—По своим каналам я давно запрашивал информацию по организаторам убийств, — неожиданно произнёс Дженкинс, — И наши французские друзья … Давайте назовём вещи своими именами. Банкиры, тесно связанные с Англией, утверждают следующее: Франция не ведёт никакой деятельности, направленной на индивидуальный террор. Они рассчитывают на ирландцев, здесь работает десяток агентов, но не более. Это многократно проверенная информация из нескольких источников. То же самое подтвердили воротилы из Сити, которые провели собственное расследование. Но не это главное. За последние несколько лет были убиты десятки банкиров и купцов по всей Европе. Больше всего это коснулось нас, Германии и Италии. Даже в Голландии неожиданно погибли главы двух известных и солидных компаний. Во Франции в результате несчастного случая погиб Авраам Фуртадо, негласный глава тамошних евреев и банкир. Но более всего показательно убийство одного из главных друзей Англии господина Перрего[6]. Это не французы, господа.
—Если я даже поверю в вашу историю, то возникает главный вопрос — зачем? И кому это выгодно? — адмирал опять прикурил свою монументальную сигару.
—Деньги, барон. Кто-то планомерно уничтожает финансовую систему и взаимоотношения, складывающиеся столетиями. Значит, этот человек или организация хочет в будущем занять освободившуюся нишу. И дураку понятно, что благодаря этому можно будет управлять целыми странами. Я долго не мог понять этого, но ведь ответ лежал на поверхности. И я даже подозреваю, кому это выгодно.
—Мне на ум приходит только один человек, — тихо произнёс премьер-министр, — Покойный брат не раз говорил мне, что надо обратить внимание на деятельность безумного русского принца. Он абсолютный циник и совершенно беспринципный делец. Поэтому я склонен с вами согласится, Джон. Мозаика складывается и можно делать выводы. Только у России могли быть такие ресурсы для организации мистификации и заманивания нас в ловушку. Я бы ещё обратил внимание на мирный договор русских с Наполеоном. Там отдельным пунктом оговаривается нейтралитет Голландии. А принц проявляет просто нездоровый интерес к этой стране. Россия сделала ставку на своего давнего торгового партнёра. У меня только вопрос, знает ли об этих интригах Император Александр? Но в любом случае необходимо в ближайшее время заняться ликвидацией Константина.
—Меня это дело не касается, — сварливо произнёс старый адмирал, — Русский принц или османский паша, плевать. В стране действует разветвлённая вражеская организация. Наша задача её найти и уничтожить. Британия ранена, но не сломлена. Мы будем драться до конца!
[1] Чарльз Миддлтон, 1-й барон Бархэм (1726–1813) — британский морской офицер и политический деятель, член Парламента, первый лорд Адмиралтейства.
[2] Сэр Джон Томас Дакворт 1-й баронет (1748, Ледерхед, Суррей — 1817) — британский адмирал периода Революционных и Наполеоновских войн, рыцарь Большого креста ордена Бани. Командовал британской эскадрой при Сан-Доминго.
[3] Ян Хендрик ван Кинсберген (1735–1819) — граф, адмирал голландской и русской службы.
[4] Томас Кокрейн, 10-й граф Дандональд, маркиз Мараньян (1775–1860) — британский адмирал и политик, кавалер большого креста ордена Бани. Прототип литературных персонажей Джека Обрии капитана Хорнблауэра.
[5] Акадийцы — третья по величине субэтническая группа франкоканадцев после квебекцев и франкоонтарийцев, а ныне крупнейшее этноязыковое меньшинство провинции Нью-Брансуик (Канада). С 1755 по 1763 по приказу британского губернатора Чарльза Лоренса было депортировано свыше 11 000 акадийцев, более половины из которых погибло в трюмах кораблей, перевозивших их в тюрьмы британской колонии на территории нынешних США.
[6] Жан-Фредерик Перрего (1744–1808) — известный французский банкир.
Глава 7
Июль 1806 года. Краков, будущее Герцогство Польское
Старая столица Польши готовилась к грандиозному празднику. Вернее, он уже наступил, и в городе проходили нескончаемые балы с приёмами. Даже возвращающиеся домой русские войска не вызывали у поляков обычной неприязни. Наполеон наголову разбил Пруссию в генеральном сражении у Бромберга, и Фридрих Вильгельм полностью капитулировал. До этого были не менее важные победы Нея. Берлин пал ещё в апреле, затем из коалиции вышла разгромленная Швеция, и наконец пришёл черёд Гогенцоллернов склонить голову перед могучей силой.
А ещё было восстание в Варшаве и других крупных городах. Поляки от души мстили пруссакам за годы унижений и потерю независимости. Толку от повстанцев было немного, но они помогли Наполеону нарушить коммуникации неприятеля. Судя по разговорам, ведущимся среди краковской публики, именно гоношистые паны сыграли решающую роль в падении прусского орла. А излишне восторженные товарищи уже мечтали о возрождении Речи Посполитой, при этом ничуть не стесняясь русских офицеров. Убогие не знали про тайный протокол и то, что герцогство будет исключительно в рамках коронных земель. Но сейчас не об этом.
—Скажи, откуда у тебя такое коварство и полное пренебрежение моральными принципами?
Беседуем с братцем в одной из комнат Вавельского замка, который временно заняли лейб-гвардейцы. Кстати, семёновцы с измайловцами отлично проявили себя в последней битве и вернули толику моего уважения. Хотя от прежних высокородных бездельников в полку осталась едва ли треть высших чинов. Сейчас это были именно лучшие офицеры и солдаты русской армии, своей кровью доказавшие право называться гвардией. Понятно, что до выборжцев им ещё далеко, но главное — это желание доказывать своё превосходство на поле брани, а не столичных балах.
После долгого марша мы наконец-то добрались до Кракова, где решили дать армии передышку. Заодно не мешает проследить за действиями нашего корсиканского друга. Вдруг ему кое-чего ударит в голову, и он решит совершить марш-бросок в сторону России. Пока же я вводил Александра в курс произошедшей битвы между английским и голландским флотом. Думаю, это сражение удивило даже Наполеона. Уж он точно не ожидал такого подарка от своих фактических вассалов. Поэтому мы с настороженностью наблюдали за его действиями. Пока всё шло в рамках наших договорённостей. Бонапарт унизил Фридриха, заставил подписать его акт о полной капитуляции и на днях планировал триумфально въехать в Варшаву. Главное, чтобы поляки не подбили его на какую-нибудь глупость.
—О какой морали может идти речь, если дело касается мерзких островитян? Начиная со времён Ивана Грозного они постоянно вмешивались в наши внутренние дела. Им было мало монополии на русскую торговлю. Этим торгашам необходимо контролировать нашу страну в целом. Или ты забыл, кто стоял у истоков заговора, в результате которого был убит отец?
Крыть братцу нечем, потому он сжал губы и отвернулся к окну. Я уже начал жалеть, что поделился с ним столь важной информацией. Но МИД контролировал именно Александр и лучше ввести его в курс, дабы дипломаты не наделали ошибок. Нам предстоял второй этап переговоров с Францией и заключения окончательного мирного договора, где будет окончательно решена судьба Европы. Мне нужна Голландия, потому и пришлось открыть карты. Не знаю, что больше возмутило Александра. То, что я провёл такую тонкую и многолетнюю интригу. А может ощущение собственной никчёмности, ведь он даже не знал о готовящейся акции. Вообще, меня начинали коробить его вспышки обидчивости, граничащие с неадекватностью. Но ради дела приходится терпеть и не такое.
—Это не может быть причиной предательства действующего союзника, — наконец ответил Император, — Россия в твоём лице выступила на стороне врага, коими сейчас являются голландцы. Я уж молчу, что тебе никто не давал права организовывать подобные закулисные игрища.
Вот странный он человек. С одной стороны, сам плевать хотел на многие щепетильные вопросы. Я-то прекрасно знаю, что братец замешан в убийстве отца. С другой, пытается строить из себя рыцаря на белом коне в бархатных перчатках. А ведь он только два месяца назад, по собственной глупости, едва не похоронил всю русскую армию. Мне до сих пор во сне является картина побоища и сотни мёртвых тел. Но у Александра видать психика более гибкая. Ну, погибли почти двадцать тысяч русских солдат — бывает. Я из себя ангела не строю и прекрасно понимаю, что мои действия весьма сомнительны с точки зрения современных понятий о чести. Но я знаю итог, к которому пришла Россия через сто лет в моей реальности. И если мне нужно будет заложить душу дьяволу, чтобы погибло как можно больше вражеских солдат, то сделаю это не сомневаясь.
—В момент, когда мы были с англичанами в союзе, они преспокойно перевооружали османскую армию. Думаешь, наши островные друзья не догадывались, против кого будут направлены новые пушки с ружьями? То же самое касается Персии, которую Англия открыто натравливала на нас. Благо, что проблемы в Индии не позволили им довести дело до конца. Или давай вспомним последнюю войну со Швецией. Не расскажешь, кто так яростно поддерживал нашего врага финансово? При этом Россия тогда не воевала с Англией. Наоборот, мы были основным торговым партнёром островитян. Но не понравилось им, что бабушка отказалась посылать войска для подавления восстания в американской колонии. Более того, проклятые русские придумали какой-то «вооружённый нейтралитет» и попытались играть в свои политические игры. А холопы, коими нас считают эти высокомерные ублюдки, должны знать своё место. И после такого я должен испытывать какие-то угрызения совести?
—Мне всё это известно, — Александр повернулся спиной к окну и наконец-то посмотрел мне в глаза.
Не нравится мне этот взгляд. Он постоянно его отводит и старается смотреть куда угодно, но не на собеседника. А вообще, сейчас братец выглядит забавно. Утренние лучи, пробивающиеся через широкий пролёт, просветили его плешь, которую он тщательно скрывает. Эти прилизанные волосики и пышные бакенбарды, вызывают у меня улыбку. Сам я давно бреюсь налысо и выскабливаю лицо от всякой растительности.