я бы для нарушения его планов.
Всё-таки приятно иметь дело с незашоренными профессионалами. Люди не первый день на войне и прекрасно поняли сложившуюся ситуацию. Эрцгерцог даже не думал толком укреплять позиции на левом береге, а наши ещё не успели толком окопаться. В итоге большая часть левого фланга влезла в ловушку. Выслушал мнения генералов на сложившуюся диспозицию, заручился их поддержкой содействовать переводу резервов и отбыл в расположение своей роты. Завтра мой первый бой и меня уже порядком потряхивает от предвкушения. На удивление не испытываю ни грамма страха. Какое-то странное чувство, тяжело передать его словами. В общем, мой внутренний демон жаждет драки и крови.
По возвращении переговорил с Дурасовым, согласовал некоторые моменты и занялся делами роты. Выборгский полк форсировал Лиматт после обеда, и ночёвка была уже на левом берегу. На рассвете рота за ротой спокойно двинулись на запад. Казаки Астахова свернули через пять вёрст на второстепенную дорогу и заняли деревеньку Бюрменсторф, чтобы предотвратить возможный удар с тыла. Часть войск вместе с сапёрами ещё вчера ушли вперёд. Им необходимо было подготовить переправу через Рёйсс, который полк пересёк в районе десяти часов. В принципе в сентябре реки уже не такие полноводные, ледники порядком растаяли, но там, где пройдёт пехота, застрянет артиллерия. Часа через полтора мы достигли развилки на Арау и Бад-Зеккинген, где опять пришлось высылать часть войск для блокировки возможного флангового удара. На этот раз это был эскадрон драгун Свечина, занявшего позиции у Шерца. Далее уже была прямая дорога к позициям Клейна, а может, и Менара.
—Всё-таки удивительная вещь эти новые фуры и лафеты. Со старыми мы бы только закончили переправу, — фон Рентелень продолжал нахваливать наши девайсы.
И действительно, на марше мы получили ощутимое преимущество. Фуры были загружены не под завязку, часть боеприпасов шли вторым эшелоном. Облегчённая же артиллерия буквально летела. Ещё надо учесть, что было задействовано гораздо меньше лошадей.
Сидим у костра около какой-то небольшой деревеньки. Весь день доделывали переправу и строили позиции для батарей. Чем хороша окружающая обстановка, тем, что противнику будет невозможно развернуть большие силы. Местность лесистая, пространства есть только около крупных населённых пунктов, куда мы будем соваться с большой осторожностью.
Снова меня разбудили ни свет ни заря. Вылез из спального мешка, быстро умылся с помощью Дугина и пошёл смотреть, кого там опять поймали ми неугомонные егеря.
—Богдан, я рад, что ты наконец-то дорвался до настоящего дела, — выговариваю довольному Фитцнеру, который и не думал скрывать улыбку, — Но неужели нельзя было подождать пару часов?
—Французы могут хватиться пропажи, Ваше Высочество. Всё-таки пропажа второго квартирмейстера за два дня, это много даже для большой армии. И вам бы послушать языка, зря мы что ли его столько выслеживали.
—А ты думаешь, французы не в курсе, что мы выдвинулись в их сторону?
—Это удивительно, но вряд-ли. Они постепенно накапливают силы и ограничились небольшим постом в Ленцбурге, это примерно в семи вёрстах от нас. Ещё позавчера я попросил казаков демонстративно зайти в деревушку, расспросить местных и уйти обратно. Пост себя не показывал. Далее вызвал гусар, которые проследили за донцами до Рёйсса, убедились, что это просто разведка и далее не их не преследовали. Полуэскадрон дежурил у переправы до вечера, а потом вернулся обратно. Так что нас не ждут, хотя французы знают о присутствии дозоров.
Беседуя, доходим до расположения егерей. Мои парни как всегда расположились отдельно и ещё неплохо замаскировались. Пленником оказался унылый человек неопределённого возраста, которому мундир шёл как корове седло. Руки его были связаны за спиной, а сам он сидел на небольшом чурбачке.
—Вы его били что ли? — спрашиваю Богдана.
—Ловкий стервец, по внешнему виду и не скажешь. Парни расслабились слегка, заодно им урок на будущее. Вот и помяли его слегка.
—Представьтесь.
—Полковой квартирмейстер Жан-Пьер Леруа. Я попросил бы ваших людей вести себя в соответствии с нормами приличий.
Голос у интенданта оказался густым басом. Ему бы в церкви петь или на плацу командовать. Но сейчас меня это мало волновало.
—Что вы делаете так близко к нашим позициям? Ваша должность точно не предполагает выхода в дозор.
Француз сначала мялся, но потом выдал очень интересную информацию. Ради такого дело можно и не поспать пару часов. Пойду будить фон Миллера, думаю, ему новости тоже понравятся.
Наблюдательный пост в Ленцбурге мои башибузуки взяли в ножи без единого выстрела. Егеря с частью казаков быстро двинулись дальше, за ними последовала вся приданная выборжцами кавалерия. Основная часть полка в спокойном режиме последовала за авангардом. Наша вылазка — это авантюра чистой воды. Шли налегке, из артиллерии взяли с собой только четыре шестифунтовых единорога. Остальные пушки остались в засаде на заранее подготовленных позициях. Фон Миллер оказался тем ещё авантюристом. Именно он предложил силами второго батальона и казаков атаковать Зур, куда накануне прибыл 6-й конный артиллерийский полк республиканцев. Спасибо сговорчивому квартирмейстеру, выдавшему все расклады.
Француз ещё непуганый и незнаком с передовыми идеями русской военной мысли. Республиканцы сами практикуют вместо маневрирования стремительные удары и не ждали от нас такой прыти. По словам языка, корпус Клейна собирался по частям, войска шли с нескольких направлений, и присутствовала небольшая неразбериха. Грех было не воспользоваться ситуацией, тем более что, уничтожив часть артиллерии, мы получаем ощутимее преимущество. Даже если речь шла только о шести и двенадцатифунтовках, я в калибрах лёгкой артиллерии не разбираюсь.
Фон Миллер обдумал сведения, полученные от квартирмейстера, и запросил у Дурасова всю кавалерию, которую можно успеть перебросить к нашим позициям. Дождавшись литовско-татарского полка Барановского, обсудив порядок действий со всеми офицерами, и атаковали неприятеля следующим утром.
Пятнадцать вёрст до Зура мы преодолели в маршевом режиме примерно за три часа. Неплохая скорость с учётом того, что пехота остановилась на сорокаминутный отдых перед атакой. А далее пошла жара. Надо ещё уточнить, что два десятка егерей получили отдельный приказ на уничтожение руководства артиллерийского полка и любых старших офицеров, до которых удастся дотянуться. Богдан с ребятами выдвинулись в расположение французского лагеря, как только начало светать, да и ночевали они практически под носом у неприятеля.
Примерно в шесть тридцать утра казаки и литовские татары ворвались в расположение французов, которые ещё не успели толком обустроить свой бивуак. Наведя шороху, и порубив всех, до кого смогли дотянуться, наша конница, не снижая темпа, атаковала расположение двух драгунских полков. У командования были опасения по поводу этой атаки, но драгуны не успели оказать организованного сопротивления.
Моя рота в составе 2-го батальона была в расположении французских артиллеристов уже через двадцать минут после начала операции. Грохот выстрелов, топот сотен ног, пыль и крики раненых — это первое что отложилось у меня в памяти. Занимаем позиции и даём залп по французам, пытающимся организовать оборону за вереницей фур и передков. Перезарядка, залп и штыковая атака. Если кто-то думает, что неприятель не сопротивлялся или побежал, то глубоко заблуждается. Вооружённые пистолетами и саблями, республиканцы пытались сопротивляться, но были быстро переколоты превосходящими силами выборжцев. Позже, разбирая мою первую битву, мы пришли к заключению, что очень помогли егеря. Богдану удалось определить дома, где квартировали генералы с высшими офицерами французов и банально их перерезать. Но даже захваченные врасплох, возглавляемые младшими офицерами, французы дрались остервенело, и не сдавались. Но шансов у них практически не было и всё было закончено буквально через десять минут. Мне же показалось, что прошло несколько часов, настолько я морально вымотался. Но времени рефлексировать не было.
—Томас, — кричу своему заму, — Организовывай вывоз раненых и убитых. Мы двигаемся дальше.
Проходим сквозь остатки лагеря и выходом на дорогу. В составе батальона было дополнительное подразделение, сформированное из обозников. Их задача заключалась в уничтожении пушек, если не удастся провести их захват и перемещение на наши позиции. Также они вывозили наших раненых и убитых. Это я предложил подобную мысль. Пушек, пороха и прочих припасов много не бывает. А бросать своих солдат это просто позор. Поэтому пока боевые части занимались своей работой, наши хозяйственники методично уничтожали и вывозили всё ценное.
—Прибыл гонец, — ко мне подбегает средний Фитцнер, — Полковник приказывает начать отступление.
В принципе мы пришли к такому же мнению. Через версту после Зура конница и наш 2-й батальон увяз в плотных рядах республиканских войск. Играть в героев никто не собрался, сделав несколько залпов, мы организованно отступили. Фон Миллер с основными нашими силами чуть было не взял Арау, но тоже был вынужден начать движение обратно к шоссе. Казаки Астахова, которые тоже неплохо прибарахлились в первую очередь лошадьми, и две наши роты сдерживали опомнившегося неприятеля. Через два часа русские войска покинули Зур и остановились на заранее подготовленных позициях перед Ленцбургом. Надо было дать время уйти нашему обозу.
—Красиво скачут, — произносит Томас, — Мама всегда хотела, чтобы я стал гусаром.
А моя мама хотела, чтобы я стал инженером. Но не говорить же об этом своему товарищу, меня итак, периодически ловят на разных странностях.
—Это передовой дозор. Работаем по плану, сигнал с артиллеристами согласовали?
Нервничаю. Поэтому и спрашиваю у Фитцнера про взаимодействие. Командир 2-го батальона какая-то проклятая должность. Присоседившийся к полку майор Палибинь ещё в Богемии заболел какой-то кишечной инфекцией. Заменивший его капитан Коникогафен получил пулю в плечо в самом начале сегодняшнего боя. В общем, ИО командира батальона теперь я и повышенная ответственность сразу дала о себе знать.