эскадра сейчас напоминает мне мельницу, которая медленно вращает жернова, перемалывающие всё на своём пути.
—Вы преувеличиваете, мой друг. Россия — это колосс на глиняных ногах. Надеюсь, что в ближайшее время я докажу свою правоту, — ощерился корсиканец, — Вы верно заметили, что для русской армии собственные чиновники и правители гораздо опаснее, чем армия противника. Но это их сложности, пусть умирают из-за глупости своих властителей.
—Сначала я думал также, — не согласился адмирал, — Но происходящие события убеждают меня в обратном. И речь идёт даже не о вдумчивой подготовке и грамотным действиям. У русских периодически появляются талантливые адмиралы. Обычно их деятельность ограничивается небольшими вспышками, когда удаётся выиграть сражение или даже войну на море. Далее эти успехи не получают развития и ситуация на флоте остаётся прежней. Сейчас мы наблюдаем совершенно иной подход, который не свойственен России. Но я хотел заострить ваше внимание на другом. Командующий Ушаков совершенно не реагирует на призывы Нельсона помочь в блокаде нашей экспедиции. Он выполняет какой-то свой план и пользуется полной поддержкой своего Императора. Иначе тяжело объяснить его поведение. Более того, после того как англичане разделили объединённую эскадру и заставили осман присоединиться к ним, русские продолжили действовать самостоятельно. Даже этот демарш не оказал на командующего русской эскадрой никакого влияния.
—Я всё равно не могу понять ваших опасений.
—Вы просто не совсем хорошо знаете нравы, царящие в российском обществе. Для них выполнение союзнического долга сродни почётной обязанности. Русские пытаются всем показать, что являются ещё большими европейцами, чем французы или австрийцы. Они даже могут сделать, что-то себе во вред, но им важно доказать верность взятым на себя обязательствам. И фактический отказ Ушакова помогать англичанам более показателен, нежели все другие факторы. Если бы, таким образом, поступил Нельсон, то здесь нет ничего необычного. Англичане всегда ставят личный интерес выше любых обязательств перед союзниками. А тут ещё и предложение о коридоре для нашей экспедиции. Здесь волей-неволей задумаешься о своём душевном здоровье, — улыбнулся Гантом.
А вот Наполеону было совсем невесело. Слушая аргументы своего собеседника, он всё сильнее мрачнел и погружался в невесёлые мысли. Адмирал допил своё вино и поделился ещё одной мыслью, которая не давала ему покоя уже несколько месяцев.
— Составить такой сложный план и строго его соблюдать в принципе реально. Но как можно предсказать реакцию других сторон? Не могли же русские за три года узнать о готовящемся египетском походе? Его ведь тогда не было даже в планах. Тогда зачем они создали столь мощную эскадру именно в Чёрном море? Для победы над османами им бы хватило гораздо меньших сил. Только наше нападение на Египет, позволило российскому флоту пересечь проливы. Ну не ставили же они перед собой цель захватить Стамбул? Значит, шла целенаправленная подготовка к конкретным действиям. И теперь понятно к каким. Создание опорных баз на Мальте и Корфу фактически делает их хозяевами в восточном Средиземноморье. С учётом целой пиратской армии, состоящей из греков и других местных народов, османская морская торговля перестаёт существовать как таковая. Если англичане не помогут Порте, то Султан просто не сможет кормить столицу и крупные города. Ну не будут же англичане воевать со своими союзниками? Другого выхода убрать русских с захваченных островов, просто нет. Египет контролируется нами, и он ещё не скоро восстановит своё земледелие. Много народу разбежалось, плюс чума и общая разруха. Даже после ухода нашей армии здесь долго не будет порядка. Второй путь закупок продовольствия для Стамбула — это русские порты. Так что перед английским командованием сейчас стоит сложная задача. А тот, кто спланировал эту ситуацию просто гений. Русские могут без войны заставить осман пропускать их суда через проливы, даже если будут разорваны союзнические обязательства. Порта просто будет вынуждена пойти на уступки, по крайней мере, на два-три года. И вообще-то есть ещё наша эскадра, которая не сказала своего слова. Я даже не представляю, как бы на месте противника разрешил эту ситуацию.
В кабинете опять повисла долгая пауза. Только еле слышимый треск сгорающего в лампе масла и ветер, треплющий материю на окне, нарушали воцарившуюся тишину.
—Это выглядит нелепо, но иногда меня посещают мысли, что русские знали обо всех предстоящих событиях, — произнёс изрядно смущённый адмирал.
А вот такой бурной реакции от обычно спокойного командующего, он никак не ожидал. Наполеон сначала не обратил внимание на слова собеседника, но потом дёрнулся как от удара. Даже при недостатке света стало заметно, как он побледнел. Генерал вскочил с кресла и начал хаотично метаться по комнате раненым зверем. При этом тихо бормотал что-то по-корсикански. Далее он остановился и внятно произнёс.
—Проклятая Кассандра!
Судя по лицу генерала, в его душе происходила нешуточная борьба. Наконец-то решение было принято, перекошенные черты лица разгладились, а дыхание выровнялось. Гантом делал вид, что не обращает внимание на метаморфозы, происходящие с командующим и налили себе ещё вина. Тем временем Наполеон окончательно успокоился и опять занял своё любимое место у окна.
—Знаете, Оноре. Я склонен поверить вашим выводам, и соглашусь, что нам не готовят ловушку. Есть ещё какие-то причины поверить этому посланию?
—Кроме данных разведки и моих соображений больше нет других предпосылок верить русским. Хотя постойте. Адмирал Ушаков послал в качестве гонца капитана 1-го ранга Сенявина[2], отличающегося повышенной щепетильностью в вопросах чести. Об этом рассказали мои офицеры, которые знают этого русского. Хотя это слабый аргумент, но адмирал Ушаков не стал рисковать одним из своих лучших капитанов без необходимости. Значит, в этом есть какой-то намёк на серьёзность его намерений.
—Хорошо. Вы убедили меня адмирал. Если рассуждать объективно, то экспедиция попала в такие условия, когда дальнейшее выполнение поставленной задачи приведёт только к лишним потерям. Более того, угроза эпидемии чумы это дополнительный фактор, выступающий не в нашу пользу. Как вы предлагаете провести эвакуацию? Англичане в любом случае заметят приготовления и могут атаковать наши транспорты.
—Основная часть войск должна выдвинуться в сентябре, как только начнутся осенние шторма. Здесь не открытый океан, так что не беспокойтесь, — адмирал прервал готовящегося возразить Наполеона, — Выберем день поспокойнее сразу после шторма и произведём быструю погрузку. Может быть, начнём грузиться в нескольких портах, разбросав суда по побережью. У нас будет не более недели до подхода англичан. Даже если они пропустят начало эвакуации, то могут перехватить нас ближе к Сицилии. Это хорошо, что Нельсон выбрал в качестве базирования Крит. Для нас это возможность дополнительного манёвра. Далее боевые корабли выдвигаются навстречу англичанам, и мы даём генеральное сражение. Думаю, даже в самом страшном сне наши островные друзья не ждут подвоха от русских. Адмирал Ушаков обещает увести свой флот и транспорты с войсками к Сицилии.