Далее народ внимательно выслушал вызванного фон Рентеленя. Особо в перспективы нового снаряда не поверили, но решили проверить погремушки в ближайшем сражении. В качестве мишеней решили выбрать группировку Массены.
—Вы помните наш разговор в Луцке, Александр Васильевич.
—Хо-хо, — воскликнул командующий, — У меня пока хорошо с памятью. Более того, я отправил развёрнутый военный доклад в Военную коллегию и Императору.
После совещания мы уединились в кабинете для приватной беседы. Суворов выбрал небольшую и скромно обставленную комнату. Здесь было ещё жарковато, но терпимо.
—К чему я начал этот разговор. По итогам этого длинного похода нужно делать выводы. И они не очень положительные. Нет, русский солдат также вынослив, а простые офицеры храбры и решительны. Но далее начинаются странные вещи. Многие генералы будто оторвались от реальности и живут по заветам прошедших войн. А времена меняются. Те же погремушки, которые помогли нам разгромить вчетверо превосходящие силы противника, ждут нелёгкие времена. Придётся приложить большие усилия для их внедрения. Командный состав жутко консервативен. Зачем думать и производить какие-то новые манёвры, когда можно завалить противника трупами русских солдат. Что касается нашего снабжения и транспорта, то это отдельная тема для разговора.
—Я не совсем понимаю к чему вы клоните.
—Александр Васильевич, русской армии нужны срочные реформы. Времена нашего тотального преимущества, завоёванные при моей бабушке, подходят к концу. Французы не боятся применять новую тактику, внедряют более современное вооружение, а главное — способы управления армией и всем военным хозяйством. А ещё я заметил, что они быстро учатся на ошибках. Нам срочно необходимо создавать Генеральный штаб, войсковую разведку, более грамотную службу снабжения и академии для офицеров с генералами. Последнее крайне необходимо, потому что многие дворяне получают воинские звания в юном возрасте без всякой предшествующей подготовки. Да, наш офицер храбр, но также он плохо обучен воинскому мастерству. Знания приобретаются в боевых условиях, при этом никто не обращает внимания, какую цену приходится за это платить.
— И кого же вы предлагаете на должность главы Генштаба? — вопрос был задан очень серьёзным тоном. Вот умеет человек перевоплощаться и сбивать собеседника с толку. — Уж не своего ли полковника фон Миллера? Кстати, я уже написал ходатайство о повышение в звании всех отличившихся офицеров. Там есть Карл Карлович и вы.
—За это спасибо. Но на полковника у меня свои планы. Он просто идеальный организатор. Храбрых офицеров в русской армии хватает, но умных и грамотных не очень. Считаю, что нужно продолжить проект по преобразованию Выборгского полка в учебную бригаду, а лучше дивизию. Пусть в Новгороде будет учебная часть, где молодые офицеры и унтеры будут проходить подготовку. Заодно там же организуем интендантские курсы. Тоже немаловажный фактор в успехе любой кампании.
—А ещё рядом со столицей будет стоять хорошо обученный и лично преданный вам полк?
Вопрос Суворова вызвал у меня лёгкую усмешку. Васильич не такой уж далёкий от политики человек. Всё он понял и просчитал, буквально за пару секунд. Я тем временем продолжаю разговор.
—В качестве главы Генштаба предлагаю генерала фон Дерфельдена. Он, по сути, был вашим начальником штаба в походе. Плюс — это не юноша с горящими глазами, а боевой офицер почтенного возраста, весьма уважаемый в войсках. Крайне важно, чтобы на эту должность назначались исключительно опытные генералы, проявившие себя как умные командующие, а не любители излишнего геройства. И это никакая не синекура. Три-четыре года и Вилим Христофорович должен освободить своё место более молодому коллеге. Его задача — создать работающую структуру и не дать ей превратиться в подобие гвардии. Задача Генштаба — это организация управления армией, подготовка обороны страны, координация действий войск и внедрение новинок вооружения с управлением. Лишних людей и тем более придворных там просто не должно быть.
—Ну и чего вы здесь копаетесь как беременные тараканы?
Народ встретил мою шутку радостным гоготом. Мне же было совсем не до смеха. Французы закрепились вдоль Рейна и отбили нашу атаку у Кайзерштуля. Никто не озаботился сооружением переправы, дабы перевезти на правый берег Рейна несколько орудий и обстрелять фланг противника. Логика моих офицеров ясна, с той стороны должны были действовать части Римского-Корсакова. Но что-то опять пошло не так и подмоги нет. Сейчас идёт одновременная атака на Бюлах и Винтертур, дабы окончательно добить Массену. Наша задача — прорвать оборону и выйти к Бюлах с запада. Но мы её пока не выполнили.
—Ваше Высочество, неприятель хорошо укрепился и умело использует артиллерию, — начал оправдываться Фитцнер.
—Томас, ты ведёшь себя как младенец. Я же рассказывал тебе про действие погремушек? — дождавшись кивка товарища, продолжил, — Так какого хера вы здесь телепаетесь? Если нет фон Рентеленя, то артиллеристы не могу сами догадаться? Я точно знаю, что запасы снарядов ещё есть. Пусть начнут обстрел, только согласуй его с действиями пехоты. И скажи им, что, если хоть один снаряд не долетит или перелетит французские позиции, артиллеристы далее потащат свои пушки на собственном горбу.
Далее уже было дело техники. Не знаю, сколько снарядов ушло в никуда, но дело было сделано. Республиканцы держались из последних сил и хватило небольшой соломинки, перебившей хребет верблюду. Несколько залпов, наводящих ужас на противника и не менее ужасная штыковая русской пехоты.
К Бюлаху мы подошли к обеду. Часть солдат оставили караулить пленных и трофейные пушки. Прошли вдоль Рейна, выбили французские разъезды и блокировали город с севера. Удивительно, но войсками Римского-Корсакова даже не пахло. Хотя по плану они должны были форсировать реку и ударить именно с этого направления. Меня всё более бесил сам командующий корпусом и его генералы.
К моей несказанной радости, штурма города не произошло. Генерал Лорж решил не искушать судьбу и капитулировал. Позже мы узнали, что Каменский выбил французов из Винтертура. Массена с достаточно большими силами отступил в Виль, но сдаваться не собирался. Австрийцы в лице корпуса фон Готце, также не спешили помогать нашей группировке. Суворов психанул на столь откровенную диверсию и приказал провести сепаратные переговоры. В итоге республиканцы сосредоточились между Вилем и Ропперсвиль-Йоной. Оставим нашим «союзникам» такой подарочек в лице пары дивизий. У Массены только один выход — пробиться между озёрами и уйти в Швиц, уже оставленный нашими войсками. Так что у Елачича ещё будет возможность радостно сдаться в плен.
Вообще сложилась забавная диспозиция. Русские войска и два полка австрийцев контролировали треугольник Цюрих-Кобленц-Шаффхаузен. С востока стоял разбитый Массена, которого подпирали Елачич и фон Готце. На западе всё было запутаннее. Сен-Сир с остатками дивизии сбежал за Аре и Рейн. Клейн также отступил в Арау. Шабрана мы взяли в плен почти со всеми его войсками. В Бюлахе тоже пленили множество французских генералов и солдат. Это даже не победа, а форменная виктория! Хотя Массена полон сил и сдаваться не собирается. Клейн смог сохранить почти все свои, силы, а Менар с Удино выскользнули из Бюлаха. Ситуация была не столь однозначная. А здесь ещё зачастили дожди, дороги размыло и воевать стало гораздо тяжелее.
Опять большой зал, но на этот раз в магистрате Шаффхаузена. Собрались опять только русские, при этом строго высшее руководство от командиров полков. Причина сбора генералов и полковников никоим образом не касалась непосредственно боевых действий. Сегодня присутствовали генералы, отступившие с Римским-Корсаковым, который тоже находился в зале вместе с Тучковым, Эссеном и Горчаковым. Не было Маркова, которого предстояло обменять из плена и погибшего Остен-Сакена.
На данный момент русская армия полностью перешла Рейн и расположилась вдоль берега от Вальдсхута до Шаффхаузена. Австрийцы встали южнее в Бюлахе, Клотене, Цюрихе и Веттингене. Елачич не стал дразнить гусей и быстро сделал ноги в сторону уже упомянутого Цюриха. Ситуация сложилась забавная. С одной стороны, Лиматта австрийцы, численно уступающие французам. За ними наш корпус, пока решающий, что делать далее. Хотя Суворов всё для себя решил, в чём его поддерживали почти все русские генералы. Но Массена же не знал, что мы собрались уходить. Ситуация, в которой оказались французы, называлась позиционный тупик. Если учесть, что у нас в плену находилась чуть ли не целая дивизия республиканцев, весь их обоз и половина артиллерии, то всё было ещё печальнее.
После приветствий и краткого ознакомления всех присутствующих с общей обстановкой Суворов перешёл, собственно, к главной теме. В данный момент как таковых судов офицерской чести не было и все вопросы с нарушениями подчинённых решались непосредственным командующим. Ситуация была неприятная и спорная. Многие офицеры нашего фланга, которые были брошены командующим и хотели получить ответы. Также вопросы возникли у самого Александра Васильевича, с учётом уже последних непонятных поступков Римского-Корсакова. Генерал умудрился провалить совместную атаку на Бюлах, не поддержал наш батальон, именно из-за его пассивности части французов удалось уйти из окружения.
Генерал-лейтенант краснел, бледнел, мычал и нёс какой-то бред. Если бы он по-человечески взял вину на себя и объяснил мотивацию, которой ориентировался. Но человек, угробивший из-за своей тупости сотни жизней, отдал неприятелю половину обоза, бросил часть вверенных ему войск и чуть не провалил всю экспедицию решил уйти от ответственности. И отвечать ему придётся, как бы этого не хотелось. Я точно с него не слезу и Суворов тоже кардинально изменил своё мнение. Ещё по слухам, Римского-Корсакова не смогли сразу найти. Он был на каком-то приёмы в Энгене, что находиться в тридцати вёрстах от его штаба.
—Алексей Михайлович, не хочу поднимать вопросы вашего упрямства, граничащего с предательством по занятию позиций вдоль Лиматта. Всё давно сказано, и я остаюсь при своём мнении. Но как понимать недавнее поведение вверенных вам войск, когда вы проигнорировали приказ командующего? Из-за вас наши войска понесли лишние потери, чуть было не сорвался штурм Бюлаха и часть неприятеля ушла из окружения.