В Ростове мы были через две недели. Не рекорд, но ни одна современная армия просто не сможет передвигаться с такой скоростью. Получается, наш караван выдавал по пятьдесят вёрст в день. Благо тракт недавно выровняли, сделав его полноценной дорогой, а не направлением. Но мы потеряли несколько телег и загнали немало лошадей. Стоит потом дать команду интендантам провести анализ. Пусть рассчитают нужное количество заводных лошадей, фураж, причины поломок. Иногда подобные марши необходимость.
Соколовский умудрился опередить нас на два дня. Моряки тоже успели вовремя. Город и окрестности напоминали развороченный улей. Народ не понимал, чего происходит, распространялись какие-то слухи обо мне безумном. Станичники провели войсковой круг. Главный итог молниеносной реакции — есть результат.
Осматриваю несколько складов, более похожих на приземистые бараки и во мне бьются два чувства. Ненависть и радость буквально распирают. Успели! Сильно похудевшие, но живые пленники настороженно смотрят на меня и егерей. На лицах совсем мелких детишек совершенно иные эмоции. Как же, столько бравых вояк.
—Здесь содержали более двухсот полоняников, — деловито отчитывается Дугин, — Успели захватить ещё три похожих места. Одно под Азовом и два выше по реке. Морпехи с егерями сейчас в районе Грушевской и Северского Донца. Накрыли две базы. На побережье полностью захвачены четыре деревни греческих контрабандистов.
А ведь он знал! Гражданский уполномоченный, который контролировал местные власти со стороны моей администрации. Дабы казачьи атаманы не придумали чего-то излишне странного пришлось ввести эту должность. Самое интересное, что кандидатуру этого типа я сам одобрил.
Вокруг да около ходить смысла не было. Прямо обвиняю этого Ивана Доронина, дворянина из Ярославской губернии в помощи работорговцам. А вот ответ меня изрядно удивил.
—Ненавижу тебя, дьявольское отродье! Всё вынюхиваешь! Дворян и людей благородных ограбил! Только мужиках сиволапых заботишься! На всю Россию удавку накинул! Шагу ступить без докладчиков нельзя! Будь ты проклят, Кровавый Безумец!
Последние слова товарищ выплёвывал уже на полу, тщательно зафиксированной егерями. Попалась нам здесь жертва режима. Или понял чиновник, что выхода у него нет. Вот и выдал от души своё отношение к моей деятельности. Я знаю, чего обо мне судачат в высшем свете и про прозвище. Адепт дела защиты прав помещиков подтвердил мою правоту.
Делаю знак егерю, и пленник начал верещать сильнее, но уже из-за грамотно выворачиваемых суставов. Пока держался неплохо и просто сыпал проклятиями. Читаю его личное дело, которое сразу подготовили секретари. Вполне себе полезный и грамотный чиновник. Неужели на почве политики его так морально перекорёжило? Ведь приближен к данным статистики, прекрасно понимает, для чего мы проводим реформы.
—Богдан, — обращаюсь к немцу, глядя в красные и злые глаза чиновника, — С этой мерзостью не церемониться. Раз связан с работорговцами, то будет отвечать. Продай его семью османам. Да так, чтобы дочери его многочисленные оказались в самых ужасных гаремах. Куда-нибудь в Африку к неграм тамошним. Ну а сыновей оскопить, пусть станут евнухами и наблюдают, как их сестёр всякая погань раскладывает.
По мере понимания моих слова, лицо добропорядочного семьянина просто перекосило. А он действительно любил своих детей, личное дело не врёт. Оттого и завыл раненым зверем. Репутация у меня специфическая и я сейчас просто в состоянии бешенства. В общем, запела птичка. По крайней мере, основных фигурантов из нескольких помещиков, купцов-перевозчиков и греческих судовладельцев он сдал. К моему удивлению, казаки в делах замараны не были. Кроме пары отрядов разного местного сброда. Цель ублюдков — просто деньги. Используя общую неразбериху последних лет, группа товарищей вполне себе официально покупала крестьян и продавала в Порту. Подвела их жадность, когда начали ловить переселенцев, в том числе диких. А так, просто бизнес и ничего личного.
—Это произвол и я буду жаловаться Его Величеству! У Войска Донского есть свои привилегии, а вы ворвались к нам, как захватчик! Оцеплены целые города, какие-то обыски и непонятные действия моряков.
Наказной атаман Платов[7] был зол, полыхал эмоциями и особо не стеснялся в выражениях. Я его ещё и промариновал пару дней, не пуская на встречу, пока собирал информацию по состоянию дел. Часть помещиков с купцами взяли с поличным, что весьма успокоило мои нервы, а как обрадовались соратники. Начальство расслабилось и престало выносить мозг. Люди Мясоедова уже выдвинулись в центральные губернии проводить аресты. Придал им в качестве силовой поддержки егерей, дабы переловить возможных беглецов. Но действовали мы молниеносно и банально опережали преступников по времени. Ещё радовало, что удалось без жертв освободить почти всех пленников.
На море было сложнее. Работорговцы давно использовали тактику сброса пленников в случае преследования, и часто уходили от возмездия. Но не в этот раз. Пройдясь широким неводом по побережью Крыма, Кавказа и азовской акватории, моряки брали всех. А далее я точно не собирался церемониться. Допросы велись жестоко, людей ломали. Выявлялись связи, базы, списки участников в том числе османских подданных. Эту страшную гидру я решил уничтожить и преподать работорговцам очередной урок. Наивные уже забыли про резню, которую я устроил после очистки Крыма. Надо напомнить. И здесь зашевелилась атаманская верхушка.
—Под вашим крылом в течение многих лет действовала целая организация людоловов. Ни каких-то степняков с черкесами, с их набегами. А вполне себе уважаемые русские люди. Только почему-то они продавали таких же, как они православных подданных в рабство магометанам. Используя земли Войска Донского как свою вотчину, при вашем молчании или одобрении.
—Казаки о том не знали. Не будет уважающий себя донец мараться в подобном. И законы наши в этом отношении весьма суровы. Да и вы провели расследование, нет там казаков. Приезжие да греки с армянами, какой-то сброд. Вот их и карайте. Но ваши люди начали какие-то странные расследования, рыщут по землям, чего-то вынюхивает, запросили у нашей гражданской администрации бумаги, которые их не касаются.
Здесь озабоченность Платова понятна. На рабство ему по большому счёту плевать, раз не обращал внимания. Или просто не хотел ссориться с высокородными людьми, считая их бизнес игрушками. Я же решил разобраться комплексно, что вообще происходит на подконтрольных мне землях. Когда успокоился и мне перестали сниться испуганные глаза двух сестрёнок, освобождённых из рабского барака, пришло некое понимание.
Давно перестал думать о нынешних жителях с неким пренебрежением выходца из будущего. Не глупее нас, может, умнее в делах житейский. И умеют использовать свои ресурсы с властью. Меня смущали данные по земледелию на Дону последних лет. Вроде должны были расти урожаи артелей, но почему-то основную прибыль давали крупные поместья и хозяйства низовых старшин. Всё оказалось просто. Обычный захват части переселенцев и использование их в качестве батраков. Казаки и раньше не стеснялись холопить беглых из крестьян. Да и определённое противостояние между верховыми низовыми имеет вполне себе экономическую основу. В дебри я не лез, но эти мошенники мешали моей программе. И Наказной атаман был точно в этом замешан.
Смотрю на историческую, даже героическую личность и думаю, чего с ним делать. В моём времени он принёс много пользы, хотя по отзывам современников был личностью своеобразной. Если брать нынешние структурные изменения в армии, то он просто талантливый любитель. С другой стороны, за ним стоит просто колоссальный ресурс в лице донских казаков. На их основной быт и уклад я точно влиять не собираюсь. Наоборот, принял решение всячески помочь. Не все донцы жили богато и могли позволить себе качественную амуницию. А у меня скоро война с османами. Формирование новых полков уже началось, вот уделю им больше внимания.
Платова решил не снимать. Только пора разграничить вопросы управления. Пусть станичники носятся со своим кругом, традициями и военным воспитанием. В плане экономики я решил создать здесь аналог правительства, которое и будет развивать регион. Уж слишком он большой и сложный.
А пока буду разбираться с преступниками и готовить суд. Как мне это надоело! Ведь конца и края не видно. Главное — не сорваться в то приятное состояние кровавого безумия и ощущение вседозволенности. Это так легко, но что дальше? Решать все вопросы казнями? Часть подонков придётся уничтожить это понятно. Но людей не переделаешь. Они всегда будут искать любые пути для обогащения. Значит, опять буду бить по рукам, направлять и договариваться. Надолго ли хватит такого мирного настроя? Не знаю.
[1] Мустафа-паша Байрактар («Знаменосец»), или Алемдар Мустафа-паша (1755–1808) — турецкий государственный и политический деятель, османский великий визирь в 1808
[2] Этнографическая группа турок.
[3] Основной боевой единицей корпуса янычар был полк (оджак) численностью около 1000 военнослужащих.
[4] Зёйдерзе (Южное море) — бывший мелководный залив в Северном море в северо-западной части Нидерландов. Имел размеры около 100 км в длину и более 50 км в ширину, наибольшие глубины 4–5 метров.
[5] Авраам Дюкен, маркиз дю Буше (1610–1688) — лейтенант-генерал французского флота, один из величайших морских героев Франции.
[6] Андрей Константинович Нартов (1693, Москва — 1756) — русский учёный, механик и скульптор, статский советник, член Академии наук, изобретатель токарно-винторезного станка с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колёс.
[7] Матвей Иванович Платов (1753–1818) — атаман Донского казачьего войска (с 1801), генерал от кавалерии (1809), который принимал участие во всех войнах Российской империи конца XVIII — начала XIX века. В 1805 году основал Новочеркасск, куда перенёс столицу Донского казачьего войска.
Глава 21
Август-сентябрь 1808 года Львов, Ужгород, Херсон Российская Империя.