—Вы разрушили наш мир, одним словом, — тихо прошептал Корчмарь, — Я остаюсь при своём мнение. Пусть это не чьи-то промыслы, но такое ощущение, что вы всё знали. И про устремления моего народа, да и вообще смотрите вперёд. Так не бывает. Но я рад, что судьба свела меня с таким человеком. Иудеям действительно пора выходить из затворничества и жить по-иному. Иначе есть вероятность остаться всё той же ограниченной сектой, как вы это называете. Вы же предложили нам целую Империю, кому-то и своё государство. Поверьте, умные люди понимают и благодарны.
—Чего у нас по Марокко? — задаю провокационный вопрос Дугину по дороге в усадьбу.
Если бы сейчас по нам пальнули из пушки, то он меньше всполошился. Глаза сразу забегали, Петя начал теребить какие-то бумаги из папки. В итоге увидев мою насмешку, успокоился.
—Я ничего не знаю об этой стране. Ну, кроме берберийских пиратов, гаремов и войн с испанцами, — честно признался Дугин.
—А должен был включить мозги. Ты неделю провёл при обсуждении алжирского проекта. Не мог догадаться затребовать информацию, посмотреть карты и сделать политический анализ тамошних дел?
—Зачем? — не мог понять глава моего секретариата.
—Петя, не пугай меня, — наклоняюсь и вонзаю жёсткий взгляд в соратника, — Тебе по должности положено не только выполнять мои приказы, но и думать. И ещё смотреть в будущее на несколько шагов. Если ты разучился, то ищи замену. В политике мелочей не бывает. Мы запускаем новый проект, который должен принести России ощутимые прибыли. Но никто не даст гарантий, что ситуация останется благоприятной через двадцать лет. Люди меняются. В их благородство с благодарностью я не верю. Значит, должна быть система противовесов.
—Султан из династии Алавитов, — неожиданно выдал Дугин, чуть не ударив себя по раскрасневшемуся лбу, — Один из купцов обмолвился, когда эти делегаты ругались. Говорят весьма жёсткий, но грамотный правитель для магометан. Порядок наводит железной рукой и даже дружит с американцами.
—Умеешь, когда припрёт, — перестаю терроризировать соратника, согнав с него лишнюю стружку, — Конкуренты нам не нужны, будем их душить отдельно. В ближайшее время создашь отдел и торговый дом. Может, голландский, а лучше шведский. Задача — установление прочных связей с султаном Мулаем[1]. Оружие, технологии, развитие местной промышленности, при полной зависимости от наших поставок. Марокко должно быть навсегда привязано экономически к нашей структуре. Далее пошлём туда армейцев и поможем с реформированием армии. Через пять — семь лет нам нужно сильное и воинственное государство с опорой на стабильную экономику.
—Но зачем?
—Я не сомневаюсь, что наши иудейские «друзья» потянут Алжир. Более того, уверен, что они привлекут свои многочисленные диаспоры из региона, даже французов с итальянцами. Поэтому тяжело спрогнозировать, что они построят через десять лет. Ещё сложнее узнать, в каком направлении будет развиваться новое государство. Вот мы им поможем. Создадим соседа-врага. С учётом того, что изгнанники побегут на запад, то у нас уже будет целая опора из непримиримых магометан, желающих воевать с захватчиками. Религиозный фанатизм — страшная сила. Атласские горы должны превратиться в территорию вечной и незатухающей войны. А Россия будет периодически выступать третейским судьёй.
Второй раз за день странный взгляд, уже от своего соратника. Я здесь не переборщил с демонологией. Надо спросить Юлю, глаза у меня по ночам не светятся и со зрачком порядок? Ха-ха!
Интригу я задумал давно и вёл к ней целенаправленную подготовку, собирал материалы. Не просто так Ушаков методично уничтожал алжирских пиратов, инфраструктуру, делал карательные рейды вглубь материка. Мальтийская торговая в это время подминала под себя экономику. Неплохой такой проект. Не всё так гладко, но пусть далее его продолжают другие. Мы же будем контролировать.
Шум, грохот, тысячи идущих солдат, перемещения кавалерии. Первые военные манёвры по самым продвинутые стандартам моего времени стали реальностью.
Неделю промаялся в Херсоне и понял, что надо чего-то делать. Ну не привык я сидеть днями в кабинете. Провёл пару замечательных дней с семьёй и рванул в Николаев с егерями. За мной, ускоренным маршем шли выборжцы. Чем хорош фон Миллер, так это порядком. Ему потребовалось ровно двое суток, чтобы собрать часть, организовать порядок движения и снабжение. Через четыре дня, преодолев сто вёрст, дивизия подошла к устью Южного Буга.
В это время я осматривал городскую жизнь, верфь, работу порта и кошмарил моряков с чиновниками. Затем поставил Сенявину, который недавно стал командующим Черноморским флотом, конкретную задачу. Судя по удивлённому взгляду адмирала, он понимает, что выполнить её нереально. Но это его проблемы. С таким уровнем финансирования и поддержки, для русской эскадры просто не может быть никаких отговорок. А если ответственный не справится, то кандидатов хватает. Но Дмитрий Николаевич трудностей не боится и сделает всё, что можно. Ошибки и просчёты разберём позже, это же просто учения.
Разведка Каменского тоже не зевала. Уже на подступах к Одессе командующий Южной армией был в моём лагере. Более того, получив пакет с приказом только два дня назад, Николай Михайлович опередил его на неделю. К месту предполагаемых тактических игр уже устремились полки с мест своего базирования.
Вот стоим и наблюдаем за итогом учений. Условные красные, чьим авангардом были выборжцы, при поддержке артиллерии и интересного манёвра кавалерии, победили синих, находившихся в обороне. Понятно, что всё было теоретически. Пороха только сожгли намерено, заставив плакать интендантов.
Если брать общее впечатление, то я доволен. Армия действительно находится просто на высоте. Скорость, реакция на приказы командования, выучка личного состава просто нереальные для этого времени. У османов нет шансов против нашей нынешней военной машины. Зато у них есть неисчислимые людские массы и колоссальный мобилизационный запас. Магометанам сидеть в обороне, а русским атаковать. Ещё разведка регулярно докалывает, что, решив свои внутренние вопросы, новый визирь занялся армией. Были сформированы новые полки, особенно артиллерийские. Фортификаторы методично укрепляют дороги, порты и перевалы. И главное — у Стамбула появились деньги. Англия уже не скрывает открытой поддержки нашего старого врага.
Прохиндеям с Альбиона удалось заключить кабальный торговый договор с Портой. Но реальной прибыли он не принёс. Греческие пираты сейчас сила, с которой вынужден считаться даже английский флот. Большую часть торговли держат мои мальтийцы, англичане удосужились сущими объедками. Но гадить продолжают, как без этого.
—Кто это у нас такой ретивый? — обращаю стек на лихого всадника на белом коне, — Сегодня этот офицер явно в ударе.
Тот несколько раз разворачивал фронт атак, комбинировал с драгунами и вообще показывал что-то запредельное. И это при удивительном уровне взаимодействия между частями. Ещё были заметны действия ярославцев, которые организацией и выучкой были ближе к самим выборжцам.
—Кавалерист — это Кульнев, — с улыбкой ответил командующий, — Я знаю ваш скепсис к гусарам и лично к Якову. Он, тоже наслушавшись вашу критики, завёлся не на шутку. Вот и было принято решение дать ему самостоятельно командовать конницей. Готовится он со времён возвращения с войны, выдернул из полков всех толковых офицеров и вообще подгрёб много ресурсов. Организовал даже что-то вроде малого штаба, где чуть ли не ежедневно проводит занятия с личным составом. Человек просто полыхает, и вы можете убедиться, что есть результат. За кавалерию в предстоящей кампании я переживаю меньше всего.
—Пехотинец — наш старый знакомый полковник Соколовский, — опять улыбнулся генерал, — Это который, позволил себе дерзость, пререкаясь с вами. Но своими делами Иосиф Карлович показал, что это достойный офицер. Думаю, что он уже дорос до большего, и получит под командование отдельно крыло из двух полков.
—Пусть пререкаются и говорят что угодно, — отвечаю совершенно искренне, смахивая платком пот и пыль с лица, — Если они будут так воевать, проявляя природную смекалку и инициативу, то новые чины станут делом времени. Нам нужны думающие офицеры, а не шаблонные мясники. У корсиканца нет мелочей. Он талантливый организатор и армия Франции тоже не стоит на месте.
—Вы думаете будет война с французами?
—Она неизбежна. Османы же просто этап подготовки и решение политических задач. Нам предстоит Великая битва, оттого я переживу дерзость отдельных полковников.
Пётр наконец-то додумался приказать принести воды. Знаете ли, жарко на солнцепёке в этих широтах.
—Скажите, генерал, — решил я зайти совершенно с иной стороны, — Какие вообще настроения среди офицерства в связи новыми указами. И что думают католики? Ведь имущественные проблемы коснулись их в первую очередь.
—Вопрос важный. Нам очень помогла ваша идея создания офицерских классов. Сначала народ ворчал и смеялся, но быстро осознал, что там дают нужные знания. А без тестирования ныне не получить чин выше капитана. И замечательно, что там обсуждают экономические вопросы. Никогда бы не подумал, но многие офицеры из помещиков абсолютно безграмотны по вопросам управления. Вернее, они получили совершенно иное образование. Бестолковое даже для армии, надо сказать. Разъяснения ваших людей могли многим изменить свою отношение к именьям. Мысли их в армии, но люди думают о хозяйствах. И многие приняли ваши нововведения. Пусть не так быстро.
—Что касается католиков, то я особо не интересовался этой темой. Но насколько я знаю, особых проблем нет. Классы тоже помогают в сглаживании противоречий. Есть ещё контрразведка, которую создали по вашему требованию. Люди работают, особенно пресекая разного рода вольнодумства и конфликты между офицерами. Не стоит беспокоиться.
Был создан не совсем отдел контрразведки, а что-то более похожее на службу работы с личным составом. Людей реально надо воспитывать. Взять колоссальное количество дуэлей, которые я просто запретил. Пришлось и приметь откровенный террор к разного рода горячим недоумкам. Десяток позорно повешенных стал очень хорошим стимулом задуматься. Людям же я объяснил просто. Русские офицеры не стреляют друг в друга. Для всего остального есть суд. Были попытки противодействия и отставок. Но по новому закону, у государства есть право частичного лишения гражданских прав. То есть отставник просто никому не нужен. Сидит в деревне как бирюк и воет от тоски. Он более не имеет возможности занимать никаких государственных и общественных должностей. Да и соседи со временем начинают поглядывать на подобных субъектов как на парии. Отрезвляет, знаете ли.